Наказание

      Ночи на «Придвене» были особенно тихими: динамики молчали, людей практически не было на палубе. Всего лишь несколько рыцарей стояли в ночном карауле и следили за спокойствием на корабле. Создавалось такое впечатление, что они выслеживали неуловимого опасного врага, но на самом деле единственное, что они могли найти на этом корабле, так это полусонных скрипторов Квинлан, которые продолжали обрабатывать огромное количество данных, добытыми их агентами в Содружестве.       Обычно, в это время Нора спала на своей койке в общих казармах, и лишь изредка просыпалась посреди ночи от беспокойного сна. Тогда, чтобы немного расслабиться и скоротать время, она шла в общую мастерскую, чтобы позаботиться о своём оружие или укрепить силовую броню, а то днём в мастерской находилось слишком много послушников, обучающихся заботиться о лазерных винтовках, что нормально сосредоточиться в таких условиях становилось просто невозможно. Но в этот раз Нора не спала совсем по другой причине.       Как только часы на её Пип-бое показали ровно полночь, девушка устало поднялась из-за обеденного стола и вяло потянулась на месте. За время ожидания в столовой она уже успела пару раз задремать на жёстком холодном стуле и даже провалиться в покои красочного сна, и поэтому такой резкий подъём оказался для неё куда тяжелее обычного. Так устало она себя ещё не чувствовала даже до Великой Войны, когда ей приходилось вставать посреди ночи, чтобы покормить Шона грудью.       Неожиданно на палубе появился Капитан Келс, который неспешно направился к новоиспечённому рыцарю Братства Стали. Без лишних слов он подобрал в углу швабру с ведром и вручил их своему подчинённому, и, перед тем, как отправиться в свою каюту на боковую, спокойно добавил своим чётким командирским голосом: – Чтобы к утру всё здесь блестело. Я хочу видеть своё отражение на этому полу. Ты меня поняла, рыцарь?       Нора молча кивнула в ответ. – Хорошо. Тогда удачи тебе, рыцарь. Она тебе понадобится.       Как только капитан покинул столовую и скрылся за дверьми своей каюты, Нора с жалобным стоном облокотилась спиной об стену и слегка скатилась по ней вниз. Армейская жизнь оказалась не такой романтичной и красочной, какой она всегда себе представляла… Но, судя по рассказам от других членов Братства, которые она часто слышала в этой же столовой, выжившая ещё легко отделалась. Ночная мойка полов… всего корабля. Действительно, отдирать ржавчину снаружи «Придвена» ничуть не лучше простой уборки. – Во всю трудишься?       Нора подняла голову и к большому удивлению увидела своего командира. Данс стоял перед ней в обычной форме Братства Стали без своей силовой брони и любимого капюшона, который был частью его экипировки точно так же, как и сама силовая броня. И это было… странно. Без своей силовой брони Данс выглядел так… необычно.       Не дожидаясь ответа от своего рекрута, Данс поставил на пол ещё одно ведро с водой и взял в углу потрёпанную швабру, после чего окунул её в воду и перед тем, как приступить к уборке, решил сразу ответить на будущий вопрос рыцаря: – Как я уже и говорил: если оплошаешь, попадём оба под раздачу. Значит, твоё наказание – это и моё наказание тоже, – он тщательно протёр пол там, где она только что помыла и снова окунул швабру в воду. – Вот что значит быть частью Братства! – Ам… Спасибо, паладин Данс! Не знаю, справилась бы я тут одна без вас… – Это лишнее. Я просто выполняю свой долг. В конце концов, в этом наказание есть доля и моей вины, – сказал он уже хмуро. – Я недостаточно уделял внимание твоей дисциплине. Мне показалось, что жена бывшего военного должна понимать такие вещи, но я ошибался. И поэтому получилось то, что получилось. – Стрелки угнали винтокрыл и нам пришлось его уничтожить, чтобы техника не досталась врагу, – закончила за него Нора, словно она уже говорила это около сорока раз подряд. – Верно, – на его мрачном лице промелькнула лёгкая улыбка. – И я рад, что мы вовремя разобрались с этим. Подумать только страшно, что сделали бы эти отморозки, получив ещё и воздушную поддержку! От одной мысли меня аж бросает в дрожь. Всё Содружество бы трепетало от