Дождь счастья

      Дэн любил дождь. Нет, правда любил. Он создавал какой-то уют в доме, успокаивал. Только во время дождя он мог завернуться в плед, обнимая своего лучшего друга. Только во время дождя у него было оправдание — в доме слишком холодно, страшно, темно… Последнее звучало уж совсем правдоподобно. Фил, как никто другой знал, что он до чертиков боится темноты.       И вот сегодня, в такой дождливый вечер, он мог бы как обычно просидеть до утра на диване, пялясь в телефон и листая ленту Тамблера. Но нет. Сегодня намечался особенный вечер — Фил пошел в магазин, собираясь приготовить чего-нибудь вкусного. А Дэн был совсем не против. Он обожал, когда Фил готовил. Парень выглядел таким безмятежным, домашним. Если б Хауэлл не боялся быть отвергнутым, он… Он, скорее всего, поцеловал бы это яркое, греющее солнышко.       Но как только Фил зашел в коридор, закрывая за собой дверь, послышался кашель. Дэн, подскочив от удивления со своего дивана, выбежал в коридор. Там, опираясь на стену, откашливался Фил.  — Фил? Ты заболел, да? Я так и думал, что не стоило тебе идти в этот магазин! — Хауэлл, чувствуя себя заботливой мамочкой, снял с друга куртку. Случайно дотронувшить до ледяной ладони Лестера, он почуствовал укол совести — предлагал же Фил просто заказать еду на дом!  — Все в порядке, Дэн, — Фил улыбнулся той самой улыбкой, в которой таилась, как казалось, вся нежность этого мира. Дэн мягко дотронулся до бледного лба Фила, в надежде на то, что у того не будет температуры. Он резко выдохнул, понимая, что все надежды рухнули в один момент.  — У тебя температура, Фил! — после этих слов Дэн буквально впихнул старшего в комнату, кивая на кровать, — Переодевайся и ложись, я сейчас принесу таблетку, — парень пытался не смотреть в растерянные глаза друга.  — Дэн, все действительно в полном по…  — Отдыхай, — бросил через плечо Дэн, отправляясь на кухню, в поисках чего-нибудь, что поможет сбить температуру. Ему ой-как не хотелось, чтоб Лестер заболел. Он уже сталкивался с этим. Фил сидел со стеклянными глазами, постоянно чихая и кашляя. А главное заключалось в том, что он на отрез отказывался подпускать к себе Дэна ближе чем на два метра.       Вот тебе и особенный вечер! Дэн со вздохом набрал в стакан воды, размышляя о том, как несправедлив этот мир. Разве может быть что-то важнее здоровья Фила? И если нет, то почему Вселенная подкинула им такую подлянку? Нет, Хауэлл конечно понимал, что Вселенная — та еще стерва, но разве виноват в этом Фил? Разве должен он сейчас лежать, постоянно откашливаясь и мучаясь от температуры?       Хауэлл, наконец отрыв таблетку, направился к комнате. Он, уже подготовленный жизнью ко всем неловким ситуациям, не забыл постучать в дверь. А то еще не дай бог, чего лишнего увидит, а Филу потом краснеть из-за него! Дэн усмехнулся своим мыслям, постучав еще раз, потому что ему никто так и не ответил.  — Заходи, — спустя пару секунд послышался голос Фила. Дела были не так и плохи — голос парня остался таким же нежным и добрым, без всякой болезненной хрипоты. Хауэлл улыбнулся и открыл дверь. Фил сидел на кровати в его домашней байке (он таскал ее каждый раз, когда заболевал, словно для того, чтоб не чувствовать полной отстраненности от Дэна (на самом деле, так и было)), своих пижамных штанах и разноцветных носках (которые он тоже надевал на период болезни).  — Я принес тебе таблетку, — Хауэлл улыбнулся, присаживаясь на край кровати и передавая воду другу.       Лестер тут же, не спрашивая от чего она, проглотил таблетку, запивая водой. Что ни говори, а Дэну он доверял целиком и полностью. Ему казалось, что Дэн один из тех редких людей, которым можно доверить все самое сокровенное. Из тех, кому можно доверить все свои чувства. И Фил доверял ему. Доверял все чувства, кроме тех, которые с такой силой тянули его к Хауэллу.       Вдруг Фил почувствовал легкое касание к своей груди. Дэн попытался уложить его, почти не применяя силы. Фил улыбнулся и лег, накрываясь одеялом. Хауэлл поправил его челку едва ощутимым касанием. Щеки Фила предательски покраснели, но сейчас он вполне мог свалить это на внезапную простуду.  — Спи, львенок, — Дэн улыбнулся, поглаживая парня по руке. Его сейчас так и подмывало на всякие нежности. Он просто ничего не мог с собой поделать. Эти голубые глаза даже во время болезни светились таким позитивом, что это казалось незаконно милым.       Дэн не почувствовал тех мурашек, которые пробежали по всему телу Лестера от такой внезапной нежности. Хауэлл не почувствовал, как Фил расслабляется от этих нежных поглаживающих движений. Через пару минут глаза парня закрылись, а все заботы отошли на дальний план.       И он заснул, держа Дэна за руку.

