Время кормить дракона

В тесной комнатке было душно от воскуряемых благовоний. Дым фимиамов, поднимающихся к потолку, сплетался в причудливом танце образов, разгадав которые можно было узнать, о чем молчат дети и улыбаются мудрецы. В воплях скрипящего, давно не латаного пола слышались голоса умерших и ещё не родившихся, а стоило остановиться и прислушаться, как тишина конденсировалась, стекая ручейками песен. Большую часть клетушки занимал стол, задрапированный тканями и судьбой. Он был девственно пуст, если не считать зёрнышек предопределённости, упорядоченно-хаотично рассыпанных по поверхности, и хрустального шара, удерживаемого латунными драконами предназначения. Шар послушно отражал всё, что было, есть и будет, и сейчас в его колодезной глубине притаилось маленькое пророчество, которое усердно выманивала прорицательница Шибабава. Её по-птичьи вытянутый нос угрожающе нависал над шаром, пугая и без того робкое пророчество, а скрюченные артритные пальцы беспрестанно шевелились, царапая грязными изломанными ногтями поверхность стола. Шибабава вся была похожа на птицу – огромную нахохлившуюся ворону, покрытую тряпьём и подернутую старостью. Сморщенное как печёное яблоко старушечье лицо выражало крайнюю степень отрешённости, и только незрячие катарактные глаза с крохотными бусинками зрачков испытующе впивались в податливую плоть судьбы, прячущуюся за зеркальной поверхностью хрустального оракула. Шибабава кряхтела, что-то тихо лопоча себе под нос, скрючивала иссохшие пальцы, перевитые зелёными нитями вен, и недовольно хохлилась, потрясая нашитыми на тряпки бесчисленными косточками-амулетами и яркими смешными безделушками, неизвестно как попавшими в арсенал пророчицы. Маленькое предсказание капризно отказывалось явиться, а люди в строгих костюмах, дежурящие за стеной, ощутимо раздражались. Предсказательница раз за разом выгоняла их из комнаты, сердито каркая, но их зреющее недовольство сильно сбивало её с ритма, просачиваясь под дверью и примешиваясь липкой горечью к медитативным ароматам. Предсказание поддалось, неохотно проявляясь в глубинах шара молочным кудрявым дымом. Шибабава напрягла внутреннее око, силясь разглядеть неясные тени образов, пляшущих за мутной завесью, но к собственному удивлению не видела ничего. Маленькое предсказание скрывало в себе что-то большее, чем могло показаться на первый взгляд. Дымок сгущался, свивался в спираль, превращаясь в гладкое алебастровое блюдце. Расписанное рукой рока, оно расцвечивалось кобальтом и охрой, показывая… показывая… Шибабава закашлялась, надрывно, с присвистами и стонами. Люди в строгих костюмах, только и ждавшие что повода для действия, ворвались в уютный мирок прорицательницы, спугнув и танцующие дымки, и стекающую тишину. Старуха потянулась дрожащей, похожей на птичью лапку сухой рукой к флакону с лекарством, но спазм кашля заставил её скрючиться и вцепиться в край стола, чтобы не упасть. Люди замерли в растерянности, не зная, чем они могут помочь. - Прорицательница? – окликнул её молодой человек с уставшими, воспалёнными от недосыпа глазами и заросший недельной щетиной. Шибабава махнула рукой, приказывая ему замолчать. - Бу.. бумага… - прохрипела она прежде, чем очередной приступ кашля схватил ее лёгкие. Люди торопливо зашуршали кожей несессеров. Кто-то достал тетрадный лист, кто-то добыл огрызок карандаша, и трепетно предложил захлебывающейся прорицательнице. Шибабава вцепилась в листок и карандаш, вздохнула последний раз на весь объём изъеденных болезнью лёгких, и на выдохе черкнула несколько корявых букв, прежде чем упасть на пол грузным ворохом безжизненного тряпья. Глупая, бессмысленная кончина была любимым приёмом в арсенале капризной судьбы, не любящей вмешательства в свои тайны. Неожиданная смерть была роком всех предсказателей – за возможность видеть рождение и смерть всех живущих на этом свете они пожертвовали ясностью собственного рока. Строгие надсмотрщики равнодушно вытащили из коченеющих рук смятый лист, развернули, повернули на свет, разглядывая неясные карандашные письмена. Зазвенели звонки, экстренно вызывали Штаб, спешно покидали последнюю обитель прорицательницы, на мертвых глазах которой отпечатался образ пророчества, подсмотренного в глубинах хрустального шара. На полотне непроглядно-черного космоса она видела стройную флотилию кораблей, приближающуюся к Земле. На мостике царила тишина и напряжение. Тихо щёлкали тумблеры, на рабочих экранах сменялись одна за другой карты и колонки вычислений, операторы радаров устало тёрли воспалённые от недосыпа и продолжительной работы глаза. Инъекции стимуляторов не спасали: измученные долгим перелетом организмы команды уже давно израсходовали все свои запасы. Капитан выглядел не лучше – его одинокая, ссутулившаяся от усталости фигура казалась совсем крошечной на фоне огромного центрального гололита, беспрерывно транслировавшего изображение маленькой голубой планеты с самого края галактики. Он уже несколько часов неотрывно наблюдал за её неспешным вращением единственным лицевым глазом, испещрённым пятнышками лопнувших от перенапряжения капилляров. Военный азорианский флот стоял в пределах видимости планеты уже несколько её солярных суток, но поисковые команды так и не приблизились к цели. Впрочем, сами их поиски были ничем иным, как пустой формальностью. Лорд Борос был мёртв. Достоверность этой информации не оспаривалась – подтверждённая коллективным разумом колонии телекинетиков М6В-14/60, она приравнивалась к личному засвидетельствованию трупа. Оставалась только мелкая бюрократия, требуемая Галактической Конфедерацией, после чего население Земли подвергалось геноциду, а сама планета экстерминировалась орбитальной бомбардировкой. Азорианцы всегда мстили за своих. - Лорд Сарт? – цефалопод-телекинетик подошёл сзади, почтительно опустившись на щупальцах. - Его нашли? Капитан, рождённый в резервации на Маличе и по местным традициям с детства лишённый голосовых связок, говорил безжизненным механическим голосом протеза. Он не оборачивался, продолжая смотреть на гололит, и в слепом грудном глазу отражалась искажённая голубая сфера Земли. Моллюск встал рядом, возвышаясь над капитаном семью метрами иссиня-черной коллоидной влажной плоти. - Нет, капитан. Мы уже говорили, что это невозможно… - А я продолжаю отвечать, что в этих поисках нет нашей воли. Ты думаешь, что мне нравится это вынужденное бездействие? Аш’От Бороса растерзали дикари, и больше всего я хочу ответить им тем же. - Лорд Борос был безумен. Его смерть – необходимая жертва во благо галактики. Мы предупреждали его. - Ты говоришь об Аш’От. Прояви уважение, Кюорегейчана. Телекинетик склонил гладкую голову и примирительно воздел несколько щупалец. - Как Вам будет угодно, мой лорд. Желаете выслушать конструктивное предложение? - Говори. - Раз эти поиски несут чисто номинальный характер, то перед лицом Конфедерации наши действия будут выглядеть ещё более оправданными, если мы предложим землянам самим выдать нам лорда Бороса. В случае их отказа это может восприниматься как негласное объявление войны. И даст поисковым группам необходимую передышку. Азорианец ненадолго погрузился в раздумья. О гибели Бороса знали лишь единицы, и выдать её как намеренное убийство заложника было вполне логичным ходом. При вступлении в Конфедерацию воинственному виду пришлось подписать соглашение о невмешательстве в развитие отсталых цивилизаций и отказ от эмансипационных военных действий. Но если речь шла о лорде Боросе, то Совет мог проявить гораздо больше лояльности к нарушителям. Сарт впервые за весь разговор посмотрел на первого помощника в упор; в механическом голосе прорезался жёсткий приказной тон. - Передай через своих, что поисковые группы отстраняются от работы. Мы выходим на связь с дикарями. Земля совершила половину своего оборота, и на город А опустилась ночь. Редко по улицам проходили сонные парочки, чуть слышно шурша шинами по асфальту проезжали путешественники, вечно бегущие вслед за солнцем. В редких окнах горел свет, приглушённый тяжелыми шторами, как слипающимися веками. Не спало только одно здание. Штаб Геройской Ассоциации, возвышающийся над перестроенным А обсидиановым монолитом, верно нёс свою службу вне зависимости от положения светила. Множество слепяще ярких экранов выдавали терабайты информации ежесекундно, усталые операторы и диспетчеры стайками тянулись к кофемашинам раз в пару часов, чтобы продолжить ночное бдение, обложившись бумажными стаканчиками. Ночь была на удивление тихой. «Всё спокойно» - присылали сухие сообщения бодрствующие герои. Никаких огромных улиток с манией пожрать человечество, ни древних королей, просыпающихся от векового сна, словно бы сами монстры решили взять краткую передышку. Усталая Зера на минутку сняла наушники, размяв окоченевшую шею. Её монитор редко приносил экстренные сообщения; разве что пролетит раз в полгода крохотный метеорит, тут же сгорая в атмосфере падающей звездой, или зафонит космический мусор, создавая шипящие помехи. Она не жаловалась, только иногда, особенно в такие тихие ночи, совсем чуть-чуть хотелось, чтобы что-нибудь да произошло. Нет, конечно, она не хотела, чтобы старушке-Земле угрожала опасность, но разве любой диспетчер не мечтает в глубине души первым заметить что-то важное? Зера прихлёбывала остывший горький кофе с остатками нерастворившегося сахара на дне стаканчика, и в который раз переключалась между камерами спутников. Зернистое изображение приходило с задержкой в пару минут и не приносило ничего нового: всё тот же космос в мутно-серых тонах. И никакой тебе романтики вроде созерцания ярких туманностей и дисков далёких галактик, как у парней в NASA. Восемнадцатая камера со стороны западного полушария зашлась помехами. Зера равнодушно переключилась, но через секунду что-то заставило её вернуться обратно. Пиксельные волны помех выглядели до крайности обыденно, но что-то за ними привлекло внимание диспетчера. Она привстала и всмотрелась в монитор. Что-то было не так. - Эй, Эскин, посмотри на восемнадцатую, запад, - тихий оклик заставил парня за соседним столом вздрогнуть, отходя от дремоты, и укоризненно посмотреть на коллегу. - Что у тебя? – ворчливо осведомился он, быстро стуча по клавиатуре - Там что-то… не так. Не могу понять, просто всмотрись в помехи. - В помехи? – Эскин скривился. – И что там можно увидеть? Инопланетян? - Просто посмотри, пожалуйста. Диспетчер что-то неразборчиво ворчал себе под нос, щёлкая мышкой. Зера виновато поставила ему под руку недопитый стакан с кофе, на что получила что-то вроде благодарности. Эскин отхлебнул, не глядя, и тоже привстал, всматриваясь в нечёткое изображение. - Ну, что там? – нетерпеливо спросила Зера, вытягивая шею в сторону чужого монитора. - Кажется, есть что-то, - нехотя признал диспетчер. – Подождем, пока обновится, там посмотрим. Кажется, астероид или что-то в этом роде. Скорее всего, по касательной пройдёт, но лучше перебдеть. Это были самые длинные полминуты в жизни Зеры, но повлиять на скорость передачи изображения она не могла. Картинка ожидаемо моргнула, сменяясь другой. Эскин оттеснил подругу, взыскующе рассматривая фотографию. Зера обиженно перевела взгляд на собственный экран… И побледнела. - Эскин, это… Диспетчер порывисто встал, грохнув стулом. Ворох бумажных стаканчиков полетел на пол. Вздрогнувшие все, как один, операторы обернулись, чтобы покрыть излишне шумного коллегу отборным матом, но, увидев его лицо, испугались. - Звоните командованию! – рявкнул Эскин. – У нас ЧП. - Что случилось? Астероид? – сонно спросил оператор города N. - Хуже, - подала слабый голос Зера. – У нас вторжение. За длинным овальным столом в кабинете совещаний собрался весь управленческий штаб Ассоциации. Люди в черных костюмах деловито шуршали бумагами и вполголоса переговаривались