Heal Your Broken Heart

      Генри беспокойно мерил шагами лабораторию Виктора. Прошло уже достаточно много времени с тех пор, как Франкенштейн ушел, и Джекилл начал немного беспокоиться. Наркотик должен был усыпить Лили буквально со второго вдоха, как он и обещал Виктору, и доставить девушку сюда, в лабораторию, не потребовало бы особых усилий. С другой стороны, кэбмен мог поинтересоваться, почему леди без сознания, но ведь на это можно ответить, что она просто выпила лишнего на вечернем приеме. Где же носит Виктора в таком случае? Что могло задержать его?       Стоило только Генри отвлечься от своих мыслей на замысловатую коллекцию различных колб и стеклянных пробирок, как дверь в лабораторию заскрипела, открываясь. За ней послышались медленные, шаркающие шаги, и у молодого ученого перехватило дыхание. Время настало. Виктор заполучил Лили и уже совсем скоро превратит ее обратно в девушку, которую однажды полюбил. И Генри потеряет его. Снова. Джекилл медленно выдохнул и сделал глубокий вдох, прежде чем изобразить на лице приятное выражение. Как бы то ни было, это то, чего желал Виктор, и Генри сделает все, что угодно, чтобы помочь ему. Но вошедший в лабораторию Франкенштейн вовсе не был похож на счастливого молодого человека, воссоединившегося с любовью всей его жизни.       Вместо этого Виктор двигался, будто во сне, едва удерживая равновесие. Его глаза, и без того вечно уставшие, а теперь еще и красные от слез, смотрели в пустоту, будто бы мир вокруг перестал существовать. Лицо же было даже более бледным, чем обычно. Генри вздохнул и быстрым шагом подошел к другу, успевая подхватить того под руку, прежде чем ноги Виктора отказали ему. Джекилл проводил Франкенштейна до койки в дальнем углу лаборатории, а сам опустился на колени перед ним, участливо заглядывая в глаза.       - Что случилось, друг мой? – тихо спросил Генри.       - Она сказала мне идти и лечить мое разбитое сердце с кем-нибудь другим, - бесцветно ответил Виктор. - Иначе в следующий раз уже в ее руках окажется бритва.       - Бритва? – взволнованно переспросил Джекилл. - Что за бритва, Виктор? Что произошло?       - Лили была в доме не только с Греем. Там были и другие… проститутки, думаю, - начал рассказывать Франкенштейн, рассеянно проведя рукой по шее. - У одной из них была бритва. Она почти перерезала мне горло. Если бы Лили не остановила ее… Генри, я бы погиб там, она убила бы меня.       Доктор Джекилл почувствовал, как комок подступил к горлу. Было больно даже думать о том, что он мог потерять Виктора, их дружбу. Осознание, что его лучший друг был на волоске от смерти, было невыносимым. Генри с силой сжал кулаки, чтобы не дать эмоциям выйти наружу. Когда мужчина восстановил контроль над собой, он снова поймал взгляд Виктора.       - И что ты собираешься делать? – спросил он. - Лили теперь недостижима для тебя, мой друг. Более того, она обещала убить тебя в следующий раз. Неужели ты все еще хочешь рисковать своей жизни ради этого эксперимента?       - А что ты предлагаешь? – голос Франкенштейна сорвался. - Я люблю ее, Генри! Люблю то время, что мы проводили вместе, когда она была такой юной, невинной… и моей. И теперь я должен бросить все это? Бросить ее? Особенно сейчас, когда мы знаем, что сыворотка работает?       Виктор больше не мог сидеть спокойно и начал ходить по лаборатории кругами, несмотря на все еще трясущиеся ноги. Сам не зная об этом, он следовал тому же маршруту, что и Генри пару минут назад, разве что без разглядывания окружающих вещей. Джекилл остался на своем месте, только немного развернулся, чтобы держать друга в поле зрения. Ему уже приходилось видеть Франкенштейна в таком состоянии, когда они обучались в колледже, вот только тогда его приятель был одержим учебой, идеями. Так было до того самого момента, когда Виктор уехал, полный желанием побороть смерть. Сейчас все было иначе. Молодым доктором владели шок, страх и отчаяние. Это разбивало Генри сердце.       - Лили больше не такая, какой я знал ее… И она не позволит мне снова сделать ее прежней, - сказал Виктор скорее самому себе, но Джекилл услышал это. - Она сказала, что всего лишь выжидала, когда мы были вместе. Что никогда не была счастлива.       - Тогда, может, пора и тебе двигаться дальше, - предложил Генри. Виктор остановился и посмотрел на друга с нескрываемой злостью. Тот замялся:        - Согласись, ты не можешь заставить кого-то полюбить в ответ, несмотря на то, как сильно любишь сам.       - А что тогда будет с экспериментом? Забудем про него? – драматично бросил в ответ Виктор, обведя рукой множество банок с приготовленной сывороткой.       - Нет. Мы продолжим его. Просто без Лили, - отрицательно помотал головой Генри. - То, что мы с тобой сделали, может помочь столь многим в Бедламе. То, что ты не используешь сыворотку на одном-единственном желаемом пациенте, не значит, что она пропадет.       Виктор издал раздраженный смешок, и продолжил наматывать круги по помещению. Следовало признать, что Джекилл был прав практически во всем. Сыворотка полностью излечила душевнобольного, несмотря на частичную потерю памяти. С тех пор тот мужчина не причинил никому зла и тем более не угрожал убить Королеву. Возможно, еще не все было потеряно, если говорить о научной стороне ситуации. Но сердце юного доктора не могло согласиться с этим и успокоиться. Когда бессмысленные хождения вперед-назад довели Франкенштейна обратно до койки, он улегся на нее, положив руки под голову.       - Лечи свое сердце с помощью кого-нибудь еще… - вновь повторил он жестокую фразу, - Но я люблю только ее. Любил… Кто еще у меня есть?       - В мире существуют и другие люди, которые заботятся о тебе, мой друг, - осторожно сказал Генри, позволив себе положить руку на колено Виктора в качестве поддержки, - Просто присмотрись.       - Ой, да о чем ты? И где же они все, Генри? – невесело усмехнулся Франкенштейн, - Что-то я не вижу, чтобы они выстроились в очередь у моей двери.       - Может, они не у двери, а прямо перед тобой? – на одном дыхании прошептал Джекилл. Слова буквально выскользнули из его рта, ибо он больше не мог видеть лучшего друга в таком состоянии. Отлично, он сказал это. Генри задержал дыхание, ожидая реакции Виктора на его слова. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем тот приподнялся, садясь напротив Джекилла.       - Прямо передо мной? – переспросил молодой доктор, внимательно изучая собеседника, - Ты? Ты мой друг, Генри, я прекрасно это знаю. Но как дружба поможет мне залечить разбитое сердце?       - Думаешь, я не люблю тебя? – напрямую спросил Джекилл. Он и так зашел слишком далеко, чтобы отступиться. Мужчина придвинулся поближе, сжимая колено Виктора сильнее, - Тогда ты никогда не смотрел внимательно. Посмотри сейчас. Взгляни и реши.       Виктор продолжал изучать лицо Генри, но теперь прислушиваясь к своему сердцу. И он действительно почувствовал, что впервые по-настоящему смотрит на Джекилла, отбросив рамки их рабочих отношений. Теперь он видел. Генри смотрел на него взглядом безответно влюбленного человека. В голове молодого доктора проносились десятки когда-либо сказанных его другом фраз, двойному смыслу которых он ни разу не придал значения. Похоже, Джекилл действительно любил его, но никогда не надеялся, что дождется ответных чувств.       Но так ли это? Глубоко в душе Франкенштейна всегда была часть, которая любила Генри в ответ. Может быть пока как друга. Но это не значило, что ничто не может измениться. Желание попробовать удивило молодого доктора, ведь он никогда не задумывался, что Генри может быть для него больше, чем просто другом и даже лучшим другом. Виктор всегда концентрировался исключительно на работе, которая в конечном итоге оказалась вовсе не Священным Граалем, а проклятьем. Но затем появилась Лили, которая смогла открыть его глаза на остальной мир. Да, он любил ее, но лишь тот образ, что создал сам. Как она и сказала. Куколка раскрылась, бабочка улетела. Теперь они далеки друг от друга.       - Я понимаю, - медленно произнес Виктор, нежно кладя ладонь на щеку Генри, - Кажется, теперь я понимаю.       Генри слегка наклонил голову, ощущая тепло чужой руки на своем лице, и прикрыл глаза. Он ожидал, что Виктор скажет ему «нет», отрицая любые чувства между ними, кроме дружеских. Или вовсе прогонит его. Но все, что происходило сейчас, превосходило любые ожидания Джекилла. Он улыбнулся, открыл глаза и перехватил взгляд Виктора. Наконец-то он может больше не прятать чувства, которые так долго рвались на волю.       - Излечи свои раны, Виктор, - сказал Генри, - Сделай свое сердце снова целым.       Несколько минут они провели в полном молчании, наслаждаясь моментом близости. С души Виктора будто спали оковы, и он сделал глубокий вдох впервые с того момента, как у его горла оказалось острое лезвие бритвы. Франкенштейн медленно приблизился к Генри, давая тому время, если он захочет отстраниться. Но Джекилл не отстранился. Тогда, чуть наклонившись вперед, Виктор накрыл его губы своими. Это был осторожный, но очень искренний поцелуй. Раны в его душе обязательно заживут. Все, что для этого нужно – человек, сидящий напротив.