Проигравший платит дважды

Руслан решал контрольную работу по физике и поражался тому, как быстро вдруг полетело время. Уже декабрь. Так и до конца четверти рукой подать. Он чуть нахмурился, сдвинув к переносице светлые брови, погрыз привычно колпачок ручки в поисках решения. Манипуляции с письменной принадлежностью подсказали спасительную формулу. Руся вывел ответ и перешёл к другой задаче. Приподнял голову и бросил краешком глаза взгляд на Михал Михалыча. В сердце кольнула досада. Завуч на уроках не обращал на него своего царственного внимания. Даже к доске почти не вызывал, хотя Руслан старательно тянул руку как первоклашка, нетерпеливо подскакивая на месте. На вечерних занятиях, элективах, физик подходил к нему редко, в случае крайней необходимости, чтобы объяснить ошибки, которые он видел издалека цепким орлиным зрением. Руся попытался симулировать дебильность в надежде бонусных минут завуческого участия. Михал Михалыч в один момент вычислил жалкое лицедейство Смирнова и представил юноше доказательство его светлого разума. Недавно проведённый тест IQ свидетельствовал о достаточно высоких мыслительных способностях испытуемого. Руслан возненавидел документ, выводящий его на чистую воду, хотя только недавно он тешил юношеское самолюбие и поднял на несколько пунктов заниженную самооценку. Парень никак не мог понять, почему тот, кто в порыве исступления выстанывает его имя, впивается в бёдра так, что потом проступают синяки, даёт фонтан не поддающихся никакому описанию эмоций, так жестоко игнорирует его за стенами теперь уже совместной спальни. - До конца урока осталось пять минут. Смирнов, вернись на землю! Руся очнулся и на автомате дописал решение. - Зайди ко мне в кабинет. – Наверное, это просто показалось, что любимый голос слегка смягчился. Да, он любит этот баритон, какие бы ноты в нём ни зазвучали – суровые или бархатистые. Придётся идти. Давненько Руся не бывал в завуческом кабинете. - Хорошо, Михал Михалыч. В кабинете ничего не изменилось. Сиреневые жалюзи, безупречный порядок, ученические тетради разложены на столе ровными стопками. - Садись, - чёрные глаза смотрят куда-то в сторону, блестят непонятным холодом, вызывая странное чувство вины. Руслан пристроился на краешке широкого офисного стула. - Руслан, постарайся впредь сдерживать свои неосторожные порывы. Мне не нужно излишнее внимание с твоей стороны у всех на глазах. Русик непонимающе уставился на Михал Михалыча. - Разглядывать меня на уроках необязательно. К доске я вызываю того, кого считаю нужным. А мои занятия не повод для того, чтобы строить глазки. Руся сморгнул. В слёзных каналах стремительно набиралась влага. Не сметь! Зажать до боли зубами трясущуюся губу и посмотреть в потолок. Это верный способ не дать пролиться противным каплям. Грудь раздирает невыносимая тоска. - Всё уяснил? – правая бровь завуча вопросительно приподнялась. - Да, - как можно громче и чётче. Голос должен быть ровным и не вызывать никаких подозрений и намёков на слёзы. - Иди. И сегодня у тебя свободный вечер. Мы с Ромео уезжаем. Завтра же всё как обычно. – Наконец-то, на Русю изволили посмотреть, по-хозяйски лениво. Руслан поднялся и направился к дверям. Главное, дойти, не сорваться и не побежать. Преодолеть небольшой путь в несколько шагов. А потом уже можно ворваться в туалет, захлопнуть за собой кабинку и дать волю сдавливающим горло слезам. Какой же он болван! Вообразил себе, что нужен этим людям. А на самом деле, он всего лишь игрушка из секс-шопа, которую вертят, как хотят и имеют во все дырки. Руся вытер мокрые щёки руками, склонился над умывальником и сполоснул водой лицо. От солёных слёз кожу щёк щипало. Ну, и пусть катятся ко всем чертям эти эгоисты. А он пойдёт с Машей