Чёрный ангел.

Мон Мотма зло глянула на непрерывно кашлявшую в углу этой забегаловки девочку. В этой дыре ей назначить встречу?! Ей? Бывшая сенатор передёрнула плечами, скривив губы.  — Вижу, в бегах вы не потеряли своей напыщенности, леди, — прошелестел приятный медовый голос из тени. Мон вздрогнула: вот только что по ту сторону было пусто! Было, она точно знает!  — Сила… Я же просила вас не прибегать к ней. Собеседник, лицо которого надёжно укрыла тень глубокого капюшона, нагнулся над столом, насмешливо промолвив:  — А вы сможете не дышать, если я вас попрошу?  — При чём тут… — Мотма хотела вспылить, но осеклась. Ну да, для форсъюзеров Сила так же естественна, как для простого человека — дышать.  — Вижу, до вас дошёл намёк. Итак, к делу. Вы сумели навести справки по нужному мне месту? Мон скривилась.  — Вы оказались правы: была у интересующего вас человека на той планете недвижимость. Исправно платились налоги, особняк был законсервирован. До недавнего времени.  — И?  — Вы мне кое-что обещали. Информация не бесплатна.  — Я умею держать слово, сенатор. Но меня интересует полная информация, а не её часть. Мотма потёрла ладони: вот же гадство ей устроила Бреха Органа! Теперь блистающая когда-то сенатор сектора Чоммель была вынуждена, как последняя торговка продавать инфу своего сектора, чтобы хоть как-то держаться на плаву! От Мотмы отвернулись даже её родственники, побоявшиеся гнева Императора и его прихвостня, лорда Вейдера. Нет, конечно же Мон сумела вывести некоторые активы до полного своего краха, ведь королева Бреха всё же намекала, что грядёт что-то неожиданное с её стороны. Но чтобы альдераанка вот так поступила со своими союзниками и даже супругом… Немыслимо! Впрочем, Мон видела, что сам Бейл тоже не дремал в ту пору. Что-то у них с Брехой стало сильно неконтактовать после окончания Войны. Может появление малышки Леи, может рождение Майкла (Мон тогда едва заикаться не стала, узнав, что Бреха зачала и выносила ребёнка — даже в какой-то момент поверила, что Сила отблагодарила королеву за долгие муки и страдания), а может причина была прозаичнее — неоднократные измены мужа, его увлечение делами собственными, а не делами Альдераана, интриги против Брехи… А ведь Мон всегда считала Бреху Органу женщиной любящей и на решительные поступки по поводу Бейла неспособной. А ту будто подменили в какой-то момент времени. Хотя Бейл тоже колебался до последнего: всё никак не решался на покушение на жизнь своей законной супруги, а ведь выгадал бы именно он! Пришлось Мон играть словами и убеждать черезчур осторожничающего альдераанца, почти давить на него фактами и логикой. И план был составлен. И сорвался! Это вот было немыслимо. Спустя некоторое время Мотма узнала, кого «благодарить» стоило — вмешательство Вейдера, осторожность главы безопасности (не без вмешательства и намёка системы безопасности лорда) королевы Брехи, произошедшая подмена настоящей королевы на её помощницу… А потом пошли неудачи, планы начали срываться, сторонники, как один, отворачивались от Мон и Бейла. А Бреха обрела незримого ангела-хранителя в лице (маске?) Вейдера, хотя тот никак не рекламировал этакое внимание к королевской особе. На что ставил, интересно?  — Сенатор, вы здесь ещё? — прищёлкнул пальцами перед носом задумавшейся женщины собеседник.  — Они на Набу. Кстати, интересующий вас объект недавно посещал медицинский центр Тида. Мон проговорила это незаинтересованно, ещё пребывая в своих воспоминаниях.  — Причина? — внезапно заинтересовался оппонент, подавшись вперёд всем телом, что несколько испугало Мотму. Она не стала отшатываться, хотя видит Сила, хотелось.  — Для меня известна только информация о посещении, а не причина. Если это вас заинтересовало, ищите информацию в другом месте. Тут я вам не помощник.  — Денег много стало, сенатор? Или месть прогорела? — поддел её нежелание влезать в это дело собеседник.  — Вам нужны были координаты, где вы можете начать поиски, я вам их предоставила — и даже сверх этого. Так что мы в расчёте, — Мон отодвинулась от стола и встала. Почему-то ей очень не хотелось влезать в эту историю, едва сумев более-менее встать на ноги после опалы Императора и его слуги. Гонения прекратились, Мотма только перестала коситься через плечо, ожидая нового охотника, пущенного по её следу. Конечно, сенатор не оставила планов мести, она даже решилась отыскать нескольких джедаев и организовала неудавшееся, правда, похищение дочери Брехи, после которого она перестала вообще центральные миры посещать — слуги Вейдера тогда крепко сели ей на хвост, хорошо что хоть джедаи оказались прозорливее и подчистили хвосты за собой, вложив в память главаря нанятой банды ментальную бомбу. А иначе было бы вообще не уйти — ситх был страшнее всяческих охотников за головами. Если у него закралась бы мысль, что Мон причастна, не скрыться бы было нигде. Вот поэтому Мотма не желала влезать в эту кутерьму, направленную на Вейдера и хоть как-то его касавшуюся — себе дороже выйдет. Нанявший Мотму заказчик проводил взглядом уходящую чандрилианку и, поймав взгляд своего охранника, сидящего за столиком у двери, решительно кивнул. Гибкий, как танцовщица, паренёк тут же покинул кантину. Мотма не удивилась, когда её телохранители приволокли в её съёмную квартиру бесчувственного парня. Не убили, хотя намерения этого пацана были прозаичней некуда — убийство Мон, она явно чем-то мешала тому самому заказчику, с которым недавно речь вела.  — Деньги на счёт поступили?  — И это интересно. Да, есть они. Вот только зачем перечислять, если убить вас хотели? Мон смотрела на лежавшего у её ног парня. Его исчезновение будет как лакмусовая бумажка для этого заказчика. Что ж делать-то?  — Деньги пока не перекидывать на запасной счёт, ждём. И, да, Рамек, поработай-ка с этим олухом — вложи в его память, что он убил сенатора Мон Мотму. Особо изощрённым способом и долго убивал.  — Пытки, что ль? — уставился на неё удивлённо озвученный элемент.  — А можешь и их, на что воображения хватит, — сухо улыбнулась Мотма, — пора мне вообще исчезнуть из банков данных Империи. Она покинула комнату под вопли истязаемого человека. Работая с этой группой уже даже не джедаев, а их слабой тени, чандрилианка поняла, что даже дело Света и Добра проиграло в противостоянии Императору. А раз так, то план по реставрации Республики надо пересмотреть. И, да, кстати… Долг платежом красен! Сенатор зловеще усмехнулась, заходя в комнату, где засел её программист.  — Лакран, а давай отправим одну интересную посылочку в Императорский Дворец. И посмотрим, что предпримет его величество. Его Величество Палпатин смотрел на поданный ему доклад от Системы Безопасности. Тонкие, обманчиво тонкие пальцы оттолкнули папку по поверхности стола в направлении тут же согнувшегося в поклоне Арманда Исарда.  — Вопрос первый, Арманд. Как они обошли системы вашей безопасности?  — Мы выясняем, сир. В голосе безопасника появились нотки ярости. Императора это не впечатлило.  — Во-вторых, как понять, что информация не проверена. Она же не проверена? — сдержанное «нет» Палпатин не упустил, кивнул головой. И закрепил результат: — И напоследок… Почему эта информация лежит на моём столе, когда угроза направлена на лорда Вейдера? Вот на данный вопрос Исард и не знал, что сказать. Он уже получил одно предупреждение, когда было совершенно покушение на личного адъютанта Ведера и по совместительству личного целителя милорда. Упустил одно, теперь вот это… Арманд воочию ощутил, что над его шеей повис пока воображаемый меч палача. Император скорее всего помаринует его какое-то время, удовольствия своего ради. Но намёки слать о предстоящей опале, конечно же, не станет. Впрочем, Исард и сам уже ощущал, что прежде цепкая его хватка становится вялой. Пора искать себе преемника. Палпатин смотрел через стол на главу ИСБ. Да, усталость… Усталость. А с нею и ошибки. Если эти ошибки лишат его Вейдера, последствия станут катастрофическими. Арманд знал это, так почему допустил такую ошибку? Старел? Сгорел на работе, где почти каждый день нервное напряжение?  — Кстати, Исард, — глава безопасности выпрямился, подобравшись от ласкового голоса Императора — таким обычно тот озвучивал приговор, — этот программист, кем бы он не был, стоит того, чтобы его нашли. С этими словами Палпатин повернул свой личный датапад экраном к Исарду. Тот, заглянув в открытое окно, выведенное на экран, почувствовал удавку на шее, рука потянулась ослабить воротничок форменного кителя.  — Он хорош, неправда ли? Лучшие обязаны работать на меня, — серо-голубые глаза Императора внезапно блеснули расплавленным золотом, на миг превратившись в глаза хищника, который посмотрел на замершего под этим взглядом Арманда, словно на вкусный кусок мяса. Взъерошенный и неопрятно одетый парень скользнул в кабинет из-за портьеры, которая прикрывала потайную дверь. Император на его появление вроде даже и внимания не обратил, что-то стремительно набирая на датападе.  — Мастер. Палпатин отвлёкся от своей работы всего на мгновение, но увидев, как лохматый молодой человек учтиво преклонил колено, склонив голову, досадливо поморщился.  — Встань! Это сейчас что было? Решил, что твоё самоуправство будет прощено лишь от официоза и коленопреклонения?  — Я доставил требуемое вам существо, — так и не отрывая взгляда от ковра под ногами, пробормотал парень, но на ноги поднялся.  — И на том спасибо. А что твой текущий работадатель подумает, когда из его группы двое свинтят? Собеседник удивлённо уставился на повелителя, услышав сленг из уст столь просвещённого существа, как Император, которому он, в силу причин, служил. Палпатин в свою очередь сумел подавить вздох, уловив изумление своего ученика. Да что ж это такое? Почему все считают, что он лишь интриги плести умеет? Да, были у него и свои осведомители, и разовые исполнители, но часто, в качестве посла Набу, ещё не имея ни статуса, ни влияния, Шив Палпатин вынужден был и на нижних уровнях бывать. В целях, так сказать, всестороннего развития и расширенного взгляда на жизнь во всех аспектах бытия. Конечно, милый Плэгас озаботился и таким образованием, прокатив Палпатина по всем выдающимся как роскошью за пределами разумного, так и самыми низкосортными местами этой галактики, где Сидиуса порой охватывали самые нехорошие желания. Например, убить одного из хаттов, который на глазах у Хего Дамаска и сопровождавшего его Палпатина решил провести эксперимент и отдал на надругание женщину человеческой расы. Никто не мог бы сказать, что Шив остался равнодушным к такой демонстрации пренебрежения к присутствовавшему здесь же человеку. В тот раз Плэгас отчитал своего ученика за его проявление чувств. Причём, сочувствие, желание защитить беспомощную рабыню… Тьфу ты! Император прикрыл глаза, выпутываясь из своих воспоминаний. Он решил ошибок не совершать, когда воспитывал Скайуокера. Там и джедаи прекрасно справлялись. От него же требовалось лишь направлять Энакина путём намёков, прекрасно зная, что впоследствии эти намёки найдут свой отклик в душе намечающегося ученика. Сомнения, сомнения… Как давно это было.  — Марек, или мне звать тебя, Рамек? Едва уловимая улыбка скривила уголки рта мальчишки. Порой Сидиусу хотелось как следует вздуть этого парня, настолько его беспечность и лёгкость к своим промахам отчасти бесили его учителя. Но именно лёгкость и изворотливость и привлекли внимание Палпатина к этому парнишке среди тех, кого приволок из своих первых путешествий в сане лорда Вейдер.  — Что по поводу Мотмы?  — Решила уйти с дистанции, — вновь уголком рта улыбнулся несносный ученичок. — Кажется, её испугал последний заказ и то, что её решили удалить с доски участников.  — Не рой яму другому, можешь в неё сам угодить, — выразился Император, призадумавшись. — Кто был заказчиком этого заказа?  — Некто, владеющий Силой.  — Это не та, которую я отправил тебя искать? — остро глянул в сторону пригорюнившегося ученика Сидиус.  — Тень её. Через посредников действует, на виду не показывается. Я искал её тень, увы. Палпатин пробарабанил какой-то ритм на поверхности стола, сощурив глаза.  — Так. Марек невольно выпрямился ещё больше, воззрившись на повелителя внимательным взглядом, ощущая предвкушение. Точно его отправят снова на задание! Император его воодушевление приметил, взглядом сбросил на грешную землю, скривив губы в недовольстве.  — Отправишься на Набу. У меня и впрямь для тебя задание. Причём, двойное. Марек тут же насторожился: двойное дно — это плохо, плохо не количеством, плохо, что придётся распылять силы, а это не есть хорошо.  — Да, мастер. И ласковая улыбка Императора заставило его сердце ухнуть в бездну.  — Придётся тебе вновь начать обучение. Теперь тебе придётся стать студентом юридического факультета Тида.  — Мастер, позвольте мне выбрать другое место в университете! Я не потяну юридический! — взмолился Марек, едва не падая на колени. Сидиус в снисходительность не стал играть, сыто улыбнулся, чуть подавшись вперёд.  — Там учится твоя вторая цель, вот и проверим, так ли правильно я оценил его качества. Да и твоё мастерство перевоплощения проверить надо в новых рамках. У тебя два дня на сборы, свободен. Весь энтузиазм предстоявшего путешествия в парне увял, он чётко развернулся на месте, но в фигуре проявилась обречённость. Ведь провал задания — это значило, что он не оправдал ожиданий мастера, который если дал задание, значит, по силам Мареку его выполнить. Но обучение в стандартном заведении парню было, словно цепи. Люк увернулся от возникшего на пути препятствия, отгоняя мысль, что новый учитель решил его точно со свету сжить, но бег продолжил, краем глаза уловив силуэт на вершине невысокой скалы, мимо которой пролегал его путь. Не сбиваясь с ровного дыхания, парень мысленно застонал — вот попробуй-ка сядь, отдохни! Здесь он как на ладони, эта скала словно перст указующий, видно окрест прекрасно, а была такая надежда… Соло сдул на бегу каплю пота, скатившуюся на кончик носа и поднажал, хотя очень скоро про это пожалел — пришлось перескакивать через падающее дерево на его пути, учитель точно не одобрил ускорения, решив усложнить задачу — и проучить. Серо-голубые глаза спутника госпожи Брехи обладали свойством сканера, ибо отчего под этими холодными глазами Люк чувствовал себя обнажённым? Это было премерзко и заставляло ощущение незащищённости, отчего взмывала злость, но тут же учитель наглядно демонстрировал, что злость — не то, что может защитить, так что своих подзатыльников и «лёг — отжался» Люк получил с лихвой. Парень вырвался на обширное пространство луга, невольно ускорившись: учитель весьма любил устраивать каверзы здесь, хотя вроде — ну как можно? Открытое пространство и есть — открытое пространство, так вот нет же!.. И в тот же момент почва под ногами Люка шевельнулась и он вынужден был сделать прыжок, но неудачно приземлился, пришлось уйти в перекат, встать на ноги и, как ни в чём не бывало, продолжить бег, впрочем, с внезапным азартом понять, что ему