***
Они играли около двадцати минут. Хоть Чуя и был в стельку пьян, однако он смог «завалить» Дадзая. — Вот, это берешь и вот тебе шестерки на погоны! — весело сообщил Накахара. — Этого не может быть… Как?! С самого начала все козыри были у меня на руках. Как ты выиграл?! В конце концов, ты же в говнище бухой! — Ой, умей проигрывать, Дадзай. — Но… Ладно, хер с этим. Что я должен? Один поцелуй, верно? Чуя закивал головой и со своей фирменной улыбочкой потянулся к Дадзаю за выигрышем. Легко толкнув того на кровать, он вцепился в его плащ и накрыл его губы своими. Поцелуй вышел немного смазанным, потому что Накахара был в стельку пьян. Не удержав равновесия, Чуя упал на Осаму и тут же был перевернут на спину. Теперь он лежал на кровати, а над ним нависал Дадзай. — Ты неплохо целуешься. Особенно, когда трезвый. — Да ты уже заебал меня, я и так трезвый! — Да? — Дадзай усмехнулся, смотря в глаза Чуи. — Ладно, если бы ты был трезвым, то позволил бы мне сделать так? Осаму наклонился и, схватив Чую за волосы, грубо поцеловал его. Как и ожидал шатен, Накахара сразу же ответил на поцелуй. Он попытался обнять Дадзая, но тот крепко сжал его запястья над головой. — Вот видишь: ты пьян, — четко проговорил Осаму, отстранившись от губ рыжеволосого и осмотрев его. На щеках парня играл пьяный румянец (все же он слишком много выпил), грудь часто вздымалась из-за сбитого дыхания, взгляд расфокусированный, туманный, словно Чуя смотрел куда-то сквозь Дадзая. Осаму провёл рукой вниз по телу Накахары, наблюдая за его реакцией. Последний ощутимо вздрогнул от этого прикосновения. Ухмыльнувшись, шатен повторил своё действие, только на этот раз он расстегнул пуговицы на его жилетке и рубашке. Чуя шумно вдохнул носом воздух, когда Дадзай царапнул его по оголенной коже груди. — Нравится, Чуя? Хотя… Зачем я спрашиваю? Я же вижу, что тебе нравится, — не переставал ухмыляться Дадзай. — Дадзай…— выдохнул рыжеволосый. — Ну ты и сука… — Дорогой мой, я не сука, я — кобель. Хочешь, ротиком проверь. — Иди на хуй, извращенец, — Накахара повернул голову в сторону, уводя свой взгляд от парня. — Извращенец? В каком, интересно, месте? Это же не я предложил играть в карты на поцелуи, а ты. Отсюда вывод, что извращенец у нас — ты. — Ты воспользовался тем, что я был пьян. В любой другой день я бы ни за что и никогда не предложил тебе что-то подобное. Так что закрой свой рот и… Чуя не смог закончить свою гневную тираду, так как Дадзай надавил рукой на его пах. С губ рыжеволосого слетел непроизвольный стон удовольствия, и он, сам того не осознавая, поддался бедрами вперёд. Осаму воспринял это, как знак к продолжению. Он немного наклонился и провёл языком по шее Чуи, вызывая этим нехитрым действием стаю мурашек по всему телу, лежащему под ним. Руками он гладил бархатистую кожу, легко царапая и иногда пощипывая её. Накахара часто и рвано дышал. Ему явно нравились все эти мимолетные прикосновения. Но этого было мало. Хотелось чего-то большего. Потому Чуя попытался приподняться на локтях, чтобы поцеловать Дадзая. Но тот был «на шаг впереди»: он крепче сжал запястья парня одной рукой, а другой надавил на грудь, плотнее прижимая рыжеволосого к кровати. В глазах Дадзая плясали черти, которые не предвещали для Чуи ничего хорошего. Послышался звук щелкнувшей пряжки ремня, и через несколько секунд руки рыжего были крепко привязаны к спинке кровати. — Дадзай, что ты творишь? — в глазах Накахары лёгкий страх вперемешку с сильным возбуждением. — Ты же не против небольшой «игры»? — все с той же неизменной ухмылкой спросил Дадзай и, не дожидаясь ответа, в очередной раз поцеловал Чую. Накахара выгнул спину, чтобы хоть каким-то образом