Внутри

Внутри

      Комната. Стены в несколько слоёв обклеены плакатами, фотографиями, книжными и газетными листами от потолка и до самого пола. Цвет потолка определить теперь трудно — множество брызг красок разных цветов смешалось на нём. Пол застелен некогда светлым линолеумом, теперь уже потерявшим рисунок и ставшим просто белым. Трёхэтажная кровать. Тоже обклеена всякой мелочёвкой: магнитиками, брелками, цветастыми картинками и просто вырезанными из журналов фотографиями очаровательных улыбающихся девушек.       На самой верхней койке спал, не раздеваясь и не разуваясь, здоровенный, с толстыми руками и ногами амбал, одетый в чёрную футболку и синие джинсы. Обут он был в чёрные кирзовые сапоги. Кулаки со сбитыми костяшками он положил под голову с очень короткими волосами. Пару раз ломанный, но искусно вправленный нос громко, почти угрожающе, сопел при каждом вдохе и выдохе. Было видно, что парень спит очень давно, так как пыль уже покрыла и штаны, и сапоги, и плечи, и лицо, и футболку. От пыли парень казался серым.       Средняя полка кровати была небрежно застелена, на ней валялись ножницы, какие-то инструменты, обрывки бумаги и обрезки ткани, фрагменты приборов и устройств. Хозяин полки сидел за большим столом из досок, который тоже был завален красками, приборами, инструментами и просто откровенным мусором. Сам парень был худой, импульсивный, со вздыбленными волосами, был одет в оранжевую футболку, синие, потёртые кое-где джинсы, чёрные кеды с белыми носами и зелёный тканевый жилет с нагрудными карманами. Из одного кармана торчали чёрные солнцезащитные очки, похожие на те, что носили американские лётчики. Жилет покрывали круглые, цветастые значки с изображениями персонажей видеоигр. На шее болтались кулоны на тонкой серебряной цепочке. Парень, сидя в вертящемся кресле, что-то заинтересованно писал ручкой в толстую общую тетрадь, широко улыбаясь и даже немного хихикая при этом. Рядом с парнем стоял работающий радиоприёмник, исполняющий какую-то веселую песню. Кажется, это было «Оранжевое настроение» группы «Чайф». Иногда парень периодически принимался подпевать солисту, но, увлеченный своим занятием, быстро замолкал.       Ещё в комнате была дверь, но из-за толстого наслоения всякой ерунды её почти нельзя было различить. Теперь она широко распахнулась: из дверного проёма второй, более маленькой и более тёмной комнатки, заваленной старыми записными книжками и блокнотами, вышел третий парень. Он был плотен и толст. Одет в чёрные брюки с идеально прямыми стрелками, в идеально отглаженную белую рубашку с галстуком цвета запёкшейся крови и классический чёрный жилет с лацканами. Чёрные волосы были зачёсаны с пробором и блестели. На носу вошедший носил простые очки, сквозь которые с некоторой надменностью смотрел на пишущего. Подходя к столу и снимая на ходу белые медицинские перчатки, пришелец сдержанно поздоровался хорошо поставленным, немного скучающим голосом:       — Добрый день, Романтик.       Романтик оторвал глаза от тетради, увидел говорящего, широко улыбнулся:       — А, привет, Прагматик.       — Ты чем занят?       — Да вот, новый фанфик пишу, — немного смущённо ответил молодой писатель.       — Снова? Тебе самому не надоело? — Прагматик сокрушённо опустился в старинное резное кожаное кресло с высокой прямой спинкой, стоящее по противоположную сторону от Романтика. — Правду говорят: творческий характер — горе в голове… О чём хоть фанфик на этот раз?       — Ну, о тебе, обо мне, о нас, в общем…       — И о нём тоже? — Прагматик показал рукой на лежащего на верхней полке парня. — О Звере тоже?       Романтик с опаской оглянулся на спящего и кивнул.       — Восхитительно, — Прагматик откинулся на спинку кресла и достал карманные механические часы на цепочке, взглянул сначала на них, потом в окно. — Так, время ещё есть…       Так они и были: Романтик увлечённо строчил в тетрадь, Прагматик сидел в своём кресле, сложив руки на кругленьком животе и думал о чём-то, Зверь спал, громко сопя.       