Я ревную не тебя!

      Клэри шла по вечернему городу и наслаждалась легкой прохладой. На улице была поздняя ночь, людей нигде не было, равно как и машин. Девушка не стала наносить руну невидимости, ведь не было смысла прятаться: людей и так нигде не было, а демон все равно её заметит, нанеси она хоть десять таких же рун.       Клэри любила погулять по городу. Фантазия и взгляд художника часто вызывали у девушки восторг от созерцания довольно простых вещей, таких как ночной город, освещенный лишь фонарями и лунным светом. Юная нефилимка шла сейчас от своего лучшего друга Саймона, который недавно стал вампиром.       Странно? Вы правы. Вообще в последнее время произошло слишком много странного. Жизнь Клэри Фрей перевернулась с ног на голову. Спустя 18 лет своей жизни она узнала, что на самом деле является не обычной студенткой школы искусств, а сумеречным охотником. И плевать, что она даже значения этих двух слов не знала! Всю свою жизнь она жила во лжи, и главной лгуньей была именно та, кому девушка доверяла больше всего – её родная мать! Прошло уже больше месяца, но Клэри все еще не могла до конца понять Джослин, а тем более простить её. Конечно, та хотела защитить дочь, но кому она сделала лучше своими поступками? Правильно, никому! Она разрушила все, во что верила Клэри, все, что она любила. Больше не осталось человека, которому Кларисса Фрэй могла безоговорочно доверять, как раньше доверяла матери.       Хотя, Фрэй ли она? Или же Фейрчайлд? Ведь именно такой была настоящая фамилия её матери. А если уж быть точным, то по ночному городу шла Кларисса Моргенштерн! Дочь врага всего сумеречного мира. Дочь охотника, который предал себе подобных и пошел против них. Человека, который создавал демонов и хотел покорить своей воле весь мир. Мать – лгунья и отец – чокнутый фанатик. Прекрасные предки, правда? А еще больше "радости" это причиняет, когда узнаешь все это, только когда тебе исполнилось 18 лет. Клэри можно только посочувствовать, ведь и это не конец всех бед.       Институт. То место, которое стало для неё домом. Огромное здание, скрывающееся за видом заброшенной церкви. Странно? А что нормального произошло в жизни Клэри за последние несколько недель? Правильно, ничего.       Хотя, это с какой стороны посмотреть. Пожалуй, единственным нормальным было то, что Клэри нашла себе подругу. И не где – нибудь, а все в том же институте. Изабель Лайтвуд с первого дня стала для Клэри подругой. Между девушками была какая – то незримая связь, поэтому порой они понимали друг друга без слов. Если вы спросите их, как у них это получается, то будьте уверены, что они не смогут ответить на этот довольно простой вопрос. Никто на него не мог ответить.       Собственно как и на вопрос о том, как эта юная рыжая нефелимка смогла при первой же встрече очаровать ловеласа Всея Сумеречного мира ( да и не только сумеречного). Да, да, да. Речь идет именно о Джейсе Вейланде. Этот парень так же является обитателем все того же Института, о котором уже шла речь. Семья Изабель взяла Джейса к себе, когда тому было всего лишь 10 лет.       Его родители погибли, а Роберт и Мариза заменили ему мать и отца. Поэтому неоднократно можно услышать Джейс Лайтвуд. И это сочетание никого не удивляет, ведь Джейс давно стал для них родным. А Иззи на полных правах сестры издевается над Джейсом, аргументируя это тем, что она как младшая сестра просто обязана потрепать нервы старшему брату. Стоит отметить, что с этой задачей брюнетка справлялась лучше любого другого. Но к чести Джейса нужно сказать, что он героически переносит все эксперименты сестры. Ну почти все. В последнее время эксперименты Иззи с кулинарией уже трижды загоняли блондина в "кабинет задумчивости", который в те моменты стоило обходить десятой дорогой, если не хочешь услышать в свой адрес такие эпитеты, что уши будут завернуты в трубочку еще очень долго.       