в кино и даже не вспомнит ни об одном из них. Руслан рывком отодрал бумажное полотенце и вытерся. Горько вздохнул. Ещё вчера казалось, что он счастлив. Было так чудесно видеть перед собой бездонные глаза Ромео, терять себя в новых ощущениях и сходить с ума от рычащего «сейчас», взлетая в рай. А теперь этот рай рухнул, погребая под обломками игрушечных декораций фальшивых лицемеров. Им глубоко наплевать на юного мальчишку, который поверил в то, что нашёл семью. Жалкая подделка. Юноша посмотрел на себя в зеркало. Как же необдуманно он поступил, согласившись стать третьим. Миллер стоял у окна и смотрел на школьный двор. А мальчишка умён. Понял всё с первого раза. Им не нужны лишние проблемы. Их и так достаточно, чтобы сидеть в этом захудалом городке уже третий год. Он и не ожидал, что вместе с Ромео получит настолько страстного пацана. Обманчиво хрупкая внешность прятала под своей оболочкой пылкого любовника. Парень быстро всему учился. Скоро он сам уже может раздавать уроки минета. Мужчина закрыл глаза, вспоминая мягкие юношеские губы на своём члене. Даже Ромео не давал такого яркого спектра ощущений. А как парень прогибается под ним, сам просит хлестать его ладонью, откровенно подставляясь. И не надо сдерживать себя. Чем грубее и жёстче он берёт юношу, тем пронзительнее их обоюдное удовольствие. Рома вчера не выдержал их накала и сел сверху на мальчика. Получилась прелестная композиция. Руслан полулёжа, на нём любимый, а он в это время вколачивался в худенькую попку. Была возможность прижаться к Роминой спине и представить себе, что это в нём он сейчас исполняет свой бешеный танец. Они кончили все вместе. А потом валялись на измятых простынях и кормили друг друга виноградом. Маленькая шлюшка с редким именем Руслан, в беленьких носочках на аккуратных ножках, тянула свои пухлые губки, захватывала ими крупные ягоды и играла с гроздью языком. При виде такого зрелища у него снова встал. А парень и не против был. Отсосал так, что в ушах зазвенело. Чёрт! Михаил прижался лбом к прохладному стеклу. От накативших воспоминаний в плавках наметилось заметное оживление. Скоро конец рабочего дня. Сегодня у Ромео красивая дата – двадцать пять лет. Они едут отмечать её в крупный город, что находится буквально в часе езды от провинции. Там можно не прятаться, сходить в модный клуб и расслабиться в полумраке. На них никто не обратит внимания. Они затеряются в многочисленной толпе таких же людей, желающих отдохнуть, не привлекая к себе излишнего любопытства. Этот вечер будет только для них двоих, неразрывно связанных нитью судьбы. Михаил вгляделся в появившуюся во дворе небольшую фигурку, в синем пуховике, натягивающую на ходу яркую голубую шапочку с приметным помпоном. Похоже, что это их пацан. Он подбежал к какой-то девчонке, обнял и поцеловал в щёку. Кулаки завуча с силой стукнули по подоконнику. Гадёныш! Он встречается с кем-то на стороне? Мальчишка взял девушку под локоток, и премиленькая парочка отправилась в сторону центрального парка. Что делать в парке зимой, да ещё в такой мороз? Разве, только сходить в кинотеатр. Ах, ты, мерзавец! Миллер заметался по кабинету, как зверь в клетке. Смёл со своего пути пинком ноги стул. Грохот упавшего предмета мебельной фабрики привёл в чувство. Нужно успокоиться и взять себя в руки. Нельзя портить сегодняшний праздник. А завтра он разберётся с мелким засранцем. Русланчик смеялся и тащил упирающуюся Машу к высокой горке, чтобы прокатиться. Мультик, на который они попали, поднял настроение, и юноша уже забыл о своей печали. Удивительно, но к середине декабря снега уже навалило выше колена. - Маша, мы скатимся один раз. Ты почему такая упрямая? - Руська, тебе только в детский сад ходить. - Да ну, тебя. Садись. Руслан