нравятся эти внезапности! Вейдер, сложив руки на груди, поднял голову, прежде вслушиваясь в эмоциональное поле мальчишки. Есть перелом! И, если прежде Люк внутренне сопротивлялся попыткам продавить со стороны лорда, то теперь он просто влился в это действие учителя, не игнорируя, но преобразуя во что-то ему подходившее. Что ж, удивлять пацан его не уставал — и это весьма отвлекало ситха от мыслей по поводу Брехи, да и занятия с мальчишкой мало оставляли времени на подозрительность. Бреха, устроившись на втором этаже, на балконе, вглядывалась в горизонт, ожидая прибытия двух совершенно дурных обитателей этой виллы. Море травы — и бескрайний небесный свод… И почему её угораздило стать политиком, а не художником? И жизнь спокойней и головной боли меньше. Откуда-то из-за угла послышались негромкие голоса, Бреха удивлённо выгнула брови: это каким образом они очутились по другую сторону особняка? Но ей стало лень их окликать и привлекать внимание к себе, ограничилась наблюдением за мужем и Соло сверху. Парень внимательно слушал новую лекцию на ходу, Бреха даже не предполагала, насколько мог Вейдер открыться, чтобы снизойти до объяснений, ведь обычно он ограничивался лишь скупым «так надо». Одарённый, что б его… Женщина вновь призадумалась над странным стечением обстоятельств. А общаясь с владеющими Силой, она уже неоднократно понимала интуитивно, что эти элементы не даром были проводниками Силы — они имели свойство появляться в местах, где что-нибудь да происходило. Порой даже не видимое и не совсем понятное простому обывателю, но происходило. Получается, что не зря тут этот ребёнок появился… Сын. Вейдер вскинул голову, внезапно почувствовав боль жены, взглядом отыскал её на балконе, уже просто на автомате потянулся проверить — всё ли с ней в порядке. И озадачился. Боль была не физическая, боль души? Странно. Свернувшись в клубочек в объятьях мужа, Бреха напряжённо обдумывала, как бы ей завести разговор про Люка. Вейдер, в свою очередь, тихо морщился, невольно перехватывая её эмоциональные всплески. Наконец, не выдержав, тяжело вздохнул:  — Говори давай.  — Что говорить? — сразу же встревожилась она, мысленно открещиваясь от своих же мыслей.  — То, что тебя тревожит. Или кто? Женщина на миг замерла, после выпрасталась из объятий супруга, внимательно вгляделась в его спокойное лицо.  — Я про твоего нового аппрентиса размышляю.  — Не ученик он, — поморщился лорд, сложив руки на груди, словно отгородившись от её заявления. Бреха озадачилась, но заострять внимание на таком маленьком несоответствии не стала.  — Как хочешь. Я всё размышляю, как он сохранил в себе эту тягу к знаниям и веру в окружающих? При таком-то детстве? Ухмылка Вейдера была неприятна, он в тот же миг будто отдалился от неё: видимо, Бреха сама того не понимая, затронула неприятную для него тему.  — Некоторые, — после долгого молчания лорд всё же заговорил, но взгляд дымчатых глаз стал отстранённым, словно мыслями он ушёл куда-то вглубь, — остаются идеалистами, даже когда жизнь их бросает на колени в откровенную грязь. Они будут такими почти всегда, к старости даже.  — Люк не выглядит идеалистом. Но вера в нём есть.  — В нём есть добро, правда? — голос Вейдера внезапно приобрёл ядовитые нотки, после стал низким и зловещим, — Тебя привлекают такие личности, правильно, Бреха? Женщина сглотнула ком в горле, ей стало обидно, она даже скрывать не стала.  — Какая муха тебя укусила? Или ты думаешь, что раз ты владеешь Силой, то я не увижу, что ты какой день подряд меряешь меня своим подозрительным взглядом, словно ищешь… Чёрт возьми, милорд! Что происходит?! Ты узнал о моей беременности раньше меня, но не удосужился хоть ввести меня в курс дела. Помолчи и дай мне высказаться! — она полыхнула на его попытку открыть рот разъярённым взглядом, Вейдер восхитился этой вспышкой ярости, решив не провоцировать супругу на ещё большую реакцию, рот закрыл. — Знаешь ли ты, что я давно похоронила мысль о рождении ещё одного ребёнка? Знаешь чего я боюсь теперь всего больше? Боюсь того, чего не боялась никогда в своей молодости? Она почувствовала озноб, обхватив себя руками за локти, пытаясь изо всех сил отогнать противное предчувствие, что этого ребёнка ей никогда не подержать на руках, что она погибнет. Ситх сделал резкое движение к ней, ощутив внезапный холод, окутавший супругу, её страх, столь неожиданный в этой внешне всегда уверенной женщине, обнял, преодолевая её инстинктивное сопротивление, давая убежище и желая всей душой защитить от невзгод.  — Чего ты боишься? — тихо выдохнул он, прислонившись израненной щекой к её волосам. Он не мог надеяться на ответ, но застыл, услышав его, произнесённого на грани слуха:  — Я боюсь умереть при рождении этого ребёнка… Мне страшно, Вейдер. Кто бы знал, что в этот момент милорд хотел бы не услышать такого признания! В какой же раз вместе с нею он ощущал дежавю, словно это уже было, словно он повторял слова, уже слышанные, повторял действия, уже сделанные раньше, но с каким-то искажением, что ли? Это неуловимое чувство скользило по грани его сознания, не давалось в руки. И вызывало тревогу, накапливающуюся, словно заряд на передающейся антенне — и, если что-то пойдёт не так, его просто разнесёт на мелкие кусочки. Единственно возможное утешить страхи жены — высмеять их. Что он и притворил, мягко, насколько мог, настаивая на том, что это просто страхи, которые вызвало нежданное материнство, что… В какой-то момент поняв, что в точности повторил слова Падме, когда высказал ей свои опасения, что их ребёнок — причина её смерти в будущем. Сейчас все те же опасения ему высказала Бреха, а он выступил в роли своей погибшей супруги. И от этого осознания ему стало нехорошо. Вейдер поднялся, стараясь не потревожить неспокойный сон жены, вышел на балкон, чтобы встретить рассвет, как часто это делал на Татуине — вот незабываемое же место! Двойной восход солнц… Красиво! Здесь же солнце было одно, но зато палитра красок при восходе единственного светила была превосходнее некуда. Восход, неторопливый, спокойный, позволял мыслям течь плавно, находить решения, которые были нетравиальны, которых от него никто не ждал. Бреха сонно потянулась, уже на автомате стараясь достать рукой плеча мужа: движение полностью неосознанное, инстинктивное. И неохотно открыла глаза, поняв сквозь полудрёму, что супруга как всегда на месте нет. Бреха повернулась на другой бок, смеживая веки, но тут же насторожилась, увидев на балконе высокую фигуру, выпрямившуюся и заложившую руки на поясницу. Сердце неприятно ёкнуло: Энакин? Бреха закрыла глаза, перевела сбившееся дыхание, вновь открыла — и натолкнулась на тяжёлый, но полный немого вопроса взгляд лорда. Он молча поманил её к себе, таинственно улыбаясь какой-то новой улыбкой, какой никогда ещё она у Вейдера не видела. И это заставило её подняться. Шлёпая босыми ногами по холодным плитам, она направилась к нему.  — Простынешь же! — попенял он, движением руки и Силы приподнимая её над плитами, заставив охнуть и смутиться. Притянув замершую жену спиной к себе, лорд молча кивнул на восход, чему-то своему улыбнувшись. — Смотри, как красиво. Бреха смотрела, купаясь в безмятежном океане его спокойствия, сама успокаиваясь, уверяясь, что все проблемы — решаемы, что беды обойдут её стороной. И она наконец сможет жить не для каких-то политических сторон, для себя, у неё будет будущее с минимумом борьбы за власть. Теперь она может стать женщиной, которой не чужды страхи.  — Чёрный ангел летит высоко, Наблюдая за нашими бедами. Мы не видим его, но легко Обращаемся взглядами к небу мы… Бреха продекламировала эти строки по наитию, поддавшись внутреннему чутью. И потому не видела, как покосился на её макушку лорд, внезапно подхватив:  — «Не вините меня в бедах тех, В них не я виноват, ваша в том вина. Свершено то, что свершится должно, А мне не пеняйте — не виноват». Бывшая королева, подавшая и в самом деле прошение на отречение от трона, изумлённо обернулась к мужу, в глазах которого светились искорки насмешки.  — И вас ещё называют «неотёсанный хам»? Где вы могли слышать эти стихи?  — В галактической Сети нашёл, — Вейдер только сейчас вспомнил, кто именно однажды ему продекламировал эти стихи — Падме, когда увидела его однажды по головизору в одной из передач с фронта: развивающийся чёрный плащ, отведённый в сторону и чуть за спину пылающий меч… «Ты так был похож на карающего ангела… Только чёрного…» — тихий голос Пад заставил его помрачнеть, память подкидывала ему порой вот такие отрывки, отчего сердце на миг замирало.  — Знаешь, видимо, мы посетили один и тот же сайт, — криво улыбнулась Бреха, вспомнив, как позже, после того, как родился Майкл, после раздора с Бейлом, она отыскала этот стих, который выложила под псевдонимом «Ангел» и впечатала «памяти Энакина Скайуокера посвящается». — Как жаль, что стих посвятили джедаю.  — Некоторые джедаи заслужили отдельной песни, не все были равнодушными, отнюдь… Бреха замерла, несколько озадаченная его тоном.  — Вы были знакомы с этим парнем?  — К концу той войны вряд ли кто-то смог назвать его парнем, — сухо высказался лорд, мрачнея.  — Что ж, Скайуокер погиб и его прах хранится в усыпальнице. Жаль мальчишку, был столь перспективен и Император потерял своего лучшего сторонника. Бейл намекал, что если этот татуинец встанет за плечом Импе… Бреха внезапно осеклась, бледнея.  — Бреха? Она уставилась в кроваво-малиновый рассвет, гоня прочь ощущение невесомости, будто она сейчас рухнет на руки своего мужа без сознания. «За плечом Императора…» — вот что хотела она сказать. «Дыши!» — приказала она, подавляя панику.  — Всё в порядке, — женщина погладила супруга по рукаву. — Просто мысль потеряла. Да, заодно потеряла и мозги, если в голову взбрела бредовая мысль, что Скайуокер и Вейдер — одно лицо. Ведь одарённые тоже смертны, лишь воля Силы и случая отделяли их от грани, за которой даже их ждала смерть. Ведь она это знает.  — Жаль мне этого мальчика, пройдя всю Войну — погибнуть. Были у него планы, Бейл его опасался.  — А вы, мадам? — его руки начали хозяйское поползновение под её ночную сорочку, женщина помимо воли ощутила негу и предательскую слабость в коленках, сдавшись его милости и настойчивости, откинула голову на его грудь, вцепившись руками в его предплечья.  — М-мм?  — Вы опасались Скайуокера? — губы лорда скользнули по виску жены.  — С чего бы… Ох! М-мм, не… Не надо…  — А если уверенности побольше? — со смешком шепнул наглец, накрыв грудь женщины руками в перчатках. Её словно молния пронзила, низкий стон сорвался с губ помимо воли.  — Да что б тебя, милорд!  — Твой лорд, твой, — прошипел он, рывком поднимая её на руки, заставив негромко вскрикнуть от неожиданности такого манёвра. — Как и ты — только моя, кем бы ни была в прошлом, будущем и настоящем. Моя! Тяжело и прерывисто дыша, она изогнулась в его жадных руках, мимолётно удивившись его горячей злости, прозвучавшей в голосе, когда он произнёс эту фразу. Заснув после этой встряски, она даже не подозревала, что Вейдер решил закопать поглубже своё знание, что Бреха — не Бреха на самом деле. Какая разница, в самом деле? Планета под её руководством процветала и пережила кризис послевоенного времени почти без сильных потрясений.