А среди всего прочего у Джейса много хороших качеств, за что он и нравился Клэри. Он был добрым, веселым, отзывчивым. Немного самовлюбленным, но это уже второй вопрос. Из них могла бы получиться отличная пара, ведь Джейс уже давно намекал Клэри о том, что она ему не безразлична. Но вот сама девушка никак не могла определиться с тем, какие именно чувства испытывает к парню. Он ей нравится, это бесспорно. Но вот рядом с ним она не чувствует того головокружения, которое должно быть, когда находишься с человеком, к которому испытываешь сильные чувства. Ей было легко с ним, весело, комфортно. Они много времени проводили вместе. Она с ним как с другом, а он – надеясь получить хоть частичку взаимности.       Эта ситуация напоминала их дружбу с Саймоном до недавнего времени: лучшие друзья, один из которых влюблен в другого, но согласен быть лишь другом, только бы быть рядом. Почему я сказала: " до недавнего времени"? А потому что сейчас у Саймона на личном фронте лучше, чем у всех их вместе взятых. Вот уже вторую неделю Иззи и Саймон встречаются. Между этими двумя такие искры бегают, что это реально грозит пожаром. Но главное, чтобы они были счастливы, а пожар можно потушить. На что тогда руны или на крайний случай огнетушитель?       Кстати о рунах. Вот с ними было еще более странно. Нет, в самих рунах ничего странного не было, ну если только не учитывать сложившуюся ситуацию с сумеречным миром. А вот так скажем взаимодействие Клэри с рунами – это действительно странно.        Во – первых, она их чертовски легко запоминала. Ну это можно было объяснить тем, что Клэри – художник, поэтому находит малейшие детали в изображении руны и таким образом быстро её запоминает. Но вот второй нюанс не поддавался никаким объяснениям. Клэри могла рисовать НОВЫЕ руны. Никто из охотников не мог понять, что за руны рисует Клэри, а самое главное – КАК она их рисует. Вскоре они выяснили, что это у Клэри дар такой. Она может создавать новые руны, наделяя их разными способностями.       Лайтвуды старшие очень быстро осознали всю выгоду от этого Дара, но и весь риск для самой Клэри. Из-за этой её силы внимание демонов к её скромной персоне только повысилось. Она была слишком опасной для врага, поэтому её нужно было уничтожить. Именно поэтому за последние две недели на неё было совершено около 15 нападений. Все жители Института были очень напуганы, особенно Иззи, которая переживала за подругу. О Саймоне даже говорить не стоит, ведь этот новоиспеченный вампир буквально трясся над Клэри, стараясь уберечь от любой опасности. И у него это могло получиться, если бы днем ему не приходилось сидеть в отеле, скрываясь от дневного света. Но это не мешало ему по тысячу раз звонить Клэри, всегда начиная разговор одинаково. --Ты жива? Никуда не вляпалась? На что Клэри лишь закатывала глаза и неизменно отвечала: ––Милый мой зубастик, со мной все в порядке. Если бы плохие дяди – демоны ( ну или тети, это как им угодно будет) заберут мою душеньку, то ты будешь первым человеком, ну или вампиром, к которому я явлюсь в кошмаре, чтобы подержать твою белую шейку за все те утренние пытки, которые ты на мне испытывал 14 лет! Эта речь всегда успокаивала Саймона, и он лишь смеялся. ––Узнаю свою Клэри. Все такая же язва, – этим он всегда вызывал добрую улыбку девушки.       Вот и сейчас, идя по ночному городу, Клэри улыбнулась, вспомнив про Сая. А ведь он сразу понравился Изабель. Еще в тот момент, когда хотел отвести Клэри к психиатру, потому что та посреди ночи была в заброшенной церкви, а на её шее была странная наколка. Ну это Саймону Институт казался заброшенной церковью, а руна – татуировкой. Но вот Джейсу и Алеку Саймон не понравился с первого взгляда, а точнее вопля. Ну Джейс – то понятно, он с первой встречи запал на Клэри, поэтому весьма понятно, что он скрипел зубами, когда видел восторженный взгляд этого примитивного, направленный на Клэри, и её милейшую и добрейшую улыбку, адресованную Саймону. А уж когда они обнимались, то он и вовсе хотел кинуть этого примитива куда подальше. Что он впрочем однажды и сделал, за что получил чистку мозгов от Изабель, пинок и злой взгляд от Клэри, и, как ни странно, мимолетный одобрительный взгляд от Алека.       