Приручение

- Да отвяжитесь Вы от меня! – возмутился Бэкхён, раздражение которого несколько пересилило страх, – Что Вам от меня нужно? - Чтобы ты прекратил искать приключений, - спокойно отозвался Пак, – Это плохо вяжется с образом хорошего мальчика, дружок. - Да Вам-то какая разница? – Бён даже не пытался высвободиться. Куда ему против этой башни? Однако, он искренне не понимал, с чего сосед к нему прицепился. А тот объяснять не спешил. Затащил в лифт и только потом отпустил. - Не люблю неприятности, - отозвался старший, прислонившись к стене, – Они привлекут внимание и ко мне. В чем дело, Бэкхён? Ты же хороший мальчик. К чему это все? Он потряс отобранной ранее сигаретной пачкой. Бэкхён вздохнул, обдумывая ответ. Что-то подсказывало, что промолчать нельзя. На вопросы, которые задает Пак Чанёль лучше отвечать сразу, а не тогда, когда он их повторит. - Захотелось чего-то нового, - проговорил парень, не глядя на соседа. Тот тихо хмыкнул. Младший посмотрел на него с опаской. Кто его знает? Бэк про себя подумал, что Пак просто потрясающе красив. И даже лопоухость его не портит. Скорее наоборот, придает изюминку. Потом перепугался, что Чанёль догадается о чем он думает и отогнал подальше мысли о его ушах и общей привлекательности. - Вот как? – Пак покачал головой, – Зайчик, ищи новое так, чтобы это не касалось меня. - А Вас это и не касается, - не слишком уверенно возразил Бэкхён. Чанёль окинул его оценивающим взглядом, вызывая непонятную панику. Бэкхёну совсем не нравились такие взгляды. Но в этом было что-то еще. Словно Пак оценивал не только милую мордашку, но и всего Бёна в целом. Вместе с далеко не ангельским характером, идеальной школьной репутацией и попытками закурить. За последнее было стыдно, как за дебош тогда в клубе. Все эти несвойственные ему вещи Бэкхён делал назло. Себе. Родителям. Всему миру. Он устал быть хорошим мальчиком. Но и «плохим» быть как-то не слишком получалось. - Приехали, - прокомментировал Чанёль остановку лифта, прерывая раздумья парня, – Вперед на выход. Сдам тебя родителям. К родителям Бэкхён не хотел. Те искренне считали, что сделали для него все, что могли. Теперь все зависит от Бэкхена. При этом он был обязан занимать первую строчку рейтинга, посещать всевозможные курсы, чтобы мать могла им похвастаться перед подружками на еженедельном обеде. - Я сам, - пробормотал Бён, первым выскакивая из лифта. Впоследствии он об этом пожалел, оказавшись в чьих-то цепких руках. Он узнал этого мужчину. Тот приходил к отцу за долгом. Из-за этого они с матерью и ругались. Отец играл, а мать отказывалась оплачивать его долги. У них не было проблем с деньгами. Проблема была в том, что все они принадлежали матери. А отец, женившись когда-то на богатой наследнице, так никуда и не продвинулся. Теперь к ним регулярно ходили люди из контор по выбиванию долгов. Отца даже били временами. Денег у него от этого больше не становилось. Когда его схватили, Бэкхён понял, что кредиторы решили пойти на крайние меры. Заставить госпожу Бён раскошелиться и выплатить долги мужа. А Бэкхёна, как лучшее вложение капитала, она немного ценила. Парень не знал насколько и превышает ли это отцовский долг. - Руки убрали! – раздался голос Чанёля. Все взглянули на него. Пак стоял у лифта. Весь его вид говорил, что лучше послушаться. И Бэкхёна отпустили сразу же. Даже одежду поправили, отступая. - Убедительная просьба, господа, - усмехнулся Чанёль, приближаясь, – Не устраивать боевиков под моей дверью и решать свои проблемы где-то еще, не привлекая к этому Бэкхёна. - Но его отец… - заикнулся один из кредиторов. - Вот и решайте вопросы с его отцом, - пожал плечами Пак, отворяя дверь квартиры и вталкивая Бэкхёна внутрь. Бён всхлипнул, оказавшись запертым в квартире Чанёля. Он прислонился к двери, прислушиваясь. Услышал много нового. Например, как Пак общается с теми, кто его реально напрягает и раздражает. А еще, что он лично внезапно под защитой этого самого Пака. Это малость озадачило, и бояться Чанёля он меньше не стал. Отчего-то было приятно. Он отошел от двери и присел на обувницу в прихожей, дожидаясь хозяина квартиры. - От тебя куча проблем и много шума, - сообщил тот, входя в прихожую. - Спасибо! – искренне проговорил Бэкхён. - Мальчик мой, я не альтруист и просто так не помогаю. - Это я теперь Вам должен? И сколько? - Не смей больше курить и шляться по ночам! - Чанёль усмехнулся. - И все?! - Это для начала, - Пак прислонился спиной к стене и посмотрел на парня. Тот недовольно поежился. Чанёль, собственно, уже понял, что это чудо ему то ли за грехи, то ли в награду. Он просто не мог пройти мимо. Бэкхён его притягивал. Он мог бы пройти мимо сегодня, но раз не прошел, значит взял на себя ответственность. - Можно мне идти? – спросил Бён. - Нельзя! – Чанёль подошел ближе. Бэкхён вжался спиной в стену, с опаской глядя на него. Пак усмехнулся в очередной раз и наклонился к его лицу. - Теперь ты будешь послушным