Их история

«Лето закончилось слишком внезапно, — поправив шляпу, временно отобранную у однокурсника, Ульяна тоскливо сощурилась, подняв голову к ясному голубому небу. Было жарко. И это знаменательная дата — 1 сентября. — Тоже мне осень». Больше всего хотелось, чтобы пошёл дождь. И ничего страшного, что лёгкая белая рубашка с короткими рукавами будет мокрой насквозь и покажет бесшовный бюстгальтер белого цвета в мелкий серый горошек. Поправив юбку-клёш в красную и кофейную клетку с белыми горизонтальными полосками, которая была достаточно короткой, но всё же ещё прикрывала ягодицы, девушка с шумом выдохнула и осмотрелась по сторонам. Благо, шляпа прикрывала глаза от палящего утреннего солнца, позволяя ей увидеть знакомые лица в большой толпе студентов и преподавателей и махнуть рукой в знак ответного приветствия. Вскоре к ней подошёл Антон — день Знаний громко отмечался на главной площади города, так что здесь были многие образовательные учреждения. Парень широко улыбался и довольно громко присвистнул, за что был одарён злым взглядом со стороны какой-то преподавательницы из института Андреенко старшей. — Да, простите, — пробурчал тот с напускной извиняющейся улыбкой и приблизился к Ульяне. Комплимент в её сторону не заставил себя ждать. — Ты сейчас похожа на этих девушек из «Тату». Отвечаю! Только галстука не хватает, рукава подлиннее и чул… — фраза оборвалась на полуслове, когда взгляд опустился на стройные ножки. Девушка насмешливо фыркнула и гордо подняла голову, оборачиваясь к выступающему меру города. — Серьёзно? — Это, — выставив правую ногу вперёд, Ульяна кивнула вниз, — гольфы. — Да какая разница? — сморщил нос парень. На это девушка широко улыбнулась, не показывая своих зубов, и заиграла бровями. — Во-первых, у них разная ткань, — начала она нравоучительно, словно перед ней была девочка-подросток, только-только пытающаяся разобраться во всей тонкостях и хитростях женских причуд, в частности одежды, белья нижнего, например. Но рядом был Антон. Друг и бывший парень в одном лице, над которым стоило поиздеваться, — потом, гольфы — это получулки, они идут до колена и… — О, нет! — испуганно замотал головой он, меньше всего желая слышать об этом всём. — Избавь меня от этого! — Не хочешь… — Ульяна просто не успела наигранным невинным голосом спросить, не хочет ли он познать женские секретики, но Антон тут же рявкнул: — Нет! Оставалось притвориться, что своим неслушанием парень её обидел. Нет! Даже оскорбил! Тот уже не знал даже, что хуже: слушать о женских заморочках или выговор, какой он ужасный, отвратительный просто, поскольку рявкнул на неё, прервал речь (перебивать девушку — страшная вещь) и не проявил своего внимания. Во всём. Антон, бедняга, растерялся и в отчаянии, понимая, что от Ульяны не сбежать, вцепился в свои волосы так, что казалось, будто он их вот-вот вырвет с корнем, и в руках останутся клоки. Вскоре Андреенко-старшая решила сжалиться над другом и прекратила своё наигранное ворчание. Антон мысленно благодарил Бога, что эта пустая болтовня прекратилась. Его уши были спасены. — Слушай, — Ульяна косо посмотрела в сторону куратора своей группы, — я, наверное, пойду. Жарко очень, я устала. Хочу домой под вентилятор, достать холодный чай из холодильника и наслаждаться тишиной… — Я понял, — прервал парень свою подругу, — иди. Эх, бессовестная. — Тебе что мешает уйти с этого «праздника»? — Совесть. — Удивлена, что у тебя она имеется… Сказать в ответ пару гневных слов у Антона не вышло, девушка шустро покинула его, скрывшись в толпе. Ульяна с облегчением выдохнула и направилась в сторону остановки, поправляя на голове шляпу. Резко она притормозила, прикусив губу и как-то болезненно сморщившись — шляпа-то была не её, а одногруппника. Какое-то мгновение поколебавшись, Андреенко твёрдо пошла дальше к остановке, решив, что завтра на занятиях вернёт вещь владельцу, а пока… Пока шляпа спасает её палящего беспощадного яркого солнца. Переглянувшись пару раз с одним полицейским, пристально глядевшим за ней, Ульяна поспешила ретироваться подальше. Не хотелось ловить на себе ещё лишние взгляды приставов, которые в данный момент ходили вокруг да около площади, чтобы день Знаний прошёл безопасно. А из-за жары на всякий случай находилась машина «Скорой помощи» — мало ли кому дурно могло стать. Пока шла, девушка о многом думала: о ужасно жаркой погоде, о последнем учебном году, мечтах о своём будущем, не сказочном, конечно, но всё же… Хотелось быть уверенной, что всё будет успешно, по её желанию. И даже родители не могли помешать её планам. Деньги от них Ульяна продолжала брать, сама же устроилась на новую работу в магазине косметики, где была неплохая зарплата с учётом неполного графика работы. Андреенко сразу предупредила работодателя о своей учёбе в институте и невозможности уделять работе каждый день полный рабочий график, благо, начальство попалось понимающее: студентка, хочет независимости от родителей, своих денег… И пошло на уступки. За это Ульяна была очень благодарна. Вот и сейчас она мчалась на всех парах на остановку, откуда уже на троллейбусе до места работы. В общественном транспорте было ещё хуже, чем на улице, казалось, кислорода слишком мало, хотя окна были открыты, все