быть чуть ближе к «мучителю». Смотря на все эти жалкие попытки спровоцировать его, Осаму лишь ухмылялся. Его и вправду забавляла сложившаяся ситуация. Чуя, его напарник и старый друг, с которым он знаком с самого детства, лежит сейчас под ним абсолютно пьяный со связанными руками, в расстегнутой рубашке и с румянцем на щеках. Припухшие от поцелуев алые, как у девушки, губы маняще приоткрыты, взгляд туманный и рассеянный. Не в силах больше смотреть на это и бездействовать, Осаму стал проводить дорожку влажных поцелуев от подбородка до ключицы, наслаждаясь тихими стонами друга. Спускаясь ниже, он провёл языком по груди Чуи, обведя ореолы затвердевших сосков. Дадзай легко, играя, прикусил один сосок, слушая томный вздох, который явно одобрял его действия. Поиграв сначала с одним, а затем с другим соском, шатен добрался до впадинки пупка и остановился. Чуя приоткрыл глаза, не понимая, почему Дадзай остановился. Он хотел было спросить об этом, но Осаму приложил указательный палец к его губам, призывая к молчанию. Затем снова послышался звук щелчка пряжки ремня. Рыжеволосый инстинктивно напрягся, но потом облегчённо выдохнул, когда Дадзай снял с него штаны. Ткань трусов слегка намокла от сочащейся из-за сильного возбуждения смазки. Накахара снова поддался бедрами вперед, желая, чтобы Осаму ласкал его там. И он протяжно, несдержанно застонал, когда шатен избавил его от нижнего белья. Но все его надежды тут же растворились, стоило Дадзаю отстраниться от столь желанного тела, чтобы потянуться к прикроватной тумбочке и достать оттуда тюбик с каким-то гелем. От тихого звука открывшейся крышки Чуя нервно сглотнул и, не отрываясь, смотрел на парня. Осаму усмехнулся и выдавил себе на пальцы небольшое количество содержимого тюбика. Наблюдая за реакцией друга, он провёл этими пальцами от впадинки ключиц до низа живота. В очередной раз по коже рыжего побежали мурашки, и с губ слетел ещё один непроизвольный стон. Давно сбитое дыхание стало ещё чаще, сердце колотилось с невероятной скоростью, грозясь вырваться наружу, зрачки максимально расширились, из-за чего радужка теперь казалась чёрной. Смотря на это, Осаму ещё шире усмехнулся и снова выдавил гель на пальцы. — Ты готов? — спросил он и, не дожидаясь ответа, ввёл один палец в тело Чуи, начиная медленно двигать им. Рыжеволосый поначалу сжался и недовольно зашипел от дискомфорта, причиняемого Дадзаем. Осаму начал шептать что-то ему на ухо, постепенно добавляя второй и третий пальцы. В какой-то момент Осаму задел средним пальцем простату. Накахара громко застонал, выгнув спину. Его словно пробило электрическим импульсом, настолько это прикосновение было приятно. Не понимая, что он делает, Чуя стал сам буквально насаживаться на пальцы шатена. Посчитав, что этого будет достаточно, Дадзай вынул пальцы и снял с себя лишнюю одежду. Делал он это специально медленно, чтобы поиздеваться над рыжеволосым. Когда последний элемент одежды был отброшен в сторону, Дадзай наклонился к Чуе и поцеловал припухшие губы, проникая в его рот своим языком и проводя им по нёбу. Чуя застонал, стараясь перехватить инициативу. Отстранившись, шатен облизнулся. Он ещё раз осмотрел своего напарника и, взяв того за бедра, осторожно, стараясь не причинить боли, вошёл в него. Накахара закусил губу, чтобы отвлечься от не самых приятных ощущений: хоть это был и не первый раз, все равно больно было. — Дад...ах...