по беспроводной аппаратуре. Их спокойные, автоматические движения были внешним заслоном, не позволяющим прорваться панике. Ситуация складывалась беспрецедентная – чего старушка-Земля ещё не переживала, так это полномасштабного инопланетного вторжения. Автоматические двери разошлись, пропуская низенького плотного человека в сопровождении трёх человек охраны. На его лице, украшенном огромным носом, застыло нечитаемое выражение. Собравшиеся встали, приветствуя начальника, но тот торопливо замахал полной ручкой: - Садитесь, садитесь! Ни к чему эти церемониалы. Он повозился с кожаным дипломатом, ожидая, пока его подчинённые вернутся на места, после чего сам сел в широкое кресло, сцепив под подбородком кисти рук. - Господа, положение критическое. На орбите нашей дорогой и любимой планеты собрался целый флот, по приблизительным подсчётам около трёх десятков кораблей. СМИ, разумеется, информированы не были, но кто знает, когда эта информация просочится в массы. Любому любителю ночного неба стоит только заглянуть в свой телескоп, чтобы начать массовую панику. Поэтому мы должны действовать немедля, скоординировано и продуманно. Он щёлкнул пальцами, и человек из охраны положил на стол микрочип, над которым тут же раскрылась полупрозрачная голограмма космического корабля. - Как вы, должно быть, помните, три месяца назад на город А уже напал один корабль. Объединёнными силами героев S-класса его с трудом удалось уничтожить, а теперь на нашей орбите собралось их тридцать! Нет сомнений, что это всё – запланированное вторжение, а первый пришелец был всего лишь разведчиком. Пока они ничего не предпринимают, и нам остаётся только гадать, чего они выжидают. Наша цель – использовать это временное затишье. Времени мало, господа: пришельцы могут атаковать в любую секунду. - Почему бы нам не сообщить об этом героям? – спросил человек с ядовито-зелёным галстуком в мелкий жёлтый банан. - То, что известно героям, становится известно и публике. За ними пристально следят фанаты, и мы не можем раскрыть карты, пока не будем уверены в плане дальнейших действий. - Возможно, это не вторжение? – предположила немолодая женщина с гладко зализанными волосами. – Им ничего не мешало напасть на нас ночью, но они выжидают. - Это неоправданно рискованная теория, миссис Реесса. Лучше приготовиться к обороне, а потом её снять, чем с раскрытыми объятиями встречать агрессоров. - Разве корабль не забрал себе Стальной Рыцарь? – снова осведомился мужчина с неординарным галстуком. – Его разработки могут помочь нам. - Стальной Рыцарь держит свои эксперименты в тайне, - с неудовольствием признался Шичи. – Но я думаю, что мы можем повлиять на него. - Тогда… Ему не дали договорить. В дверь вбежал запыхавшийся диспетчер, на ходу снимая забытые наушники. Он тяжело дышал и захлёбывался воздухом, пытаясь восстановить дыхание. - Там… сэр… пришельцы вышли на связь… - Что?! Как? - Они… они перехватили все радиочастоты, сэр. Телебашни посылают их сигнал, народ в панике… Совещание быстро превратилось в гвалт. Собравшиеся вскакивали со своих мест, набирали номера домашних и рабочих, звонили и говорили-говорили-говорили. - Совещание окончено! – перекрикивая толпу, сообщил Шичи и вышел в коридор, сопровождаемый секьюрити. Диспетчер суетливо тёрся рядом, ожидая комментариев. - Вы перехватили их сигнал? – спросил шеф. - Да, сэр. Они передают одно и то же сообщение на всех земных языках. - И чего они хотят? - Они требуют выдать им сородича. Шичи остановился и посмотрел на диспетчера в упор. - Сородича? Какого сородича? - Они называют его лордом Боросом, сэр. - Кто такой Борос? Вопрос повис в воздухе и лёгким перышком канул в тишину. Зал совещаний наполнился снова, но в этот раз черно-белая гамма деловых костюмов сменилась разношерстьем костюмов геройских. Шичи терял терпение. Будущее Земли зависело от памяти горстки людей, которые даже не осознавали всей опасности их положения! Шеф сосчитал до десяти, после чего спокойно воззвал к своим подопечным: - Сосредоточьтесь. Три месяца назад на Землю напал корабль, на борту которого, по-видимому, находился пришелец по имени Борос. Кто-нибудь с ним встречался? - По-твоему, мы обменивались с ними любезностями прежде, чем убить? – фыркнула маленькая женщина, парящая над столом. – Я просто уничтожила этот уродский корабль. И эти уничтожу! - Не торопитесь, леди Смерч, - осадил её Шичи. – Я не сомневаюсь в Ваших способностях, но пришельцы пока ведут себя достаточно мирно. Возможно, это первый дружелюбный контакт человечества с братьями по разуму. Они хотят вернуть своего сородича, это разумно, поэтому я прошу вас вспомнить, знаете ли вы хоть что-нибудь о пришельце по имени Борос? - Это не вон та склизкая хуйня с шариками? – лениво осведомился молодой мужчина со стальной битой, перекинутой через плечо. - Нет, тот представлялся Мельзальгардом, - покачал головой старик, сидящий напротив. - Тогда я не ебу, - пожал плечами его собеседник. Шичи тихо вздохнул и потёр переносицу. Это оказалось гораздо труднее, чем он думал. - Подождите. Кажется, учитель упоминал о Боросе. Взгляды присутствующих обернулись на говорящего – киборга-андроника, самого молодого из всей компании. Женщина, названная Смерчем, презрительно фыркнула: - Твой учитель? Лысый из В-класса? Что он вообще может знать? - Не смей оскорблять учителя! – киборг вспыхнул ярким неоновым светом. - Или что, железяка?! Шичи постучал по столешнице, привлекая внимание. - Смерч, Кибердемон, успокойтесь. Мы здесь не затем, чтобы решать ваши личные разногласия. Что ты знаешь о Боросе? Смерч, недовольная тем, что её прервали, мстительно столкнула телекинезом со стола кружку с горячим чаем. - Так вот, мой учитель был на корабле… - продолжил киборг. - Враньё! – взвилась неугомонная эспер. – Он не мог там быть! - Леди Смерч, если Вы не прекратите, я буду вынужден попросить Вас удалиться из зала совещаний, - в голосе шефа отчётливо слышалось раздражение. Женщина задрала чуть вздернутый носик и гордо вылетела за дверь. С её уходом со стола полетели бумаги и оставшиеся кружки, но уже подготовленные герои словили их ещё в полёте. - Итак. Мы в третий раз возвращаемся к повестке дня. Кибердемон, что ты можешь сказать о пришельце по имени Борос? - Я знаю только то, что сказал мне учитель, - признался андроник. – Этот пришелец был капитаном корабля и очень сильным противником. - Что с ним стало? - Учитель победил его в честном бою. Борос погиб. Над овальным столом повисла напряжённая тишина. - Это точно? – спросил шеф. – Борос мёртв? - Вы сомневаетесь в моём учителе? – киборг порывисто стукнул по столу кулаком. Шичи устало опустился в кресло, положив лицо в ладони. Это был конец. Надежда на благоприятный межцивилизационный контакт с треском провалилась. - Где проходило сражение? Возможно, мы могли бы отыскать труп и со всеми почестями вернуть… - Нет, - старик покачал головой. – Там уже поработал Бофой, а значит, тело в лучшем случае закатано в бетон. Некоторое время Шичи молчал, собираясь с мыслями. Подспудно он ожидал такого ответа, но всё же надеялся, что военного конфликта удастся избежать. - У нас есть, - медленно начал он, - трое суток, прежде чем пришельцы объявляют войну. Вам это время дано на то, чтобы подготовиться. Прощайтесь с родными и близкими, чистите оружие и доспехи, потому что это сражение касается всех. И – ради всего святого – не пытайтесь напасть на них сейчас. Пока у нас есть хоть мало-мальский шанс на мирный исход, мы будем его использовать. Я подключу людей, пусть попробуют отыскать тело. Совещание окончено. Он вышел из кабинета. Холодно. Как же на этой планете холодно. Борос вжимал мелко дрожащее тело во внутренности свежеубитого монстра. Исполинская тварь медленно остывала, но её тепла хватало, чтобы продержаться ещё пару часов. После чего снова придётся убивать. Вечный цикл. Замкнутый круг. Борос влачил жалкое существование обречённого на выживание изгоя. Он забивал местных тварей, как скот, без удовольствия и искры, просто для того, чтобы жить. Его держало тепло разорванных тел, сырое мясо, которого было в избытке, и мысли о мести. Его сердце билось иннервацией ненависти. К своей жизни, к самому себе, к этой планете, где температура не поднималась выше пятидесяти градусов, но больше всего он ненавидел землянина, обрёкшего его на это унижение. Человек отобрал у него всё. Экипаж, корабль, честь. Только жизнь отобрать забыл. Азорианцы умирали счастливыми, если смерть настигала их в славной битве, и победитель никогда не отказывал побеждённому в чести быть убитым. Борос жаждал смерти, но был обречён на жизнь. И всю свою боль, всё разочарование и гнев он обратил на образ землянина по имени Сайтама. Борос сходил с ума. Ненависть разъедала его изнутри, подтачивала и высасывала, но взамен помогала удерживать слабеющее тело на ногах. Его сны окрашивались кровью, дневные грёзы приносили образы насилия, воспалённое сознание порождало химер галлюцинаций. Он бродил между городами, ослепший от накопившейся злобы, исполненный презрения к собственному телу, которое его подвело. Монстры, некогда терроризировавшие человеческие поселения, присмирели, в ужасе прячась по логовам от неведомой им твари, которая убивала их только для того, чтобы спрятаться в полостях тела от пронизывающего ветра. Борос всё глубже замыкался в себе. Он отрицал собственную жизнь, отказываясь прислушиваться к боли и холодовым ожогам, отдав власть над телом инстинктам, заставлявшим ссохшееся горло проталкивать в себя пищу. Он уже умер, просто по недоразумению держался на ногах. Брошенный на чужой планете, потерявший всё. Из-за Сайтамы. Убитый монстр почти остыл. Пора. Борос оскалился, растягивая немеющие губы в жестокой предвкушающей усмешке. Осталось совсем недолго. Скоро землянина преподнесут ему в качестве игрушки. Которую можно медленно и со вкусом ломать. В диспетчерской Штаба уже второй раз за два дня царило лихорадочное оживление. Операторы говорили в унисон, судорожно стуча по клавиатурам, координируя действия десятков героев, разбросанных по городу А. В А объявился новый монстр. Он никого не убивал, не разрушал дома, не пугал детей. Он просто шёл, и расчёт траектории выявил его конечной целью здание Штаба. Отряд героев В-класса направлялся на перехват. - Что за безумная тварь идет прямо в Штаб? – вопрошал Рогатка-пуль. – Ещё и не убил никого по дороге. Они уверены, что это монстр? Может, это герой? - Ну да, у нас некоторые герои от монстров не сильно отличаются, - подхватил Бадабум. – Вот, например, этот, Свинобог. S-класс, я всё понимаю, но кому вообще пришло в голову взять его в герои? А на вступительных испытаниях он просто сожрал тренажёры? Громкий гогот вспугнул стайку голубей, снявшихся с крыши с возмущённым курлыканьем. Рогатка-пуль, балуясь, прицелился в них из своей оптической рогатки. - Сзади! Герой испуганно скакнул в сторону, тут же оборачиваясь и взводя оружие. Он не успел разглядеть удар; рука хрустнула, ломаясь, рогатка упала на землю. Рогатка-пуль взвыл и упал на колени, прижав к груди искалеченную конечность. - Ты герой? Чья-то исполинская фигура закрыла солнце. Стрелок смаргивал слёзы, но никак не мог разглядеть нападавшего. - Рогатка-пуль! Тень метнулась, солнце снова ослепило героя, и тот смог только услышать глухой удар, с каким тело его друга упало на горячий асфальт. Убийца вернулся и схватил стрелка за волосы, заставляя поднять голову. Острые когти больно впились в кожу, но эта боль едва ли могла сравниться с болью в сломанной руке. - Ты герой? – снова спросил его монстр. Теперь Рогатка-пуль догадался, что его противник – та самая тварь, идущая к Штабу. Надо послать сообщение, предупредить о недооценённом уровне опасности!.. Его грубо вздёрнули на ноги, продолжая держать за волосы. Сквозь подступившую дурноту стрелок с омерзением