три люка сверху тоже. Немного легче стало, когда проехали половину пути, а это было где-то минут через десять-пятнадцать; наконец, появился прохладный ветерок, который так и трепал распущенные волосы девушек, наводил хаос, чуть задирал, играя, подолы лёгких юбок и платьев. Ульяне даже пришлось придерживать свою короткую клёш-юбку, чтобы не светить своими прелестями во всей красе. Особенно перед каким-то парнем, косившемся в её сторону время от времени. В конечном итоге шляпа ничем не спасла, причёска была испорчена, за что Андреенко-старшая ругалась на себя: надо было заплести их в хвост хотя или заколкой высоко заколоть. «Надо заглянуть в деканат и поговорить с деканом по поводу свободного посещения, — следом за этим прилетела мысль, — а если не получится, то придётся прогуливать. Впрочем, я всё равно успею нагнать и, если что, попрошу кого-то из пацанов или Маринку, отличницу, чтобы разъяснили. Надоело сидеть на шее у родителей». В институте не было всё шибко строго, так что Ульяна знала — объяснительная от неё самой вполне сойдёт за уважительную причину. К тому же проверок не было особых, студентам доверяли. Родителям звонили только если случай был уж очень запущенный, а Андреенко — вполне примерная и умная девушка, не пропускающая занятия просто так. Это знали все преподаватели и деканат, поэтому родителей никогда не беспокоили по поводу пропусков дочери или её ухудшения оценок. Она даже в последний момент умудрялась всё досдать, за что, конечно, получала выговор и по шее от многих преподавателей. Девушка всё слушала-слушала и в какой-то момент всё повторялось опять. Но страшного в этом не было ничего. Залетев на всех скоростях в магазин, Ульяна подошла к прилавку и достала оттуда пакет. В нём находились белая блузка и чёрная строгая юбка — форма консультанта-продавца. И если в блузке не было необходимости, то чёрная юбка взамен клетчатой даже очень и очень. Переоделась она в туалете, после чего надела бейдж и отправилась в зал. Всё было просто чудесно. Почти. Была некоторая мелкая проблема. С одной стороны девушка не обращала на неё внимания, а с другой, благодаря Игорю, внимание нет-нет, а заострялось — она делила парня с сестрой, причём последняя не была в курсе и, видимо, даже не подозревала. Ульяна даже начинала думать, что её сестрёнка ну слишком наивная и глупая, но сердце шептало, что что-то тут не так. А что — чёрт знает. В общем, Андреенко махала на это рукой и продолжала нежиться в объятьях любимого Игорька. А не воспользоваться его уютными и тёплыми объятьями — грех. А Игорь не был против. Даже сам с обожанием хватал девушку, перетаскивал к себе на колени или тащил в постель, прижимал к себе крепче и утыкался носом. Чаще всего в макушку или тонкую шею, которая в редких случаях не была украшена засосами, за что Ульяна часто шумела на парня, грозя, что новый тональный крем покупать будет он. Голубов, конечно, отнекивался, но время от времени сердце ёкало — Андреенко если захотела чего-то, будет по её желанию. Вдвоём они проводили время просто замечательно! Игорь даже жалел, что не встретил старшую сестру раньше, и плевать, что она его старше, с ней было так легко общаться, дурачиться. А если ссорились, то подолгу ссоры не длились, оба мирились в этот же день, подувшись друг на друга от силы с полчаса. Баскетболист всё чаще думал и делился своими мыслями с Ульяной о расставании с Аней. Старшая Андреенко была бы рада, порви он с ней, но было что-то такое, что останавливало её, и она строго говорила своё «нет». Но решать действительно нужно было. Не оставлять же всё так! Это Ульяна прекрасно понимала. Даже думала, что стоит отпустить Игоря, позволить существовать только паре Игорь/Аня, но… Всегда и везде возникало это глупое «но»! Она ведь и сама любила этого парня. Не так страшно было, что он младше её, ей ждать три года до его выпуска из института, а там, глядишь, ещё и в магистратуру пойдёт. А он хотел. Мало того, ему хотелось строить карьеру в родном городе, продолжать здесь жить, а ей, Ульяне, хотелось в Волгоград. Ну и что, что далеко от дома, родни; ну и что с того, что она хочет оторваться от дома. Её тянуло туда. В этот сказочный город, город-герой, переживший страшную войну. В этом городе, в родном, ничего не нравилось. Он не казался родным, как должен быть. А вот Волгоград… Туда тянуло и душой, и сердцем. Ульяна верила, что там-то она будет как в своей тарелке, там найдёт своё счастье, и этот город станет ей домом. После выпуска она твёрдо решила — уедет. Только туда. И ничто не остановит. И никто. «Разве что Игорь», — девушка закусила нижнюю губу и, мотнув головой, отправилась на помощь покупателю, топтавшемуся около женской парфюмерии. — Вам чем-нибудь помочь? — миловидно улыбнулась она, пряча руки за спину. Мужчина словно увидел в ней своё спасение, смотрел, как на ангела, сошедшего с небес. — Да, девушка! Подарок супруге на день рождение… — его карие глаза растерянно блуждали по полкам от большого количества выбора. Ульяна издала тихий смешок. — Давайте посмотрим. Что предпочитает Ваша жена? Какие ароматы?.. В конце концов, удручающие мысли ещё успеют к ней вернуться, думала Андреенко, а пока работа куда превыше них. Ещё всё успеется. Обязательно.