мальчиком, – прошептал мужчина, глядя в антрацитовые глаза мальчишки, – Увижу с сигаретой – накажу. Бэкхён поверил сразу. Накажет. Без проблем. Он часто закивал, подтверждая, что все понял и больше никаких сигает. Шляться он тоже никогда больше не будет. Чанёль покровительственно потрепал его по волосам. - Чай заваривать умеешь? – спросил он с интересом. Мальчишка снова кивнул. Он не ожидал, что его отправят на кухню заваривать чай. Кухня в квартире Пака от их ничем не отличалась. Видимо, Пака эта часть жилплощади волновала так же мало, как и мать Бэкхёна. Тому же пришлось и кухню освоить и готовить научиться, ибо с тех пор, как он перешел в среднюю школу, от услуг няни родители отказались, а мать не всегда вспоминала, что ребенка нужно еще и кормить. Кухарки у них не было, ибо госпожа Бён предпочитала рестораны, а господин Бён кафешки подешевле. Карманных денег Бэкхёна не хватало ни на то, ни на другое. Благо продукты закупала домработница. Бён этой системы так и не понял, но быстро сообразил, что либо он сам о себе заботится, либо голодает. Так что в порыве благодарности заварил не только чай, но и, слегка осмелев, приготовил ужин на скорую руку, пока Чанёль принимал душ. Сначала он, конечно, подумывал сбежать домой, только дверь заперта. Да и дом в паре шагов, найдет Пак Чанёль и не будет уже таким добрым. В общем, ужин Бэк приготовил следуя инстинкту самосохранения, дабы еще больше задобрить соседа и уговорить его вернуть ребенку свободу. - Это что? – несколько растерялся Пак, войдя в кухню. - Ужин, - смутился Бэкхён. – Я просто… Ну, Вы мне помогли… Два раза… И я… Он замолчал, прижимая ладони к покрасневшим щекам. Все это было так странно. А Пак Чанёль после душа еще красивее. Но от его взгляда не по себе. Очень уж оценивающий взгляд с нотками насмешливости, от которого становится тяжело на душе. - Может, ты еще и приберешься? – с интересом уточнил Ёль. - Если нужно, - пробормотал мальчишка, готовый на все, лишь бы от него отстали. Мужчина сел за стол, рассматривая тарелки. Он понятия не имел, что за такое время можно что-то приготовить. - Не нужно, - проговорил он, – Ключи на полочке, можешь уходить домой. Нет, постой. Оставь мне свой номер. - Зачем? - Чтобы был! Буду звать, как проголодаюсь. Бён кивнул. Как бы там ни было, но он был благодарен за все. За случай в клубе, за кредиторов, хоть Пак и говорил, что теперь Бэкхён ему должен. Взять-то с мальчишки нечего. Чанёль с интересом наблюдал за Бёном, который суетливо убирал в холодильник продукты и мыл посуду. Перед тем, как уйти, мальчишка привел кухню в то состояние, в каком она была до его появления. А потом уже сбежал. Этим вечером Пак остался вполне доволен. Бэкхён казался тихим ангелочком, но мужчина уже понял, что тому просто пока страшно. Потому он такой вежливый и милый. А осмотрится, привыкнет и покажет себя во всей красе. Не смотря на все это, готовил Бэкхён очень даже неплохо. Да и в целом радовал очарованием юной невинности. Склонять его к чему-то Пак по-прежнему не планировал. Но собирался присмотреть, чтобы и никто другой тоже не склонил раньше времени. А то социальный протест Бёна мог запросто подвести его под кучу неприятностей. Чанёль же уже решил, что портить жизнь малышу Бэкки - его эксклюзивное право. И отказывать в мелочах он себе не привык. В дверь позвонили минут через пятнадцать. За этой самой дверью обнаружился все тот же Бён Бэкхён. - Вы мне шляться запретили, - буркнул он раздосадованно и мрачно. - И что? – не понял Пак, отмечая школьный рюкзак за спиной парня. - Чонин не может меня переночевать пустить, - отозвался Бён, – Поздно уже. Его родители не поймут. А мои, кажется, до кошки дошли. - В смысле?! - В смысле сервиз свадебный поделили. Теперь решают, с кем будет жить Пушинка. Она же дорогая и породистая. - А ты? - А что я? Я спросить хотел, можно мне к другому другу пойти? Он просто в соседнем районе живет, - Бэкхён вздохнул. Чанёль вздохнул следом и втащил мальчишку в квартиру. - Хорошо, что ты меня с первого раза понял, - хмыкнул он, – Хороший мальчик. - Я вот другого не пойму, - самую малость осмелел Бён, – Вы меня усыновить решили? - Нет, - невозмутимо протянул в ответ Пак, – Я просто хочу тебя однажды трахнуть и мне нужна уверенность, что я буду первым. Бэкхён побледнел, а затем покраснел, переминаясь с ноги на ногу. - Но ведь.. Не сегодня? – спросил он тихо, загораживаясь рюкзаком, – Я это… Не знаю… Не надо, ладно? Чанёль еле смех сдержал. Перепуганный и смущенный Бён Бэкхён - зрелище невероятное. Он трогательно хлопал ресничками, глядя на Пака умоляющим взглядом. - Ладно, не сегодня, - утешил его Чанёль, – Проходи уже. У меня есть свободная спальня. С тебя завтрак. Бэкхён все еще стоял у двери, прикидывая, чем обернется побег. Решил остаться, раз предлагают. Точнее, требуют. - А я несовершеннолетний, - напомнил Бэкхён на всякий случай. - И что? - Я просто предупредил, - промямлил парень, разуваясь.