Напарники поневоле

What I've felt, what I've known Turn the pages, turn the stone Behind the door, should I open it for you? What I've felt, what I've known Sick and tired, I stand alone Could you be there, 'cause I'm the one who waits for you Or are you unforgiven too? Metallica – "The Unforgiven II"

Детектив Шоу гнал машину на пределе возможностей, на поворотах жалобно скрипели покрышки, вслед сигналили недовольные водители, а несчастный Ким изо всех сил вцепился в сиденье и, кажется, молился всем богам сразу. - Джек, ты сейчас нас угробишь! Мы все равно не обгоним оперативников. Шоу метнул в него злой взгляд и нажал на газ сильнее. Мотор ревел, недовольный таким самоуправством. Детектив отчаянно хотел добраться до места первым, хотел вырвать ребенка из лап ненормального и лично вручить сына Хельге. Тогда у него появится хоть какой-то шанс на взаимность. Он давно уже вздыхал по суровой мисс Витсон. Никогда не знающий отказа у женщин, он впервые столкнулся с тем, что его очарование не действует. Красивый мужчина, с такой романтичной профессией привык к тому, что девушки сами буквально вешались ему на шею. Но с Хельгой этот номер не прошел, она поначалу вежливо отклоняла все его знаки внимания, потом пару раз серьезно с ним побеседовала, а когда беседы ни к чему не привели, даже двинула ему в челюсть. Джек только восхитился ее темпераментом. «Ничего, - думал он, - ты еще одумаешься». И решил ждать, окружив себя несколькими любовницами. Шло время, партнерши менялись одна за другой, но ни одной из них не удалось завладеть его сердцем, и тогда-то детектив Шоу понял, что, наверное, впервые в жизни влюбился. Женские прелести других не радовали, секс стал скучной обязанностью, жизнь показалась серой. А потом еще появился этот наглый британец, со своим чертовски сексуальным акцентом. Ну почему всем дамочкам так нравится этот дурацкий говор? Джек видел, что между Хельгой и актеришкой происходит какая-то химия, они дерзили друг другу, но от их взглядов можно было высекать искры. И Шоу понял что-то такое испытание ревностью. Но теперь у него есть шанс, надо успеть первыми, и он станет героем Хельги. Пискнула рация, приказ выключить сирены и маячки за несколько кварталов до указанного дома. Нельзя было спугнуть психа. Мало ли, на что он способен… *** Хельга тут же вскочила и как была, в вечернем платье, бросилась к двери. - Адрес! - Детектив Витсон, приказ шефа, вы остаетесь здесь. Вам нельзя участвовать в операции, - тихо, но упрямо сказал полицейский, глядя в лицо девушке. - И ты мне запретишь? – Хельга прошипела эти слова с таким выражением лица, что мужчина вздрогнул. - Хельга… - попытался встрять Том. - Молчи! Как же ты мне запретишь? Может, наручники наденешь? – цедила детектив. - Если потребуется, - ответил полицейский, молясь, чтобы не пришлось этого делать. «Все фурии ада…», - вспомнилось ему. Возникшую перепалку прервал яростный звонок телефона Хельги. Та схватила его и, не глядя, приняла вызов: - Детектив Витсон, я вас слушаю. - Хельга, прошу тебя, не глупи, - шеф закашлялся, - я беру операцию на себя. Оперативники уже выехали. Сиди и жди. - Сэр, как я могу сидеть и ждать? Это же мой ребенок! - Я понимаю. Это приказ. Хельга отбросила телефон в сторону и ненавидящим взглядом уставилась на ни в чем не повинного копа. - Пропусти. - Не могу, у меня приказ. Детектив опустила руки, признавая поражение. На плечи легки теплые руки, и она подалась назад, опершись о грудь Тома. Тот молчал, просто продолжал поглаживать ее плечи, прижимая к себе. Она так хотела отомстить, лично всадить этому ублюдку пулю в лоб и смотреть, как жизнь вытекает из его пустых глаз. Вся ее натура требовала действия, а ей говорят сидеть и ждать. Чего ждать? Правосудия для убийцы ее ребенка? Хельга обернулась к Тому в поисках понимания, он пытливо вглядывался в ее лицо, пытаясь что-то понять для себя. - Давай отправим это фото криминалистам. Может, Люк прав? Хельга вспомнила слова публициста, а вдруг, это и правда