посадил Машутку перед собой и оттолкнулся. Они полетели вниз навстречу колючим снежинкам, обжигающим румяные щёки. Завалились в конце горки на бок и, барахтаясь, в шутку боролись. - Русь, ну пусти, - хохотала Маша. Руслан навалился сверху, прижал девушку к земле и перехватил сопротивляющиеся руки. Маша вдруг замерла под ним, часто дыша. – Поцелуй меня так, как они тебя целуют, - попросила она. – Меня ещё никто никогда не целовал. - Зачем? - Просто я хочу попробовать, каково это. - И только? - Конечно, - очень убедительно произнесла девушка. Руслан тронул губами легонько сладкий уголок Машенькиного рта, прижался к нему, провёл языком по контуру, нырнул внутрь и поцеловал так же глубоко, как его целовал Ромео. Застыл на мгновение. Странно как-то и не то. Рот показался слишком влажным, и вкус совсем другой, не такой как надо. Он прервал опрометчивый поцелуй, встал и отряхнул от снега брюки. Подал Маше руку, чтобы помочь подняться. - Руся, это было волшебно! – Маша подозрительно разомлела и не собиралась слишком быстро подниматься. - Вставай, - Руслан натянуто рассмеялся. – Не буду больше тебя целовать, а то ты ленивая становишься, - попытался он пошутить. Девушка бодро подскочила. - И ничего я не ленивая. Пошли. Они поспешили к Русиному дому. Бабуля встретила парочку радушно, налила чай и достала праздничное варенье. Разглядывая девушку, она думала о том, что у внука уже и дама сердца появилась. Взрослеет её солнце. А Маша вроде скромная, воспитанная, и ручки у неё золотые. Русины рубашечки такими модными сделала, хоть не мешки необъятные, и не болтаются на парне как на вешалке, а сидят ладно. Руслан потом, как истинный кавалер, проводил подружку до её дома, вернулся назад и поразмышлял над своей судьбинушкой. Всё-таки он непроходимая тупица. Ведь Михал Михалыч прав. Нельзя его так по-глупому подставлять перед всей школой. Как он только об этом не подумал? Жалел себя, несчастного, и совершенно не задумался о возможных последствиях своего легкомысленного поведения. Завтра же извинится перед Михал Михалычем. И будет всё по-прежнему, как хочет того сердце. - Проиграл! Проиграл! Русик подпрыгнул на кровати от радостного визга. - Кеша? Ты где был? - На курсах повышения квалификации, - перед глазами проявился Иннокентий. Он был подлинным, во плоти, не призрачным, как обычно, и топал довольно своими здоровыми ножищами. Прямо хоббит. – Ты проиграл. Руслан насупился. Это так. Что домовой радуется-то? - Долг платежом красен, - бормотал довольно Кеша. – Тяни свои задания. – Он сел на пол, вынул из кармана рубахи миниатюрные карты, перетасовал и рассыпал их «рубашкой» вверх. Руся зажмурился и наугад ткнул в карту. - Бери и читай. Юноша перевернул карточку и прочёл: - «Что имеем – не храним, потерявши – плачем». - Давай сюда, - бумажный прямоугольник исчез в Кешином рукаве. – Дальше тяни. Теперь Руся глаза не закрывал. Обвёл ими раскиданные по полу карты и потянулся к средней. Она словно смотрела на него. - «Заблудиться в трёх соснах». Кеша забрал задание и тоже утопил его в своём рукаве. - А что это значит? – не утерпел от любопытства Руслан. - Потом узнаешь. А теперь спать. И ставь мне изредка молочка. Люблю я молоко. – Кеша в мгновенье ока тут же на месте и исчез. Руся улёгся на кровать и стал перебирать в уме возможные варианты исполнения заданий. Непонятные они. Ничего толком не говорят, явно имеют какой-то скрытый подтекст. Вот так и свяжись с домовым. Очень похоже на то, что вляпался Руслан в какую-то переделку. ***** Родная школа. Как много в этом слове для сердца юного слилось… Руслан честно выполнял данное себе обещание. На завуча не пялился, отвечал на записки Людочки и даже получил замечание на недостойное поведение. Затем