Пап, а как вы познакомились?

      Макс перекидывает рюкзак с учебниками с левого плеча на правое и устало вздыхает, потирая рукой переносицу. Он лениво поднимается по лестнице, которая ведет домой и, взмахивая синей рукой, открывает дверь. Возле нее рассеивается светло-голубая, почти фиолетовая магия.       Он заходит внутрь и возле дверей видит чужую пару женской обуви. Он снимает свои кроссовки и оставляет рюкзак на полу.       — Черничка, я сто раз повторял, не открывай дверь магией, — слышит Макс. Он пытается разглядеть с прихожей своего отца, но тот, видимо, не в гостиной.       — Ты сам всегда так делаешь, — отвечает ему Макс, снимая с себя белую ветровку и оставаясь в обычных джинсах и красной с изображением логотипа «marvel» футболке.       — Когда мне было десять, я так не делал, — слышит он в ответ, а потом вздыхает и взлохмачивает рукой свои кудрявые черные волосы. Он проходит внутрь и идет на голос отца. Тот оказывается на кухне. Сзади него стоит женщина, видимо, клиент, и ждет, пока тот закупорит ярко-красное зелье, находящееся в небольшой склянке. Макс приподнимает бровь, когда замечает удивленный взгляд женщины.       — Добрый день, — говорит Макс, смотря на отца. Сегодня он его еще не видел, ну разве что спящего, когда его второй отец вышел из их спальни, чтобы собрать его в школу. И Макс уже говорил, что ему, в общем, не нужна помощь, в конце концов, ему приходится частенько самому собираться на учебу, но, по правде говоря, после рассказов отца про очередную ночную вылазку идти в школу веселей.       — Здравствуй, малыш, — отец улыбается ему, сверкая кошачьими глазами. Тот выглядит так, будто бы только что пришел с какого-то праздника, из-за этого Макс делает вывод, что тот только недавно пришел домой. На нем узкие черные джинсы с кожаными вставками возле колен, ярко-синяя рубашка. Его волосы уложены назад, в них сверкают блестки. — Как прошел день?       — Папа будет не в восторге от того, что ты смешиваешь зелья на кухне, — говорит Макс, облокачиваясь локтями на тумбу. Он смотрит на удивившуюся женщину. — Что-то не так? — спрашивает Макс у нее. Женщина молчит и отрицательно качает головой, а Магнус начинает улыбаться.       — Мы ему не скажем, — отвечает он и передает женщине зелье. Та до сих пор недоуменно смотрит на Макса, и Магнус не может понять, чему именно она удивляется, впрочем, ему слишком безразлично, чтобы хоть что-то ей разъяснять.       Он ведет ее к прихожей, и Макс идет за ними, вставая позади отца, пока тот забирает у нее деньги. Женщина слабо улыбается Магнусу, прощаясь с ним, кидает еще один взгляд на Макса и выходит из квартиры. Магнус взмахивает рукой, закрывая дверь.       — Хэй! — восклицает Макс, указывая рукой на дверь. Магнус пожимает плечами.       — Повторюсь, мне не десять лет.       — Ты знаешь, это нечестно, каждый раз валить все на возраст.       — Зато почти всегда срабатывает, — отвечает Магнус, проводя рукой по его волосам, Макс поднимает голову, чтобы посмотреть в глаза отца. Тот указывает пальцами, чтобы сын шел за ним.       Они оба идут в спальню, Магнус достает себе домашнюю одежду.       — Что-то случилось в школе? — спрашивает Магнус, расстегивая на себе рубашку. Макс вздыхает и присаживается на застеленную кровать родителей. Он пожимает плечами.       — Одна девочка во время перерыва рассказывала о том, как познакомились ее родители, — начинает Макс, а Магнус приподнимает бровь.       — И?       — Ну, и это было скучно, — отвечает Макс, разводя руками. — Она рассказала про то, как они влюбились и поженились, и это было еще более скучно, — Магнус натягивает на себя черную футболку Алека и садится рядом с Максом. — И потом все начали спорить о том, что у их родителей история интересней и все такое, но, по факту, у всех все было скучно.       — Надеюсь, ты не стал встревать в спор с ними? — спрашивает Магнус, а Макс отрицательно качает головой.       — Нет, я бы и не стал этого делать, они же примитивные, у них в принципе жизнь скучная. Дело не в этом, пап, — отвечает Макс, прикусывая губу. Магнус заинтересованно смотрит на него, а Макс вздыхает.       — Пап, как вы друг с другом познакомились? — спрашивает Макс, поднимаясь с кровати и вставая напротив него. Он хмурит темные брови. — И я не верю в рассказы про то, что папа пел тебе песни под окном, чтобы ты выглянул, — продолжает он, скрещивая руки на груди. — Расскажи правду, я хочу знать, как вы познакомились и полюбили друг друга, это ведь нормально, если я буду знать, я имею в виду, это меня касается, так что нельзя считать, что я лезу не в свое дело.       — Ты мне сейчас напоминаешь кое-кого очень милого, — отвечает Магнус, смотря в голубые глаза сына.       — Папа говорил, что сумеречные охотники не могут быть милыми.       — О, ну у него получается, — отвечает Магнус, а Макс упрямо смотрит на него.       — Ну расскажи, как это было? Но если ты скажешь, что любовь с первого взгляда, то тебе придется стереть мне память.       — Думаю, лет через пять я расскажу тебе, — говорит Магнус, а Макс вздыхает и упрямо смотрит на него.       — Эта женщина с тобой флиртовала, — говорит Макс, наблюдая за отцом. Магнус удивленно смотрит на него.       — Не думаю. Да и при чем тут это?       — Я расскажу папе, что ты с ней тоже флиртовал, если не расскажешь о том, как вы полюбили друг друга, — упрямо заявляет Макс, а Магнус начинает смеяться.       — Нельзя шантажировать людей. Тем более, своего отца. Тем более, своего отца-мага, который умеет стирать память, тем более, ложью.       — Да шучу я, ну расскажи, какая разница, пятнадцать мне или десять, я умнее многих сверстников, уверен, что прекрасно все смогу понять. И все-таки я надеюсь, что это не любовь с первого взгляда. Иначе очень скучно.       — Начинать критиковать наши отношения до того, как я начал рассказывать о них тебе, как минимум нагло, черничка, — отвечает Магнус, а Макс виновато улыбается.       — Ну расскажи, — тянет он, а Магнус ухмыляется.       — Мы встретились на одной из моих вечеринок, — начинает Магнус. Его взгляд становится другим. Задумчивым, а на лице появляется слабая улыбка. — Тогда я их устраивал намного чаще.       — Мне нравятся наши вечеринки, — говорит Макс. Он забирается на кровать родителей и садится по-турецки напротив Магнуса. Тот поворачивается к нему.       — Мне тоже, а вот Алеку они не очень нравятся, — Магнус нежно улыбается, Макс знает, что тот улыбается воспоминаниям. — Я, в принципе, не звал на свою вечеринку нефилимов, потому что не особо их любил, но они не очень-то по этому поводу заморачивались, — Магнус вздохнул и улыбнулся. — Алек умел сострадать, но я солгу, если скажу, что в тот день обратил на него внимание только из-за этого, — Магнус смотрит в заинтересованные глаза Макса. Тот увлеченно слушает его. — По правде говоря, в тот момент я бы никогда не подумал, что свяжу свою жизнь с нефилимом.       — Тебе они настолько не нравились? — спрашивает Макс. — Почему?       — Скажем так, у меня были причины их не любить, но сейчас другое время, — говорит Магнус. — Нефилимы и жители Нижнего Мира раньше были в худших отношениях, нежели сейчас. Впрочем, к особенностям отношений нежити и нефилимов мы еще вернемся, — Магнус вздыхает, когда видит недоуменный взгляд Макса.       Тот пока не может понять всю суть долгой — иногда гласной, иногда негласной — вражды между Сумеречными Охотниками и жителями Нижнего Мира, но Магнус и не хочет его грузить этим. — Я обратил внимание на его голубые глаза. Черные волосы и голубые глаза, это именно то, что сначала меня в нем привлекло.       — Как-то не особо романтично, — говорит Макс, приподнимая бровь.       — Так, ты хочешь правды или романтичную историю? — недовольно спрашивает Магнус, а Макс приподнимает руки.       — Все-все, я весь во внимании, — Макс улыбается и качает головой.       — Потом Алека ранил высший демон, безмолвные братья не могли справиться с ядом, мне прислали огненное письмо из Института, — Магнус хмурит брови, вспоминая тот день. — Он мог погибнуть, но все обошлось.       — Ты тогда в него влюбился? — спрашивает Макс, а Магнус отрицательно качает головой.       — Нет, — Макс кивнул. — Алек никогда не переставал меня удивлять, в нем не было ни одного из тех качеств Сумеречных Охотников, за которые я их и не люблю. Он абсолютно другой. Не такой, какими были его предки, да даже не такой, какими были его родители.       — Бабушка и дедушка…       — Совершали ошибки. Все их совершают. Ни я, ни Алек не исключение, — перебивает его Магнус, предугадывая вопрос Макса. Тот медленно кивает.       — Я люблю бабушку и дедушку.       — Они тебя тоже, — Магнус проводит рукой по черным кудрям, а потом цыкает. — В общем, после того, как Алек полностью выздоровел, он пришел ко мне домой, чтобы поблагодарить, что уже для меня стало удивительным. Нефилимы раньше не особо заморачивались над тем, чтобы благодарить магов, скорее считали наши способности чем-то, что по праву должно им принадлежать, — Макс задумчиво кивает. — В общем, твой вечно смущенный и краснеющий папа назначил мне свидание.       — Сколько ему лет было? — спрашивает Макс.       — Семнадцать.       — А тебе?       — Я отказываюсь отвечать на провокационные вопросы, — улыбается Магнус. Макс улыбается ему в ответ. — В общем, это свидание я никогда в жизни не забуду, — Магнус улыбается чему-то своему. — У меня даже был план отхода на случай, если что-то пойдет не так.       — Папа, ты ужасен, — громко говорит Макс, ложась на живот перед Магнусом. Он упирается подбородком в ладони, увлеченно слушая отца. Магнус цыкает.       — Не суди, да не судим будешь.       — Ла-а-адно, — тянет Макс. — Ну и что дальше было?       — Алек смущался, а я от него хотел слишком многого, да и вообще не особо правильно себя с ним вел, — рассказывает Магнус. — Я знал, что для Алека нечто подобное было в новинку, но все равно не сделал скидку на это. Плюс все осложнялось тем, что я мужчина, опустим закон о запрете отношений между нефилимами и жителями Нижнего Мира.       — То есть вы как бы нарушали правила? — спрашивает Макс, а Магнус кивает.       — Из-за этого у нас было довольно-таки много конфликтов. Когда я хотел уйти с нашего свидания, Катарина, которой я, кстати, и сказал набрать, чтобы она что-нибудь наплела, сообщила о нападении оборотня. Мне понадобилась помощь Алека в этом, — Магнус задумчиво смотрит на него. — Мне кажется, я влюбился в него именно в тот момент, когда он успокаивал девушку-оборотня, хотя, как Сумеречный Охотник, он должен был сообщить об этом нападении. Алек умеет сочувствовать. В тот момент я впервые посмотрел на него не как на охотника, а как на человека, от которого у меня учащался пульс.       — О, — Макс приподнимает брови. — Пап, а ты романтик, — улыбается Макс, а Магнус подмигивает ему.       — Еще какой.       — А что случилось после свидания? — Магнус ухмыляется.       — Алек покатился по лестнице.       — А? — недоуменно спрашивает Макс, приподнимая бровь. — По нашей, что ли?       — Именно.       — Ладно, — отвечает Макс. — А когда влюбился папа? И если отношения между нефилимами и нежитью и еще между мужчинами были запрещены, как вы встречались? — Магнус пожимает плечами.       — Алек боялся отношений. Еще он боялся порицания своих родителей, а также Конклава. Тем более, он был убежден, что любит другого человека.       — Кого? — удивлено спрашивает Макс, а Магнус подмигивает.       — Неважно. Впрочем, он больше убеждал себя в этом. Сначала мы скрывались, мне это не нравилось, но я не мог ничего сказать Алеку, к тому моменту я был уже абсолютно по уши влюблен в него.       — А он тебя не любил? — спрашивает Макс, а Магнус пожимает плечами.       — Любил, правда тогда я этого не видел. Он всегда любил меня, просто был ребенком, который боялся открыться даже себе, не говоря о других, а я был слишком нетерпелив и ревнив, мне было мало того внимания, которое он мне уделял. Впрочем, с моей стороны было довольно-таки эгоистично требовать с него всего и сразу, учитывая то, что сам я ему долго полностью не открывался.       — В смысле?       — В прямом, — Магнус начинает слабо улыбаться. Макс замолкает и выжидающе смотрит на отца. — Из-за войны против Валентина жителям Нижнего Мира и Сумеречным Охотникам пришлось объединиться. Незадолго до сражения мы с Алеком поругались, мне надоело прятаться, я любил его, но не хотел быть чьим-то секретом, это претило мне, а Алек даже предположить не мог, что я действительно по-настоящему люблю его. Для него было таким шоком, когда я это сказал, — Магнус улыбается воспоминаниям и прикусывает губу. — Глупый нефилим, — тихо говорит он скорее сам себе, чем Максу. — Клэри создала руну, которая объединяла силы нежити и Сумеречного Охотника, я стал напарником Алека. Он сделал то, чего я ожидал в последнюю очередь.       — Что? Что он сделал? — Макс опять меняет позу, не сводя глаз с Магнуса.       — Он поцеловал меня при всех. При всех представителях Нижнего Мира, при представителях Сумеречных Охотников и, конечно же, при своих родителях, — Макс удивленно смотрит на него, а потом начинает улыбаться.       — А что было потом? Вы помирились?       — Помирились, но ненадолго, — Магнус потягивается, а потом поднимается с кровати. — Ты не хочешь перекусить? Ты обедал в школе?       — Пап, нельзя просто прервать рассказ после слов «помирились, но ненадолго»! — недовольно говорит Макс, поднимаясь с кровати. Магнус кладет руку ему на плечо и выводит из спальни.       — Хорошо, я переоденусь, и мы продолжим, а пока налей мне кофе. Сам не пей, — говорит Магнус и закрывает за ним дверь.       Макс недовольно смотрит на дверь, потом качает головой и идет к кухне. Он идет к кофеварке, потом смотрит на стеклянный стенд, где стоят чашки, и взмахивает рукой, призывая одну. Все равно он не дотянется, только если на стул встанет. Он ставит чашку и нажимает на кнопку. Его родителям явно никогда не было скучно друг с другом. Он слышит, как отец выходит из спальни. У него тихие шаги, но у Макса очень чуткий слух, он может их слышать. Снизу об его ноги трется Мяо, и Макс поднимает его на руки.       — Привет, дружок, — говорит он, а Председатель громко мяукает в ответ, устраиваясь на его плече, словно попугай. Магнус заходит на кухню и берет чашку кофе.       — Пап, ну рассказывай дальше, — просит Макс, сводя брови.       — Перекусить не хочешь? — спрашивает Магнус, садясь за стол, а Макс, вспыхивая, взмахивает руками, и на столе появляются несколько бумажных пакетов из Макдональдса. Магнус приподнимает бровь и заглядывает внутрь. Пакеты полны. Макс смотрит на него недовольным взглядом. — При Алеке лучше этого не делай.       — Пап!       — Ладно-ладно, — Магнус достает из пакета картошку. — На чем я остановился?       — На том, что помирились, но ненадолго, — отвечает Макс и садится на стул около Магнуса. Он не тянется к пакетам, потому что, видимо, в принципе не хотел есть, а сделал это для того, чтобы Магнус перестал отвлекаться.       — После войны я, можно сказать, украл Алека, — Магнус издает довольный смешок. — Мы путешествовали вместе, но в итоге нас вырвали из отпуска, потому что пленница-вампир, убившая Сумеречного Охотника, согласилась разговаривать только со мной. Пленницей оказалась моя бывшая, не особо альтруистичная девушка.       — Твоя бывшая девушка? — недоуменно спрашивает Макс, удивляясь так, будто бы этого не могло быть, а Магнус разводит руками.       — Вот примерно так и отреагировал Алек. Да, это было давно, но когда-то я любил ее. Вернее, думал, что любил, — Магнус замечает, как взгляд Макса меняется. Тот недоволен. — Черничка, я могу не рассказывать дальше, если тебя злит это.       — Нет, я хочу знать, — упрямо говорит Макс. — Тем более, я же не глупый, я знаю, что ты прожил намного дольше, чем папа. Так что неудивительно, что ты и до него любил кого-то, — он старается говорить это спокойно, но Магнус слышит по голосу, что тому неприятна сама мысль о том, что он может любить кого-то, кроме Алека. Магнус улыбается ему.       — Я никого не любил так, как люблю Алека, малыш, — говорит Магнус. — Впрочем, в тот момент Алек задумался о том, что, по сути, он не знал ничего о моем прошлом, а я не хотел рассказывать. Не считал нужным. Я никогда им ни с кем не делился, и считал, что важно только то, что происходит в данный момент. Алек был с этим в корне не согласен. Он злился, что кто-то знал обо мне больше, чем он сам, злился, что я не хочу рассказывать ему ни о чем, сильно ревновал, но я не считал это чем-то серьезным. Мы начали часто ссориться из-за этого. Я предпочитал игнорировать его вопросы и отшучиваться, а он решил узнать обо мне хоть что-то из самого плохого источника.       — Он пошел спрашивать эту пленницу? — угадывает Макс, а Магнус улыбается ему.       — Она была слишком хитра, он слишком наивен, а я категоричен. Мы расстались. Алеку было сложно жить с тем, что я бессмертен, а он нет. И, по правде говоря, я бы солгал, если бы сказал, что меня самого это не пугало. Я любил его слишком сильно, сама мысль о том, чтобы потерять его, вводила меня в панику, впрочем, позже мы научились жить с этим, — Макс задумчиво смотрит вперед себя, а потом поднимает на него взгляд.       — Подожди, из-за того, что ты боялся расставания с ним, ты с ним расстался? — спрашивает Макс, недоуменно глядя на него. — Что за глупость?       — Так, все было намного сложнее, — говорит Магнус, скрещивая руки на груди. — И что я говорил про осуждение?       — Я не сужу, я пытаюсь понять!       — Подрастешь и поймешь.       — Опять все к возрасту сводишь! — Макс фыркает. — Ну и что дальше было?       — Дальше нам обоим было плохо друг без друга, — Мяо, до сих пор сидящий на плече Макса, громко мяукнул, будто подтверждая слова хозяина. — Алек пытался связаться со мной, но я был слишком упертым. Тем более, я знал, что если увижу его, то не смогу опять уйти. Миру опять угрожала опасность, сын Валентина был слишком могущественным, из-за этого все нефилимы должны были отправиться в Идрис. Я пришел, чтобы попрощаться с Алеком, я хотел, чтобы он был в безопасности, хотя, в итоге, как раз из-за меня он чуть не лишился жизни, — Магнус серьезно смотрит на сына. Тот увлеченно слушает его. — Сын Валентина, Джонатан или Себастьян, как его только тогда не называли, хитростью похитил представителей Нижнего Мира и Джослин, мать Клэри, для шантажа. Он поместил всех нас в Эдом, одно из измерений Ада.       — Вы это все пережили? — тихо спрашивает Макс. — Это просто невероятно! — Магнус грустно улыбается ему, но ничего не отвечает. — В разговоре с папой ты как-то упоминал этот… Эдом.       — И как часто ты подслушиваешь наши разговоры? — спрашивает Магнус, приподнимая бровь, а Макс фыркает.       — Не чаще, чем вы оба позволяете это делать.       — Макс…       — Так что это за Эдом?       — Это измерение, где правит один из принцев Ада — Асмодей, — говорит Магнус. — Это… измерение лишало меня не только магии, но и жизненных сил.       — Почему?       — Как-нибудь я расскажу тебе, — отвечает Магнус, серьезно глядя на сына, а Макс просто кивает, не выпытывая этого из него. Тем более, он слишком хорошо знает этот взгляд. Если тот не хочет чего-то рассказывать — не расскажет.       — Что было дальше?       — Алек нашел и спас меня, — просто отвечает Магнус. — В тот момент, когда я увидел его, я подумал, что это галлюцинация. Он практически тащил меня на себе через весь Эдом. Он был готов погибнуть там вместе со мной. Мы все были на волоске от смерти.       — Но как вы спаслись? — спрашивает Макс, прикусывая фалангу синего пальца.       — Нас спас Саймон, — отвечает Магнус, а Макс приподнимает бровь.       — Саймон? Муж Иззи? Он не особо похож на героя.       — А кто из нас похож? — улыбаясь, спрашивает Магнус, а Макс смущается и пожимает плечами.       — Я сказал глупость.       — Не страшно.       — И вы помирились после того, как выбрались?       — Да. Я понял, что вел себя глупо, еще я понял, что единственный, кому я всегда мог открыть себя, всего себя — Алек.       — Ты рассказал ему все-все-все? — удивленно спрашивает Макс, а Магнус отрицательно качает головой.       — Я написал ему несколько историй из своей жизни, которые со временем дополнял. Уверен, он где-то хранит блокноты, в которые я все записывал.       — Можно и мне тоже почитать? — спрашивает Макс, сводя брови. — Ну, пожа-а-алуйста! — они слышат, как во входной двери поворачивается ключ, и Магнус встает со стула.       — Можешь спросить у него сам, — говорит он и идет к прихожей. Макс встает за ним, а Мяо спрыгивает с его плеча на стол, а потом на пол.       Алек выглядит уставшим. Он в форме Сумеречного Охотника, видимо, пришел отдохнуть после рейда. Макс видит, что тот улыбается, как только сталкивается взглядом с Магнусом.       — Привет, — выдыхает Алек, а Магнус, ничего не отвечая, подходит к нему и тянет к себе. Алек обнимает его в ответ, потом чуть отстраняется и коротко целует в губы. — Макс уже вернулся со школы?       — Час назад, — отвечает Магнус, глядя в его глаза. Алек смущенно улыбается ему.       — Почему ты так смотришь? — спрашивает он, снимая гриндерсы. Он замечает Макса и улыбается ему.       — Как твой день прошел? — Макс улыбается ему.       — Отлично, — отвечает ребенок, а Алек выпрямляется и разводит руками, переводя взгляд от одного к другому.       — Кто-нибудь скажет мне, что происходит? — спрашивает он.       — Я пойду делать уроки, — улыбаясь, говорит Макс и, не дожидаясь ответа Алека, бежит к себе в комнату. Алек переводит взгляд на его рюкзак, а потом на Магнуса.       — Что происходит? — Магнус слышит, как за Максом закрывается дверь, и притягивает к себе Алека. Он целует его и крепко прижимает к себе, чувствуя, как тот начинает отвечать ему. Алек обнимает его за шею, когда Магнус углубляет поцелуй.       Магнус перебирает пальцами черные волосы Алека, когда тот отстраняется. На его щеках румянец, а голубые глаза блестят. Опухшие губы растянуты в улыбке.       — Ну… я тоже скучал, но это не ответ, — говорит Алек, а когда хочет отойти, чтобы закрыть дверь, Магнус взмахивает рукой, чтобы та захлопнулась. — Я бы мог сделать это сам.       — Макс спрашивал о том, как мы познакомились и как полюбили друг друга, — Алек приподнимает бровь и вздыхает.       — Ты опять говорил ему о том, что я пел под окнами? Ты понимаешь, что он в это не верит? Во-первых, потому что ни из одного окна меня бы просто не было видно, а если бы и было, то очень плохо, во-вторых, я не знаю ни одной песни, которая бы нам подошла, или даже просто о любви, и, в-третьих, я просто не умею петь, и он знает, что я не умею петь.       — Я рассказал ему правду, — отвечает Магнус после того, как выслушивает Алека. — А пока рассказывал, понял то, что никакими словами не могу выразить то, что чувствую к тебе. — Алек смущается и опускает взгляд. Он берет руку Магнуса в свою и крепко сжимает ее. Магнус приподнимает свободной рукой его лицо за подбородок и заглядывает в родные голубые глаза.       — Думаю, у тебя есть еще очень много времени, чтобы решить эту проблему, — шепчет ему Алек, прикрывая глаза перед очередным поцелуем. — Тем более, — говорит он, чуть отстранившись, — Магнусу Бэйну нипочем любые проблемы, не так ли? — Магнус ухмыляется ему.       — Ты, как всегда, абсолютно прав, сладулик, — отвечает Магнус, притягивая его к себе.       Макс тихо закрывает за собой дверь, прекращая подглядывать за родителями, и прикусывает губу. Как-нибудь он обязательно попросит у папы блокноты с историями.       Улыбка не сходит с его лица.