отметил, что с груди нападавшего на него слепо смотрела выжженная глазница. - Ты молчишь, - в грудном голосе монстра Рогатка-пулю почудилось одобрение. – Вы говорили о героях. Ты знаешь, где живут герои? Сил стрелка едва хватило на то, чтобы упрямо мотнуть головой, но грудоглазый не понял его жеста. Хватка разжалась, по вискам героя потекли ручейки крови. - Беги впереди меня, маленький землянин. Беги и скажи героям, чтобы они готовились к приходу лорда Бороса. Рогатка-пуль бессильно упал на колени. Желудок спазматически сокращался, выталкивая горькую желчь. Когда герой поднял взгляд, чтобы осмотреться, монстра уже не было рядом. - Сэр, мы получили экстренный сигнал от героя В-класса Рогатка-пуль! Начальник отдела подошел к диспетчеру, заглядывая в светящийся экран. - Что случилось? - Кажется, они с напарником Бадабумом не смогли справиться с монстром. Он запрашивает медицинскую помощь и отряд более высокого класса на перехват. Администратор нахмурился. Странное поведение монстра не укладывалось ни в какие привычные рамки. - Хорошо, - наконец, ответил он. – Отправь к ним бригаду медиков и запроси А-класс. - Здесь ещё одно сообщение, сэр. - Какое же? - Оно о монстре. Монстр просил передать, чтобы Штаб готовился к его приходу. - И как прикажете его величать? – иронично спросил начальник, уже отворачиваясь, чтобы вернуться в кабинет. - Он назвался лордом Боросом, сэр. Администратор остановился и резко развернулся, вперив в подчинённого взыскующий взгляд. - Лордом Боросом? Точно? Ты в этом уверен? Диспетчер из дневной смены, пропустивший всю шумиху вокруг поисков неизвестного сородича пришельцев, испуганно вжал светлую голову в плечи. - Это то, что нам переслал Рогатка-пуль, сэр… Тот уже не слушал, набирая Шичи. Прикрыв ладонью Bluetooth-гарнитуру, он спешно передавал информацию о местонахождении существа, назвавшегося Боросом. - Шеф, какие будут указания? – спросил он после продолжительного молчания на том конце провода. - Немедленно перехватите и со всей возможной учтивостью проводите в Штаб. Выделите эскорт, если нужно. Наши инопланетные гости должны видеть, что мы хорошо относимся к их сородичу. Раскалённая шлаковая пыль ластилась к телу, забивалась между пальцами мягкой мучнистой массой. Сарт с плохо скрываемым удовольствием откинулся на бортик утопленной в пол каменной чаши, закрывая глаз и расслабляясь в горячем нутре ванны, наполненной мелкозернистым песком. Его температура быстро росла, наполняя приятным ощущением силы и плавя обесцвеченную кожу. Прошли уже целые сутки, а Земля даже не пыталась выйти на контакт. Скорее всего, у этих дикарей нет даже коммуникативных средств для того, чтобы общаться с космическими кораблями. Короткий экскурс в жизнь землян – двуглазых, покрытых шерстью карликов – наполнил азорианца омерзением. Рационально он отдавал себе отчёт в том, что Конфедерация полна и более отвратительных на вид существ, но жители Земли уже низко пали в его глазах одним лишь тем, что осмелились поднять руку на Аш’От Бороса. Как это вообще могло произойти? Как столь могучий воин, как Борос, мог проиграть цивилизации полуразумных животных? Телекинетики хранили многозначительное молчание, и даже Кюорегейчана осмеливался отказывать Сарту в ответе. У них с Аш’От были свои счёты, в тонкости которых азорианец не хотел вникать. Сарт глубже погрузился в песок и фыркнул, подняв облачко пыли, когда тот дошёл до носа. Он уже забыл, когда в последний раз позволял себе просто отдыхать в горячей купели, и теперь с чистой совестью рефлексировал, в буквальном смысле плавясь от удовольствия. Так могло продолжаться бесконечно долго, если бы не неугомонный микробиом корабля, неспособный прожить без своего капитана и секунды. Чуткое ухо засекло посетителя за пару секунд до того, как дверь издала звуковой сигнал, запрашивая доступ. Личная каюта капитана была единственным местом на корабле, где поддерживалась оптимальная для азорианца температура, и для сохранности членов команды только сам капитан мог распоряжаться доступом в неё. Сарт тихо рыкнул, но поднялся. Дело должно было быть чрезвычайно важным: разгорячённые азорианцы не в меру агрессивны, и посетитель наверняка имел все основания для риска. - «Капитан, дело чрезвычайно важное», - чужие слова сами собой всплыли в сознании, но Сарт уже привык отделять их от собственных мыслей. - Я запрещал тебе пользоваться мыслеречью, Кюорегейчана, - недовольно сказал азорианец вслух, зная, что его всё равно услышат. Моллюск замолчал. Капитан спешно облачался в лёгкие теплоизоляционные доспехи – резкие перепады температуры неблагоприятно сказывались на его организме. Дверь отъехала в сторону и тут же захлопнулась, не позволяя горячему воздуху выйти наружу. Сарт, еле сдерживающий раздражение, вперил в телекинетика недовольный взгляд и скрестил руки на груди. - Что у тебя? - Его нашли, капитан. Сарту потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, о чём говорит его первый помощник. - Лорд Борос жив? – механический голос не выдавал всего спектра эмоций, испытываемого азорианцем в этот момент, но огромный глаз с сузившимся до булавочной головки зрачком говорил сам за себя. - Это непроверенная информация, мой лорд, - нехотя ответил Кюорегейчана. – Но с Земли поступил сигнал. Земляне готовы вернуть нам пленника. - Они так и выразились? – уточнил Сарт. – Они назвали его пленником? - Не совсем, но этот термин мне показался применимым в данной ситуации. - Будь осторожен в терминах, Кюорегейчана, - предупредил азорианец. – Конфедерация следит за нами, и достаточно одной ошибки переводчика, чтобы уничтожение мирной планеты поставило всех нас под трибунал. - Прошу прощения, капитан. Сообщения землян было крайне скупо на информацию, но лорд Борос, по их словам, жив и невредим, и они готовы вернуть его нам. Сарт некоторое время молчал, обрабатывая неожиданные данные. Аш’От, вопреки пророчествам телекинетиков, жив, и он чуть не отдал приказ экстерминировать приютившую его планету. Грива капитана поднялась дыбом: одно слово отделяло его от свершения одного из самых страшных преступлений за историю азорианского вида. - Передай остальным кораблям, чтобы готовили десантные группы во главе с капитанами. Мы спускаемся на Землю. За пределами неестественно-ровной городской черты, небоскрёбами отделяющей А от иссечённого автострадами пустыря вокруг, начинались массовые движения. Наспех огороженная территория, координаты которой всего пару часов назад приняла диспетчерская Штаба Геройской Ассоциации, стала объектом пристального внимания не только спецслужб, но и толп зевак, тянущихся из соседних городов. Один за одним подъезжали фургончики СМИ, оснащённые тоннами фотооборудования, вслед за ними припарковывались неизвестно откуда взявшиеся большие туристические автобусы. Тайная операция по межпланетным контактам была с треском провалена неожиданной выходкой Бороса. От кого утекала информация из самого Штаба, выяснить так и не удалось, но осведомлённость журналистов, которую они демонстрировали в смелых газетных колонках, поражала. Люди не знали, бояться им или ликовать. Ответ на вопрос, одни ли они во Вселенной, был дорогой ценой получен ещё три месяца назад, и наученные горьким опытом жители А с большим подозрением относились к незваным инопланетным гостям. С другой стороны падкая на чужие трагедии масса уже успела простить Боросу его прегрешения, растроганная историей одинокого и потерянного пришельца, которую нефедеральные каналы успели состряпать из огрызков просочившейся информации и собственной неуёмной фантазии. Геройская Ассоциация бросала огромное количество ресурсов на сокрытие подробностей, но всё было тщетно, и оставалось только догадываться, как координаты приземления делегации пришельцев стали известны такому количеству народа. - Почему бы не послать героев разогнать зевак? – недовольно осведомился у напарника полицейский, дежурящий у заградительной ленты. – У нас не такой большой участок, чтобы уследить за всем, а Ассоциация могла бы и поднапрячься! - Им недосуг, - сплюнул на землю жёлтой от табака слюной второй блюститель закона, - только и умеют, что города разрушать. Полицейские немного кривили душой: желающих пробраться за ограждение практически не было. Так, пара лихих быдловатого вида подростков и не в меру ретивая журналистка, которую вылавливали за ограждением трижды. Неправы они были и в другом: Ассоциация пристально следила за людьми, но защищать готовилась не место приземления от них, а наоборот. Борос их пугал. Не внешней монструозностью или демонстрацией силы – признаться, Ассоциация видала тварей и пострашнее – но чем-то необъяснимо жутким в своём взгляде, словно препарирующим лица, манерой нависать над карликовыми человеческими существами, ощутимо давя чувством собственного превосходства. Он пресекал все попытки к диалогу, и после приказа сообщить место своей дислокации на флагманский корабль не сказал ни слова, только снисходительно принимал извинения и осторожные дипломатические внушения о дружественности Земли. В поведении пришельца отчётливо сквозило пренебрежение, наводящее начальство Штаба на определённые подозрения. В связи с этим эскорт, выделенный на транспортировку Бороса до назначенного места встречи с его народом, носил двойственный характер: это был красивый жест, не ушедший от внимания СМИ, и одновременно очень тонкий намёк на статус пришельца как заложника. И тот, кажется, это прекрасно понимал, но людские потуги оценил только преисполненным смешливого презрения взглядом. По крайней мере на собравшихся сопровождение пришельца оказало должное впечатление. Колонна бронированных автомобилей, выданных шефом из собственных гаражей, слаженно рассыпалась веером, закрывая депортируемого лакированными чёрными боками. Вместе с ним из кожаного автомобильного нутра выходили, щурясь на не по-осеннему яркое солнце, герои S-класса – конвоиры и почётная стража. Борос замер, не мигая смотря в прозрачно-синее небо. Тучи предварительно разогнали, и теперь куполообразная небесная твердь просматривалась во все стороны. Вслед за пришельцем головы подняли и остальные, напряжённо высматривая десантные челноки и гадая, как они будут выглядеть. Поп-культура уже давно и прочно навязала земному разуму образы летающих тарелок, но глядя на настоящего инопланетянина не сильно верилось во что-то настолько нелепое и неаэродинамичное. - Летят! – донёсся из толпы визгливый девичий вскрик. Борос раздражённо повёл ухом, но от неба взгляда не отрывал, жадно впившись им в еле различимые чёрные точки, больше похожие на обман зрения или косяк птиц, чем на десант. Но он точно знал, что это они. Потому что с самого первого сигнала с Земли с ним связалась колония телекинетиков, передавая старому знакомцу свой привет. Изящные десантники-«крылатки» стремительно неслись к земле, сложив металлические крылья. Острые носы взрезали атмосферу, подсвечиваясь призрачным голубоватым пламенем перегрева; у самой поверхности челноки эффектно расправили тормозные щитки, обдав собравшихся людей порывом горячего ветра. Толпа, оробев, прянула назад, оставив маленькую делегацию Штаба тет-а-тет с инопланетными гостями. Крылатки, постепенно умаляя сопловый огонь, мягко приземлились на амортизаторы. Шичи, поставленный главой операции, спешно отдавал приказания по Bluetooth-гарнитуре, координируя действия почётного конвоя. Герои его практически не слушали, напряжённо разглядывая хищные очертания челноков, в изгибах которых угадывались бортовые орудия. Пыль медленно оседала, и воздуху возвращалась его кристальная прозрачность. Смертоносные птицы застыли, и их пилоты не подавали никаких признаков собственного присутствия. - Почему они замерли? – спросил киборг-андроник, также приглашённый в состав эскорта. - Возможно, им не подходит наша атмосфера