Wait, what?..

Проблема была не в том, что он не справился. И не в том, что он проиграл — проиграть никогда не стыдно, если на протяжении стольких тысяч лет ты не совершил ни одной осечки. Нет, проблема вовсе не в этом. И не в нем. И тем более не в этих детях, которые, словно мелкие изворотливые зверьки, так ловко использовали его оружие против него самого. Едва не разрываясь на части меж двух мостов, Саундвейв впервые чувствует нечто, отдаленно напоминающее разочарование. Ведь битва когда-нибудь да закончится. А он об этом даже не узнает. Мгновение Саундвейв смотрел вслед убегающим детям, и потом его окутала невозможная тишина. Мир вокруг полинял. Цепь замкнулась. Саундвейв знал, что там, где он оказался, выхода не было — по крайней мере не было на его изнанке мира. Но он принялся искать — искать хоть что-то — все равно: пошел вперед по замкнутой цепи, медленно и степенно. Это будет результативней, чем глупо и необоснованно ждать чего-то, когда военные действия наверняка уже переместились к Омега-Замку. Саундвейв шел, и ему казалось, что шел он на месте, не сдвинувшись с мертвой точки ни на миллиметр. Но верить этому лживому, как Старскрим, измерению было бы большой ошибкой, поэтому связист верил только себе и слушал только себя. Он знал, что продвигается вперед, хоть и по кругу, значит, так и было. Он знал, что, по расчетам, всегда есть малая доля возможного в самом невозможном, значит, так и есть. И все же, когда Саундвейв услышал это, то поначалу не поверил себе. Замер, будто по команде. Свист ветра в густо поросших ветвях и кроткий шелест листьев; быстрая дробь лап по земле, хруст поломанной ветки и чей-то испуганный, крякающий возглас. Вне всяких сомнений. Так могла звучать только земная природа. Саундвейв медленно повернулся на шорох, подошел, как ему показалось, вплотную к источнику. Но вокруг ничего не изменилось: тот же мостик, та же полинявшая обстановка Немезиса, та же замкнутая цепь его вынужденной тюрьмы. Но связист верил себе. Он протянул манипулятор к тусклой обшивке корабля, вытянул тонкий палец — и не ощутил сопротивления. Протянул еще дальше: манипулятор исчез за обшивкой так, словно тот был обычной иллюзией какого-то шарлатана; и больше Саундвейв не сомневался. После одного-единственного шага звуки стали отчетливей, а мир вокруг преобразился, обрел краски — слишком яркие и буйные после полинявшего Немезиса из Зоны тени. Саундвейв, на долю секунды засмотревшись на открывшуюся ему картину, обернулся, протянул манипулятор, но он не исчез, как раньше, и лишь встретился с корой огромного дерева. В лесу, в котором оказался Саундвейв, царило лето, и он мог с полной уверенностью заявить, что лес этот находился не в Джаспере (здесь сработало чистое ощущение местности, потому что, по неведомой связисту причине, определить свое местонахождение или создать земной мост, который он попробовал сделать сразу же, когда понял, что все еще на Земле, не представлялось возможным). Какова была вероятность, что он не покинул Зону тени? А если все-таки покинул, то... — Да ты, дружище, в полнейшей растерянности, как я погляжу. Связист посмотрел влево, потому что именно оттуда раздался голос, звучащий так, словно у его обладателя были неполадки с вокодером. Тогда он еще понятия не имел, что у Билла Сайфера вокодера и в помине нет. Саундвейв воззрился на Билла. Билл воззрился на Саундвейва. Желтое треугольное существо, глаз с вертикальным, как у кошачьих, зрачком, черная бабочка и узкий продолговатый цилиндр. Сильный голос для столь малых размеров. Плюс поврежденный вокодер и явно сомнительная репутация. В базе данных Саундвейва не нашлось ни одного совпадения. Билл же, в свою очередь, мгновенно установил соответствие между инсигнией, которую он видел в последний раз тысячи лет назад, с инсигнией, агрессивно блестевшей на груди этого здоровяка. Он был удивлен, но удивлен приятно, потому что нашел козырь именно на момент своего хода. Теперь главное не делать лишних движений. Билл подплыл к связисту ближе и чинно уселся на темный наплечник. — Я Билл Сайфер, но ты можешь звать меня просто Билл в честь столь необычного знакомства, — доверительно заявил он. — Задавай любой интересующий тебя вопрос! Чувствую, у тебя их достаточно. Это была правда. Впервые у Саундвейва вопросов насчитывалось больше, чем ответов, но ни задавать их, ни тем более называть это существо Биллом десептикон не собирался. Он протянул к нему манипулятор и сжал пальцы, но схватил лишь воздух. На что-то подобное следовало рассчитывать. — Ну, так дело не пойдет, здоровяк, — обиженно отозвался Билл с противоположной стороны, с комфортом устраиваясь на другом плече. На этот раз Саундвейв не стал ничего предпринимать, здраво рассудив, что у него снова ничего не получится. Этот треугольный тип... Он не был миниконом, не принадлежал ни к одной из фракций и вообще не являлся представителем его расы. Считать его человеком было бы еще абсурднее. Тогда, может, он тот, кого люди считают нечистью?.. — Я слышу, как кипят твои мозги, как усердно ты думаешь и не можешь прийти ни к какому выводу. — Билл постучал кулаком по темному шлему. — Выводу, который устроил бы твою логичную душонку и расставил все на свои места. Ты точно уверен, что не хочешь у меня ничего спросить? Вместо ответа Саундвейв двинулся вперед. Не имело значения, куда выходит этот лес, в какой