Университетские страсти

Глава 5. «Страсть и её последствия»       «Ты собираешься поделиться своим адресом или это всё-таки местоположение дома твоих родителей?» - прочла девушка в смс сообщении, которое только что пришло на телефон. Эмма вдруг поняла, что забыла отправить координаты своего нахождения Реджине и видимо та устала ждать. Стукнув себя по голове молотком в собственных мыслях, блондинка быстро набрала сообщение, не забыв указать, в какой из высоток находиться её квартира. Удостоверившись, что всё в сообщении указанно верно, девушка отправила смс возлюбленной, ожидая отчета о доставке. Ответ последовал незамедлительно.       - Отличненько…       Пробормотала себе под нос Свон, вспомнив, что теперь ей следовало оповестить ресепшен о прибытие гостя. Взяв в руки трубку домашнего телефона, девушка позвонила вниз, ожидая ответа.       - Добрый вечер.       - Здравствуйте, Эрик. Это Эмма Свон.       - Здравствуйте, мисс Свон. Надеюсь, Вы довольны своими апартаментами? Если Вам что-то потребуется, звоните и я окажу Вам помощь.       Эмме сразу понравился швейцар, встретивший её с широкой улыбкой на губах и искренне добрым взглядом голубых глаз. Мужчине по виду можно было присудить возраст не больше тридцати лет, но стоило этому брюнету улыбнуться, как его лицо принимало юношеский облик.       - Спасибо, Эрик. Я хотела Вас предупредить. Ко мне скоро приедет гостья – Реджина Миллс. Не могли бы Вы сразу пропустить её ко мне?       - Конечно, мисс Свон.       - Зовите меня Эмма, Эрик.       - Хорошо, Эмма. Я пропущу Вашу гостью, как только она прибудет.       - Благодарю. До свидания.       - Удачного вечера, Эмма.       Вот и всё. Мысленно перебрав в голове проделанную работу, Свон еще раз удостоверилась в полной готовности к приезду Миллс, но один взгляд на кухонный гарнитур, заставил её серьезно задуматься о своих навыках в кулинарии.       - Смирись, Свон. Ты не сможешь приготовить нормально даже обычный омлет.       Эмме редко приходилось сожалеть о том, что не обучилась чудесам приготовления разнообразных блюд и задумывалась, почему же в мире нет магии и нельзя просто взять и наколдовать себе вкусный ужин. Девушка направилась в свою новую комнату, по пути снимая через голову белую футболку. До приезда гостьи ей стоило принять душ, да и тем самым смыть с себя весь негатив этого дня. Конечно, любимый дедушка скрасил последние полдня блондинки, но ссора с родителями осела в её мыслях, словно желчный осадок.       Ванная, скрывавшаяся за одной из дверей в комнате, оказалась такой, какой её ожидала увидеть Свон. Просторная, светлая, выполненная в голубых и белых тонах, один из углов помещения занимал огромных размеров душ прямоугольной формы, в метре от него у стены располагался джакузи, с другой от них стороны – раковина, унитаз и биде. Над раковиной висело большое овальное зеркало, два навесных шкафчика, вероятно для всякой мелочи, и это плюс к тем двум, между которыми был встроен сам умывальник. Также, в ванной комнате находился высокий широкий шкаф для полотенец и прочих вещей, которые можно использовать только во время водных процедур. Всё было в белом цвете, но душевая кабина сильно выделялась на фоне остальных деталей помещения. Плиты и матовые стекла серого цвета казались большим красным яблоком в корзине лишь с зелеными фруктами.       - Я уже люблю эту квартиру.       Пробормотала блондинка себе под нос, сразу направляясь к душевой кабине. Её ноги почти не отрывались от пола, создавая впечатление, будто девушка просто скользила по кафельному полу. Скинув с себя оставшиеся на теле темные джинсы и нижнее белье, Эмма залезла в просторную кабину, куда поместилось бы еще пять человек. Вместо кранов, в стене была встроена водонепроницаемая панель управления, в которой разобраться блондинке не составило труда. Отрегулировав температуру и напор, Свон закрыла глаза, наслаждаясь струям горячей воды, стекающей прямо с потолочной плиты сквозь небольшие отверстия, разбросанные над головой.       - Черт, как теперь вылезти из этого Рая!       