или они проверяют её на наличие смертельных патогенов? – предположил маленький мальчик, в рюкзаке которого поблёскивал металл инактивированных механодендритов. – Ты не читал Уэллса, Генос? - Хрена с два они что-то проверяют, - проворчал парень с битой, перекладывая своё оружие из руки в руку. – Этот, вон, до сих пор не подох. Пушки у них видали? Стопроц на нас нацеливаются. - Но у нас их сородич, - возразил ребёнок, достав из кармана куртки красно-белый леденец на палочке. - И чё? И своего грохнут, и нас вместе с ним. Хуяли мы ждём, мочить надо! Борос слушал их препирательства краем уха и еле заметно скалил левый уголок губы в усмешке. Если Земля хочет играть в дипломатические игры, то Азория с удовольствием их поддержит. Гидравлические приводы шлюзов тихо зашипели, разом заставив героев замолкнуть. Сцену выхода инопланетян из кораблей на разные лады уже давно склоняли киношники, и если есть то, в чём они почти не ошиблись, так это в ней. Не было разве что вырывающегося из прохода ослепительно-белого света, не было трагически замершей в этом свете субтильной фигуры большеголового зёленого человечка. Плавно опустился трап, и по нему, в унисон лязгая доспехами, навстречу людям вышел вооружённый азорианский отряд. Их было около десятка – рослых голубокожих воинов в гротескно-средневековой броне. Земляне не смогли бы отличить одного от другого; только присмотревшись можно было заметить, что узор из чёрных пигментных линий на одноглазых лицах у них разный, как полоски у тигров. Пришельцы шли двумя слаженными колоннами, в голове которых шагал, очевидно, предводитель, не отличимый от своей когорты ничем, кроме длинных парных серёг в ушах. Почти такие же, но закрывающие всю ушную раковину, покачивались над плечами Бороса. - Действуем по плану, - тихо приказал Шичи. – Не нарывайтесь на конфликт, хорошо? Бороса окружили классической «черепахой», выглядящей до странного неубедительно против колонн двухметровых пришельцев. Сам Борос словно бы не замечал людской толчеи у своих ног, принимая её как должное и царственно двигаясь навстречу своим братьям. Этот исторический момент ещё долго будут муссировать во всех СМИ страны, фотографии напечатают на открытках, а описание встречи занесут в учебники новейшей истории. Пришельцы слаженно продвинулись вперёд, обогнав своего лидера, и образовали коридор, вытеснив людей за его пределы. Шичи, долженствовавший произнести приветственную речь, оказался за бортом истории. - Аш’От* Борос, - Сарт опустил голову. – Я счастлив видеть Вас… - Живым? – Борос почти добродушно оскалился. – Не верь всему, что говорят телекинетики, Сарт. Я отлично провёл время. - Ваш корабль, Повелитель. Мы не смогли засечь его с орбиты. Борос отмахнулся. - Обсудим дела на твоём флагмане. Ты ведь всё ещё командующий флотом? - Так и есть, Повелитель. В одну секунду напускное добродушие треснуло, обнажая бурлящую внутри азорианца досадливую злобу. - И ты осмелился отправить тридцать кораблей следить за мной? Сарт прижал уши, наклоняя голову ещё ниже. Угроза в голосе Бороса звучала достаточно явно, чтобы её прочувствовали даже земляне, не понимающие гортанной азорианской речи. - Это были методы предосторожности… - Ты боялся за меня или за них? – Повелитель Вселенной вцепился когтистыми пальцами в гриву адмирала, поднимая его голову и заставляя взглянуть в свой переполненный бешенством глаз. – Когда я отправлялся в этот поход, я разве не ясно высказался, что последующего за мной ждёт смерть? Ты счёл, что я недостаточно силён, чтобы справиться с пророчеством, Сарт? - Н-нет… Повелитель… - в голосовом аппарате что-то повредилось от хватки Бороса, и искусственный голос азорианца утратил последние окрашенные эмоциями ноты. – Колония… - С каких пор приказы колонии ты ставишь выше моих? - Конфедерация требует соблюдения пакта… Мы летели скрывать за Вами пепелища… - Боевой флот на работу уборщиков? – скривился Борос. – Кажется, Совет не тому дал в руки власть. Я поговорю с ними по возвращении. А сейчас я хочу на флагман. К чести Сарта, он удержался на ногах после того, как его отшвырнули в сторону. Бесстрастный азорианский эскорт сомкнулся плотнее, не дав адмиралу выпасть за пределы коридора. Сарт схватился за горло, на ощупь вправляя голосовой имплант. Вспыльчивость Аш’От ни для кого в галактике не была секретом, и сломанные искусственные связки были не большой ценой за нарушение приказа. Воины-азорианцы сомкнулись за спиной уходящего адмирала, и теми же ровными колоннами вернулись на челнок, оставив земную делегацию в недоумении и небольшом шоке. В наполненной заново каменной купели теперь располагался Борос, занявший по прибытии личную каюту Сарта. Искалеченное тело медленно отогревалось, заращивая белые сеточки отмершей от холода ткани. Сарт, сидящий у края каменной чаши в ожидании приказов, старательно отводил взгляд от вычерненных ожогов на месте пигментных линий Аш’От. - Землю покидать рано. Сарт встрепенулся и заметил, что Борос смотрит на него. - Повелитель? - Ты должен добыть кое-что для меня, если всё ещё хочешь искупить свою вину. - Разумеется, повелитель. Что-то с Земли? - Верно. Ты демонстрировал хорошие навыки дипломата, Сарт, и я хочу, чтобы переговоры вёл именно ты. Азорианец благодарно склонил голову, звякнув сочленениями серёг. - Ваш корабль, повелитель? - И он тоже. Его держит у себя один землянин, и я уверен, что корабль всё ещё цел, хотя, как ты видишь, и потерял с ним связь. Борос усмехался краешком губы, наблюдая, как Сарт усиленно отводит взгляд. Глупо было полагать, что отсутствие энергии ядра в его теле не заметят, когда посреди груди зияет пустотой выжженная глазница. Нет, азорианец не собирался наказывать своего адмирала за наблюдательность. - Прекрати эти ужимки и посмотри на меня прямо. Утраченную связь ещё можно вернуть, если ты не будешь затягивать с переговорами. - Я верну корабль, Аш’От Борос. Борос некоторое время вглядывался в лицо Сарта, с некоторым удивлением для себя отмечая, что тот выглядит гораздо моложе своих лет. Они были почти погодками, но адмирал вёл себя, как кадет, заглядывающийся на офицера. Или, быть может, это бесконечная война так состарила самого Повелителя Вселенной? - Хорошо, - Борос прикрыл глаз, откидываясь на бортик купели. – И ещё одно. Мне нужен землянин. Сарт выглядел озадаченным. - Просто землянин, повелитель? - Нет. Один конкретный, которого я заберу с собой на Новую Азорию. - Повелитель хочет раба? Борос хищно усмехнулся, не открывая глаза. - Конфедерация не одобрит подобного термина, но суть ты уловил верно, Сарт. Я хочу себе игрушку, и мне не важен её официальный статус в глазах землян. У них есть нечто подобное нашей древней традиции скреплять договор передачей потомка одного рода другому? - Я запрошу Архив, мой лорд. Могу я узнать имя землянина? Сарту показалось, что голос Бороса дрогнул, когда он произносил имя. - Сайтама. Герой-любитель. В кабинете совещаний было полутемно. Шичи, сцепив пальцы в замок и положив на них подбородок, не менял позы с того самого момента, как азорианская делегация покинула здание Штаба, а затем и поверхность Земли. Переговоры прошли достаточно быстро: пришельцы выставили ряд довольно простых к исполнению условий, пообещав взамен свою всестороннюю поддержку при вступлении Земли в Галактическую Конфедерацию. Предложение более чем щедрое за один корабль и одного человека. Тогда что же так гнетёт шефа Геройской Ассоциации? Он вздохнул и распрямился, хрустнув позвонками и поморщившись. Последнее условие, выставленное лидером пришельцев по имени Сарт, было настолько беспрецедентно, что Шичи не представлял, как он представит его широкой публике. Уговорить Бофоя вернуть корабль не представлялось невыполнимой задачей, но как уговорить героя по имени Сайтама выйти замуж за правителя ксеносов? Сарт был крайне тактичен и последователен в своих умозаключениях. Азория – далёкая родина пришельцев – находилась за тысячи световых лет от Земли, и землянам наверняка самим захочется упрочить их союз. А азорианцы готовы пойти навстречу и скрепить договор согласно традициям своих новых союзников. В целом выходило так, словно бы это сами люди предложили отдать своего сородича. Шичи не имел понятия, зачем это на самом деле азорианцам, и по какому принципу был избран будущий супруг, но ставки были достаточно высоки, чтобы он дал своё согласие. Земля уже допустила чудовищную ошибку, чуть не погубив любимого правителя далёких планет, и могла поплатиться за это чем-то гораздо большим, чем один землянин. Но почему именно Сайтама? Его досье было поднято в тот же момент, когда имя всплыло в разговоре. Герой В-класса, мошенник по слухам, но на вступительных испытаниях выявивший аномальные физические показатели. Гораздо логичнее было выбрать кого-то из стоящих у власти, но выбор азорианцев пал на мелкую сошку Геройской Ассоциации. Это было подозрительно. И очень труднообъяснимо для самой «невесты», пребывавшей до поры до времени в святом неведении своей судьбы. Шичи ещё сам толком не знал, что будет делать, получив отказ. В дверь постучали и тут же вошли, не дожидаясь ответа. Ассистентка Аяна – вечно юный ангел, помогающая шефу столько, сколько он себя помнил на посту, - несла на подносе крохотную фарфоровую чашку эспрессо, ловко балансируя на каблучках. Шичи не припоминал, чтобы просил кофе, но умница-Аяна и без приказа знала, что нужно её начальнику. - Спасибо, милая, – шеф отхлебнул глоток и поморщился от бодрящей горечи. Аяна молча поклонилась и, зажав поднос подмышкой, уже собралась уходить, как Шичи её окликнул. - Подожди, Аяна. - Да, сэр? – даже её голос напоминал нечто среднее между перезвоном колокольчика и песней иволги. - Если бы тебя… насильно выдавали замуж, то что бы ты ответила сватам? Аяна сосредоточенно нахмурилась, очаровательно сведя на переносице тщательно выщипанные брови. - Родители выдавали бы, сэр? - Ну, допустим, что да, - шеф уже жалел, что задал этот вопрос, но отсылать девушку, так усердно старающуюся помочь, не хотелось. – Представь, что от твоей свадьбы зависит благополучие семьи. Было видно, что эта ситуация неприятна Аяне, но она старательно думала, чтобы не обидеть начальника ответом. - Родители никогда бы не поступили так со мной, но если это случилось, то, значит, произошло что-то действительно страшное. Но муж-то хоть хороший? – подозрительно добавила она. - Ты его никогда не видела, - Шичи даже слабо улыбнулся, включаясь в игру. - Если это важно для моей семьи, то я сделаю, как меня просят, - твёрдо заверила ассистентка. – Стерпится – слюбится. - Стерпится – слюбится… - задумчиво повторил шеф. - А… сэр… Вы выдаёте замуж дочь? - Что? О, нет, Аяна. Спасибо тебе. - Может, я могла бы помочь Вам чем-нибудь ещё? – девушка изо всех сил старалась быть полезной. В голове шефа загорелась идея. - Присядь, пожалуйста. Возможно, ты действительно можешь быть мне полезна. Проблема вот в чём… Аяна слушала внимательно, закусив нижнюю губу и наматывая на палец покрытый лаком белокурый локон. Шеф и сам не знал, зачем рассказывает своей ассистентке такие вещи, но её терпеливое внимание побуждало его говорить и говорить, выкладывая ей свои подозрения и соображения. Аяна ни разу не перебила, пока поток речи Шичи не иссяк. - Что ты думаешь? – спросил он её, выговорившись. - Это… сложно, сэр. Он ведь мужчина. Вы знаете что-нибудь о его семье? О родителях? Шеф покачал головой. - В досье героев нет информации об их личной жизни. Мы могли бы возбудить расследование, но, боюсь, у нас нет времени. - Вы сказали, что его считают мошенником? - В народе ходят разные слухи, - уклончиво ответил мужчина. Аяна оперлась локтем о стол, и её лицо приобрело особенное, холодно-расчётливое выражение. - Тогда мы сыграем на его больном месте. Позвольте ему обелить свою репутацию этим широким