***

      Дэн обнял Фила, прижимая его к себе. Он нашептывал ему на ухо нежные слова, постоянно утыкаясь носом парню в шею. Фил уже раза три услышал «Я люблю тебя. Слышишь? Люблю…» По венам растекалось приятное тепло, а в животе порхали легкие бабочки. На душе было так легко от этих слов!       Лестер слышал, как бьется его сердце. Он слышал, как бьется сердце Хауэлла. Как бьются их сердца. Их сердце. Так приятно было чувствовать губы Дэна на своих губах… Его руки на своей талии, его пальцы в своих волосах…       Он просто таял от этого волшебного ощущения. Фил даже не мог передать, какие это были ощущения… Он чувствовал, будто летит. Когда-то он сказал Дэну, что его мечта детства — обрести крылья и вспорхнуть, как птица. Кажется, Хауэлл не забыл об этом… Да, это было то самое чувство. Дэн окрылял его своими прикосновениями, голосом, улыбкой…  — Спи, — вдруг прошептал ему на ухо парень, укладываясь рядом, — Завтра будет такой прекрасный день… А знаешь почему, львенок? Потому что я проведу его с тобой, — Хауэлл улыбнулся, притягивая к себе Лестера и переплетая их ноги, — Я люблю тебя.  — Я тоже люблю тебя, медвежонок, — даже не пытаясь подавить улыбки, пролепетал Фил. За все свои годы он чувствовал такого. Казалось, его просто разорвет от счастья… Это ощущение было на равне с только что исполненой мечтой. Только оно было лучше. Куда лучше…

***

      Дэн ушел к себе в комнату минут через десять, после того, как заснул Фил. Минут сорок он честно верил в то, что у него получился заснуть, не думая о Филе. Но, как оказалось, Вселенная решила подкинуть ему еще одну подлянку — он никак не мог перестать думать о нем. И он не успокоился, пока не пришел в комнату Фила. Дэн лег на пол, закрывая глаза. Кажется, здесь его не так мучала совесть.       Через несколько часов Хауэлл проснулся от тихого шепота:  — Дэн? — прошептал Фил, открывая глаза. Он вздохнул, понимая, что Хауэлл, засыпающий на его плече — всего лишь сон. Иллюзия. Бред. Он вспомнил, что вчера вечером у него поднялась температура, вспомнил, как Дэн гладил его по руке, когда он засыпал…  — Да? — вдруг послышался мягкий голос, за которым последовало нежное касание ладони к его лбу, — Ты звал, Фил? — Дэн улыбнулся, вставая с пола и садясь на кровать друга, — Я так рад, что тебе уже лучше… — совесть парня наконец заткнулась, понимая, что температура все же спала.  — Что… Что ты тут делаешь… Медвежонок? — Фил еле сдержался, чтоб не перехватить руку Дэна. Воспоминания из сна были еще очень свежи в его голове. Он все еще чувствовал легкое касание губ Хауэлла… Стоп. Хватит. Это не дело — думать о поцелуях из сна, когда перед тобой сидит тот самый человек. Фил еле сдержался, чтоб не захныкать от разочарования и обиды.  — Моя совесть попыталась возненавидеть меня за то, что я отпустил тебя вечером в магазин. И согласилась она этого не делать только после того, как я пришел к тебе ночью. Я спал на полу, — парень улыбнулся, а на его щеках появились до невозможного милые ямочки. Неужели Дэн думал, что есть что-то милее котят и ямочек на его щеках?  — О, Дэн! Это не дело! На улице холод, а ты спишь на полу! Иди сюда, — Фил приподял одеяло, приглашая друга погреться, — И не отказывайся, пожалуйста! — он посмотрел на младшего щенячьими глазами. И Дэн не смог устоять.       Нет, у него была мысль отвергнуть предложение. Но попробуйте устоять, когда на вас смотрят таким взглядом! Взглядом таких глубоких, прекрасных и просто невообразимо голубых глаз.       Хауэлл лег, прижимаясь к Филу всем телом, чтоб поместиться с ним под одним одеялом. Оба на какое-то мгновение перестали дышать — Фил из-за сна, а Дэн из-за бабочек.  — Дэн? — прошептал Фил. Это было невыносимо. Ему еще ни разу в жизни так сильно не хотелось признаться в любви Дэну. Его вчерашняя нежность, сон, тот факт, что Дэн проспал всю ночь на полу его комнаты… Фил просто задыхался, захлебываясь неконтролируемыми волнами счастья, — Я говорил тебе, — он поглубже вдохнул. Будь что будет. В конце концов, Дэн никогда его не отвергнет, отгорожаясь. Никогда. И он продолжил: — Я говорил тебе, что ты лучшее, что было в моей жизни? Я говорил тебе, что когда я вижу твою улыбку, я задыхаюсь от радости? Я говорил тебе, что я тебя люблю? — все. Самое сложное уже позади. Он признался, и это самое главное.       Дэн не знал, что ему ответить. Он был в замешательстве. Мозг отказывался работать. Слишком хорошо. Слишком приятно. Слишком мило и нежно.       Слишком? Какого черта? Какого черта он еще не поцеловал это солнце, которое призналось ему в любви? И Дэн тут же поспешил это исправить. Его губы нежно и осторожно прикоснулись к губам Фила. Фил улыбнулся сквозь поцелуй. Дэн обнял парня, запуская пальцы в его волосы растрепавшиеся от сна черные волосы.  — Я так люблю тебя, солнышко… — эта фраза вырвалась так легко! На душе стало спокойно от теплого дыхания Фила, который просто светился от радости. А за окном пошел дождь, который и принес им эту болезнь. Болезнь, которая открыла им двери в маленький домик с названием «Счастье».