Спустя пятнадцать минут быстрого приема душа, Эмма вспомнила о Реджине и её скором появлении, поэтому ей, всё-таки, пришлось закончить водные процедуры. Девушка успела одеть домашние джинсовые шорты, длина которых едва достигала колен, и спортивный лифчик, когда по квартире раздался звонок.       - Вот черт!       Выругалась девушка, спешно натягивая через голову безразмерную футболку цвета морской волны, и сразу же бросилась на первый этаж апартаментов. Быстро подбегая к двери, не смотря в глазок, девушка отворила разделяющее влюбленных препятствие. Что и следовало ожидать, за дверью терпеливо ожидала Миллс, один взгляд на которую лишил блондинку способности мыслить и говорить. Будучи одетой в светлые узкие джинсы, кроссы и обтягивающую футболку, выделяющую её грудь, Реджина всё равно была совершенной женщиной в глазах Эммы. Девушка почти растеклась в огромную лужу на пороге собственной квартиры, когда голос любимого преподавателя вернул её к реальности.       - Мисс Свон, может, Вы пропустите меня в свою квартиру или мы будем стоять у Вас на пороге? – брюнетка приподняла правую бровь, улыбаясь лишь уголком рта, а глаза цвета шоколад, держащие на себе изумрудный взгляд, никак не помогал блондинке вернуть самообладание. – Свон, ты меня пугаешь. Может тебе вызвать врача?       - Эм… Черт… Реджина, ты… - Эмма без успеха возвращала способность нормально мыслить и говорить, но буквально секундой позже её руки сделали всё, вместо слов. Схватив женщину за запястье левой руки, блондинка рывком притянула ту к себе, сразу накрывая пухлые, окрашенные красной помадой, губы своими, захватывая их в страстном поцелуе.       Такое неожиданное действие со стороны девушки повергло Миллс в шок, но тот не продлился долго, быстро исчезнув на фоне желания растворится в горячем поцелуе. Брюнетка мгновенно ответила, крепко обхватывая шею Свон руками, сильнее прижимаясь к ней и утопая в наслаждении. Руки Эммы сомкнулись вокруг талии преподавателя права, не желая выпускать эту женщину даже на миг. Реджина же запустила пальцы одной руки в светлые волосы своей девушки, сжимая их на затылке и жадно кусая столь сладкие и манящие губы. Они так и продолжали бы стоять и целоваться на пороге апартаментов Свон, но девушка вспомнила, что дверь до сих пор оставалась настежь открытой. Не прекращая наилучшего занятия, Эмма толкнула ногой дверь посильнее и та, поддавшись, закрылась, а девушка шаг за шагом последовала вглубь квартиры, утягивая за собой Реджину. Рухнув на просторный диван в гостиной, блондинка совсем не противилась тому, что оказалась под своей возлюбленной, а руки темноволосой женщины продолжали сжимать волосы на голове Свон. Губы влюбленных двигались в одном ритме, никто не собирался уступать, и поцелуй со стороны можно было назвать боем не на жизнь, а на смерть. Их языки словно исполняли танец страсти и огня, и такое танго мало кто мог исполнить настолько чувствительно. Воздуха не хватало как одной, так другой, но они не хотели останавливаться. Только когда рука брюнетки каким-то волшебным образом оказалась под футболкой Свон, девушка издала протяжный стон прямо в губы возлюбленной.       - Господи… Нам надо… О, Боже… Я не могу дышать… - тяжело вдыхая воздух еле произнесла Реджина охрипшим от возбуждения голосом. Оторвавшись, наконец, от губ Эммы, женщина прислонилась лбом ко лбу блондинки, продолжая глубоко дышать и едва заметно посмеиваться случившейся ситуации.       - Ты сводишь... меня с ума, ты знаешь… об этом? – также рвано вздыхая, шепотом проговорила Свон, чье горячее дыхание обжигало пухлые губы брюнетки.       - Если у Вас проблемы с психикой, не надо валить это на других, мисс Свон, - с усмешкой произнесла Реджина, приподнимая голову и пристально смотря в глаза возлюбленной, а такой взгляд темных глаз всегда оглушал блондинку. – Может, вызвать врача всё-таки?       - Не думаю, что существует диагноз «Супер сексуальная Реджина Миллс», поэтому врачи не смогут помочь мне, - широкая улыбка появилась на лице Эммы, когда она продолжила – Мне даже нравится это сумасшествие.       - Смотри не свихнись окончательно, дорогая. Ты еще должна окончить университет.       - Постараюсь, мисс Миллс, - девушка закрыла глаза, когда Миллс опустила голову, зарываясь лицом в её шею. Эмма также уткнулась в шею любимой женщины, нежно касаясь губами её кожи и вдыхая аромат духов своего преподавателя, смешанный с чем-то похожим на запах яблок, - Мне нравится, как ты пахнешь.       Реджина, которая в это время впитывала запах цитрусов, исходящих от блондинки, удивилась сказанным словам своей девушки и подняла голову, вновь устремляя шоколадные глаза на лицо ученицы, где белым по черному было написано «Я в Раю».       - А как я пахну?       - Ты пользуешься только тремя видами духов - Ellipse, Jean Patou's Joy, Lady Million Prive Paco Rabanne. Я очень хорошо разбираюсь в парфюме, поэтому сразу могу сказать, что сегодня ты использовала Ellipse, но почему-то я еще чувствую запах яблок. Ты готовила пирог?       - Откуда ты знаешь, каким парфюмом я пользуюсь?       - Говорю же, я очень хорошо разбираюсь в этом. У меня сильно развито обоняние.       - Свон, ты полна сюрпризов.       - Ты не ответила. Ты испекла пирог?       - Да. Когда ты позвонила, я была в доме отца. У нас с ним есть традиция каждое воскресенье вместе готовить пирог с яблоками. Эту традицию в нашей семье организовала моя мама, когда мне было пять лет, - на последнем предложении лицо Реджины заметно изменилось. Взгляд стал пустым и устремился куда-то в сторону, губы слегка дрожали, что почти невозможно было заметить, а дыхание стало частым и прерывистым. Женщина словно провалилась в другую реальность, что не прошло мимо блондинки. Эмма сразу почувствовала неладное и коснулась большим пальцем щеки любимой женщины, пытаясь вернуть её внимание к себе.       - Реджина, не надо. Не думай об этом. Она не хотела бы, чтобы ты вспоминала её с грустью, - Свон поняла сразу, что вертелось в голове её возлюбленной. Тяжело было забыть тот день на первом курсе, когда во время лекции Реджина ответила на чей-то звонок, а после вылетела из аудитории, даже не сказав и слова. На следующий день Мэри-Маргарет объявила, что мисс Миллс не появится в университете неделю по семейным обстоятельствам, причиной которых оказалась смерть её матери. Во всем городе люди говорили о смерти супруги мэра Генри Миллса и если некоторые придурки, такие как Финн Коллинз и Киллиан Джонс радовались отлучке Реджины, то Эмма, Лекса, Костия и Руби отреагировали совсем наоборот. Блондинка уже на тот момент осознала свои чувства к преподавателю, поэтому несчастье, случившееся в семье Миллсов, тронуло её больше, чем следовало ожидать – Твоя мать заслужила, чтобы единственная дочь, вспоминая её, думала только о счастье, которое она тебе дарила.       Целую минуту, показавшейся Свон вечностью, брюнетка смотрела на девушку так, будто она находилась в объятиях ангела, в руках той, что спасет её ото всех невзгод. Реджина даже не сомневалась в том, что Эмма была её спасителем. Она подарила ей то самое счастье, которого не было у женщины с того самого дня, когда Кора покинула их мир.       - Я никогда подумать не могла, что мне так повезет в жизни. Я тайком встречаюсь со своей студенткой, каждое слово которой заставляет моё сердце биться в живом ритме, - ответно коснувшись щеки блондинки, Миллс склонилась к ней и одарила долгим нежным поцелуем, через который Эмма могла ощутить все чувства преподавателя.       - Неужели все? А как же «Злая Королева»? – после чувственного поцелуя отшутилась блондинка, слегка прикусывая нижнюю губу темноволосой женщины.       - Мне нравится, то, как это звучит из твоих уст. Повтори еще раз, - прикрывая глаза в наслаждении, попросила Реджина.       - Ты моя Злая Королева, Реджина Миллс. Королева, ради которой я готова на всё.       - Мне льстят твои слова.       - Никакой лести. Лишь истинна.       - Тогда я согласна быть всегда твоей Королевой. ***       - Боже, Эмма, как можно не уметь готовить простой омлет?       - Можно. Я же не умею, а значит можно.       