жестом. Замужество Сайтамы-сана будет его подарком Земле, его истинно-геройским поступком, о котором раструбят в газетах и по телевизору. А если он откажется… то раструбят о его трусости. - Аяна, ты страшная женщина, - полушутя признался Шичи. - Спасибо, сэр, - на месте коварного политика снова сидела юная девушка. Женская сущность поражала шефа ещё с его первого брака, и, очевидно, продолжит поражать до старости. - Тебе спасибо. Можешь идти. Девушка поклонилась и, всё так же зажав поднос локтем, вышла за дверь, сопровождаемая цоканьем каблучков. Отдел по Работе с Общественностью Геройской Ассоциации работал на пределе сил, но сам интерес общественности был им огромным подспорьем. Крупные газетные издательства чуть не передрались между собой за право первыми напечатать сенсацию на первой странице вечернего выпуска, новостные федеральные каналы срочно вводили поправки в тексты, а некоторые умудрялись выдавать экспромт в прямом эфире. В городах А-Z не было ни единого человека не в курсе событий. Впрочем, один человек всё-таки был. И этот человек – сам Сайтама, с некоторых пор разлюбивший новостные каналы. Пока Генос орудовал на кухне, он вполглаза посматривал псевдоисторическую дораму, в которую верные традициям корейцы все равно умудрились вставить безумного богача и прекрасную деву, спасающего его от него самого. Сайтама смотрел её из чистого уважения к упрямым сценаристам. Генос механически шинковал лук, раздумывая, как бы помягче сообщить учителю о его внезапной популярности, пусть и ушедшей несколько не в ту степь. Пекущийся о душевном здоровье учителя киборг сам взвалил на себя обязанности локального департамента по связям с общественностью. Он внимательно просматривал соцсети и форум Ассоциации, вырезал из газет статьи, могущие хотя бы косвенно опорочить геройское имя, и крайне ловко научился избегать в беседах неподходящих тем. Но когда чуть ли не весь мир охвачен воодушевлением от жертвенности Сайтамы, здесь не помогут ни ножницы, ни интернет-фильтры. - Сайтама-сенсей! – окликнул учителя киборг, оторвавшись от кромсания моркови. - Ммм? Уже готово? – ленивый и безэмоциональный голос Сайтамы разительно контрастировал с вечным воодушевлением юного андроника. - Нет ещё, сенсей, осталось полчаса! Но если Вы сильно голодны, то я… - А, оставь. Чего ты хотел? - Вы хотели бы когда-нибудь спасти всё человечество, сенсей? – осторожно начал Генос издалека. Сайтама почесал лысину, озадаченный внезапным интересом к этой теме. - Мы же герои. Мы постоянно это делаем, разве нет? - Конечно, сенсей! Но я имел в виду всю Землю, а не несколько городов. - Не понимаю, к чему ты клонишь. Ну… хотел бы, конечно. - И сделали бы, если бы представилась возможность? - Конечно. Разве это не работа героя? Переговоры верно двигались к тупику. Генос замолчал на полминуты, после чего снова спросил: - А любыми способами, сенсей? - Генос, да что на тебя нашло? – в голосе Сайтамы впервые прорезалось что-то похожее на раздражение. – Вопросы у тебя сегодня странные. Конспектируешь, что ли? - Сайтама-сенсей, Вы не ответили… - Ааа! – с видом мученика простонал герой. – Да, Генос, любыми. - Тогда, - киборг отложил в сторону нож и стянул через голову розовый передник, - Вам нужно кое-что знать. - Ммм? Пока Генос включал ноутбук, Сайтама сверлил его подозрительным взглядом. Темнящий киборг со странными вопросами ему не нравился. - Да что у тебя там? – нетерпеливо осведомился герой, вставая. Киборг отвернул монитор в сторону, не давая учителю заглянуть. - Прежде, чем Вы посмотрите, я хотел бы сказать, что это положительно сказалось на Вашем статусе героя… - Так, отдай ноутбук. Глупо спорить с самым сильным человеком на Земле. Генос даже не успел договорить, как Сайтама уже выхватил у него портативный компьютер и напряжённо вглядывался в монитор, изредка проводя пальцем по тачпаду. - Это такая шутка? – неверяще спросил он, пролистывая страницу новостей ещё раз. - Если бы, Сайтама-сенсей. Я присутствовал при переговорах… - Каких таких переговорах?! – взорвался герой, с силой захлопывая ноутбук. – Генос, это что вообще такое?! Киборг примирительно поднял обе руки, отступая на шаг назад. - Сенсей… - Что ты мне заладил со своим «сенсеем»?! Отвечай быстро: что это такое?! Генос не нашел ничего лучше, чем прикрыться подушкой от учительской ярости. - Это было решение Геройской Ассоциации, сенсей. У них не было выхода… - Я им сейчас покажу выход! – ярился герой, решительно направляясь к входной двери. – Как они вообще могли написать про меня такой бред?! - Но сенсей… - Генос пустил в ход своё последнее оружие. – У Вас теперь есть фан-клуб! Сайтама остановился, сжимая так и не повёрнутую ручку двери. - Фан-клуб? – переспросил он, оборачиваясь. - Да, сенсей! - киборг, почуяв, что нашёл верную точку, разлился соловьём. – Люди активно поддерживают Вас, считают своим спасителем, целая толпа фанаток организовала страничку в Сети, посвящённую Вам! Сайтама сгорбился, опустив голову. Некоторое время он молчал, после чего устало опустился на пол. - То есть людям не хватало только сплавить меня замуж за пришельца, чтобы признать героем? Он усмехнулся краешком рта, в голосе засквозила горечь. - Спасешь их, спасаешь, а всего-то надо было подставиться под зелёного человечка… Запиши это, Генос, пусть потомки знают, как становятся героями. Эмпатическая волна тоски была настолько сильной, что на миг киборгу показалось, что его реактор забарахлит, как щемящее сердце, но этого не произошло. Только отчего-то стало очень обидно. - Сенсей, я могу пойти вместо Вас… или пусть Ассоциация выберет кого-нибудь другого! Сайтама отмахнулся. - Мне впервые представился шанс стать настоящим героем, и ты его у меня отбиваешь? – сардоническая улыбка не сходила с его лица. – Ну уж нет, Генос. Не знаю, какую роль тебе отвела Ассоциация в этом бардаке, но точно не выше подбора мне платья. Хотя ты можешь быть подружкой невесты… Он вдруг засмеялся, мелко тряся плечами. - Это же бред, просто бред… - бормотал Сайтама. Генос замер, не зная, что ему в этой ситуации делать. Учитель сошёл с ума? Сайтама резко замолк и встал. - Сначала покажи мне этот фан-клуб. А то мало ли, зря стараюсь. А потом мы идём в Ассоциацию. Я хочу посмотреть в лицо тому человеку, который это придумал. Ядовито-розовый пузырь жвачки надулся и с громким хлопком лопнул, разлетаясь ошмётками. Шичи вздрогнул и нахмурился, неободрительно взглянув на собеседника, всем своим видом демонстрировавшего полную апатию и пренебрежение. - Господин Сайтама, - начал он свои увещевания заново, - Вы, должно быть, просто не понимаете, какой подарок сделаете всему миру своей жертвой! Ваш геройский удел требует полной самоотдачи во имя процветания человечества, даже если речь заходит о столь… специфических материях. - Я стал героем не для того, чтобы спать с инопланетными мужиками, - ровно ответил герой, отскребая мизинцем с уголка рта приставший кусочек резинки. - Ну что Вы, это абсолютно фиктивный… обряд, - слово «брак» шеф старался не произносить, поскольку оно всё ещё резало слух даже ему самому. – Красивая церемония, немного закадровой политики. От Вас требуется только присутствие и немного терпения. Вас даже оставят на Земле, и Вы сможете вернуться к своей обычной жизни. Шичи беспардонно лгал. Азорианцы сразу в ультимативной форме заявили, что и корабль, и человек улетают с ними на их далёкую родину, но уговорить упрямого героя иначе не представлялось возможным. В ходе переговоров шеф не уставал поражаться странным вкусам инопланетных гостей: лысый низенький человечек с выражением какой-то скотской апатии на лице был не очень привлекателен даже по земным меркам, что уж говорить о рослых гривастых воинах-циклопах? Сайтама, которого жизнь очевидно ничему не учила, надул новый пузырь жвачки и так же лопнул с глухим хлопком. - Как ты себе представляешь нормальную жизнь после того, как меня по телеку покажут ряженым в платье под руку с одноглазым уродом? Фамильярность героя вкупе с его безэмоциональным упрямством начинала раздражать. Шичи про себя досчитал до пяти – большая пауза могла навести героя на определённые подозрения. - Ассоциация Героев гарантирует Вам светлое будущее. Лучшие жилищные условия, решённый финансовый вопрос, автоматический переход на более высокий ранг. Это уже не говоря о том, что весь мир будет чествовать Вас, как героя. Кажется, он задел единственную чувствительную струну внутри этой вялой тушки. Сайтама криво усмехнулся каким-то своим невесёлым мыслям и, уже очевидно ломаясь, спросил: - А если меня не оставят на Земле? - Это исключено, - торопливо заверил его Шичи. – У нас есть определённая договорённость с азорианцами – только спектакль, не более. Игра на публику. Несколько часов – и Ваша жизнь изменится к лучшему, как и жизнь всех нас благодаря Вам. Я понимаю, это трудное решение… - Ааа, заткнись, - недовольно перебил Сайтама. – Много говоришь. Я всё понял. Шичи проглотил оскорбление, наблюдая за выражением лица собеседника. Оно привычно не менялось, но шефу хотелось верить, что в голове у этого недалёкого парня кипит работа. - Несколько часов? И всё? – наконец, уточнил герой. – А потом вы дадите мне кучу денег и оставите заниматься любимым делом? Шичи мысленно себе поаплодировал за прекрасно исполненную работу и со всей доступной убедительностью заверил Сайтаму, что всё будет в лучшем виде. Тот немного помялся, а потом выдохнул, решаясь. - Ладно, я согласен. Но если эта образина ко мне полезет, я ему врежу, ясно? И плевал я на вашу политику. Когда назначена дата… эээ… ну, этого всего? - Нам дан недельный срок на подготовку. Два дня уже потрачено, но Ассоциация не сидела без дела. Всё будет в лучшем виде. - От меня что-нибудь нужно? - Только если Вы сами хотите принять участие в организации собственного бракосочетания, - (Сайтама скривился). – И пару раз сходить на примерку? - Примерку чего?.. А, точно. Кстати, меня обязательно рядить в это? – он обрисовал в воздухе что-то напоминающее гиперболизированную женскую фигуру. - Мы постарались выбрать как можно более нейтральный фасон, но от юбки никуда не деться. - А. Ну, если совсем никуда… Пять минут позора, как говорится. - Мои люди довезут Вас до дома, - с готовностью предложил Шичи, у которого от общества обещанной невесты начинало сдавливать виски. Сайтама пожал плечами и вышел, сопровождаемый парой человек из личной охраны шефа. Тот устало откинулся на спинку кресла. В кабинет проскользула Аяна со стаканом воды и таблеткой аспирина, как всегда безошибочно определив нужды начальника. Шичи благодарно погладил её по руке, принимая обезболивающее. - Я начинаю опасаться, что этот парень сорвёт нам всю церемонию, - пожаловался он ассистентке, с некоторых пор поверяя ей большую часть своих проблем. - Это и была жертвенная невеста, сэр? – любопытно осведомилась девушка. - Как видишь. Причём заранее выбранная пришельцами по неясной мне логике. - Вы рассказали ему, что он никогда больше не вернётся домой? Шичи шумно отхлебнул из стакана. - Конечно, нет. Узнай он это, ни за что бы не согласился. Надеюсь, что ему сообщат уже после того, как это перестанет быть головной болью Земли. - А если пришельцы рассердятся на его несогласие? - Тогда… ох, Аяна, это всё очень непросто. Мы просто будем ждать и надеяться на то, что пронесёт. Когда от отвернулся, чтобы взять дипломат, на нежном личике ассистентки промелькнуло недовольство, тут же сменившееся обратно лучезарной маской вежливой деловитости. - И, как я уже сказал, - продолжил шеф, - с какого-то момента это перестанет быть нашей проблемой. Иди, Аяна, мне нужно закончить ещё уйму дел. Девушка коротко поклонилась и забрала стакан. Спускаясь на служебном лифте, она быстро строчила что-то в смартфоне, отправляя по защищённой сети одно за другом множество коротких сообщений и