Неожиданно Романтик оторвался от своей тетради и спросил:       — Как думаешь, сколько он уже спит?       Прагматик ответил не сразу:       — Гм-м, по моим подсчётам, уже с прошлого года. Ты посмотри, он весь пылью покрылся. Даже серый стал. Пусть спит.       — Это точно… Помнишь, как он в позапрошлом году разбушевался?       — Не напоминай даже. Кошмар какой-то был.       — Ага. И откуда он только взялся?       — Ты посмотри на себя и на меня. Если что серьёзное произойдёт, вроде той же драки, что ты сделаешь? Анекдот расскажешь? Расспросишь про любимую группу? Фанфик свой предложишь почитать? А я что могу? Рассказать о первых лыжах и «Португальской лодке»? Предложить неплохой способ получения бриолина в домашних условиях?       — Нда-а-а…       — Вот и я о чём говорю. Когда у личности много мягких и добрых чёрт характера, обязательно должна быть черта, отвечающая за злость, злобу, жестокость. И это Зверь. Для равновесия. Мы с тобой — равновесны друг другу, а он — равновесен нам. Обоим. Почему он, по твоему мнению, такой огромный, злой и жестокий?       — Не знаю. Почему?       — Потому что мы с тобой совсем не такие.       — Не такие?       — Да. И размера мы такого достигнем, только если нас сложить. Но и то не факт, что хватит.       — Точно…       Помолчали… Неожиданно Прагматик рассмотрел цвет обложки тетради Романтика.       — Это у тебя откуда тетрадь? Где взял?       — Нашёл.       — Я понял, что не купил. Где?       — У стены. Вон там. Ты, когда уходил, дверь закрыл, а она осталась лежать.       — Дай посмотреть.       Прагматик взял протянутую тетрадь и пролистал пару страниц. Ничего. Только писанина Романтика. Вдруг догадавшись перевернул тетрадь кверху ногами и начал листать с противоположной стороны тетради. Замелькали геометрические фигуры, расчёты, формулы, графики. Прагматик хлопнул с досады тетрадью о стол и почти заорал на Романтика:       — Вот скажи: ты всегда такой идиот или искусно притворяешься?! Да это же тетрадь по алгебре и геометрии!!! Да я ради неё ВСЮ память обыскал!!! — показал рукой сторону дверного проёма. — Я ещё, главное, думаю, почему так много забывать по алгебре стал, А ТЫ В НЕЙ ФАНФИКИ ПИШЕШЬ!!! — уже не стесняясь, орал в полный голос Прагматик, вскочив из кресла и брызгая слюной.       — Да ладно тебе, друг, ладно, — попытался успокоить Романтик, удивившись, когда такой всегда собранный и сдержанный Прагматик перешёл на крик. — Ну, хочешь я то, что исписал вырву?       На полке заворочался и засопел громче Зверь. Перевернулся на левый бок, к стене, и сквозь сон почти прорычал:       — Если что серьёзное случится — разбудите.       И снова задышал спокойно и тихо. Прагматик мигом успокоился. Замолчал, опустив руки, посмотрел на тетрадь на столе. Сказал, садясь в кресло, закидывая ногу на ногу и возвращая тетрадь:       — Да пиши, чего уж там. В сущности, они у тебя неплохо получаются.       — Правда?       — Правда. Ну, конечно, до признания Конан Дойля, Кинга, Азимова и Брэдбери далеко, но в определённых кругах они могут иметь успех.       — Спасибо.       — Не стоит благодарности.       — Слушай, а ничего, что я так память израсходовал? Вроде, ещё институт впереди. Что там делать?       — Не волнуйся. Это уже моя забота.       — Нет, правда.       — Ну, что, сложу в память ещё формул и знаний. Ерунда. Источников предостаточно. Но сначала… — Прагматик поднялся из кресла и, натянув медицинские перчатки, направился к дверному проёму, ведущему в память. — Но сначала я в памяти разберу. А то пока искал, всё перепутал, разворошил…       — Тебе помочь?       — Я тебя умоляю! Кто из нас Прагматик — я или ты? Ты пиши свои фанфики и позволь мне заниматься своими обязанностями.       — Ладно…       — Вот и умница. Вот и молодец.       Прагматик скрылся за дверью, а Романтик поставил точку в своём фанфике.