Сказ о Нирне

« Высь скрыла тьма Алдуина крыла. Его рык есть пламя, остра как меч чешуя…» ⁃ Так ты расскажешь мне ее? — Арья нетерпеливо заерзала. ⁃ Может подождешь немного, а я пока что закончу читать свитки? — Сольвейг тяжело посмотрела на нее, но Арья вынесла ее взгляд стоически. Сольвейг много где была и много чего знала, поэтому Арья умирала от желания когда-нибудь услышать ее истории, но пока что все, что удалось ей услышать — отрывок старинной бардовской песни. Иногда она думала о том, каким был давным-давно, еще до нее, до Королевской гавани и даже до Чар-древ на ее родном севере. Пожалуй, Арья была согласна с тем, что эти песни Сольвейг узнала если и не сама, то точно с помощью магии. Ведь как иначе объяснить то, что она так заботилась об их сохранении?.. ⁃ Будь добра, завернись в одеяло и спи, если уж совсем невмоготу потерпеть пару часов, — Арья вздрогнула и вынырнула из вязких и теплых мыслей. Вот еще, не хватало все пропустить! Она нахмурилась и отвернулась к окну, где за стеклом растворялись в темноте последние самые долгие сумерки. ⁃ Я все еще жду, — Арья подперла подбородок кулаком и выжидающе уставилась на Сольвейг. ⁃ Когда-нибудь ты мне надоешь и я не буду учить тебя ничему, пожалуй, — Сольвейг закатила глаза, на ощупь набивая трубку, — Так значит, хочешь послушать про Пожирателя Миров, Алдуина, да? — она усмехнулась и подожгла табак. В маленькой лачужке запахло полынью. ⁃ Хорошо, тогда слушай сюда… — с этими словами Сольвейг задула свечу. « — В страхе кто сражался, а кто просто бежал, — Огонь, кровь рекой, жуткий крик оглушал…» ⁃ О, это было тогда, — Сольвейг затянулась, выпуская тонкие белесые кольца, — Когда Нирн был достаточно молодым, чтобы Йокуда не ушел в глубину морей, Скайрим заселяли все же фалмеры, а не снежные эльфы и вместе с двемерами они выстроили поистине впечатляющие подземные сокровища, — глаза Арьи по-кошачьи блеснули в темноте, — А ящеры тогда умели ходить, говорить и даже кричать… ⁃ Разве арго… Арни… В общем, разве ящеры умели и кричать? — Арья нахмурилась. ⁃ Они умели не только кричать, но последний Драконорожденный сам был ящером, — Сольвейг утрамбовала табак, встряхивая головой и отгоняя пепельные искры, — Но знаешь ли, в те времена все было гораздо, гораздо проще, чем сейчас, хотя и тогда в Тамриэле люди знали, чью кровь можно пролить, а кому лучше надеть на голову Зубчатую корону. Сольвейг на мгновение прикрыла глаза, собираясь с мыслями и Арья вдруг подумала, что она, вот как пить дать, будто пришла с того самого далекого севера из своих легенд. С того севера, с которым не сравнится ни ее дом, ни Стена, стоящая на краю ее мира. ⁃ Когда-то давно, практически в середине Скайрима стояла крепость Хелген. Тогда провинцию раздирали гражданская война, усобицы между правителями материка и подпольные змеиные вылазки Гильдии воров. Само собой, не говоря уже о Темном братстве, — струйка дыма растворилась в ночной темноте, запах полыни щекотал ноздри, — Так вот тогда-то Скайрим и узнал гнев Пожирателя мира: Алдуин вернулся после тысяч лет заточения вне бытия и теперь он жаждал крови, душ и силы. Тем не менее, по воле случая, словно сам Шеогорат решил пошутить в пьяном веселье, Алдуин спас последнего Драконорожденного, но узнал об этом много позже… Перед глазами Арьи, словно бестелесные призраки, вставали те минувшие, давно забытые дни, пахнущие пылью из старых свитков. Нордлинги, эль и нежный голубой горноцвет — все искрило и мягко мерцало, пробуждая щемящее сладкое чувство, от которого сосало под ложечкой. « — Довакин, Довакин Тот, кто мир защитит Сможет зло мифов в страхе держать. Крик победы грозит Всех врагов сокрушить. Довакин, молим высь за тебя…» ⁃ Драконорожденному пришлось не сладко, — Сольвейг кашлянула, привлекая внимание Арьи, — Но все же, имея врожденный талант к туʼуму, смекалку и наглые вороватые ручонки, Друмарз-Белоглазый овладел не только искусством крика, но и магией разрушения, — Арья поглядела на свои ладони: на кончиках пальцев затрещали лиловые искры молний, — Да, точно, — Сольвейг кивнула, посасывая трубку, — А уж если аргонианину попадут в руки свитки с магией, то можешь спасать себя и собственные штаны, потому что именно из ящеров получаются лучшие убийцы и маги. Друмарз-Белоглазый не был исключением. И хотя он не слишком верил в свое спасительное для мира предназначение, но все же он был тем героем, которого заслуживал Нирн. ⁃ И он спас Нирн? — Арья задумчиво приложила горячие пальцы к ледяным узорам на окне. Стекло приятно холодило кожу. ⁃ Друмарз-Белоглазый был не дурак. И прежде всего он отправился к Седобородым, жившим на вершине Глотки Мира. Самая высокая гора Скайрима всегда была не слишком дружелюбной к спутникам, но он сумел вспороть брюхо даже горному троллю и, наконец, ступить лапами на древние плиты Высокого Хротгара «Кто ж способен спасти, гнев дракона унять? Где ж наши герои, чтоб на бой нас поднять? Победит Алдуин, — уйдут люди навек, — Тень черных крыльев