тут же их стирая. Поднесла наманикюренный пальчик к Buetooth-гарнитуре, подвешенной на аккуратное ушко, принимая входящий вызов, и тихо произнесла: - Убрать киборга. Сайтама не жаловался. Принял свою судьбу с какой-то отрешённой покорностью, как в древности воле отцов покорялись юные девы, отданные чудищу на растерзание. Генос осторожно расспрашивал учителя о его самочувствии, но в ответ получал что-то вроде «надо – значит надо». Ассоциация изо всех сил старалась сделать его бремя как можно незаметнее. Обоих – учителя и ученика – поселили в роскошных апартаментах в A, холили и лелеяли, кормили как на убой и старались как можно реже беспокоить лысого героя по поводу предстоящего торжества. Тот, в общем-то, всё равно бы не беспокоился, но касательно его душевного равновесия у обслуживающего персонала было особое предписание. Пару раз к нему робко обращался молодой подмастерье портного, прося примерить работы его мастера. Сайтама равнодушно мерил, стараясь не смотреть на себя в зеркала и отмахиваясь от заверений Геноса в том, что ему очень идёт. Единственными приятными хлопотами, которыми для него обернулся этот фарс планетарного масштаба, были попытки побега от фанаток и автографы, которые Лысый Плащ раздавал с ощущением глубокого внутреннего удовлетворения. За неделю он не только смирился со своим замужеством, но и неожиданно для себя нашёл в нём определённые положительные моменты. Верный Генос всё время находился рядом. Сайтаме было невдомёк, почему киборг так легко отнёсся к угрозе репутации учителя, но что-то выспрашивать не стал – не его это дело. Может, его самозваный ученик наконец одумался и решил начать самостоятельную жизнь, перед этим сплавив несамостоятельного сенсея в «добрые руки». Относительно добрые. По вечерам они проводили время вместе, усевшись на пол перед огромной плазмой и заедая свои посиделки какой-нибудь изысканной дрянью. Рачительный Сайтама наедался, как на всю оставшуюся, не сильно-то доверяя Ассоциации в вопросах обеспечения себя действительно достойным заработком. А раз уж он теперь спаситель Земли, то можно и пожировать на дармовщине. Так проходила неделя, и время неумолимо приближало знаменательный для землян день, когда один из них пожертвует собой для становления межвидового союза. Конечно, никто не говорил открыто о поступке Сайтамы, как о «жертве», но подспудно это понимали все, жалея бедного парня. Журналисты и агенты федеральных каналов охотились за ним почти в открытую, но Ассоциация взяла на себя обязанности его личного представителя и от комментариев отказывалась. Всё равно кто-то умудрялся поймать героя в кадр, когда тот прогуливался по А, кому-то удалось переговорить с людьми из обслуги, но жёсткая цензура не пропускала в информационное пространство ничего, что могло бы навредить геройской чести. Шичи своё слово держал. Азорианцы ещё несколько раз спускались на Землю, чтобы помочь людям транспортировать корабль Бороса из лаборатории Бофоя. Огромный линкор в народе уже окрестили «приданым», и Ассоциация, найдя в этом экспромте интересную лазейку, сослалась пришельцам на свои давние традиции и отдавать корабль отказалась до закрепления договора. Азорианцы не были против, но мстительно оставили судно над самым городом, и последний предсвадебный день город был погружён в темноту под исполинским металлическим днищем. Ранним утром четверга в пентхаус вломились… вежливо наведались представители Ассоциации, долженствующие проследить, чтобы всё прошло в лучшем виде. Сайтама, который не привык просыпаться в такую рань, ворчал так громко и угрожающе, что несчастным людям в деловых костюмах пришлось ещё полтора часа тихонько посидеть в гостиной, прихлёбывая сваренный Геносом кофе. Сайтама, так и не смогший заснуть, но принципиально провалявшийся в постели всё вытребованное время, пребывал в отвратительном настроении. Перспектива засветиться на весь мир в женском белье и фате его нисколько не вдохновляла. Целую неделю он уверял себя в том, что это его геройский подвиг, за который он наконец прославится, но чем ближе подходила назначенная дата, тем нелепее ему казались эти увещевания. Лучше уж ещё пару-тройку лет бить монстров, помирая от скуки, чем вот так… чем… Он раздражённо ударил подушку и сел, потирая покрасневшие от недосыпа глаза. Чуткие штабные тут же оказались рядом, постными лицами опуская настроение Сайтамы ещё ниже. Хотя казалось бы – куда ещё ниже-то? При всём заявленном мастерстве портного сшить женское платье на мужчину он так и не смог. Поджарая, по-мужски красивая фигура героя смотрелась в порождении греховной любви Ампира и Ренессанса ещё нелепее, чем мощное тело Гомозека (который, по слухам, любил пощеголять в кокетливых платьицах а-ля 60-е). Из ситуации вышли просто и изящно, пошив на Сайтаму корсет и в голос уверяя, что «мужчины такие тоже носили». На их счастье герою было слишком плохо, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Одной тряпкой больше, одной меньше. Да хоть чулки. До чулок, правда, дело не дошло, но ажурные подвязки были, как оказалось, обязательной частью ритуала. Как и полупрозрачная газовая фата, которую, как несложно было догадаться, крепить было попросту не на что. Некоторое время помощники пребывали в тяжком раздумье. - Тут неподалёку похоронное бюро есть, - робко заметил один из них. - Предлагаешь заколотить в голову, как гроб? – мрачно пошутил его напарник. - Нет, можно накупить искусственных цветов и сплести венок. Должно держаться. Пока кого-то отряжали за бумажными цветами, Сайтама подозрительно разглядывал себя в зеркало. Все эти избитые аксиомы из дурацких журналов, которые он иногда от скуки читал в метро, о том, что «белый цвет освежает», а «широкая юбка придаёт изящества и скрадывает недостатки» оказались полной чушью. Смотря на себя, похожего на сливочный торт, герой мрачно зарёкся слушать советы из женских журналов. Принесённые цветы перевили проволокой, запаяли термоклеем и нахлобучили ему на голову. Жёсткие лепестки неприятно кололи голую кожу, отчего постоянно хотелось чесаться, но руки в ампирных рукавах едва поднимались на уровень лица, а само тело не сгибалось, удерживаемое шестнадцатью железными костями корсета. Все эти прекрасные и счастливые невесты из романтических комедий были либо отвратительными лицемерками, либо могучими воительницами. Пока Сайтама рассматривал себя, вокруг него кипела жизнь. Что-то подкалывалось булавками, что-то подклеивалось, поправлялось и укладывалось. Меховая пелеринка ловко прикрыла по-мужски широкие плечи. Герою ещё повезло, что отсутствие волос лишало его целого ряда проблем, связанных с сооружением вавилонской башни на голове. Зато это время с лихвой компенсировалось макияжем, точнее, часовыми уговорами на него. Сайтама наотрез отказывался что-то делать со своим лицом. Уломали только на консилер, скрывающий синяки под глазами. В конце концов, теперь герой переходил в эшелон публичных личностей, которых накрасить было проще и быстрее, чем отфотошопить. Под конец мучений Сайтаме было настолько наплевать на то, что с ним делают, что он едва ли даже заметил, как переместился из дома в автомобильный салон. Его вечная апатичная умиротворённость была продуктом огромной силы, а теперь, когда герой не мог с помощью неё контролировать ситуацию, он нервничал и замыкался в себе, как ребёнок на приёме у врача. Поблёскивающий лаком и хромом автомобиль вёз его за городскую черту, где уже начиналось движение. Сосредоточенная деловитость экипажа кораблей составляла разительный контраст с лихорадочным оживлением на Земле. Для военных ситуация не представляла ничего особенно: просто очередная планета, просто очередной военно-политический союз. Им приходилось выполнять и более странные обряды, чтобы заполучить прогрессивный мир в ряды Конфедерации. В ангарах дожидались готовые к вылету челноки, но приказа всё не поступало. Борос не торопился, оттягивая момент получения своего «подарка». Сарт большую часть времени проводил рядом с ним, хотя это было и непросто. После вынужденного заключения на Земле Аш’От стал резче и агрессивней, как раненое животное. Адмирал понимал, что причиной бесконтрольных вспышек гнева были вовсе не его мнимые оплошности, а что-то другое, сидящее внутри его повелителя и несомненно связанное с землянином, которого удалось выкупить в ходе подозрительно простых переговоров. Кюорегейчана в лучших традициях своего народа загадочно молчал. Сарт знал, что телекинетику доступны таинственные закоулки души Бороса гораздо лучше, чем ему самому, и сердился на нежелание цефалопода делиться. Головоног последние семь оборотов земного солнца демонстративно держал с капитаном дистанцию, и тот неожиданно для себя начал немного тосковать по обществу своего первого помощника. В назначенный день Кюорегейчана поймал Сарта в коридоре и попросил отойти на пару слов. - Состояние лорда Бороса не улучшилось, - без предисловий начал он. – Колония надеялась, что счастливый исход битвы остудит его пыл, но Борос так же безумен, как прежде. Сарт скрипнул зубами, но не нашёлся, чем возразить. За время пребывания Повелителя Вселенной на своём флагмане он, наконец, вспомнил, почему телекинетики выражали такой протест против его, Сарта, эскапады. - Я вижу это и без тебя, - ответил адмирал. – Колония хочет снова стравить его с заведомо более сильным противником? У вас припасено ещё одно пророчество? - Нет, мой лорд. Колония надеется вытащить повелителя Бороса из той пропасти, куда он сам опрометчиво бросился. - Ты говоришь загадками, - оскалился уголком рта Сарт. - Мы вернём лорду Боросу того, кто единственный может влиять на его решения. - Гельганшпа? – удивился Сарт. – Но ведь для его транспортировки понадобится двадцать лет. - Мы это предусмотрели. В колонии общине принадлежит не только разум, но и тела. Кто-то из нас, ведущих корабли, отдаст своё тело разуму Гельганшпа, чтобы тот смог воссоединиться со своим капитаном. Азорианец поднял на первого помощника холодный обречённый взгляд. - Это будешь ты? - Мой лорд проницателен. - Догадаться было нетрудно. Что, если я запрещу тебе? - Вы лишите своего повелителя шанса на очищение разума. - Во флоте около двадцати телекинетиков. Тело Гельганшпу может отдать кто угодно. - Я сам этого хочу, капитан. Щупальца оплели талию Сарта, подняли на уровень огромных непигментированных псевдоглаз Кюорегейчана. Азорианец поднял руку и погладил мягкую бесчерепную голову. Телекинетик оплёл его коконом из собственных конечностей, чуть сжимая. - И Вы знаете, почему, - его голос звучал прямо в голове, минуя уши. - Я знаю. И вернусь за тобой через двадцать лет. Кончик щупальца погладил лицо капитана. Сарт перехватил его и коснулся ртом. - Я буду ждать, - Кюорегейчана развернул кокон, опуская азорианца на пол. Пятиметровое тело обмякло, сваливаясь аморфной грудой плоти. Белые бляшки глаз погасли. Сарт замер, бесстрастно наблюдая, как в тело его первого помощника переселяется чужой. Телекинетик конвульсивно содрогнулся: мозг налаживал контакты с рецепторами. Вспыхнули зрительные участки, сигнализируя о возвращении разума в тело. - Лорд Сарт. Спасибо, что позволили мне вернуться. Что-то неуловимо изменилось. То же тело, тот же тембр голоса, тот же диаметр псевдоглаз, и всё же оно больше не принадлежало Кюорегейчана. Гельганшп сильно отличался от своих сородичей: он менял выражение лица, играя с открыванием и закрыванием пигментных фолликул глаз, эмоционально говорил вслух через специально прорезанную ротовую щель и беспрестанно шевелил щупальцами, подкрепляя жестикуляцией свою речь. Он был другой: суетливый, чувствительный, больше похожий на азорианца, чем на представителя своего вида. Сарт вежливо улыбнулся, вспомнив, что Гельганшп чутко относится к проявлению чужих эмоций. Свои он запер глубоко внутри, смирившись с