Кстати, о нем. Ох, Александр Лайтвуд – старший сын Маризы и Роберта, а по совместительству старший брат Изабель и парабатай Джейса. Этот охотник был ходячим противоречием, холодностью и недовольством. Внешне – настоящий ангел: черные, как ночное небо, волосы, бездонные карие глаза, в которых всегда была сдержанность и лед. От одного его взгляда можно было поежиться, как от холода, но и утонуть в них тоже не составляло труда. Высокий с шикарной фигурой, спокойной, но уверенной походкой, он был похож на ангела. Ему только крыльев за спиной не хватало.       Нутро художника постоянно подталкивало Клэри к написанию его портрета, и вот после одной тренировки она все – таки нарисовала данный портрет. С листа на девушку смотрел серьезный и задумчивый взгляд Алека, устремленный вдаль. Руки сложены на груди, а ноги на ширине плеч – любимая поза нефилима. Каждая деталь внешности Алека была изображена настолько точно, что создавалось впечатление, будто это фотография. Только вот огромные черные крылья, красовавшиеся за спиной парня, выдавали то, что это был рисунок. Хотя они настолько ему шли, что можно было подумать, что и в реальной жизни у него есть такие же, просто он их умело прячет.       Но вот не смотря на ангельские крылья, Алек вел себя с Клэри как настоящий дьявол. Он придирался к каждому её слову, к каждому поступку. Стоило девушке сказать слово, как он переиначит все и нагрубит. От него так и веяло ненавистью, которую он испытывал к рыжей. И по иронии судьбы именно ему пришлось тренировать девушку, обучая боевым искусствам. Нефелимка была способным учеником, быстро училась, могла постоять за себя в бою. Она однажды даже Джейса уложила на лопатки в тренировочном бою, но Лайтвуду всегда что – то не нравилось. Точнее, ему не нравилось все, что касалось Клэри Фрей. И он не обременял себя необходимостью, как – то сдерживать свою агрессию и злость по отношению к ней. Он всегда говорил ей все в лицо.       Кстати говоря, Кларисса была единственным человеком, который заставлял его терять над собой контроль. Рядом с ней он не мог контролировать свою злость, да вообще любые эмоции, а именно негативные. Он всегда выливал на неё весь поток обидных слов, из – за которых девушка потом страдала, била от злости грушу, пробираясь ночью в тренировочный зал, кричала от бессилия и обиды, но не плакала.       Она вообще почти не плакала, таким уж был её характер. Её душа рвется от боли, хочется плакать и кричать, чтобы даже мир содрогнулся от этого крика, но Клэри просто улыбается. Это безжизненная улыбка с пустыми глазами, в которых нет ни единой эмоции: ни боли, что душу рвет, ни злости, ни обиды. Совершенно ничего. Она плакала только в детстве, а после этого только один раз: когда демон Валентина, её отца, похитил её мать. Но и тогда её слез никто не увидел.       Единственным свидетелем было ночное небо. Она сидела на лавочке у Института и плакала. Это были слёзы обиды, злости, боли и отчаяния. До самого утра просидела девушка на одном месте, не сомкнув глаз. Но как только стал заниматься рассвет, Клэри пошла в свою комнату, чтобы привести себя в порядок и уже через некоторое время предстать перед охотниками все с той же дежурной улыбкой и пустым взглядом, но без слёз на глазах. И так было всегда, поэтому иногда в порыве злости Алек даже бросал ей в глаза ядовитую фразу: –– Ты настолько черствый и бездушный, эгоистичный и безразличный человек, что тебе даже плевать на собственную мать. Ты даже не смогла выдавить из