уничтожит их след…» ⁃ Друмарз-Белоглазый страсть как ненавидел зиму, но еще больше он ненавидел драконов. Потому что они вечно прилетали в самый неподходящий момент. Когда он скакал в столицу Скайрима. Когда спал на берегу Белой реки. Когда снимал штаны, чтобы совершить таинство огненной магии… — Арья закатила глаза, губы Сольвейг чуть дрогнули, — Но драконы не спрашивали его, когда им появиться и поэтому Друмарз-Белоглазый вскоре нашел Древний свиток Дракона, чтобы сразиться с Алдуином в нашем мире. Партурнакс, учитель Седобородых, старейший дова Тамриэля, едва смог помочь ему одолеть черное чудовище и подсказал Друмарзу-Белоглазому, как получить крик «Драконобой». И как бы Алдуин не хотел, не подчиниться языку древних он не мог. И вот когда победа была уже совсем, совсем близко… — Арья напряженно подалась вперед, — Алдуин сделал последний рывок и, хоть и проиграл эту битву, смог сбежать в Скулдафн, место, откуда, по легендам, открывается портал в Совнгард, — Сольвейг снова набила трубку. ⁃ Но ведь Совнгард — это место, куда отправляются души истинных нордлингов, чтобы они потом по приказу Шора пошли в последнюю Великую Битву? — Арья хитро посмотрела на потрясенную Сольвейг. ⁃ Знаешь, я даже не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, но раз ты это знаешь, то я лучше… — Сольвейг не успела закончить гневную тираду, как руки Арьи уже обнимали ее торс: ⁃ Я ничего не знаю и хочу дослушать, ну пожалуйста! — Арья подняла раскрасневшееся лицо, пытаясь заглянуть в глаза Сольвейг, — Ну пожалуйста, ты же рассказываешь лучше всех, даже лучше Тириона Ланнистера! ⁃ Вредная девчонка, слезь с меня! — Арья захихикала, еще крепче прижимаясь к Сольвейг, а той всего лишь оставалось в притворном гневе взъерошить короткие темные волосы младшей волчицы Севера, — Ладно-ладно, раз уж ты так просишь… «Но помощь близка оказалась в те дни, — Как зима стойки в битву шли Языки. Услышали все смертоносный напев — Туум потряс небо, в высь неслась эта песнь.» ⁃ Друмарз-Белоглазый действительно попал в Совнгард, хоть он и был аргонианином и уж точно не пал в честном бою, сбросив своим голосом с обрыва драконьего жреца Накрина. Но, тем не менее, боги позволили ему ступить на священную землю Этериуса. Друмарз-Белоглазый встретил множество нордов, павших в боях: были там и Братья Бури, и имперские легионеры. В самом первом тексте было даже сказано, что он встретил там Ульфрика Буревестника, предводителя гражданских восстаний, но в последующих пересказах об этом не сказано ни слова, — речь у Сольвейг была тягучей и плавной, убаюкивала Арью как маковое молоко, — И вот Друмарз-Белоглазый уже одержал победу над Тсуном, таном Шора, и Тсун позволил ему пройти в золотые чертоги костяного дворца. Много славных мужей встретил Драконорожденный в Зале доблести. Был там и Тайбер Септим, герой Скайрима, которого норды чтут за Девятого бога, были там и Олаф Одноглазый, прославленный герой Тамриэля, вместе с Исграмором, который привел свои великие пять сотен человек с умирающей Атморы. И наконец Друмарз-Белоглазый нашел трех нордских героев, с которыми ему предстояла последняя битва в Совнгарде. Слова растворялись в ночной тишине, тихо валил снег за окном и Арья медленно засыпала, укрытая тяжелой медвежьей шкурой. В ее мыслях уже не было четких границ, образы давних побед причудливо перемешивались с древними героями, рассыпаясь золотистой пылью и принося забытье. «Языки нас спасли, гнев дракона уняв, Людям дан Голос в дар, новый век начался… Раз вечен Алдуин, — вечность свершилась теперь И драконы ушли, как их история здесь…» ⁃ И тогда, вместе с Хаконом Одноглазым, Гормлейт Золотая рукоять и Фелдиром Старым, Друмарз-Белоглазый одержал победу над Алдуином, Пожирателем миров. И хоть он не смог поглотить его душу, Нирн был спасен от всепожирающей жадности черного чудовища. Сольвейг помотала головой, прогоняя сонливость. Она и сама не заметила, как чуть не заснула. Что же, иногда древние легенды давно забытых миров помогают лучше любого сонного зелья. ⁃ Пусть Партурнакс, младший сын Акатоша и Арнгейр, глава Седобородых, и говорили о том, что настоящему Алдуину только предстоит прийти и окончательно завершить Конец времен, Друмарз-Белоглазый спас Нирн и его имя теперь навсегда останется в истории Дова, как Драконорожденного, который низверг Пожирателя Мира в бездну Обливиона. Правда это или нет — никто уже и не знает… Сольвейг поплотнее укрыла Арью. Не хватало еще, чтобы девочка замерзла. За окном зима, но Сольвейг уже чувствовала сердцем, что вот-вот, пройдет лишь немного времени — и солнце уже будет вспыхивать золотыми, а не розовыми искрами на толще белого снега. Зима скоро уйдет, как если бы весна сама теснила ее, беря себе то, что принадлежит ей по праву. Весна, которая пожрала зиму. Сольвейг улыбнулась. «Языки нас спасли, гнев дракона уняв, Людям дан Голос в дар, новый век начался… Раз вечен Алдуин, — вечность свершилась теперь И драконы ушли, как их история здесь…» Fin.