разлукой с Кюорегейчана. - Это был необходимый для нас обоих шаг, не так ли? – сказал капитан, жестом приглашая телекинетика проследовать за собой. – Я хочу выразить тебе свои соболезнования по поводу утраты физического тела. - О, в этом нет ничего страшного. Просто непривычное ощущение. Но в теле мне нравится гораздо больше. Он ощутимо нервничал и незаметно сканировал помещение. Сарт знал, что он ищет. Вернее, кого. И не хотел мучить несчастного. - Лорд Борос в ангаре. Он не знает о твоем присутствии. Сопроводить тебя? - Он не знает? – если не голос, то заломанные щупальца говорили сами за себя: Гельганшп расстроился. – Я не могу ему помешать? Поведение Гльганшпа так разительно контрастировало с Кюорегейчана, что поначалу Сарт терялся, испытывая лёгкий когнитивный диссонанс. Его первый помощник никогда не задавал столько бессмысленных вопросов. - Твоё возвращение было инициативой колонии, которой они не поделились с Аш’От Боросом, - собравшись с мыслями, сообщил капитан. – Сейчас он готовится принять в лоно Конфедерации очередную планету. - Какую? Неужели ему действительно интересно? Сарт явно был не готов к таким утомительным расспросам. - Землю. Мы только что вернули его с Земли. Если бы телекинетики могли бледнеть, то Гельганшп сделал бы это прямо сейчас. - З-землю?! Но это же дикая, варварская планета! Она не овладела технологиями космических путешествий, населена агрессивной полуразумной формой жизни, зачем она Конфедерации? - Это было решение повелителя, Гельганшп. Наверное, он просто хочет забрать свой корабль и раба без лишнего шума. - Раба? Он взял раба? - Полагаю, тебе должно быть известно имя героя Сайтамы? Телекинетик приостановился, схватившись щупальцами за голову (снова нетипичный жест, почёрпнутый им непосредственно от Бороса). - С-сайтама?! Он же… он… - Герой пророчества, - безжалостно добил его Сарт. – И теперь лорд Борос забирает его себе. - Но зачем? – беспомощно спросил Гельганшп. - Ты мне скажи. На этой финальной ноте он эффектно вошёл в автоматические двери ангара. Огромное помещение было полупустым: большая часть челноков уже вылетела, контролируя ситуацию из верхних слоёв атмосферы. Оставшиеся десантники предназначались непосредственно для переговорной группы, возглавляемой Боросом. Сам Борос действительно уже был на месте. Он о чём-то переговаривался с инженером-ксорианцем, скрестив на груди руки. Полный доспех, отполированный до блеска и изукрашенный ещё большим количеством шипов и гравировок, чем прежде, ощутимо делал его фигуру более массивной и грозной, но собакоголовый инженер явно не был этим впечатлён. Гельганшп и Сарт подошли к ним как раз в тот момент, когда ксорианец живописно расписывал, что с Боросом сделает агешанский рыбозверь. - …а потом обслюнявит тебе гриву и тудымо-сюдымо обвозюкает! – экспрессивно закончил инженер, упирая руки в боки. - Аш’От Борос? – тактично окликнул Сарт, не желая вмешиваться в конфликт. Ксорианец повернул на адмирала седую голову – только сейчас тот заметил, насколько инженер был стар, - и победоносно ухмыльнулся во все протезированные дёсны. - Вот пусть тебе Сарт скажет, болотнобаранья башка! Сарт, скажи ему, что… - Помолчи, Ишка, - миролюбиво осадил её Борос. Сарт с некоторым удивлением наблюдал за добродушием повелителя по отношении к старой наглой ксорианке, но её имя расставило всё на свои места. - Леди Ишка, - он коротко склонил голову. – Я не знал, что Вы присоединились к флоту. - Я и не собиралась, но как узнала, что эти обезьяны могут повредить мой корабль, так тут же к Исимару на хвост упала. Вот как знала, что нельзя одноглазого одного отправлять! Чуть мой корабль не просрал, засоси его коллапс! - Я его уже вернул, успокойся, волосатая бестия, - усмехнулся Борос. - Вот Мельзальгард мне ещё на тебя пожалуется! Уже в отставку уйти нельзя, чтобы ты дел не наворотил! Борос привычно ухватил дряхлую ксорианку за линяющий загривок и чуть встряхнул. Та клацнула искусственными зубами и недовольно размяла шею. - Стара я уже для твоих штучек, циклоп. Несколько щупалец ухватили её и подняли на воздух, подтаскивая к телекинетику. Опешившая Ишка оскалилась и вздыбила шерсть, рявкая: - Ты чего удумал, головожопый?! - Я скучал, Ишка. Ксорианка навострила уши и расплылась в зубастой улыбке: - Геша, мелочь слизепузая, ещё раз так старуху напугаешь, я тебе щупальце в узел завяжу. - Гельганшп? Телекинетик опустил инженера на землю и обернулся к Боросу. - Я вернулся, мой лорд. Ошибка. Затуманенный близостью возлюбленного капитана мозг телекинетика отсеивал сигналы беды, исходящие от ожесточившихся черт азорианца. Голос Гельганшпа (голос Кюорегейчана, но такой изменившийся!) окрашивался целым спектром эмоций: радостью встречи, надеждой на милость, трепетным ожиданием и капелькой беспомощной горечи от того, что ему пришлось занять чужое тело для встречи. Больше всего головоног хотел коснуться Бороса, убедиться, что это не происки его воспалённого сознания; он качнулся вперёд, бросаясь в объятия капитана… И замер, налетев на стену ледяного отчуждения. - Почему ты позволил себя убить? – резко спросил азорианец. Гельганшп испуганно сжался, словно ударенный его словами и жёстким тоном. Он умоляюще воздел щупальца, пытаясь закрыться от гнева капитана. - Я… я надеялся, что… простите, капитан… Сарт, предпочитающий не вмешиваться в дела руководства, вдруг остро пожалел несчастного телекинетика. Он сильно сомневался, что слово Гельганшпа обладало такой же властью над Боросом, как прежде. Азорианец сильно изменился, и головоног явно почувствовал это изменение, не сулившее ему ничего хорошего. - Ты был моим лучшим чемпионом, Гельганшп. Я разочарован. - Слушай, Борос, не перегибай… - попыталась вклиниться Ишка, но тут же замолкла, поймав взгляд капитана. Всё возвращалось на круги своя, только теперь от экипажа безумного капитана осталось всего двое: дряхлеющая инженер и сломанный телекинетик. Перед глазами Сарта вживую представала история, творимая этим великим, но жестоким воином, и от её близости ему становилось не по себе. В легендах полководцы не обращаются против своей армии, а капитаны не обрекают верный экипаж на вечные муки под собственным гнётом. Но Борос был таким – страшным, одержимым, больным… и живым. Сарт видел, как в закованной в латную перчатку руке повелитель сжимает доверенные ему жизни. И с какой отчаянной надеждой эту руку смыкает на себе Гельганшп, представляя, что это объятия. - Оба отправляетесь со мной, - скомандовал Борос, поднимаясь на челнок. Даже строптивая пиратка-ксорианка ничего не могла поделать против металлического стержня в этом приказе. Сарт, которому полагался собственный челнок, смотрел в удаляющиеся спины. Ему стало жутко. - Что значит «не смогли убрать»? Аяна, скрестив на груди ухоженные ручки, холодно смотрела на подчинённых. Даже снизу вверх её взгляд источал такую непреложную власть, что сомнений в том, кто здесь вершина иерархической лестницы, не возникало. Рыжеволосый мужчина скандинавского типа нервно мял в руках свой кепи, стараясь не смотреть на маленькую женщину в упор. - Мы лишили его поддержки Кусено, но ни один монстр не смог покалечить киборга достаточно сильно. - Вы использовали всех монстров? – резко спросила Аяна. – И прыгуна, и сверчков, и паучиху? - У нас осталось растение, - заискивающе напомнил мужчина. - Рискованно, - отрезала его властная патронесса. – Есть шанс, что оно выйдет за пределы города. - Может быть, отправить его в другой город? - Нет времени. Если бы вы, три куска идиота, разумно пользовались предоставленными ресурсами, то киборг уже был бы мёртв, а сейчас у нас всего пара часов, чтобы это устроить. Она помассировала виски, скривившись от внезапной мигренной вспышки. Проклятый железный человек доставлял слишком много проблем одним своим существованием. - Хорошо. Выпустите растение, но держите ситуацию под контролем. Ему нельзя выходить за черту, ясно? Рыжеволосый викинг торопливо закивал, пятясь спиной к выходу. Аяна уже забыла о нём, быстро строча новое сообщение. Генос, задремавший в автомобиле, вскинулся. Сайтама лениво перевёл на него взгляд. - Что-то случилось? - Только что пришла информация о монстре, объявившемся прямо в А. Меня срочно вызывает Ассоциация. - Что, прямо сейчас? Других героев там нет? Я же с ума сойду, если один там останусь в этом всём. Генос резко наклонился, изображая покаянный поклон. - Сесней, если моё присутствие Вам необходимо… - А, иди уже, - Сайтама раздражённо отвернулся к окну. – Ты же герой, спасай город. Вернёшься, как освободишься, может, успеешь сделать трогательное фото. Киборг послушно кивнул и выскочил из авто на полном ходу. Шофёр тихо выматерился, сбрасывая скорость. - Что там у вас? - Не останавливайся, - осадили его штабные. - Я же видел, как кто-то выпрыгнул! - С ним ничего страшного не случится. Срочный вызов. Поторопись. Водитель что-то проворчал себе под нос, касающееся героев и что он о них думает, но послушно продолжил движение. Сайтама, скучающе подперший подбородок кулаком и считающий красные машины, полностью с ним согласился. Без вечного присутствия Геноса ему стало как-то не по себе, словно бы из квартиры ночью вывезли телевизор. Этот парень делал для него гораздо больше, чем Сайтама сам признавал, и сейчас ему не помешали бы и эти дуракцие «сенсеи», и вездесущий блокнот, на которые можно было отвлекаться и забывать о собственном не самом лицеприятном положении. Он надеялся, что монстр будет не особо трудный. Генос, мчащийся по опустевшему городу, также на это надеялся. Он не доверял Ассоциации и не хотел оставлять учителя надолго одного. Уж больно темнил Шичи, пересказывающий ход переговоров, слишком странными и нереальными были условия азорианцев. Они явно хотели от Сайтамы чего-то большего, чем спектакля. И Геносу следовало находиться рядом, чтобы помочь учителю, когда обман вскроется. Имплантированные в мозг чипы и микросхемы беспрестанно обрабатывали потоки информации, ведя киборга вернее, чем лучшие карты. По следам разрушений, по еле заметным следам Генос выслеживал монстра, неосторожно вылезшего в самый неподходящий день. Ни тебе людей, ни всеобщего внимания – на что вылез вообще? Киборг взобрался на крышу, с неё оптическим прицелом правого глаза высматривая тварь. - Северо-запад, - пробормотал он по старой человеческой привычке и рванул в указанном направлении. Монстр выглядел на редкость непрезентабельно: всего в два человеческих роста, трёхголовый, напоминающий мухоловку-переростка. Он потерянно бродил по пустым улицам, словно потерявшийся иностранец. С чего бы Ассоциация вызвала героя S-класса на такого мелкого монстра? Генос приземлился за спиной растения, оставив в горячем асфальте вмятину. Монстр повернул безглазую бутонообразную голову и раскрыл пасть-цветок, усеянную тремя рядами игольно-острых недифференцированных зубов. На редкость нелепая тварь. Киборг равнодушно выставил вперед руку с раскрытой ладонью, ударив потоком огня. Всё должно было закончиться быстро. Что-то клацнуло слева. Генос отскочил и развернулся. Растение и не думало погибать в пламени – необыкновенно быстрое для своих коротких тумбообразных ног оно нападало словно бы со всех сторон. Боковые головы вытягивали длинные шеи, окружая и тихо шипя. - А ты сильнее, чем я думал, - признал Генос, выставляя обе руки для сокрушительного удара. Мухоловка сделал ход первым. Ядовито-зелёная жидкость толчком выплеснулась из широкого горла, растворяя асфальт в том месте, где только что стоял киборг. Кислота. У него были довольно неприятные ассоциации с кислотой. Противники кружили друг против друга, обмениваясь редкими выпадами. Генос никак не мог выйти из поля зрения трёх голов, и мухоловка прекрасно уворачивался от его атак, плюя в ответ. Монстр ощутимо нервничал. Казалось, что он торопится покончить