зай, — выдохнул он, когда Осаму остановился, давая привыкнуть. Убедившись, что все нормально, шатен начал не спеша двигаться, слушая тихие стоны, больше похожие на скулеж. Чуя постоянно дергал руками, показывая, что он хочет обнять Дадзая, но в то же время он понимал, что Осаму не станет его развязывать. Вскоре толчки стали быстрее. Дадзай проникал под разными углами, желая найти простату, чтобы заставить Чую кричать от удовольствия. Вскоре ему удалось это сделать. Накахара вновь выгнул спину, громко и пошло простонал имя напарника. Довольный такой реакцией Осаму старался с каждым новым толчком попадать или хотя бы задевать эту точку. Рыжеволосый уже не сдерживал себя. Он стонал, выгибал спину, кричал имя шатена. Губы были искусаны почти до крови, волосы растрепаны. На запястьях, скорее всего, после этого останутся синяки, потому что Накахара постоянно дергал руками и из-за этого натирал кожу. Чувствуя скорую разрядку, Дадзай стал быстро и резко двигаться. Одной рукой держа парня за бедра, другой он накрыл его член и стал двигать в такт своим толчкам. Чуя практически захлебнулся громким стоном удовольствия и через несколько движений вверх-вниз излился в руку Дадзаю. Последний, почувствав, как сжались мышцы вокруг его члена, с глухим рычанием кончил. Выйдя из тела Чуи, Дадзай лег рядом с ним. — Ничего не забыл? — Накахара указал на свои руки. — Слушай, а может я не буду тебя отвязывать? — Охуел?! Давай развязывай! Со вздохом Осаму приподнялся на локтях и развязал ремень. Чуя недовольно потер свои запястья. — И чем ты недоволен? — спросил шатен, смотря на лицо рыжего. — У меня завтра синяки будут, — ответил Накахара и лег на кровать. Его талию тут же обвила рука. — Надо будет с тобой ещё раз сыграть в карты. На поцелуи.Часть 1
14 июня 2016 г. в 12:32
Сегодня в Портовой мафии праздник — наконец-то Человек-тигр был пойман и продан на чёрном рынке. Прекрасный повод, чтобы напиться.
Пьянка была назначена на вечер. Было куплено много хорошего алкоголя, разных закусок, фруктов и всего прочего.
В тот вечер госпожа Трезвость покинула всех членов мафии. Пили абсолютно все, но больше всех пил Чуя. Он просто обожал такие дни и считал своим долгом напиться вусмерть. Его страсть к алкоголю, особенно хорошему вину и виски, была одной из его слабостей, о которой знали все в Портовой мафии.
Дадзай краем глаза смотрел на своего напарника, потягивая элитный портвейн.
— Чуя, харе бухать, заебал, — сделал замечание Дадзай, совсем не следя за своими словами.
— Отъебись и посмотри на себя, — ответил Накахара.
Чуя съел яблоко и посмотрел на Дадзая. В пьяном мозгу родилась прекрасная, по его мнению, идея. Ухмыльнувшись, он пододвинулся к Дадзаю.
— Эй, ты чего на меня так смотришь? — спросил Осаму и чуть-чуть отодвинулся от друга.
— Дадза-ай, — протянул пьяным голосом рыжеволосый, вновь пододвинувшись к напарнику, — давай мы с тобой поиграем?
— Это странно… Во что ты хочешь играть в таком состоянии?
— В карты. На поцелуи.
Чуя хотел встать, но споткнулся на ровном месте и упал на Дадзая.
— Ну ты, блять, как обычно, — Осаму с каменным лицом оттолкнул напарника, который в конечном итоге поцеловался с полом.
— Сука, — пробубнил Чуя, оторвав лицо от пола.
— Ладно, пошли играть, — Дадзай помог Чуе подняться и повёл его из банкетного зала в свою комнату.
Зайдя в помещение, шатен закрыл дверь.
— Ну, и где твои карты? — с привычной усмешкой спросил он у Накахары.
— Фокус-покус! — парень достал из кармана жилета колоду карт.
— Шутник, блять, — прокомментировал это действие Осаму, садясь на кровать.
— Какой есть! — Чуя развел руками и, спотыкаясь, подошёл к напарнику. — Во что сыграем?
— В твоём состоянии, мне кажется, даже в простого «Дурака» играть сложно…
— Чего?! Иди на хер, Дадзай. Я трезвый!
— Раз ты трезвый, — Осаму издал смешок, — то играем в «Дурака».
— Хо-ро-шо, — Чуя, в прямом смысле этого слова, плюхнулся на кровать рядом с парнем и начал тасовать карты.