***
Наруто лежал на траве в тени своего любимого дерева, рядом с обелиском памяти погибшим, и по-настоящему наслаждался солнечным, слегка облачным, теплым днём. Сегодня был уже июль и лето вполне вступило в свои права — жарить мясо, казалось, можно было прямо на камнях улицы. Вот уже чуть больше полугода, как ему снится этот непрекращающийся кошмар и мальчик научился ценить такие минуты: спокойные, теплые, яркие. Когда не надо никуда спешить, никто не хочет тебя убить в любой момент, когда можно расслабиться и просто полежать… Пока ему снится кошмар, он успел перейти на новый курс обучения — третий. Влюбиться и разочароваться, да и вообще, оглядываясь назад, тот мальчик, который хныкал полгода назад на пороге своего дома вызывал… смешанные чувства. Жалость, сострадание и одновременно, презрение. «Вставай и иди. Вытри слёзы. Возьми себя в руки и убей! Кстаа-а-а-ти…» Резкий крик птицы заставил Наруто вздрогнуть, перекатится и пришел он в себя уже держа в руке кунай (который он прятал в рукаве). — Разожги пламя у себя в заднице, при***женный, почтовый ястреб! — шепотом, но откровенно зло выругался Узумаки. Теперь ему предстояло обратно взвести механизм выхвата куная. Не сам же он выпадает в руку в самый удобный момент. Немного собравшись, Узумаки опёрся о дерево — так было быстрее вскочить — и принялся за свое любимое занятие. «Ташиги Нара» — это имя он прочитал на обелиске. «Чунин. Погибла при исполнении. Руководитель *засекречено*. Отомщена — вира выплачена. *засекречено*, *засекречено*, *засекречено*» — это всё, что он нашел на нее в архиве. «Она была красивая», — в анкете была и фотка. Естественно, выносить документы ему никто не давал, но он же шиноби. Их учат запоминать огромные объемы данных наизусть в минимальное количество времени. Аж шесть разных способов преподают! «Думаю, команда у нее была такая: бесклановый, допустим, сенсор или медик. Да точно медик. Сама же она была, как и всё Нара, стратегом. Для силовых акций, скорее всего, взяли Акимичи или Инузук. Хотя нет, Нара с Инузуками не очень ладят. Особенно женская часть. Что поделать, цундере». Самым любимым занятием Наруто в последнее время было сочинять истории. Он находил обрывочные сведения о каких-то погибших героях и сам до выдумывал миссии, приключения, переживания. Иногда представлял себя в роли командира погибшей группы, или наоборот, ее участником. В таких фантазиях его группа иногда чудесным образом появлялась в том странном мире и он, Наруто вел ее к победе… или к гибели. Он с «друзьями» выручал знакомых и не очень красавиц, спасал Коноху от неминуемых катастроф. А главное, частенько спрашивал совета у своих «наставников», которые все как один, были круче гор. Они все интересовались его делами и искренне сопереживали ему, а так же от всей души советовали, как поступать в той или иной ситуации. Замечтавшись, Наруто просидел под деревом аж до самой ночи.***
Тишина ночных улиц тесной удавкой давит на шее каждый раз, когда ты идешь домой, в свою маленькую квартирку, понимая, что там тебя никто не ждет. Никогда не ждал. Одиночество убивает. Наруто сидел на карнизе чьей-то крыши, свесив ноги. Он смотрел в окно, наблюдая за чужой жизнью. Это было, конечно, не красиво, но когда это хоть кого-то останавливало? Здешняя семья была идеальна: добрый отец, заботливая мать и мальчик, который рос в любви. Иногда Узумаки приходил сюда, на эту холодную крышу, в самые одинокие ночи, когда грусть мешала спать. И тогда он смотрел на людей, живущих другой жизнью. «Как хорошо было бы однажды проснуться не в мире мертвецов, или своей старенькой кровати, а там, где у меня есть мама и папа!» — подумал Наруто. Откинувшись спиной на карниз, он перевел взгляд на звезды, тускло поблескивающие в черноте. Достав из кармана яблоко, откусил кусочек. «Кислое». Подул холодный ветер, и, поежившись, мальчик поднялся с ледяной черепицы. Вытрусив от пыли штаны, подхватил