А это еще зачем?

- Серьезно? – говорит Рори, возмущенно вскидывая глаза. Он снова в своей комнате, которую стоило бы называть каютой. Но комната звучит куда привлекательнее. Не то чтобы Снарта такое интересовало. Но надо же о чем-то думать, пока он стоит столбом под прямым возмущенно-насмешливым взглядом. Комната Мика – обычная комната. - Вполне, - подтверждает он и осматривается. - Мне стоило запереть дверь, - губы Мика знакомо кривятся. Не горько, только зло. И Леонард прекрасно понимает, что тоже должен быть зол и обижен. Что должен чувствовать себя виноватым. И столько всего еще должен чувствовать. Но все эти тонкие переживания вовсе не по его части. Он просто до чертиков рад видеть его здесь. Так или иначе. Добровольно или нет. Хронос там, или нет, он все еще слишком знакомо кривится. И сидит себе на кровати. Большой увалень, больше всего похожий на работягу с какой-нибудь шахты. Снарт тонко ухмыляется. Он вовсе не хочет чувствовать то, что чувствует. - Гидеон бы впустил меня все равно, - заявляет он, приближаясь. - Ну, стулом подпереть, - пожимает плечами Мик, и Леонард милостиво не напоминает ему, что дверь открывается вбок. Гидеону его стул не помешал бы. Он просто кивает. А потом хмурится, хмыкает сам себе. Он знает, зачем пришел. Но начинать как-то странно. Рори смотрит внимательно и явно выжидательно. Леонарду интересно, ожидает ли он чего-то подобного. А впрочем, куда ему. Старый добрый Мик Рори не способен предвидеть дождь, даже если все небо затянуто тучами. Впрочем, может быть, Хронос окажется слегка поумнее. Если, конечно, ему там последние мозги не отшибли. Снарт шагает вперед, закатывает глаза и опускается перед Рори на колени. Он смущен, но даже под пытками в этом не признается. - И что это? – Мик не отстраняется и вообще не двигается. Просто смотрит, но взгляд становится откровенно презрительным. Мик всегда откровенен. Придурок. - Я хочу кое-что тебе подарить, - объясняет он свои действия и заглядывает Рори в глаза. Как ему кажется, с искренним любопытством. - Видимо, кольцо, - предполагает тот и хмыкает, - судя по тому, что ты на коленях. - Вроде того. Ждать дольше кажется Снарту глупым. И практически невыносимым. Он кладет ладони на бедра Рори. Жест вполне однозначный, но Мик никак не реагирует. Не понимает? Ждет? Леонард тянется дальше, прихватывает пальцами пряжку на ремне, и только тогда следует хоть какая-то реакция. Импульсивная и нелепая, как обычно. Мик перехватывает его руки и смотрит с такой яростью, что становится почти смешно. А потом стыдно. Обида, проглядывающая под яростью, с внезапной силой отдается по взбудораженным нервам. Леонард вовсе не об этом! И надо бы срочно объяснить, пока его еще не размазали по всем стенам. - Да просто расслабься, - говорит он и тут же мысленно выписывает себе подзатыльник. Прозвучало еще хуже. – В смысле, это не… я просто хочу. Просто рад тебя видеть. Да ладно, Мик! Он смотрит почти зло и заметно просяще. Раньше Рори не смог бы ему отказать. Впрочем, раньше он о таком бы и не попросил. Да какое там попросил! Он начал бы стрелять прежде, чем кому-нибудь в голову пришла бы идея о таком даже заикнуться. Он бы выстрелил и сейчас, вот только голова была его собственная. - Просто отвали, - говорит Мик серьезно и отпускает его руки. – И я это забуду. Снарт опускает глаза. Но упрямо не двигается. Его ладони лежат на коленях Рори. - Не хочу, - говорит он наконец. – Слушай, я виноват. Но это не извинение. Я просто… ну вроде как второй шанс получил. И хрен знает, как скоро я опять облажаюсь. - Второй шанс на что? – нервно ржет Мик, но тоже не двигается. – Отсосать мне? - Ну да, - пожимает плечами Леонард и снова тянется вперед, ближе. И смотрит совершенно серьезно. Кажется, так серьезен он не был никогда. – Я знаю, ты давно хотел. Нет, стой! – он вцепляется в руку Мика, не давая завершить удар в собственную челюсть. – Да ну дослушай! Я сожалею! И Рори замирает. Смотрит ошарашенно и опускает руку. Качает головой, призывая продолжать. - Не о том, - Леонард больше не торопится, говорит, глядя куда-то в середину его груди, спокойно и раздумчиво, – что сделал с тобой. Черт, Мик! Ты это заслужил. А о том, чего не сделал. - Например, не отсосал, - повторяет Рори, и звучит так, будто говорит с сумасшедшим. Впрочем, на звание нормального Леонард никогда и не претендовал. - Например, - кивает он и поднимает глаза. – Это не благодарность, или за что ты там сейчас пытался сломать мне челюсть. Я просто хочу дать тебе что-нибудь, чего ты хочешь. Реально хочу. И мне надоело