он эффективно грузился знаниями на элективах по биологии и математике. Еле дождался конца всей этой канители и полетел, как на крыльях, в жилище Миллеров. Вчерашние обиды совсем забылись, уступая место романтичным грёзам. Наверное, сегодня Ромео будет цитировать бессмертные строки о любви, а потом… Что будет потом, Русик никогда не мог предугадать. Необъятная фантазия нетрадиционной пары, состоящей из дяди и племянника, каждый раз преподносила сюрпризы. Интересно, что же сегодня они придумают? Руся затрезвонил в квартиру. Ромео открыл, настороженно посмотрел на юношу и пропустил вперёд себя в комнату для занятий, даже не предложив раздеться. У окна спиной к двери стоял Михал Михалыч. Он медленно повернулся и прожёг своим фирменным взглядом так, что Руслан сам пожелал рассыпаться на пепел. - Гуляем? – голос звучал обманчиво тихо и ласково. Руся уже знал все его интонации, выучил наизусть полутона и внутренне задрожал от неотвратимо надвигающейся опасности. – Кто она? Руслан не совсем понял о ком идёт речь. Он молчал в надежде на разъяснения. Завуч эту заминку растолковал по-своему. - Не хочешь, значит, говорить? – чересчур любезно продолжил Михал Михалыч. – По-хорошему не получается, будем по-плохому. Рома, сними с него пуховик. Руся расстегнул молнию и позволил нежным рукам, ласки которых он так любил, снять с себя куртку. - Иди сюда, - завуч сел в кресло и поманил к себе юношу. Тот подошёл и остановился в шаге от него. – Ещё раз тебя спрашиваю, кто она? Руслан совсем растерялся. Он стоял словно на допросе, как преступник. - У тебя есть только мы. Я и Рома. – Длинные пальцы неторопливо расстегнули ширинку брюк, приспустили резинку трусов. – Соси. Русины глаза расширились от ужаса. - Михаэль, пожалуйста, не надо! – просьба Ромео донеслась до сознания как в тумане. - Рома, выйди из комнаты. Выйди, кому говорю! – голос зазвенел, отметая возражения. - А ты соси, сучонок. Русик шатнулся назад. Замотал отчаянно головой. Он не может так. Одно дело, когда они играют в «хозяина» и «раба», и приказ отдаётся страстно, с томными нотками, вызывая вожделение во всём теле, и другое – когда так жёстко и равнодушно, хлёстко бьёт и оставляет болезненные следы. - Не буду. – Откуда взялись силы на эти слова? - Бунт на корабле? Ползи сюда. – Всё так же тихо и угрожающе, что мурашки крадутся по спине. - Иначе пожалеешь. - Я не буду! – получилось неожиданно звонко. Он вдруг развернулся, побежал, оттолкнул Ромео, возникшего на пути, рванул дверь на себя и вихрем слетел по лестнице. - Руся, куртка! – Но Руслан уже не слышал Ромео, выскочив на улицу. - Зачем ты так?! – Рома, забывшись, кричал на Миллера. – Он же ребёнок! Ненавижу тебя!!! Молодой человек быстро накинул кожанку и с пуховиком в руках побежал за Русей. Где же он? Ведь мороз, ветер пронизывающий сыпет колким снегом. Кажется, вон около того фонаря мелькнула тоненькая фигурка. Быстрее же… - Руслан!!! Что он делает? Разве он не видит, что горит красный свет? Оглушительный визг тормозов бьёт по перепонкам. Громкий удар и скрежет железа. И тоненький испуганный крик… Противно воет сирена. - Русенька… Руки обхватывают светловолосую голову. Что это? Тёмно-красное, липкое… Течёт и не останавливается. Пачкает, оставляет страшные следы. Холодно… Ему же холодно. Нужно хотя бы укрыть. Какие-то яркие огни. Фигуры в белых халатах. - Отпустите же его! Нет, нет! Он не отдаст своего мальчика. Не надо! Не забирайте его… Пожалуйста… - Вы можете поехать с нами. Ромео сидит на коленях около носилок и молит Бога, чтобы он не отбирал у него этого чудесного ребёнка. Он любит его и не может представить себе жизнь без наивной детской души, без ясных зелёных глаз и очаровательной милой улыбки. - Руся, прости меня…