в зубы яблоко и спрыгнул с третьего этажа на фонарный столб. С силой оттолкнувший ногой от столба, и, скорректировав падение, он приземлился, перекатом погасив инерцию движения. Наруто чуть не подавился фруктом и больно ушиб стопы, но не придал этому значения. Юный шиноби научился верить в свои силы и не бояться ими пользоваться. Завтра была суббота, так что у него была возможность гулять всю ночь, пожелай он этого. Наруто нравилась ночная Коноха. Такая… умиротворенная. В такие моменты он чувствовал некую общность с Деревней. Жаль, чувство редкое и проходящее. Узумаки не заметил как ноги вывели его обратно к парку. Деревья шелестели листвой от ветра, а на берегу озерца умывалась одинокая собака. Фыркнув и испугав животное, юноша скинул с себя сандалии, куртку, футболку и штаны. Немного поразмыслив, снял и трусы. Никто его сейчас не увидит, а мочить одежду было не охота. Зажмурив глаза, отрешаясь от тисков холода, Наруто ставит стопу на поверхность озера, порождая круги. Мерзлая вода пружинит под мерцающей от чакры кожи. Удостоверившись, что он стоит, Наруто собирает всю волю в кулак. Его глаза закрыты, а скулы свело от напряжения. Не смотря на холод, на лбу выступили бисеринки пота. Резко выдохнув, он становится второй ногой на воду. Юноша простоял всего мгновение, после чего по колено провалился в озеро. — Чтоб меня аякаси сожрал! — выругался Наруто, после чего попробовал снова. И снова. Вновь и вновь, отдавая себя любимому делу, он становится лучше. Шиноби тренировался под звездным небом, не считая время, и чувствовал себя живым. Когда ему уже надоело пытаться банально устоять на воде, мальчик с криком рыбкой сиганул в озеро и немного поплавал. Выбравшись, стал приседать, прыгать и бегать по кругу, согреваясь. Заболеть он не боялся, его организм был на удивление крепким даже для шиноби, а поддерживая себя чакрой Узумаки быстро отогревался. Натянув на тело нижнее белье и штаны, Наруто немного потренировался взбегать по деревьям. Как и тренировку с водой, он выпросил их у Ируки, который решил его поощрить за проявившийся в учебе энтузиазм. Ну… относительно. По крайней мере, для самого себя Наруто казался эдаким титаном учебы! Жаль, не все разделяли его мнение. Признаться честно (а врать самому себе — последнее занятие), то эти тренировки с чакрой стали больше похожи на изощренную пытку: чакраканалы и тэнкецу, не рассчитанные на такие нагрузки, горели огнем… но самому Наруто на это было мягко говоря… наплевать. После череды очень неприятных смертей длинной в год все неприятные ощущения были… терпимыми. Благо его аномальная регенерация пока справлялась со всем, что Узумаки взваливал на себя. И несмотря на всё это, ни взбежать нормально по дереву, ни опереться на воду у него никак не выходило. За пролетевшие в мире сна два месяца тренировок с чакрой, в его обычной жизни прошел всего один, только вот результаты все равно были печальными, даже без затрудняющих дело сандалий. С таким темпом у него совсем не скоро выйдет вытворять то же, что и в мире аякаси. Внутри тела бурлил океан силы, и его было трудно подчинить. Но Наруто не сдавался. К тому же, он был уверен, что прочие ребята из его класса либо уже умеют это — разумеется, они ведь клановые! — либо слету обучаться: как та же Сакура, а он опять будет в дураках. Играть в запасной команде мальчик больше не желал. Пока он предавался раздумьям, лежа на берегу, продолжал машинально вертеть на ладонях несколько листиков с помощью чакры. Они приятно щекотали кожу, раздражая нервные окончания, склоняя юношу на философский лад. Как оказалось, сон необходим человеку не только для отдыха тела, но и мозги тоже надо разгружать. Пару месяцев назад ему диагностировали сильнейшее нервное расстройство и в добровольно-принудительном порядке научили медитировать. Без особых проблем, мальчик свернулся в позу лотоса, оперся спиной о дерево и просто сидел. Никуда не бежал, ни