Дневник дурочки

Голова пустая-пустая. Этим летом нечем заняться. Совершенно! Нет, можно было бы пойти на работу. Я пыталась, ей богу, пыталась! Не получилось. Мало того, я своим нанимателям принесла уйму проблем: разбила витрину в ювелирном магазине, уронила ящик с молочными продуктами в стекле, нахамила одному уважаемому покупателю, который, как оказалось, был местной «элитой». Мне-то ничего он сделать не смог, а вот моему работодателю не поздоровилось. Мне его было бы жалко, конечно, не будь он последним извращенцем, стремившимся полапать мою филейную часть тела. А так, даже капельки жалости не испытываю. Колледж я бросила. Училась в педагогическом на первом курсе, на учителя младших классов информатики. Только заведение это ужасное. Не в плане постройки, в плане «живности» которая там водится. Водилась там мерзкая зав отделения, анатомичка, химичка, которые знатно портили сладкую студенческую жизнь! Чем портили? О-о-о, сейчас! В последние месяцы у меня нещадно болело сердце, периодически становилось трудно дышать. Я все это, конечно же, списывала на гребанную усталость и нервы, которые мне ежедневно мотала та же зав отделения. Мы с мамой негласно оклеймили её «Горгоной». Жуткая особа, лицемерное существо, хорошего в ней, впрочем, как и педагогического, ничегошеньки нет! Что-то я от темы отошла. Так вот, училась я себе, периодически ныла на сердечные боли, глотала таблеточки и… загремела в больницу! В кардиологическое отделение. Оказалось, что сердечко болит не просто так. Лежала я там две скучные, долгие недели. Лишь в последние дни догадалась спросить у врача, что вообще происходит и по каким причинам я тут. Пролапс митрального клапана и вегетососудистая дистония, вот как! И вдобавок что-то с мигренью связано. Ага. Анечка, 16 годиков, здравствуйте! Как когда-то выразился мой друг «хворь ходячая, без ГМО»! Ею я и была. Прихожу я после больнички в колледж. Лежала я там, как уже говорилось, две недели, а долги в учебе меня ждали и млели. Их было много. Очень. Опять нервотрепка, слезы по любой причине, желание прибить всех, кто будет меня обижать, в общем, истерика. Добила меня анатомичка. «Неделю ранее» » — Ну что, Гавришева, — я вздрогнула, повернувшись на голос преподавателя и чуть заметно прищурившись. Не люблю я, когда меня по фамилии называют, не люблю! А эта курица знает это, говорила ведь ей в начале семестра. Кто ж знал, что она такой окажется. — Да? — нейтрально спрашиваю, отворачиваясь и вынимая из сумки все необходимое для пары. Ага, слышу я, как эта мымра засопела! Один ноль в мою пользу! Ха! — С тобой учитель разговаривает, будь добра, повернись! — говорит недовольно. Поплюйся ещё. Я села, ручки сложила, на губки милую улыбочку натянула. — Да? — снова спрашиваю, вновь смотря на нее. Удавись ты, белобрысая. Плюнула бы, да воспитание не позволяет! Стоит, щурится, разве что пар из ушей не идет. — Что, тебя ещё не выкинули? — ядовито спрашивает и тут же ядовито усмехается. О как. А ведь это уже унижение. Я, между прочим, имею полное право нажаловаться. — За что? — говорю спокойно, хотя в душе уже кошки скребут, чую, нехорошее что-то будет от этой мымры. — Ну, у тебя тема первая не стоит ещё! Это еще с января между прочим! Точно помню, что сдавала эту тему. В том самом январе. Стерва, подставить решила, да? Продолжает: — Я буду писать на тебя рапорт, — ей-то хорошо, вон какая улыбочка на лице, а у меня сердце удар пропустило, — Не допускаю я тебя, Гавришева, к экзамену! Нет, нет, нет! Погодите-ка! Ком душит, я недовольно щурюсь, но тут же беру себя в руки. Закусываю губу. Не хочу, не хочу показывать ей свои слезы. Пусть идет в малину мелкими шажочками! Вдох-выдох. Вдох-выдох. Так, Анька, вспоминаем, как дышать. Почитаем, цифры посчитаем, отвлечемся, только не реви! Ты мужик или где?! В ушах звенит, до меня запоздало доходит, что это звонок. Достаю телефон, захожу в смс-ки. Пожалуюсь маме, может полегчает. Я, конечно, не люблю жаловаться, но ещё больше не люблю показывать свои слабости таким тварям, как эта белобрысая! Рассказываю маме всю ситуацию. В смс виде это сделать довольно сложно, ибо надо не спалиться, да и слезы, ставшие в глазах, никак не способствуют быстрому набору сообщений. Мысленно желала свалить с этого места и никогда не возвращаться. Каково же было облегчение, когда мама написала заветное «Забираем документы». Так вот. После этого я пошла искать работу, но успех был явно не на моей стороне. А жаль. Я уже придумала, что куплю на заработанные денежки. Эх, не судьба. О, потолок. Беленький, с красивым витым узором. Вроде как цветок. Лично я тут вижу именно его, хотя мать самоотверженно убеждает меня, что каждый видит тут то, что ему хочется. Я пыталась хотеть увидеть и котика, и собачку, и птичку, даже жучка, но потолок завел со мной негласную войну и упрямо показывал цветочек! Ну и фиг с тобой, нечисть. Перевернулись на бочок. Скучновато. Хоть волком вой. Пойти, что ли, за мороженкой сходить. Хотя куда там? Вздыхаю, смотрю на свое тельце. Нет, жирной я не была, но и худенькой, как хотелось, тоже. Сравнительно небольшой животик, ляхи. Талия у меня была, бока особо не висели. Встала, посмотрела на себя в зеркало. Гармонично смотрится. Мальчишки со двора говорят, что не представляют меня худенькой, мол, мне эта легкая полнота идет. Из зеркала на меня смотрела русоволосая круглощекая девица. Немного узкие, глубоко посаженные глаза с пушистым веером ресниц, ровный небольшой нос, милейшие щечки, чувственные тонкие губы. Личико мне мое нравится почти всегда. Когда я только проснусь - вот тогда страшненькая. А так, считаю себя симпатичной. Больше всего в моей внешности нравится гармонично сложенная фигура и цвет глаз. Синий с серым, как основной, и у зрачка красивый, ярко-желтый ободок. Из-за этого в компании друзей прозвали Котенком. Против я не была, милое, да и подходит оно. В общем, маленькая — в прямом смысле, рост у меня 156! — миленькая, глазастая, на язык острая, бойкая. Коротко обо мне, ага. Так, я, кажется, о мороженке думала. Надо бы сходить в магазин! Накинула сверху любимую олимпийку, да так, в джинсовом комбинезоне-шортах и пошла. Звякнув ключами, захватила с дивана телефон, вышла в коридор. Блин, опять куча всего разбросано. Глаза уже на автомате закатываются, всякий раз, когда видят бардак. И это мне говорят, что я хаос в доме навожу! Нет, серьезно, у меня уже скоро гореть с этого будет! Проверив, хорошо ли завязала босоножки и оценив степень их чистоты, вышла из квартиры. Закрыла дверь. Что-то я не поняла, а что темно так? Где свет? Вздрагиваю от шороха в дальнем углу. Твою ж налево, что происходит?! — Пойдем со мной, — шепот, сопровождающийся холодным дыханием в шею — последнее, что я запомнила, перед тем как упасть в объятия Морфея.