подделка? Сейчас, имея в наличии кучу графических редакторов можно сделать что угодно. Она кивнула и, схватив многострадальный телефон, быстро оправила картинку на номер руководителя отдела криминалистики. Через секунду перезвонила и рассказала, что нужно сделать с полученным фото. Результат пообещали переслать сразу же. Покончив с делами, Хельга оглядела кабинет, словно видела его впервые. Парнишка полицейский предусмотрительно смылся, закрыв за собой дверь. В комнате остались только трое – она, Том и Люк. Публицист не сводил глаз с артиста, Том присел на краешек стола и гипнотизировал собственные туфли. Выглядел он бледным и помятым, куда-то пропал тот сияющий ловелас, который вел ее на фестиваль вчера вечером. Осталась лишь его бледная изрядно потрепанная тень. Наконец, он поднял взгляд на девушку. - Дорогая, появляться два дня подряд в одной и той же одежде – моветон. – Он попытался улыбнуться. *** К небольшому домику на окраине тихо подъезжали полицейские машины. Остановившись за углом от дома миссис Уокер, из автомобиля выбрался ничем не примечательный молодой человек и направился к парадному входу. Он позвонил в дверь и принялся ждать, зная, что со всех сторон подтягивается вооруженный спецназ. Не дождавшись ответа, он громко постучал в окно. Дом, казалось, вымер, как и вся округа. Ни прохожих, ни проезжающих машин – мертвая тишина. Жутковато. Отогнав ненужные мысли, офицер Ларски постучал снова и на всякий случай толкнул дверь. Та оказалась не заперта. Он осторожно приоткрыл створку и шагнул внутрь. В это же время к задней двери дома подбирались еще трое полицейских, готовых подстраховать Ларски, если что-нибудь пойдет не так. Быстро вскрыв незамысловатый замок, они бесшумно вошли в дом, оказавшись в старой потрепанной кухне. Почти всю поверхность покрывал густой слой пыли, но на полу явно выделялись чьи-то следы, совсем недавно здесь кто-то был. Оперативники разделились и принялись, стараясь не шуметь, прочесывать здание. Дом был старым и требовал ремонта, пол поскрипывал, обои, видавшие лучшие времена, безобразными обрывками свисали со стен. Но хуже всего был запах, витавший в воздухе, тяжелый, удушающий запах смерти. - Собака тут сдохла что ли, - прошептал себе под нос Ларски, с отвращением осматриваясь. Через несколько минут стало ясно, что дом пуст, никого нет, как и нет следов чьего-либо пребывания, если не считать следы на полу в кухне. Но это запросто могли быть какие-то бродяги, забравшиеся в покинутый дом в надежде поживиться. - Сюда! Один из полицейских обнаружил ход в подвал. Мужчины сразу подобрались и осторожно ступая, направились к облезлой двери. Оттуда не доносилось ни звука, дверь оказалась заперта, Ларски выбил ее ударом ноги. И тут же едва не задохнулся от накатившейся волны вони. Щелкнул выключатель и свет озарил деревянные ступеньки и крошечную комнатушку. На полу лежало тело, которое, наверное, когда-то принадлежало миссис Уокер. Ларски закашлялся и, закрыв рот платком, подобрался ближе. Труп лежал здесь уже долгое время, но и сейчас легко можно было сказать, что у женщины было перерезано горло. Офицер достал рацию: - Вызывайте криминалистов, у нас труп. *** Билли расширившимися от ужаса глазами наблюдал за безумцем, который чертил на полу какие-то странные знаки и что-то напевал. Песня была монотонной и размеренной, глаза от нее так и слипались. Но мальчик боролся со сном, он искал любую возможность вырваться из этого ужасного места, от этого страшного человека. Он сказал, что убьет Билли, и Билли ему верил. «Мама, мамочка, забери меня отсюда, - молил он про себя, - я буду слушаться, буду хорошим. Только спаси меня». Мужчина закончил свое рисование и с удовольствием оглядел результат. На полу красовалась большая пентаграмма, и множество символов вокруг. Теперь нужно расставить по углам свечи и можно приступать. Мессия улыбался, дышалось легко и свободно, радостно билось сердце. Его цель здесь, так близка. Наконец-то он исполнит свое предназначение. Он