от кого не прятался. Тут он в полнейшей безопасности, поэтому он может просто сидеть и слушать окружающую тишину, полностью разгружая мозги. Небо посерело, приближался рассвет. Поднявшись, Узумаки уже собрался идти домой поспать, как увидел потрясающую картину: какой-то чудак бежал с поленом в руках прямо к озеру, естественно, не замечая сидевшего в кустах под маскирующей техникой Узумаки, для которого скрытность стала второй натурой Мальчик примерно его лет обладал не притязательной внешностью, хотя тут Наруто, себя красавцем не считавший, никого не осуждал. Самые шикарные густые черные брови были насуплены, а с носа капал пот, но парень продолжал бежать. Наруто решил узнать, что же это такое он делает, от такой черты, как воистину монструозное любопытство, его не избавил даже мир сна. Именно по столь характерным чертам, как самые эпичные брови, Узумаки и узнал этого паренька. Рок Ли. Учится на потоке Тен-Тен и, по ее словам, лентяй, неудачник и весьма странноватый тип. В общем, типаж самого Наруто. Подбежав к озеру, воистину толстобровик бросил свою ношу, после чего, не мешкая, принялся отжиматься с хлопками, ведя счет. Его стильный зеленый костюм почти сливался с травой. «Что-что, а в одежке парень знает толк!» — решил Наруто, любовно похлопав свою уже слегка потрепанную оранжевую куртку. — А не рано для тренировки? — спросил блондин. — Нет! Сто пять! Я должен тренироваться больше остальных! Сто шесть! Потому что таков мой путь ниндзя! — пропыхтел мальчик, не отрываясь от упражнения. — Ты молодец, — Наруто даже стало стыдно за свои ленивые порывы. — Уверен, станешь сильным шиноби. — Спасибо, незнакомец! Сто тридцать! Я докажу всем, что и без чакры смогу, сто тридцать один, стать первоклассным ниндзя! Сто тридцать два! — Как это, без чакры?! — пораженно воскликнул Узумаки. — Ну, знаешь… Сто тридцать три, строго говоря, сто тридцать четыре, она у меня есть, немного, но управлять не могу. Сто сорок. Таким уж родился. Но сенсей говорит, что все равно, при должном упорстве, моя мечта сбудется! Сто пятьдесят, — калека вытер пот со лба, улыбаясь блондину. Его солнечная улыбка медленно погасла, когда он заметил в голубых глазах жалость к себе. Теперь Наруто понял, почему зеленый человечек показался ему странным, ведь он не был шиноби! В нем почти не чувствовалась чакра. Иногда Наруто мог почувствовать прибытие одноклассников в класс до того как они войдут в него. Все чувствовались по разному, кто-то сильнее, как тот же Саске, будь он не ладен, или почти не ощущался, как розоволосая Сакура, но этот парень был практически обычным прохожим. Эта способность у мальчика была не контролируемой и спонтанной, открыл ее он совсем не давно, благодаря, разумеется, своим тайным приключениям в городе заполненном опасными тварями. «Погибнув множество раз, обязательно откроешь в себе неожиданные таланты, хе-хе», — подумал блондин. Впрочем, как и всегда, между мирами сна и шиноби была своя разница, если скользя среди аякаси по ночным крышами юноша прекрасно контролировал свою сенсорику, ощущая скрытые ловушки и затаившихся за соседним углом врагов, то бодрствуя днем он, как пока ни старался, не умел контролировать спонтанные всплески ощущений. Только в реальной жизни его чутье было смутным, запутанным и давящим на мозги, но охватывающим гораздо большую территорию, чем во сне, где все было более чем скромно и реагирующее, в основном, на немедленную гарантированно смертельную угрозу. Моргнув, отгоняя непрошеные мысли, Узумаки встретил упрямый как топор взгляд калеки. — Ты не веришь в меня, — сложив руки на груди, густобровый холодно поджал губы. — Я уважаю твою волю и упорство, — Узумаки взлохматил волосы, ему был не приятен разговор, но он решил честно предупредить паренька о его перспективах. — Но без использования чакры ты погибнешь в первом же бою. Извини, это правда. На поле брани один пользователь чакры стоил отряда могучих