Ты был другим, до встречи со мной.

Когда придет октябрь - уходи, по сторонам бессмысленно гляди, кого угодно можешь целовать, обманывать, грубить и блядовать, до омерзенья, до безумья пить. Но в октябре не начинай любить. Иосиф Бродский. Он был таким всегда. Хотя нет. Он был таким до встречи со мной. - «Его новая девушка высокомерная тварь и он у неё под огромным каблуком». А что вы удивляетесь? Я его таким сделал, я. Только об этом кроме нас двоих, никто не знает. Мне иногда кажется, что и он сам не знает, почему выбирает таких девушек. Подсознательно ищет похожую на меня. И я понимаю его. Ведь так же ищу похожего на него. Но не на того, кем он стал, а такого, каким был. У нас не получилось быть вместе навсегда и до гроба. У нас была неделя. После которой мы искалечили друг друга до невозможности, до безобразия, до отчаянья, до постоянных снов с участием друг друга. Прости, что так получилось. Нельзя нам было быть вместе. Это вместе разрушило бы нас двоих. Я часто думаю о том, чтобы вернуться в наш город, придти в нашу квартиру, обнять тебя как раньше и забрать с собой. Но, увы, этого не будет. Я не приеду, квартиры нашей больше нет, и со мной ты не поедешь. Гордый. Слишком. Надеюсь, ты найдёшь ту, что заменит меня. «Незаменимых людей нет». Это твои слова, что когда-то ранили слишком сильно, чтобы их забыть. Береги себя, пожалуйста. Ещё-ещё однажды где-то под осенним летом. Я снова буду посвящать тебе эти куплеты. Строчка. Запятая. Строчка. Строчка. Точка. Только твой персиковый блеск. И мой картавый почерк. Белинда Наизусть.