с героем поскорее, чтобы отправиться по своим делам. Чем дольше длилась битва, тем отчаяннее и несогласованнее были его атаки. Генос увидел в этом свой шанс и удвоил пыл, тесня тварь по улице. Струя пламени наконец достигла своей цели, охватывая зелёное растительное тело. Киборг не учёл только одного – его противник не чувствовал боли. Монстр прорвался сквозь огненный заслон и сшиб героя на землю. Две боковые головы вцепились в ноги, растягивая в разные стороны и выворачивая их из искусственных суставов. Брызнула смазка гидравлических приводов, закоротило нервы-кабели. Генос выставил руку для решающего удара, но монстр не собирался его добивать. Убедившись, что противник не последует за ним, мухоловка убегал вниз по улице, оставив покалеченного киборга. Что-то с этим монстром было не так. Генос приподнялся и подтащил к себе оторванные ноги. Минимальный ремонт он успеет сделать. Приближающиеся к земле челноки уже встречали беспилотники, оснащённые видеоаппаратурой. Раскалённые металлические бока в прямом эфире крупным планом могли наблюдать несколько миллиардов людей по всему миру, но только пара тысяч счастливцев видела их воочию. Никто не мог запретить жителям А спешно покинуть свои дома для присутствия на межпланетарном фарсе под названием «свадьба», их могли только вежливо отогнать на сотню метров от заградительной черты, не снятой ещё с первого явления азорианцев. Место посадки они не меняли. Чем одновременно и облегчали и усложняли задачу для блюстителей правопорядка. Некоторые особо фанатичные сектанты принесли с собой палатки, которые разбили вокруг места приземления, к нему же водились наспех организованные экскурсии, превращающиеся во всеобщую головную боль. Большую часть своего времени ресурсов Ассоциация потратила на депопуляризацию импровизированного космопорта, но почти тщетно. К их чести следует заметить, что в день закрепления договора никаких эксцессов не предвиделось – героев низших рангов добровольно-принудительно согнали на помощь полицейским. Вздымая облака горячей песчаной пыли, приземлялись челноки. Азорианцы выходили порознь и собирались в организованную группу у блестящих металлических боков, чего-то ожидая. Беспилотники, монотонно жужжа, замерли на почтительной высоте, направив на делегацию десяток объективов. Сайтаму вывели из автомобиля, поставив на заранее расстеленную ковровую дорожку. В тяжёлом платье было невероятно жарко, и герой впервые за день порадовался наличию на своём лице опущенной фаты – она закрывала обзор, но защищала глаза от летящего в лицо песка, а голову от солнца. Спина под корсетом предательски зачесалась, и Сайтама заелозил плечами, пытаясь почесать её о плотную ткань. Выходило плохо, он тихо шипел от недовольства и пытался достать до спины затянутыми в перчатки руками. Кто-то из сопровождающих предупреждающе дёрнул его за шлейф. Сайтама недовольно отвлёкся от своего сражения с корсетным хлопком, и поднял взгляд, раскрывая рот, чтобы сообщить, что он думает о том гении, который придумал это адское устройство… И тут же его захлопнул, прянув назад и упираясь спиной в живот приставленного секьюрити. Огромная фигура наречённого заслоняла собой солнце, нависая угрожающей громадой. Невыносимо горели отполированные до блеска пластины брони, свет играл в изгибах лезвий гребней, вспыхивал искрой в рубиновом щитке, прикрывающем грудной глаз. Наверное, со стороны это выглядело красиво, но Сайтама видел только полубезумный оскал, который Борос безуспешно пытался стереть со своего лица. Огромная закованная в латную перчатку рука потянулась к герою. Сайтама непроизвольно сжал кулаки, готовясь дать отпор. К чёрту весь этот фарс, разве никто не видит, что у пришельца не всё в порядке с головой?! Борос церемонно поднял его руку и склонился, касаясь первых фаланг губами. Героя передёрнуло от отвращения, но циклоп больше ничего предосудительного не сделал, и бить его было не за что. Вся идея с фиктивным замужеством Сайтаме вмиг окончательно разонравилась. - Мне казалось, что я тебя убил, - поделился он с будущим законным супругом. Борос по-кошачьи раздражённо дёрнул ухом, но ничего не сказал в ответ, отвернувшись. Сайтама наконец смог разглядеть то, что творилось за широкой спиной пришельца, и увиденное ему не понравилось. Помимо синего циклопа на торжестве присутствовал огромный осьминог и двуногая собака. Господи, за что ему это? Они договаривались только на одного инопланетянина, а три – это уже настоящее свинство. И он был уверен, что осьминога тоже уже убивал. Какой-то день недобитков. Краешек тяжёлого плаща Бороса лёг на спину, и Сайтама задохнулся от жара. Он попытался выпутаться, но ткань лежала, как приклеенная, а рвать было вроде как нехорошо. Приходилось истекать под платьем потом и тихо, сквозь зубы, материться. Его взяли под руку: неуклюже, согнув вместо локтя запястье. На фоне великанских габаритов будущего супруга герой смотрелся крайне непрезентабельно. Его репутация забилась в предсмертной агонии, хрипло прося свой последний стакан достоинства. Сайтама не придумал ничего лучше, чем принять самый равнодушный вид, как будто в свою бытность героем он только тем и занимался, что спасал мир через династические браки. Борос что-то резко пролаял на родном грубоватом наречии, и осьминог быстро протянул ему стопку бумаг. В азорианской клинописи изредка проскакивали знакомые земные слова, но суть Сайтама уловить не успел. - Договор, - огласил Борос. Шичи, всё это время стоявший чуть поодаль, попробовал подойти ближе, чтобы в свою очередь засвидетельствовать подлинность документа, но ему не позволили. Азорианские капитаны ненавязчиво сомкнули плечи, окружая повелителя и его невесту плотным полукольцом. Для них юридическую силу имело только слово самого сильного человека Земли. Процесс затянулся на пару часов. Борос честно зачитывал все пункты десятистраничного договора, с трудом продираясь сквозь нагромождения официально-делового стиля неродного ему языка. Лица азорианцев не выражали ничего, и ни один из них даже не шевельнулся, когда как начинающие скучать люди тихо переговаривались между собой и даже садились на землю. Сайтама, которого в стоячем положении удерживала железная хватка Бороса, сильно им завидовал. От монотонной речи клонило в сон, герой даже не вслушивался в то, что зачитывал пришелец. В этом должны копаться законники, а он считал свой долг выполненным сполна, и уже хотел домой. Когда пошло «Приложение о законах Конфедерации», Сайтама чуть не взвыл. Если все свадьбы настолько унылы, то он зарекается искать себе девушку. Очнулся от скучающей полудрёмы он только тогда, когда кто-то пихнул его в спину. Герой встрепенулся и заметил, что даже эскорт Бороса смотрит на него с ожиданием. - Ааа… эээ… ну, я согласен, - ляпнул он первое, что пришло ему в голову. Кажется, попал в точку. Шичи всё-таки прорвался сквозь живую бронированную стену и протянул азорианскому правителю руку для рукопожатия. Борос осторожно сжал её пальцами. На следующей странице учебника по новейшей истории после фотографии с делегацией Сарта будет крупным планом помещена эта сцена. Сайтаме посвятят даже целый маленький абзац, и, по его мнению, за эту честь он сильно переплатил. Потому что теперь шеф Геройской Ассоциации толкнул собственную речь, патетическую, преисполненную «единений», «светлого будущего Земли» и «новых эр». Борос чуть качнулся в сторону Сайтамы, подставляя бок, на который герой без зазрения совести облокотился, незаметно снимая под платьем отвратительно-тесные женские балетки и вставая на горячий песок босыми ногами. Неожиданно полегчало. Пафос в пороховницах Шичи наконец иссяк, речь он закончил достаточно позитивным призывом выпить за союз. Сайтама отлип от бока своего «уже-наверное-мужа» и требовательно протянул руку за бокалом. Выпить тут точно не помешало бы. Азорианцы тихо о чём-то шептались, подозрительно бросая взгляды на поднос, который исполнительная Аяна профессионально несла на одной руке. Видимо, они недооценили земное гостеприимство и не ожидали, что им придётся что-то есть. В их руках винные бокалы казались не больше рюмок, которые циклопы-великаны робко сжимали за тонкие ножки двумя пальцами, ожидая хода повелителя. Шичи, осознав, какую ошибку допустил, попытался заверить Бороса, что это вовсе не обязательная часть ритуала, если алкоголь вреден для инопланетных организмов. Азорианец остановил его и демонстративно выпил. В маслянисто заблестевшем глазу капитаны прочитали дозволение и тоже приобщились к любимому человеческому пороку. Шеф хотел сказать что-то ещё, но его прервал истошный вопль из глубины толпы. Паника распространялась среди людей со скоростью степного пожара. Герои взяли Шичи в защитное кольцо, вскинув оружие. Народ рассыпался в стороны, как горох из дырявого кармана. Над их головами возвышалась бутонообразная голова монстра. Сайтама, которому осточертело бессмысленное позирование, радостно бросился ему навстречу. Мешающий подол был безжалостно оборван вместе с рукавами, корсет лопнул, металлические кости прорвали ткань, вылезая, как вывороченные рёбра. Герой слышал, как кто-то окликает его по имени, прося вернуться, но сделал вид, что не слышал. Он своё обещание выполнил, теперь можно и работой заняться. Что-то маленькое и мохнатое пронеслось рядом, отталкивая его когтистыми лапами. Двуногая собака, скалясь во всю пасть, мчалась на монстра, что-то возбуждённо взлаивая. - Эй! Куда?.. – возмутился Сайтама, решив, что у него пытаются отобрать монстра, но пришелица ловко вскарабкалась по спине зубастой, похожей на цветок твари, умостившись на загривке за главной головой. Герой приостановился, не совсем понимая, как на это реагировать. Зубастый цветок отчётливо кого-то ему напоминал, но Сайтама, хоть убей, не мог вспомнить, где его уже видел. Его оттеснили в сторону. Люди, сообразившие, что монстр никого не собирается жрать, просто отбежали на полсотни метров и замерли, наблюдая. Борос уверенно шёл на монстра, что-то ему говоря. Монстр-мухоловка послушно склонил перед ним голову. Сайтама требовательно пихнул новоиспечённого супруга в бок. - Этот что, тоже твой? - А ты не запоминаешь всех, кого убил? – последовал ответ. - А, - герой натужно вспоминал. – Это не тот, который с кислотой? - Грорибас, - подтвердил Борос. – Кстати… Что-то кольнуло Сайтаму в шею. Он возмущённо обернулся, но внезапно онемевшее тело не послушалось. Азорианец с интересом наблюдал, как герой падает на песок, дико вращая слезящимися незакрывающимися глазами. Прежде, чем кто-то успел сообразить, что произошло, Борос поднял Сайтаму на руки и играючи швырнул Грорибасу, как палку собаке. Монстр поймал человека ртом, аккуратно сжав между острыми зубами. - Возвращаемся! – скомандовал азорианский главнокомандующий. - Эй, что происходит?! – спросил один из героев Шичи. Шеф отвернулся, возвращаясь к автомобилям. - Это входило в условие. - Вы что, просто взяли и отдали одного из наших?! - Так будет лучше для всех, - отрезал он. – Не советую им препятствовать. Азорианцы сомкнулись за спиной Бороса, не оставив растерянным героям и шанса. Златошар взвёл рогатку, выстреливая, но маленькая ракета ударилась о невидимую стену, бессильно падая на песок золотистым шариком. Осьминог, мерцая радужными переливами, окружил своих защитным телекинетическим полем. Огонь с гудением вырвался из сопел готовящихся к отлёту челноков, превращая песок в жидкое стекло. Сайтама, безвольно болтающийся в пасти хищного цветка, послал отъезжающим автомобилям ненавидящий взгляд, после чего добравшийся до мозга транквилизатор заставил его отключиться. ____________________ *Аш’От – азорианский титул, эквивалентный нашему «национальному герою», но облекающий обладателя высшей непреложной властью. В грубом переводе на земной звучит как «Повелитель Вселенной»