Прошел целый час с момента прихода Реджины. Девушки долго лежали на диване, проводя это время за разговорами, и подшучиваниями друг над другом, с поцелуями в перерывах, но стоило желудку Свон очень даже заметно заурчать, как парочка влюбленных разразилась смехом, и им всё же пришлось подняться с удобной мягкой мебели. Обдумывая план действий операции, под названием «Урчащий желудок Свон», название которой, кстати говоря, придумала Реджина, поэтому оно звучало как-то слишком просто, девушки не знали, что же такого приготовить на скорую руку. Заявление Эммы, что она не умеет готовить даже яичницу, поразило брюнетку. Ну, не просто поразило. Она буквально вот уже четверть часа смеялась над признанием девушки.       - Эмма, омлет – это не шоколадный трех этажный торт.       - У меня проблемы в общении с плитой, духовкой и прочей кухонной утварью. Даже ножи стараюсь меньше в руки брать. Убью еще ненароком кого-нибудь.       - Неужели святая Мэри-Маргарет не смогла заставить тебя учиться кулинарному мастерству? – Реджина задала этот вопрос так, что в её интонации можно было услышать издевку. Естественно, это никак не касалось Эммы и весь сарказм, который когда-либо высказывала Миллс всегда относился к матери блондинки. Отношения между женщинами много лет были натянутыми, и если бы старшая Свон не занимала должности директора университета Калифорнии, то брюнетка давно превратила бы ту в жабу или в песочек. Единственный представитель семейства Свон, которого полюбила Миллс, оказалась её студентка. У судьбы особое чувство юмора и ничего тут не поделаешь.       - Давай не будем говорить о ней. О моих родителях. Пожалуйста, - Эмма сама не заметила, как внутри неё вновь зажегся огонек злости на собственных родителей. Утро, омраченное скандалом и уходом из родного дома, до сих пор не отпускал мысли блондинки, несмотря на то, что дальше всё удачно складывалось.       - Что случилось, Эмма? – обеспокоенно спросила женщина с алюминиевой кастрюлей в руках, которую она только что достала из кухонного шкафчика, решив приготовить спагетти под острым соусом. От брюнетки не ускользнули изменения в лице и голосе девушки, явно связанные со старшим поколением Свон.       - Давай займемся едой, и я всё расскажу тебе за нашим совместным ужином, - вплотную приблизившись к возлюбленной, тихо проговорила Эмма, как-то обреченно вздыхая, но при этом её губы сами по себе расплылись в счастливой улыбке, когда девушка коснулась уголка рта Миллс, коротко нежно целуя её.       - Конечно, дорогая, - прошептала брюнетка, ощущая совсем не спокойные эмоции внутри. Стоило Свон приблизиться к ней, как по телу женщины пронеслась волна желания, а кровь будто кипела в жилах. – Надеюсь, ты любишь спагетти.       - Спагетти входят в список моих любимых блюд и занимают второе место, после пиццы, - довольно улыбаясь, едва слышно проговорила блондинка, чьи глаза смотрели на Реджину так, словно она готова была съесть своего преподавателя прямо сейчас.       - Ты должна дать мне этот список. Стоит его запомнить. Чувствую, мы будем часто попадать в такие ситуации, - стараясь говорить более спокойным голосом, Миллс хотела развернуться к кухонной плите, но её тело не поддавалось требованиям мозга.       Голубки еще минуту стояли в таком положении, поглощая один кислород на двоих, опаляя губы друг друга горячим дыханием и пожирая взглядами. Из последних сил брюнетка смогла отвернуться от Эммы, начиная трясущимися руками набирать воду в кастрюлю, одновременно зажигая электроплиту. Пока Реджина занималась ужином, Эмма накрывала в гостиной столик, идеально сервируя так, словно у них ужин пройдет не дома, а в ресторане и всё должно быть на все сто процентов. Не прошло и часа, когда Реджина поставила на стол две тарелки со спагетти, покрытые специальным соусом, который также приготовила брюнетка.       - За наш первый совместный ужин! – воскликнула Эмма, когда девушки сели за стол, взяв в руки бокалы с красным вином, и чокнулись ими.       - Приятного аппетита, дорогая, - не пытаясь сдержать счастливую улыбку, ответила Реджина, после чего сделала глоток изумительного напитка.       Женщина разбиралась в винах, поэтому сразу оценила вкус дорогого напитка с многолетней выдержкой. Найти бутылку такого вина было тяжелой задачей и Генри Миллс, будучи любителем всего изысканного, летал в Италию раз в полгода ради лишь одной такой бутылки. Ужин начался в тишине, но это затишье вовсе не давило на девушек, а скорее наоборот. Чувство уюта и спокойствие витало вокруг, чему обе представительницы женского пола были рады, но вскоре Эмма нарушила это молчание.       - Я ушла из дома, - как бы невзначай произнесла блондинка, доедая свои спагетти и не отрывая изучающего взгляда с женщины напротив.       - Это я поняла. Мы ведь не в доме твоих родителей, как ни как, - Миллс совсем спокойно отнеслась к заявлению своей девушки, отодвигая пустую тарелку с вилкой немного в сторону. Взяв в руки бокал с вином, брюнетка сделала небольшой глоток полусладкого напитка, затем вернула полное внимание, девушке напротив, приподняв правую бровь.       - Реджина, я не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо, после того, что я тебе скажу, но я не могу больше находиться под их опекой, - тяжело вздохнув, Свон взяла в руки свой напиток, разом выпивая его содержимое. Сморщив нос, девушка убрала пустой бокал на стол, продолжив немного дрожащим от волнения голосом. – С самого моего детства они делали для меня всё, но взамен я должна была выполнять любое их желание. Я должна быть примерной дочерью, должна быть во всем лучшей, должна быть тем человеком, которого они хотят видеть и знать. Но я… Я личность, в конце концов! Я хочу жить так, как сама того пожелаю. Хочу делать то, что сама хочу.       - Эмма, успокойся. Вдохни, - Реджина прервала поток слов блондинки, больше всего желая, чтобы та перестала терзать себя ненужными мыслями о родителях. - С чего ты взяла, что я буду думать о тебе плохо?       - Я ненавижу их, Реджина. Я ненавижу своих родителей и не хочу больше видеть их. Обоих. Единственный человек в семье, всегда поддерживающий меня, это мой дед, который, кстати, тоже ненавидит моих «Прекрасных» родителей, - немного успокаиваясь, Эмма потянулась через стол, накрыв теплую руку любимой женщины своей, и посмотрела ей в глаза. – Просто, я знаю какого тебе после… После того, что случилось с твоей мамой. Ты наверняка не уважаешь людей, отзывающихся негативно о своих родителях, но я прошу, пойми меня.       Брюнетка, выслушав свою девушку, еще некоторое время продолжала безмолвно смотреть в её умоляющие изумрудные глаза. Миллс действительно не уважала таких детей, но не все родители также замечательны, как было в её собственной семье. Кора была самой лучшей женщиной, которую Реджина когда-либо знала, а Генри, даже будучи постоянно занятым человеком, всё равно уделял время своей семье столько, сколько мог и много больше. Опустив взгляд на их руки, брюнетка едва заметно приподняла уголки губ в полуулыбке, а в её взгляде можно было прочесть любовь и нежность. Раскрыв ладонь, женщина переплела свои пальцы с пальцами возлюбленной, вновь поднимая взор к изумрудным глазам.       - Эмма, если бы я не знала твоих родителей, если бы не была лично знакома с Мэри-Маргарет, то мой ответ, наверное, звучал иначе, но я знаю тебя и их. Я знаю, какие они «Прекрасные» и ни за что не стану думать что-либо противоположное тому, что знаю о тебе, - улыбка, украсившая лицо женщины, была настолько искренне нежной и полной любви, что Эмма сама того не ожидая ответно улыбнулась возлюбленной, в точности как Миллс. – А теперь, давай уберем всё со стола.       - И я устрою тебе небольшую экскурсию по моему новому дому, - стараясь скрыть озорную улыбку, радостно говорила Свон, поднимаясь вместе с Реджиной со стола и беря в руки грязную посуду.       - Это намек, мисс Свон? – наигранно удивившись, спросила женщина.       Один взгляд на её лицо заставил блондинку позабыть обо всем на свете. Эта приподнятая бровь, эти потемневшие глаза шоколадного цвета, эта легкая ухмылка и вид хищной дикой кошки выбивал девушку из колеи. Стоило брюнетке проследовать в сторону кухни, Эмма начала пожирать взглядом тело этой искусительницы. Её бедра плавно покачивались из стороны в сторону, а за каждым этим движением пристально следила уже возбужденная блондинка.       Реджина, тем временем подошла к раковине, принимаясь за мытье посуды. Почти всё это время ни одна, ни другая девушки не перекинулись и парой слов, но когда под воду Свон опустила приборы, брюнетка ощутила сильные руки, обхватившие её талию. Эмма прижалась всем своим телом к стоящей к ней спиной возлюбленной, уткнувшись носиком ей в шею. Снова ощутив этот притягательный аромат духов и нежной кожи Миллс, блондинка почти растаяла на месте, как льдинка у огня. Её руки еще крепче сжали стройную талию её любимого преподавателя, а на лице появилась широкая счастливая улыбка, которую Реджина заметила, даже не имея возможности взглянуть на свою девушку.       - Останешься на ночь? – шепотом произнесла Эмма, едва касаясь губами уха темноволосой женщины. От робости в голосе молодой девушки, Реджина испустила тихий смешок, сразу выключая воду и поворачивая голову в бок, чтобы хоть краем глаза увидеть лицо любимой.       - Я с радостью останусь на ночь, но при одном условии, - вытерев руки чистым полотенцем, Миллс повернулась полностью, всё еще находясь в руках блондинки, и таинственно взглянула в её ярко зеленые глаза. – Ты покажешь мне, где находится твоя спальня.       Удивительно, как обычные слова могут повлиять на состояние человека. Если минутой раннее Эмма обрела хоть малую часть спокойствия, то в этот момент её тело вновь пропустило парочку волн возбуждения, от которых кровь начала бежать в жилах с бешеной скоростью, а сердце отбивало такой ритм, будто скакун на скачках. Реджина знала и ощущала, что сейчас творилось с её возлюбленной, и была довольна результатом, несмотря на то, что сама еле стояла на ногах, желая как можно быстрее оказаться в одной постели с этой белокурой принцессой. Несколько секунд молчания и хриплого прерывистого дыхания сменились внезапной уверенностью во взгляде и движениях Свон. Эмма взяла возлюбленную за руку, ведя за собой через гостиную к лестнице, ведущую на второй этаж апартаментов. Минуя коридор второго яруса квартиры, оставляя за собой дверь в кабинет и гостевую спальню, девушки подошли к деревянной двери орехового цвета. Блондинка пропустила Миллс вперед и когда зашла следом, включила свет. Приставленная изголовьем к стене кровать находилась прямо перед глазами, аккуратно заправленная и окруженная с двух сторон небольшими прикроватными тумбочками, на одной из которых стоял торшер. Бежевые оттенки стен хорошо гармонировали с кремовым ковром на полу и мебелью, выполненной в светлых тонах. У боковой стены стояло трюмо с зеркалом, рядом – дверь в гардеробную. С противоположной стороны дверь в ванную и рядом с ней – еще одно большое зеркало, чтобы можно было любоваться своим нарядом в полный рост. Эмма уже успела заметить, что зеркал в этой квартире было много. В каждой комнате, а в некоторых даже по два или три. Но сейчас мысли девушки были далеки от интерьера апартаментов. Её взгляд оставался прикованным к темноволосой богине, которая до сих пор стояла спиной к ней, оглядывая окружающую обстановку. Свон закрыла дверь и сделала пару шагов к любимой женщине, ложа руки ей на бедра и мягко поглаживая их.       - Мы можем не торопиться, если ты еще не готова, - тихо шептала на ухо брюнетке Свон, прижимаясь к ней всем телом, пытаясь не задохнуться от того, что желание будто застряло в горле, не давая нормально вдохнуть кислорода.       - Эмма, у меня никогда не было девушек до тебя, но, - Реджина повернулась, желая смотреть в глаза возлюбленной, чтобы та видела, насколько она уверена в своих действиях. – Я долго не могла признаться себе в том, что чувствую к тебе. Я много лет бежала от отношений с кем-либо, но здесь и сейчас я не собираюсь больше бегать. Я не хочу больше прятаться в своём замке за высокими стенами, как бы это ни было сложно для меня. Не думаю, что мы торопимся, скорее наоборот. Я хочу тебя, Эмма Свон и если ты сейчас же не возьмешь меня, я не знаю, что сделаю с тобой, но могу поклясться, целой и невредимой тебе не выбраться в таком случае.       Улыбка на устах преподавателя и её слова вызвали у Эммы смешок, но девушка тут же вернула всю свою серьезность на место, ведь не случайно она назвала свою любимую «Злой Королевой». Не стоило проверять Реджину на терпение и испытывать на себе её клятвы.       - Я не огорчу вас, Ваше Высочество, - с долей шутки, но с большой твердостью в голосе ответила Эмма.       