страха перед этими животными… – Вообще-то во всём виноват Мак-Криди, – Нора окунула швабру в своё ведро и продолжила натирать полы. – Он сказал, что ничего страшного не случится, если мы ненадолго отойдём… – Итог: стрелки убили пилота и нам пришлось уничтожить нашу боевую технику. Ты хоть представляешь, как трудно собирать винтокрыл по кускам? Эта работа не на один день, да и вообще повезёт, если можно хоть что-то восстановить. Плюс, время на обучение нового пилота, и… – Да поняла я, поняла! – тут же выпалила Нора, не в силах больше выносить его нотации. С неё хватило на сегодня Капитана Келса и Старейшины Мэксона. – Я – дура, ты – красавчик! Я оплошала, ты – исправил! Душу не трави хотя бы этим… – Во-первых, тебе не следовало приводить на боевое задание этого гражданского, зная о его недисциплинированности, – Данс отодвинул стул, чтобы помыть под ним. – Более того, я вообще не понимаю, зачем ты постоянно таскаешься с этим наёмником, зная о его бывших связях со стрелками… – Мак-Криди не такой уж и плохой человек, если узнать его получше. – Судя, по его словам, и поступкам, мне что-то с трудом в это верится. – Ну, извините тогда! – выпалила вдруг она. – Мне пришлось взять его с собой из-за того, что Пайпер вам не угодила своими «провокационными» вопросами. – Верно. Она постоянно отвлекала экипаж от работы своим интервью, – всё также невозмутимо отвечал её наставник. – Только я не знаю, чего послушники больше пытались добиться: восхвалить Братство в её статье, или произвести хорошее впечатление на эту чересчур любопытную репортёршу, – Данс так разозлился, что чуть не уронил своё ведро с водой, когда вновь ополаскивал швабру. – Когда-нибудь она доиграется и попадёт в такую передрягу, которая станет для неё последней, если она не научиться контролировать своё любопытство. – Пф! Пайпер может за себя постоять, и пусть вас не вводит в заблуждение её внешний вид. Она куда сильнее, чем вы можете себе представить. – Что-то сомневаюсь, – паладин вновь ополоснул свою швабру, а затем поднял два ведра с водой и бросил ей напоследок. – Пойду наберу новой. Скоро буду.       Нора проводила паладина взглядом, а затем плюхнулась на ближайший стул. Данс был слишком добр к ней… Она вполне заслужила это наказание, ведь не стала же она противиться Мак-Криди, когда тот позвал её с собой на прогулку. Миссия провалилась по её вине, и ей нужно отвечать за свои поступки.       Так сейчас и вспоминается. Прошло полчаса с тех пор, как паладин Данс вместе с небольшим отрядом из рыцарей и скрипторов отправился в заброшенный военный бункер, оставив Нору и Мак-Криди сторожить винтокрыл. Наёмнику уже надоело сидеть на одном месте и поэтому он решил побродить по окрестностям в поисках чего-нибудь интересного. Но одному было слишком скучно, и поэтому он позвал Нору с собой. – Да ладно тебе! – беззаботно говорил он, когда они отошли от винтокрыла. – Всё будет в порядке. Чего плохого может случится, если мы отойдём от него всего на пару минут? – и в эту самую минуту винтокрыл воспарил над ними в воздух уже захваченный стрелками. И как же вовремя было его это невинное «Упс!». «Да! Что плохого может случится?!» – промелькнуло в голове выжившей. – «Только кучка опасных психов может захотеть угнать винтокрыл. Уф! Если я ещё раз послушаю Мак-Криди…»       Возможно, Данс не шутил, говоря ей, что они оба будут отвечать за её проступки. Но, действительно, видеть, как паладин моет полы на «Придвене» было очень занимательным зрелищем… жаль, что у неё не было под рукой фотоаппарата. Такой кадр упускать нельзя. Многие бы отдали за эту фотку большую гору крышечек… и она как раз знает пару человек, которые бы с удовольствием отдали бы все свои вещи, только чтобы одним глазком увидеть это.       