воинов, и шиноби всегда мог беспрепятственно скрыться, когда почувствует что его силы заканчиваются, чтобы вернуться отдохнувшим и дорезать врагов. Вот каков этот мир. — Но я могу использовать чакру! — фанатично блеснул глазами юноша в зеленом комбинезоне, вскинув сжатую в кулак руку. — Мой путь ниндзя — тайдзюцу, и я уже сильнее большинства своих сверстников! — Тайдзюцу? — удивился Узумаки — все его сверстники больше гнались за техниками, чем за рукопашным боем. Да и он, признаться, хоть и был хорош в этом, но сам предпочитал сюрикендзюцу и ниндзюцу. — Но этого же недостаточно! — обязательно должен быть какой-то дополнительный козырь. — Я докажу тебе, что не стоит меня недооценивать! Я тебя раньше видел, ты студент Академии?! — Верно, — кивнул Наруто, уже понявший к чему движется дело и принявшийся спешно разгонять по телу чакру. — Тогда я докажу тебе свою силу! — кареглазый встал в незнакомую Наруто стойку, не отходя от него. Их по-прежнему разделяло не больше шага. — Нападай, — ухмыльнулся блондин, не высовывая рук из карманов. Первый удар он чуть не проморгал. Чертов ублюдок был даже быстрее Саске! Дёрнувшись в сторону, Наруто почувствовал как его щеку обдало ветерком от крепко сбитого кулака. Оттолкнувшись с силой от земли, Узумаки прыжком разорвал дистанцию, все так же не убрав с лица усмешку и рук из карманов. Внутри он собран и серьезен, понимая, что, вполне возможно, нарвался, и решил блефовать. Пусть думает, что он силен и не воспринимает противника всерьез. — Слабовато, — сейчас блондин сам себе напомнил Учиха, от чего ему стало смешно и он улыбнулся еще шире. Это стало последней каплей для густобрового шиноби. Быстрым пируэтом тот сокращает дистанцию, собравшись атаковать Наруто. «Слева, справа? Подсечка?» — пронеслось в голове у мальчика в оранжевом комбинезоне, силящегося понять откуда будет нанесена атака из странной стойки. «СВЕРХУ!» Сокрушающий удар обрушился на стоящего боком Наруто, успевшего выставить раскрытую ладонь на встречу вертикальному удару с вложенным весом. За мгновение до удара Узумаки послышался треск его костей, испугавшись он выпустил чакру. Нога в зеленом комбинезоне с хлопком врезалась в подставленную руку и… ничего не произошло. На мгновение мир замер. Наруто понял, что произошло: сила загнала его по щиколотку в землю, как сваю, не сломав его укрепленный чакрой организм. Действуя на инстинктах, Узумаки цепко схватил этой же рукой голень противника оказавшегося в воздухе и бросил в сторону озера. Сгруппировавшийся мальчик в зеленом комбинезоне покатился по лужайке, упал в воду и поднял тучу брызг. Не успели они опасть, а упрямец, которого не остудила холодная вода, уже начал подниматься, но блеск клинка, возникшего прямо на против дрожащего зрачка, угомонил его пыл. — Видишь? — спросил Наруто, держа светящийся от чакры кунай. — Ты труп. Развернувшись, Узумаки засунул кунай за пояс и пошел в сторону дома. Светало, он шагал на встречу солнцу, поднимающемуся над Ликами. Всё же одним тайдзюцу жив не будешь. Что ж, блондин был готов принять на себя ненависть паренька сейчас, если после это убережет его от гибели. Раньше он отставал от одногодок, теперь проведя почти год в таинственном измерении юноша догнал, а может и перегнал остальных. Иногда, как бывает? Человеку не хватает всего-то остановиться и хорошенько подумать. — Кто ты, биджу тебя забери, такой?! — раздался крик ему в спину. — Я, Рок Ли, обещаю стать сильнее и победить тебя, слышишь? Я никогда не сдамся, это — мой путь шиноби! — Моя имя Узумаки Наруто, — развернувшись через плечо, бросил шиноби. — Я буду ждать. Потом Ли не раз еще вспомнит этого шиноби в нелепом оранжевом комбинезоне, и всегда память будет подсовывать ему именно этот момент их первой встречи. Темный силуэт на фоне восходящего солнца, отливающие жидким золотом волосы, развевающиеся по ветру, и глаза. Бездонные голубые озера, и столь же холодные.