Поддавшись вперед, чуть склонив голову, блондинка, сначала едва касаясь губ любимой женщины, горячо выдохнула, вдыхая её дурманящий аромат. Девушки, горячо дыша, нетерпеливо слились в нежно поцелуе, словно заново изучали губы друг друга. Пробовали на вкус и запоминали всё, до последней детали. Ласково целуя друг друга, они медленно стали подходить к подножью кровати. Маленькие шаги сменились резким рывком вперед, когда Свон забыла о всякой нежности, и теперь ею управляло неутолимое желание и страсть. Алые губы Миллс раскрылись, впуская язык блондинки и танец страсти возобновился. Руки брюнетки забрались под футболку Эммы, которую ей не терпелось снять, но стоило ей подумать об этом, как её собственная верхняя одежда оказалась на полу. Девушки отрывались от губ друг друга лишь в те моменты, когда одна из них опускалась или отстранялась, чтобы снять ту или иную деталь гардероба возлюбленной, но как только шорты и джинсы обеих оказались в одной куче с верхней одеждой, Свон еще на шаг подтолкнула брюнетку к кровати. Как у неё получилось сделать это, никто так и не понял, но будто с помощью магии, блондинка скинула покрывало с кровати, продолжая жаркую атаку на губы любимой, сразу же мягко опрокинув женщину на мягкий матрац.       - Реджина, ты так восхитительна, - охрипшим от переизбытка ощущений голосом говорила Свон, изучая голодным взглядом каждый сантиметр тела Миллс, которая, кстати говоря, совсем не смущалась этому. Напротив, она, опираясь на локти, чуть приподнялась, согнув одну ногу в колене, а другую вытянула вперед, медленно скользя большим пальчиком вверх по внутренней стороне бедра блондинки.       - Не могу не согласиться с тобой, дорогая, - ехидная улыбка озарила лицо брюнетки, но её дальнейшие слова, которые женщина хотела изъявить, потерялись в пространстве, когда Эмма в мгновении ока оказалась над ней, вновь затыкая ей рот поцелуем, сносящим любую нормальную психику с ног. Девушки, казалось, боролись за первенство в этом поцелуе, то кусая друг другу губы, то посасывая их. Ладони Реджины опустились на ягодицы девушки, сжимая их и одновременно постепенно стягивая кружевное нижнее белье с тела той, которую она желала телом и душой. Эмма в этот момент оторвалась от губ темноволосой женщины, проводя дорожку из поцелуев по её шее, опускаясь к плечам и ключице, успевая при этом покусывать нежную кожу. Ощутив под ладонью ткань лифчика, Свон зарычала, словно лев и, приподнявшись, потянула Реджину за собой.       - Знаешь, к следующей нашей встрече не одевайся вообще!       - Тебя это тоже касается, дорогая.       То, что происходило дальше, выходило за рамки обычного раздевания. Девушки почти рвали на части нижнее белье друг друга. Если верхние детали белья остались целыми, когда летели в неизвестном направлении, то… Реджина всё-таки не выдержала и просто порвала кружевное белье от «Victoria`s Secret», остававшееся последней преградой на стройном и подкаченном теле блондинки.       - Это были мои любимые, мисс Миллс, - пробормотала Эмма, находясь у груди любимой женщины, и сразу же засосала твердый темный бугорок, вызывая тем самым громкий стон Реджины.       - Плевать я хотела на это, мисс Свон, - еле смогла ответить брюнетка, каждый раз задыхаясь и не сдерживая стонов, когда язык и губы Эммы ласкали то один её сосок, то другой, сжимая в ладонях грудь и прижимаясь бедром к её очень разгоряченному центру.       Сама блондинка еле удерживала себя от падения на любимую. Её стоны и рваное дыхание сводило с ума, лишая последних надежд на сохранение рассудка, одна рука женщины ласкала её грудь, сжимая розовый сосок меж пальцев, а ногти второй руки впились в спину блондинки до крови. В этот момент Эмма издала томный стон, смешанный с рычанием и оскалилась, ощутив, как по телу пронеслась волна экстаза. Сильнее вжав бедро между ног Миллс, Свон ощутила влагу на своей коже, вызывая своим действием еще один громкий стон любимой Королевы. Их губы вновь слились в порывах страсти и голода. Языки переплетались друг с другом, изучали, испытывали, играли, не отступали. Никто не уступал в этой войне удовольствия.       - Эмма… Пожалуйста…       Реджина чувствовала, как внизу живота и между ног всё горит и желает освобождения, тоже творилось и с Эммой. Девушки, словно читая мысли, друг у друга, прижались друг к другу сильнее. Блондинка просунула горячую ладонь меж их телами, касаясь указательным пальцем влажного твердого бугорка любимой женщины, и в эту же секунду она не успела ничего понять, как из её уст вырывался стон от того, что пальцы брюнетки вошли в её собственное лоно.       - Ох, черт! – вырвалось у Эммы, и её собственные пальцы ответили брюнетке тем же.       Двигаясь в одном ритме, внутри друг друга, сливаясь в жарких поцелуях, иногда кусая губы до крови, девушки двигали бедрами навстречу. Хриплые томные стоны, рычание, рваное дыхание… Комната наполнилась ими, наполнилась жаром и запахом их страстной любви. Каждое их движение сопровождалось новым возгласом, подтверждающим их истинные чувства. Выкрикивая имена друг друга, повторяя их каждый новый толчок навстречу, девушки утопали в этих ощущениях. В этом моменте и ни одна из них не желала обратно. Если тонуть, так только так и только вместе. Нервы каждой натянулись до предела и струны вот-вот готовы были порваться.       - Реджина!       - Эмма!       В унисон простонав, тела обеих девушек выгнулись навстречу друг другу, прижимаясь еще сильнее, хотя это уже было невозможно. Волны оргазма обрушились на них словно цунами, ураган или конец света. Никого и ничего не существовало в этот момент, кроме того, что они есть друг у друга и эта ночь принадлежит только им. Они будто были единым целым. Ну, глядя со стороны на эту парочку, можно было предположить, что на кровати лежат сиамские близнецы. Очень сексуальные, получившие оргазм и утомленные страстью сиамские близнецы.       - Это было…       - Сумасшедше? – перебила Свон охрипшую Миллс, что до сих пор лежала под весом блондинки.       - Да… Я боюсь завтрашней лекции, - всё еще находясь в прострации, говорила брюнетка, даже не думая пытаться шевельнуть рукой. Сил просто не было.       - Почему? – удивилась блондинка, но поднять голову и посмотреть в глаза любимой, возможности не было никакой.       - Я не смогу собраться с мыслями, когда взгляну на тебя. Я буду вспоминать эту ночь и всё, что произошло и… И я не смогу стоять на ногах.       - Сиди. Ты можешь сидеть на стуле, милая.       - Боюсь, что и так не смогу, дорогая.       - Что будем делать?       - Не знаю. Вообще не хочу завтрашний день.       - Реджина Миллс, это правда только что сказала ты?       - Да. Свон, заткнись вообще и слезь с меня. Ты тяжелая.       - Пару минут назад ты не жаловалась.       - Пару минут назад ты не была подобием отбивной.       - Пару минут назад ты…       - Я люблю тебя, Эмма.       Слова вырвались также неожиданно, как и силы обеих. Эмма медленно приподнялась, упираясь на руки и радостно, но немного опасливо взглянула в шоколадные глаза любимой женщины. Реджина сама не могла понять, как она произнесла то, что произнесла, но вернуть ничего уже нельзя. Да и не хотелось. Миллс осознала, что действительно это и хотела сказать Эмме. Это именно то, что она чувствовала по отношению к своей студентке и так поздно поняла. Она удивлялась тому, как легко ей удалось произнести эти слова, но не придавала этим мыслям большого значения. Просто обхватила шею блондинки руками и, улыбнувшись, искренне и счастливо, повторила.       - Я люблю тебя, Эмма Свон.       - Я почти четыре года ждала этих слов, Реджина, потому что я люблю тебя с самого первого дня. С самой первой нашей встречи. Я люблю тебя, Реджина Миллс. Голос сорвался, по щеке блондинки скатилась слеза, но глаза светились ярче обычного. Счастье и радость заполнили каждую клетку девушки, которая не могла уже представить себя без этой брюнетки. Не могла и не хотела, ведь Реджина являлась для неё единственной.       - Тебе грозит прогул рабочего дня, а мне прогул занятий в университете, любимая, потому что я не хочу выпускать тебя из этой кровати.       Рассмеявшись одновременно, девушки вновь прижались друг к другу, а их губы вновь нашли свою половинку, отдаваясь в сети любви и нежности, которая ощущалась в каждом их прикосновении, в словах и взглядах. Девушки просто забыли о том, кто они и кем приходятся друг другу, забыли, что на их пути множество преград. Они помнили только то, что любят, и этого было достаточно.