раздумывать над тем, как бы это было. - А не стошнит? – удивленно ухмыляется Рори, и Леонард почти ошарашенно видит, как он слегка отклоняется назад, будто открываясь. - Да понятия не имею, - пожимает он плечами, а потом отрицательно качает головой. – Не стошнит. Я больше не пацан, Мик. Тебе не надо меня защищать. - Ну, соси, - пожимает тот плечами, а в глазах его мелькает нечто до сих пор не знакомое. И, кажется, ему больно? Леонард понятия не имеет, что опять натворил. Сейчас-то что расстроило этого придурка?! Но начинает действовать. Пряжка поддается легко, как и застежка. Мик чуть вскидывает бедра, приподнимается, помогая приспустить собственные джинсы. И больше не помогает ни в чем. Но и не мешает. Член у него крупный и пока трогательно мягкий. И Леонард уверен, что слова «трогательный» в его лексиконе до сих пор не было. Особенно применимо к Мику. Но все когда-то бывает впервые. Вот, например, сейчас он впервые губами касается другого мужика там, куда до этого мог разве что врезать. А еще он впервые в самом деле нашел что-то нежное у этого бронированного засранца. Рори вздыхает. Кажется, что ему все-таки хорошо. Леонард секунду раздумывает. Не в нерешительности, просто прикидывает, как тут стоит действовать, а потом, сколько может, пропускает его в рот, а остальное обхватывает ладонью. Это кажется ему логичным. Да и примерно так действовали женщины, радовавшие подобным образом его самого. Он думает, что, если сейчас облажается, Рори будет ржать над ним до конца жизни. Ему так хочется быть эффективным. Черт. Он вылизывает и посасывает, он двигает головой под аккомпанемент более чем заинтересованного сопения, и думает, что на эффективность ему плевать. Он всегда добивается того, чего хочет. Но сейчас ему хочется только слышать это сопение дальше. Но вместо этого Мик вдруг начинает говорить. - Ты боялся этого раньше. Заткнись, Мик! Он не говорит это вслух, просто потому, что не может, но в любом случае было бы уже поздно. Он вспоминает. И свой страх, и безотчетную ярость, лишающую рассудка. О, у него было бы существенно больше опыта в таких делах, если бы не Мик Рори. Он прижимает член языком к своей щеке, проводит сильно и быстро, гладит, надеясь, что этим заставит Мика заткнуться. Только воспоминаний сейчас не хватало! Мало ему эти рожи являлись во сне! И даже тогда уже широкая спина, которая его прикрывает, рука, не дающая броситься в безнадежную драку. Весь Мик, дерущийся за, смешно подумать, его честь. И то же омерзительное желание, мельком, мимолетно, но отчетливо различимое в его глазах. Леонард вспоминает, как долго ждал, что его спаситель сам придет за тем же. И как не дождался даже намека. Свободной ладонью он ласково поглаживает его яички, накрывает их, чуть сжимая. Это было давно. Если не вспоминать, то страх не вернется. Только интерес. - Я не тронул бы тебя, - говорит Рори и кладет руку на его шею. Чуть надавливает, но тут же отпускает. Просто придерживает. – Никогда. Да заткнись же ты! А лучше еще раз вот так охни. И стон еще один. Это так круто! И вскинь бедра, проникая поглубже. Леонард давится, чуть отшатывается, но с энтузиазмом продолжает двигаться. Запоминает, от каких его действий у Мика срывается дыхание. А потом попросту воспроизводит только их. Мик бормочет что-то сквозь сцепленные зубы, и Леонард с удивлением разбирает свое имя. Это так до жути стремно, что в голове слегка проясняется. Снарт понимает, что у него самого стоит. И собирается скрывать это до конца жизни. Мик отталкивает его совершенно внезапно и порывисто, так сильно, что Леонард неловко отклоняется и плюхается на задницу. А потом жадно смотрит, как Рори с яростным видом кончает в собственный кулак. И очень надеется, что сам он в такие моменты выглядит не так по-идиотски. - Придурок, - комментирует он негромко и вытирает рот. – Сказать не мог? А если бы я от неожиданности откусил тебе что-нибудь? - Сам придурок, - отвечает тот, но никак не аргументирует. Леонард замечает в его глазах все то же болезненное выражение. И только тогда до него доходит нечто весьма смутное, но неправильное. Он подается вперед, пока Мик не натянул свои джинсы, и прижимается губами к внутренней стороне его бедра. - А это еще зачем? – удивляется тот и внезапно, должно быть, машинально, поглаживает его по волосам. - Для меня, - говорит Снарт, слегка отстраняясь и заглядывая ему в лицо серьезно, отчаявшись уже что-то там объяснить. – Понимаешь, Мик? Мне этого хочется. А потом то беспокойное выражение пропадает из глаз Мика Рори. И Снарт, наконец, выдыхает.