= = =
У Кайло не получается вырываться сюда более раза в месяц, но, будь у него больше свободного времени, он и сам вряд ли бы приходил чаще. Здесь никто не знает его настоящего имени, вместо этого думая, что он «дальний родственник Мэтт». А может, им всё равно, и персонал этого заведения просто любит видеть, что к их пациентам приходит хоть кто-то. Может, кому-то это дарит странную призрачную надежду. Чёртовы оптимисты. Но Кайло всё равно приходит. Он потратил несколько месяцев, пока нашёл это место с идеальным климатом и огромным количеством медперсонала. То, что необходимо для душевнобольных. На самом деле Рен не был даже уверен, что Хакс жив. Кайло слышал отчаянные, леденящие душу крики генерала, когда того вызвал к себе Сноук. Было страшно просто думать о том, что же происходило между теми двумя, если Хакс, человек, который самым позорным «грехом» считал потерю самоконтроля, кричал так, что было слышно сквозь стены. А потом всё затихло, и дроиды вынесли тело с едва теплящимися внутри отголосками сознания. «Овощ». Именно так называют то состояние, в котором Рен нашёл бывшего генерала в госпитале пару месяцев спустя. На первой же миссии, что последовала после этого, Кайло с такой яростью уничтожал сопротивленцев, что даже Сноук был удивлён. Чёртово Сопротивление. Чёртов Сноук. Кайло корил себя за то, что он, каким-то непостижимым образом, умудрился привязаться к Хаксу, и теперь это имеет власть над его эмоциями, что в принципе недопустимо. Тёмная сторона Силы не допускает каких-либо привязанностей. Подобные чувства делают тебя слабым и уязвимым. «Ты всегда был слабым», ― говорил себе Кайло спустя несколько месяцев, пока стоял у палаты Хакса и с грустной усмешкой наблюдал, как бывший генерал, всё ещё лёжа в кровати, отдаёт бессмысленные приказы медицинским дроидам. В палате у Хакса всё совершенно не так, как было на Финализаторе. В тот день здесь было тепло, а бесчувственный свет потолочных ламп заменяло естественное освещение. Лучи света, проникающие в палату, путались в отросших волосах генерала, придавая им, невиданный Реном до этого момента, яркий, огненный оттенок. Когда лучи добрались до лица Хакса, тот непроизвольно сощурился, приказывая дроиду устранить эту неполадку, чтобы она не мешала ему, Хаксу, видеть. Дроид опустил плотную синтетическую занавеску, а Кайло вернул внимание к тому, что рассказывал ему стоящий рядом с ним врач. Не надо было иметь специального образования, чтобы понять, что состояние Хакса улучшилось. За те пару месяцев, что Кайло боролся с собой, попутно с особым рвением уничтожая сопротивленцев, Хакс из существа с отсутствующим взглядом, бесполезного тела, пускающего слюни на подушку, превратился в почти что карикатурную копию себя самого. ― Мы уже почти не надеялись. Это настоящий прорыв. Он очень сильный, как для подобных больных. Вы хорошо на него влияете, ― закончил врач. ― Он всегда был сильным, ― впервые отозвался тогда Кайло и, коротко кивнув на прощание, пошёл к выходу. Сейчас же, почти год спустя, Кайло хмуро смотрит на отданные ему рисунки, больше похожие на то, что мог бы сделать пятилетний ребёнок, нежели тридцатипятилетний мужчина, и знает, что точно не будет их хранить. Бессмысленные исчёрканные бумажки вызывают в нём отвращение, и Кайло небрежно заталкивает их в карман широкой жилетки. Он слушает всё того же седовласого врача, с энтузиазмом объясняющего, что они хотели бы попробовать кое-что, но им нужно согласие и полное содействие «Мэтта», ведь больше к Хаксу никто не приходит. ― Его что-то беспокоит, хоть он и не хочет это показывать, ― говорит врач, пока они разглядывают, как Хакс угрюмо топчется в углу огороженной площадки для прогулок. Всего какую-то минуту назад он сосредоточенно водил пальцем по информационной доске, а потом отчитывал некстати оказавшегося поблизости дроида, выгуливающего пациента в коляске. Удостоверившись, что его приказы озвучены и, вероятно, будут выполнены в точности, Хакс повернулся и увидел… бабочку. Он осторожно поднял руку, и бабочка села к нему на ладонь. ― Он начинает замечать мир вокруг таким, каким он есть на самом деле. Но мы думаем, что будет неплохо, если в этом мире он увидит хоть одно знакомое лицо. Вы же не против? ― то ли спрашивает, то ли предлагает врач, пока Рен смотрит на Хакса. Тот, озадаченный недавним инцидентом с бабочкой, сосредоточенно хмурится, сжимает челюсти и смотрит куда-то в пустоту перед собой. До боли знакомым Кайло движением, он мучает то одно, то другое запястье. Свободные рукава его светлой пижамы не становятся преградой, и Хакс, вероятно, расчесал бы тонкую кожу до крови, не будь его ногти так коротко подстрижены. ― Ладно, ― соглашается Кайло, не сводя внимательного взгляда с Хакса. Врач открывает дверь, ведущую на прогулочный двор, и Кайло делает несколько решительных шагов вперёд. Хакс поднимает взгляд.Часть 1
8 июня 2016 г. в 23:43
Хакс работает не покладая рук. Он урезает себе сон до четырёх часов в сутки и лишь один день в неделю ― на выходных ― позволяет себе почти недопустимую роскошь и спит целых шесть часов. Он бы не спал вовсе, но тогда снижается продуктивность, а этого точно нельзя допустить. Сознание генерала должно быть чистым и незамутнённым, голова должна работать, а весь внешний облик ― подавать пример подчинённым своей безукоризненностью.
Весь рабочий день Хакс проводит на командном мостике. Он не останавливается ни на секунду, постоянно изучая поступающие отчёты и отдавая приказы направо и налево. Никто не смеет его ослушаться, никто не смеет его ни в чём упрекнуть.
Хакс не собирается повторять провал со Старкиллером. На этот раз он будет проверять каждую мелочь, контролировать каждый шаг любой миссии, порученной ему Сноуком. Генерал благодарен Верховному лидеру за то, что его не сняли с должности и, тем более, не убили за неудачу с такой важной операцией. Не каждый удостаивается такой чести, и Хакс просто не может себе позволить не оправдать возложенное на него доверие.
Заканчивая дела на мостике, Хакс перемещается в свой небольшой рабочий кабинет и до позднего вечера сидит за чертежами. Конечно, сложно следить за временем в космосе, но там, где сейчас находится их база, закаты и рассветы случаются как по расписанию. Это напоминает ему жизнь на планете ― ещё во времена детства и учёбы. Впрочем, предаваться воспоминаниям Хаксу тоже некогда. Он изучает все тонкости инженерного дела и создаёт всё новые и новые чертежи, ни один из которых не кажется ему идеальным.
Когда звонит будильник, означающий, что пора ложиться спать, Хакс выходит из кабинета, проходит по коридору уверенным шагом и сворачивает в свою комнату отдыха. Там он аккуратно снимает форму, развешивая её на стуле, и ложится на край кровати ― почему-то всегда на левый. Эта привычка кажется ему вполне безобидной, но, вместе с тем, довольно странной.
И лишь закрывая глаза, генерал чувствует, как в сознание прокрадывается необъяснимая тревога, будто что-то не так, а вместе ней и предательская мысль, что чего-то в его жизни не хватает.