себя ни одной эмоции, присущей примитивным. Мне жаль Джослин, что у неё такая дочь. После этих слов разбитая морально Клэри вновь применяла тактику " лучшая защита – это нападение" и бросала Алеку в глаза едкие и правдивые слова: ––Ты способен на такое? Тебе действительно известно такое чувство как жалость? Я не ослышалась, это мне сейчас сказал Александр Лайтвуд? Ах да, я совсем забыла. Предо мной ведь стоит пример чувствительности и отзывчивости. Простите великодушно, – неизменно изображала поклон, сказав эти слова спокойным, но наполненным сарказмом, голосом, а потом уже жестким голосом добавляла, – И никогда не смей называть меня примитивной или упоминать имя моей матери! Ты меня понял? Не советую тебе проверять, на что я способна, когда меня разозлить. Знание этого тебе не понравится! - и Клэри резко разворачивалась, от чего её огненные волосы взмывались вверх, и уходила прочь, оставляя Алека наедине со своей злостью и мыслями.       И такие сцены очень часто были в их общении. По правде сказать, все общение Алека и Клэри было именно таким. Моменты, когда они нормально друг с другом говорили, ну или хотя бы не ссорились, желая вцепиться друг другу в глотку, можно было пересчитать на пальцах одной руки. Весь Институт мечтал, чтобы они заткнулись хоть на мгновенье, дабы воцарилась забытая всеми тишина. Но всех не мало удивляло поведение Алека и Клэри, ибо парень всегда сдержан и молчалив, а девушка – это единственный человек, который смело отвечает Лайтвуду, не выбирая при этом слов, ну если не считать Иззи, которая, кстати, все время хитро улыбалась и ухмылялась, когда Алек и Клэри затевали очередную ссору.       Клэри улыбнулась, вспомнив про Институт. Она стала замечать, что все чаще улыбается, вспоминая о нем и его обитателях. "Рыжеволосая заноза", как её часто называл Алек, уже почти дошла до Института. Вообще ей запрещали выходить куда – либо одной, да еще и ночью. Но девушка уже которую ночь упрямо нарушала этот запрет. Саймона она может увидеть только ночью, поэтому неизменно уже не первый раз уходит из Института на встречу с другом, который всегда встречает её у выхода из здания и приводит туда же. Но вот сегодня Клэри шла одна.       Ночь была теплой, и девушка хотела прогуляться, а Саймона срочно звал к себе Рафаэль, глава клана вампиров, в котором и состоял Саймон. Рафаэль был строгим и совершенно не любил болтливость и юмор. Как он терпит Саймона? Да вот и сам вампир часто задается этим вопросом, особенно когда Сай портит очередной пиджак Рафа. Вот и этой ночью Саю грозил долгий выговор, который неизменно закончится тем, что Сай вылетит из кабинета Рафаэля, звонко смеясь и оставляя злого главу клана проклинать надоедливого вампира – новичка. Поэтому Клэри и предложила другу, чтобы тот отпустил её одну, на что он, скрепя клыками, согласился. –– А вот и Институт, – прошептала Клэри, ведь издали было видно огромное здание. Но вот дойти до него девушка не смогла. Со стороны темного переулка, мимо которого она сейчас проходила, послышалось рычание, не похожее ни на одного зверя. Клэри повернулась в сторону переулка и увидела, как оттуда стали выходить демоны. Было бы отлично, если бы можно было сказать, что демон был один. Но там было около десятка демонов, а то и больше. Клэри тут же стала в боевую стойку и достала клинок. –– Черт, и вот что мне дома не сиделось? – пробубнила себе под нос Клэри и стала осматриваться, оценивая ситуацию. А вот она была как раз – таки малоприятной: девушка стояла в кругу демонов, которые, замерев на мгновение, стали подходить ближе, сужая круг. Кларисса крепче сжала свой клинок и приготовилась к бою, который однозначно будет не из легких. ––К черту все. Идите ко мне, красавчики. Повеселимся, – как можно веселее сказала Клэри и тут же поразила клинком первого демона, который подкрался сзади. А ведь бой только начался...