But nobody came

      Чара улыбается Фриск. Это правильно, что именно она сильная. Она сразу показывает это. Она берёт нож —даже игрушечный, он выглядит в её руке невероятно уместно — и идёт вперёд. Чара идёт за ней, обрадованная тем фактом, что Фриск не задаёт лишних вопросов. И только потом, когда они практически выбираются из руин, Чара наконец понимает, почему Фриск так отстранёно себя ведёт. Она боится. Невероятно сильно боится. И пока Чара отворачивается, Фриск с опаской смотрит на неё. Заглядывает в зеркало, но закрывает каждый раз глаза. Чара улыбается. Это будет легко.       Через Сноудин, практически полностью опустевший, Фриск проходит очень быстро и поправляет ленточку на голове, постоянно съезжающую на глаза. Чара касается пальцами её плеч. Великолепно. Сила так и хлещет в пространство. Это делает Чару более реальной. Скоро она вырвется наружу. В этом ей поможет новый партнёр. Она оборачивается и краем глаза замечает Флауи, спрятавшегося за елью и внимательно наблюдающего за ними. Чара подмигивает ему. Старый друг отвечает ей ехидной улыбкой и скрывается. Азриэль тоже всё понимает. Ей только на руку, что он такой идиот и до сих пор доверяет ей.       Вокруг теперь невыносимо тихо.       Фриск звала.       Чара смеялась.       Но никто не пришёл.       Это их приговор.       Фриск до дрожи в коленях боится этих монстров вокруг неё. Ей кажется, что их лапы пытаются схватить её за горло. Ей кажется, что глаза у них горят красным... Ей кажется... что она должна защищаться, пусть это будет стоить очень многого. Её пугают существа в Подземелье. Её пугает собственная одежда, вся испачканная в пыли. Её пугают эти страшные силы, что вдруг появились в её власти и которым она может пользоваться безвозмездно.       Чара говорит, что защитит её.       Но Фриск ей не верит. Правда, это её не спасает, потому что единственной, кто не пытается ей повредить — так ей кажется — является именно эта странная девочка, следующая за ней. И она идёт с ней рука об руку среди цветов и падающей воды.       Эхо-цветки молчат. Ничего, кроме предсмертных криков монстров они запомнить не могут. Девочка молчит, потому что больше никто не приходит. Глаза Фриск светятся красным. Чара может видеть мир в чужом взгляде. Это нравится ей всё больше и больше.       Чара направляет безвольную Фриск в битве с Сансом, потому что одна она уже больше не может справится. Она готова вырваться и броситься прочь, потому что невыносимое чувство груза на плечах тянет её к земле. Что-то склизкое и противное копошится на лопатках. Чара говорит ей просто закончить работу.       У входа в тронный зал, Фриск бросает своё оружие и садится на пол. Чара подходит к ней и её шаги вполне себе явственно отражаются эхом от стен. Фриск плачет. Слёзы скатываются по её щекам и разбираются, падая. Чара касается её головы и подаёт руку.       — Не плачь. Ты помнишь? Я ведь защищаю тебя. Больше никто не придёт.       Но Фриск только и может, что захлёбываться рыданиями, хватаясь за ладонь напарницы. Фриск просто больше не может не слушать её.       Вокруг пустота. Мрак застилает всё, но сознание Фриск впервые достаточно чисто и избавлено от чужого влияния, чтобы наконец-то мыслить трезво. И от этого её колотит дрожь. Она вся трясётся, пока на неё с полнейшим презрением смотрит Чара. Просто больше некому. Здесь больше никого и ничего нет.       — Ты ведь понимаешь, что всё это ты сотворила сама?       Фриск закрывает глаза руками и мотает головой.       — Идиотка. Ты хочешь вернуть мир, который сама же и уничтожила?       Фриск кивает.       — Что же. Ты был хорошим партнёром. Что насчёт сделки? Я хочу... твою душу. В обмен на новый мир. Что ты об этом думешь?       Фриск застывает на месте и делает шаг вперёд. Она уверена, что Чара позаботиться о том, чтобы и там, на Поверхности, никто больше никогда не пришёл. На помощь... или вообще. Фриск протягивает руку ей. И Чара снова усмехается. Никого, кроме них двоих. Это их приговор.       Потому что сброс уже не поможет.