Данс вернулся быстро. Он поставил одно ведро возле Норы, а другое неподалёку от неё. Выжившая с большим любопытством наблюдала за этим зрелищем: Данс так тщательно мыл полы, что создавалось такое впечатление, что уборка корабля доставляло ему точно такое же удовольствие, как и убийство целой орды супермутантов. Но его трудно было в этом упрекнуть. Паладин как-то признался ей в том, что «Придвен» чуть ли не единственное место, которое он может назвать своим настоящим домом… так, почему бы и не помыть полы в своём доме? – А во-вторых, – тут же прервал он короткое молчание, – тебе следует научиться выполнять приказы беспрекословно. Я понимаю, для тебя это трудно. Но ты теперь солдат и должна выполнять свой долг. – Выполнять свой долг? А если приказ мне не понравится? – Выполни. – А если он будет глупым? – Всё равно выполни. – Вы так говорите, паладин, как будто бы и сами выполните любой приказ Старейшины, каким бы глупым или жестоким он не был. – Конечно выполню! – он возмущённо посмотрел на неё, словно Нора его только что оскорбила. – Это мой долг. Я беспрекословно выполню любой приказ Старейшины и с огромной радостью пролью за него свою собственную кровь!       От этих слов на лице Норы внезапно расплылась ехидная улыбка. – Что? Любой-любой приказ? – Да, солдат. Любой. У тебя проблемы со слухом? – И выполните его беспрекословно? – Так точно, – возмущение Данса нарастало до предела, что он еле сдерживал себя.       В глазах выжившей блеснула искра азарта, но Данс этого даже не заметил из-за задетого эго, иначе бы понял, в какую ловушку он только что попал. – Значит, если Мэксон вдруг прикажет вам поцеловать меня, вы и вправду меня поцелуете? – Я сделаю это с превеликим удовольствием, – всё так же гордо ответил он и уже в следующее мгновение пожалел о сказанном. Он понял, насколько двусмысленно звучала эта фраза. – Эм… то есть… я не… Я имел ввиду, что… с превеликим удовольствием выполню его приказ, а не… поцелую тебя. Хотя я не понимаю, зачем Мэксону приказывать мне целовать тебя…       Нора закрыла рот руками, стараясь подавить смех. – Я, ам… Не подумай ничего такого! Ты, конечно, очень привлекательная женщина… просто… зачем мне целовать тебя? Это бессмыслица какая-то… но это не значит, что мне было бы неприятно… нет, не так… Так ещё хуже звучит. Прекрати уже смеяться надо мной, рыцарь! Это не смешно! – Простите, сэр… Просто, вам кто-нибудь говорил, что вы так мило выглядите, когда смущаетесь? – Нет, не говорил. Потому что я никогда не смущался… до недавних пор, – Нора всё равно продолжала улыбаться ему во весь рот и это бесило Данса до чёртиков, что он аж покраснел от безысходности. – Хватит, солдат! Ты прекрасно поняла, что я имел в виду. Это простое недоразумение и тебе это известно! – Да, конечно, сэр, – её улыбка тут же исчезла с её лица. – Простите меня… – Извинения приняты, – строго сказал он, и снова окунул свою швабру в ведро с водой и продолжил начищать полы «Придвена», словно ничего только что не произошло.       Уборку они закончили только под утро. Нора устала куда больше, чем Данс, и поэтому валилась с ног уже тогда, когда они только добрались до мостика. Но, если бы не паладин, выжившая бы никогда не смогла вымыть полы к назначенному сроку и получила бы ещё одну порцию нагоняев от капитана Келса, чему была очень благодарна своему командиру за поддержку. – Итак, до подъёма у нас осталось около пятнадцати минут, – сказал паладин Данс, когда они поднялись на верхнюю палубу. – Это значит, что у нас есть целых пятнадцать минут для сна. Советую провести это время с пользой, солдат. – Всего пятнадцать минут? Вы шутите?! – А ты что думала? Что всё ограничится мойкой полов? После утреннего сбора нам с тобой поручено зачистить ещё три точки от всякого «мусора». Причём до обеда. Тебе следует запастись кофеином, солдат, работы у нас на сегодня много. Разойтись.       Данс закрыл перед ней дверь и без промедлений отправился спать на свою кровать, одновременно думая об их разговоре, который никак не покидал его голову. Поцеловать её? Это ещё что за шутка? А было ли это шуткой вообще? Теперь он уж точно не сможет поспать эти пятнадцать минут…       Нора же решила воспользоваться его советом и тоже отправилась спать. Она устало завалилась на свободную койку где-то в самом дальнем углу казармы – в этот момент она не очень хорошо соображала, что делала и куда шла, – и тут же провалилась в сладкую дремоту, где не были ни Братства Стали, ни «Придвена», ни этих потрёпанных швабр. Никакого наказания… тишина, да покой…