точке Земли он находится и кто же по природе этот Билл, нужно было просто найти место, где ничто не воспрепятствует созданию моста. — Ты ведь понятия не имеешь, где находишься, — весело сказал Билл и вдруг соскользнул с плеча, оказавшись прямо перед фейсплетом десептикона и заявив во всю мощь своего голоса: — и ты не уйдешь отсюда хотя бы потому, что я тебе не позволю! Саундвейв замахнулся, но Билл щелкнул пальцами. Мир вокруг вновь поблек, став похожим на карандашный эскиз, посторонние звуки пропали. Связист замер. А затем медленно опустил манипулятор. Это существо способно воспроизводить Зону тени? Кем бы оно ни являлось, Саундвейв физически ощущал его могущество. Теперь он точно мог сказать, что этот Билл был древнее, чем Юникрон и Праймус. — Впечатляет, я знаю, — самодовольно заметил треугольный тип и вдруг расхохотался так, как на памяти Саундвейва еще никто и никогда не хохотал. — Так значит, ты пришел из похожего измерения, приятель. Из какой-нибудь слепой зоны. Билл материализовал трость, невозмутимо поправил ею цилиндр и осуждающе ткнул в сторону Саундвейва. — Ну и вывел же ты меня из себя своим упрямством. А теперь послушай, что я тебе скажу. — Билл оперся на трость, как будто ему это было нужно. — Представь всех ученых своей расы в совокупности, всех изобретателей, исследователей и экспертов, представь и слепи (мысленно, конечно) из них общий ком. Так вот, я знаю больше, чем этот ком, я старше, чем этот ком, он не составит и четверти моего интеллекта. — Билл сузил кошачий глаз. — Я знаю о планете под названием Кибертрон. Знаю всю подноготную Праймуса и Юникрона, знаю все о первых Праймах и этой вашей войне, в результате которой вы угробили родную планету. Также теперь, когда я встретил тебя, мне стало известно, — Билл щелкнул пальцами, — чем же в итоге все это закончилось. Сначала Саундвейв не понял, что произошло. Мир в который раз переменился, но не потускнел, как раньше, звуки не пропали. Саундвейв прекрасно видел и слышал все. Он отлично помнил это место. И отлично знал, что хочет сделать этот проклятый разведчик. Единственное, чего связист не понимал, так это почему он не может двинуться с места. Он видел, как восстановленный материей скаут заходит за спину лорду Мегатрону. Как вскидывает меч. Как пронзает грудную пластину того, за кем он, Саундвейв, так неукоснительно, так слепо следовал все эти тысячи лет. А потом Старскрим закричал. Шоквейв сказал что-то — кажется, пытался его в чем-то переубедить. Но больше это не имело значения. Саундвейв хотел бы сорваться с места, схватить скаута за его несносную голову и сжать ее, сжать изо всей силы, как он делал давным давно на аренах Иакона. Но он не мог. Все, что он мог, — это смотреть, как могучий корпус его повелителя, в котором некогда было столько мощи и силы, падает в хищные объятия атмосферы. А потом все пропало. Вокруг поросли деревья, кусты, трава, мир наполнился лесными звуками. Перед оптикой вновь красовался Билл Сайфер. — Ну и дела, — протянул он нарочито сочувственно и снял цилиндр. — Ваша фракция мне всегда импонировала больше, вы казались мне более, ну, знаешь, — он помахал ладонью в раздумиях, — амбициозными. Как же... — Билл замолчал, потому что Саундвейв твердо шагнул вперед (при этом наверняка весь Гравити Фолз содрогнулся), а на его маске отобразился знак вопроса. Не нужно было быть самым всезнающим существом во Вселенной, чтобы понять: десептикон до краев переполнен яростью. И Биллу это чертовски нравилось. — Это не иллюзия, приятель. Все, что произошло, действительно произошло, оно такое же настоящее, как этот лес, как мы с тобой. Но, — демон взмахнул тростью, — если что-то уже произошло, это вовсе не значит, что ничего нельзя подправить так, как нам того хочется. Саундвейв склонил голову набок. — В моих силах изменить прошлое, безликий мой приятель. За эту крохотную услугу я не потребую ничего огромного взамен, лишь только твою силу на короткий отрезок времени. Билл почувствовал метания в мощном разуме десептикона и едва не облизнулся от удовольствия. Столь мощный интеллект, столь сильный разум, столь неуязвимое тело... Этот тип станет идеальной комнатой управления. Даже если у него и есть какие-то мечты, какие-то стремления, надежды, страхи и воспоминания, запрятанные под замок, все это будет похоронено под тоннами логики и абсолютной последовательности. Билл давно понял, что легче всего управлять существами с полным порядком в голове. Давать свой разум в чужое распоряжение — последнее, что сделал бы в своей жизни Саундвейв. Саундвейв, который не видел бы столь отчетливо гибель идеи, которой он был предан искрой. На его маске вопрос вздрогнул и стал больше. — Да, сделка. Самая что ни на есть честная и выгодная нам обоим, — протараторил Билл Сайфер и протянул свою руку вперед. — Нужно лишь ее закрепить, мой безликий приятель. Если сомневаешься в правильности чего-то, не делай. Саундвейва это правило подводило разве что за редким исключением. Он смотрел в хищный кошачий глаз странного существа. На его руку, что была в тысячи раз меньше его собственной. В его процессоре были кучи планов на самые разные случаи, в основном касавшиеся автоботов, Старскрима и Эйрахнид. Не было, пожалуй, лишь двух: что делать, когда против тебя идут человеческие дети, и как поступить, если искра впервые за многие ворны идет вразрез с разумом.