оглянулся на мальчишку, тот сидел в углу и не сводил с него настороженного взгляда. Пришлось связать звереныша, чтобы не лягался и не кусался. Мессия кивнул своим мыслям и зажег первую свечу, яркое красиво пламя вспыхнуло сразу и лизнуло кончик пальца. Свет, изгоняющий тьму! Когда со свечами было покончено, и пентаграмма была освещена как полагается, мужчина достал кривой кинжал и провел по нему пальцем, проверяя остроту лезвия. На пальце мгновенно выступила кровь - все правильно. Этим орудием предначертано уничтожить дитя зверя. Рукоятку опоясывали древние символы, а капля крови, казалось, впиталась в металл, лезвие принимало его скромный дар. Скоро, совсем скоро древнее оружие выпьет черной крови. Еще раз нежно огладив рукоятку, мессия обернулся и двинулся к ребенку. Билли сидел в своем углу ни жив ни мертв. Ему оставалось только наблюдать за действиями мужчины, и как раз сейчас тот направлялся к нему с мечтательной и ласковой улыбкой на губах. Он присел рядом и пригладил спутанные волосы Билли. - Ну все, дитя. Ты можешь помолиться. Я готов отпустить твои грехи. - М… мои грехи? - Да, все имеют право на спасение. Хотя, если ты отказывается, то приступим сразу, - и он махнул своим страшным ножом. - Нет-нет, я буду молиться, - Билли смекнул, что это его шанс потянуть время. Молиться он не умел и даже не представлял, что значит «отпустить грехи». - Тогда начинай, мальчик. Билли несколько минут путано рассказывал о своих прегрешениях, а когда закончились настоящие, он выдумывал все новые и новые. Он понимал, что может так говорить вечно, и уже забрезжил маленький лучик надежды, как мужчина его оборвал его душещипательный рассказ о том, как он дразнил соседского пса. - Достаточно. Если у тебя есть душа, она окажется на небесах. Рывком вздернув ребенка на ноги, он поволок его к своему рисунку. Уложил спиной прямо на странную звезду и сел рядом. Прикрыл глаза, кинжал скользил по груди ребенка, задевая и разрезая ткань футболки, мужчина не обращал на это внимания, а только продолжал бормотать свои напевы. *** Пискнул телефон Хельги, пришло сообщение, которого все так ждали. Прошло всего несколько минут, и вся компания сидела на диване в гостиной, потягивая кофе. Девушка смогла, наконец, сменить одежду и теперь вместо шикарного вечернего платья на ней были джинсы и клетчатая рубашка. Она сидела, прижавшись к Тому, и он продолжал неосознанно поглаживать ее по плечу, прижимая ближе к себе, стараясь поделиться своим теплом. Люк пытался не смотреть на эту парочку, но глаза сами то и дело возвращались к руке Тома на теле девушки. - Ну, что там? – нетерпеливо спросил Том. - Подлинность фото не вызывает сомнений, - пустым голосом сказала Хельга. - Ох, нет, - выдохнул Хиддлстон и прижал ее к себе, но она отмахнулась и начала читать дальше. - На фотографии пропавший неделю назад Марк Кларк. - Но как? Мы же видели… Хельга снова вывела на экран злополучную фотографию. Максимально увеличила. - Эти дети… мальчики – они все так похожи, он выбирал один тип, - голос дрожал. Хельга не понимала, что она чувствует в эту минуту. Радость, конечно же, радость. Но правильно ли ощущать счастье, когда смотришь на фотографию убитого ребенка, даже если это не твой сын? Неправильно. Ей было стыдно, но облегчение накатило волной, и она тихонько всхлипнула, пряча лицо на груди Тома. Совсем недавно она была уверена, что ее малыш мертв и не хотела жить дальше. Как хорошо, что он успел, как его можно отблагодарить… Мысли путались, перебивая друг друга. Билли жив! Ее мальчик еще жив, теперь она смела на это надеяться. Снова всхлипнув, она услышала слова Тома: - Этот пиджак от Армани. Ты там не очень увлекайся, - но по голосу было слышно, что он улыбается. *** Мессия занес кинжал над грудью Билли, в последний раз шепнул слова молитвы и рухнул, подкошенный выстрелом. Маленький гараж тут же заполонили люди, один из них ринулся к лежащему на полу мальчику. - Ты как? Жив? Билли кивнул, сил говорить не было. Его спасли!