Поняв тебя, себя, я позабыл, и полюбив, твой грех, навеки, полюбил
Пуля пронзает Сэму живот, и он, осев на колени, падает на землю. Видит, как Дин стреляет в оборотня что стрелял в него, затем слышит еще ряд выстрелов.***
— Сейчас, Сэмми, потерпи, малыш. — Успокаивает Дин, лихорадочно ища, в аптечке ножницы, - Нам нужно вытащить пулю. Это будет очень больно…. Вот зажми. Сэм стискивает зубами бинт. Вытащив пулю, Винчестер-старший отшучивается, что сохранит ее в качестве сувенира, и, приложив чистый бинт, пытается закрепить его при помощи пластыря. Однако, шатен все понимает, он понимает, что его внутренности, удерживает лишь бинт. — У меня нет шансов, — тихо, собрав последние силы говорит он — могу я попросить тебя? Дин не спорит, как обычно, он молчит, лишь взглядом говоря: "Конечно, о чем угодно.." Взгляд Сэма, блуждает по хижине, словно стремясь убедиться, что кроме них никого, а затем, бледные губы шепчут: — Поцелуй меня… На лице Дина, ни тени удивления, ни возмушения, он словно знал, о чем попросит Сэм, чего он хотел все это время. — Я — праведник, отвергший Небо, — в тон брату, произносит он — Мое место в Аду. Я полюбил грех, полюбив тебя. Я сделаю, то о чем ты просишь Сэм, а затем дам тебе спокойно умереть. Дин склоняется над Сэмом, и, заключив его лицо в свои ладони, сминает губы в требовательном, пылком, поцелуе. Боль и удовольствие, Свет и Тьма, Рай и Ад, сливаются во едино в этот момент, теперь, не страшны никакие муки Ада и кажется не властна даже сама смерть. Дрожащие, слабеющие руки, обвивают тонкую шею, притягивая к себе, требуя еще и еще. Но Дин, тяжело дыша, отстраняется, не убирая рук с плеч Сэма — Я всегда любил тебя, Сэмми, и всегда буду — говорит он. После чего, обнимает крепче, сжимая кольцо рук, на талии, позволяя положить голову себе на грудь. И нет больше границ. Нет ни Добра, ни Зла, ни греха, ни праведности, есть только две, предназначенные друг другу, души, два сердца переставших биться, в одно мгновение.