Страна Чудес

Гет
R
Завершён
6
автор
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
6 Нравится 1 Отзывы 1 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
«…Let me take you far away Youʼd like a holiday… Let me take you far away Youʼd like a holiday…»       Дым валился из-под сухих, обветренных губ, чуть оседал было, а потом плавно устремлялся куда-то в сторону, вверх, растворяясь тут же в вечернем воздухе. Красивые завитки вяли, исчезая без следа, и оставляли после себя лишь терпкий запах дешевого табака. Дин снова сделал затяжку — закрыв глаза, чувствуя всеми рёбрами, как втягивают лёгкие эту жгучую смесь, как она разгоняет по ним кровь, как заставляет её разносить кислород по организму и поддерживать в нём жизнь. Насладившись, медленный выдох. Дым по привычке неуклюже выскользнул изо рта, текуче осел и устремился вперёд, в никуда, распадаясь и растворяясь по пути, неуловимо обдавая замёрзшее лицо ласковым тёплым дыханием. Лишь легкое дуновение ветра — и не было уже того терпкого запаха, и вот уже ничего не напоминало о прежних крепких затяжках. Всё исчезло. Но Дин затягивался снова, порождая новую вереницу эфемерных завитков. Раз за разом. Вдох-задержка-выдох. Его тело полностью расслабилось, мышцы отдыхали, и весь организм будто спал, пробуждаясь только от статичной работы лёгких. В тот момент не было на свете ни боли, ни удовольствия, лишь лёгкое забытье, в которое парень сам себя погрузил. Сосредоточившись на работе грудной клетки, он внимательно разглядывал каждую растворяющуюся завитушку, каждый плавный ручеёк дыма, тихонько стекающий вверх, к первым звёздам. Он не думал ни о чем конкретном, лишь представлял каждый клуб дыма чьей-то жизнью, такой же быстротечной и чертовски короткой. И этот кто-то так же стремился к чему-то высшему, бежал вперёд, не замечая, как исчезает в пути, стираясь как сукно. И вот уже нет человека, нет ни воспоминания о нём, он исчез так же внезапно, как появился. Забыты его дела, забыта его жизнь, некому даже помянуть человека в тоскливый день. А что же охотники? Их судьба и того хуже бывает, ведь жизнь их не только коротка, но и полна самого отборного дерьма, случающегося одно за другим. И каждый раз нужно по новой штопать свою душу, свои чувства, своё сердце, чтобы не раскиснуть и не превратиться в слюнявую тряпку, не годную даже на мойку половиц. Какой нормальный станет охотником по доброй воле? Но находятся и такие дураки. А все же… Долго на этой работе не продержишься — ты или с самых пелёнок знаешь, чем убивать призраков, а чем — оборотней, или узнаешь потом, но, стиснув зубы, стерпишь, привыкая ко всем невзгодам, или же просто сливаешься, не дойдя и до середины. Ты либо охотник, либо нет, и другого тут не дано.       Дин был охотником, тут без сомнений. С малых лет он был профи во всём этом, повзрослев так рано, насколько это было возможно. И сразу же у него появилась работёнка — смотреть за своим неказистым слюнявым младшим братом, ходившим за ним хвостом и плачущим по ночам в подушку, думая, что Дин не слышит. И плевать, что у них разница в четыре года. Он отвечает, и всё. Винчестер был в чем-то благодарен отцу за такое отношение — пусть он рано повзрослел, но теперь он тот, кто он есть. Знающий, что такое семья, и готовый помочь людям, даже не знающим о его существовании. Джон был далеко не идеальным отцом, вовсе нет. Как отец он был паршивой сволочью, оставляющей своих детей друг на друга, почти не заботящейся, не устраивающей праздников, да и вовсе забывающей о них. Но он был отцом, их отцом, наставником, учившим, во что бы то ни стало спасать невинные жизни. Разве может быть плохим человек, чья работа заключается в спасении людей? Нет. Разве может быть он плохим, если он пожертвовал свою душу ради жизни сына? Дину невольно пришло в голову — да ведь я тоже спасал людей! Я тоже пожертвовал душу! Почему же на душе так паршиво?.. Нет, он не отец. А отец — не он. У каждого из них были свои грехи, некоторые из которых не искупить никогда. У Дина их, конечно, больше. Да взять хоть Сэма: задача-то была — смотреть за братом, и то облажался. «…Exchange the cold days for the Sun A good time and fun… Let me take you far away Youʼd like a holiday…»       Парень в очередной раз выпустил из себя порцию пара, через рот и ноздри, словно огнедышащий дракон. Сегодня был один из тех вечеров, когда ему никто не был нужен — ни Лиза, ни Бен. Ни Бобби. Ни Кас. С последними двумя он почти перестал общаться после «смерти» Сэма. Уход брата в клетку с Люцифером он считал не чем иным, как именно «смертью», потому что в глубине души знал — тот не вернётся. Продолжал искать, продолжал рыть, копать, надеяться, но знал. И при этом признавать этого не хотел. Самому себе не хотел, и в итоге врал.       В такие вечера Дин брал импалу и ехал куда-нибудь за город, далеко-далеко, слушая на всю громкость песни отца, нарочно, чтобы не замечать пустого кресла рядом. Брал четыре бутылки пива и пачку сигарет в каком-нибудь придорожном магазине, и снова ехал, пока на душе не полегчает. Остановившись на обочине — или в поле, или на краю леса, неважно — он садился на капот своей малышки, а может даже ложился на землю, и пил янтарную жидкость, с чмоканьем присосавшись к бутылке, или курил, в полудрёме играя с клубами дыма. Он не брал в руки сигарет раньше, но теперь, вдали от брата, с которым он был неразлучен всю жизнь, — нервы начали потихоньку сдавать. И тогда он брал пачку — и выкуривал её почти всю, пока не пропахнет табаком насквозь, выпуская дым через ноздри. Из четырех бутылок Дин выпивал всего две — ещё две, для Сэма, выливал на дорогу.       Самое паршивое в таких посиделках с самим собой было то, что не получалось представить, что Сэм где-то рядом и слышит его. Всю эту жизнь Дин боролся за единственную цель — уберечь брата от смерти — а с тем приключилось кое-что похуже, чем смерть. Вечно заточение в адской клетке с самим Дьяволом — да лучше подохнуть десять, сто раз. Если бы брат умер, то можно было бы вообразить, что он тут, рядом с Дином, сидит, как раньше, на импале и, смотря на вечернее небо, пьёт взахлёб золотистое пиво, щедро льющееся на пыльную и грязную дорогу. Но он был в клетке, в Аду, так далеко, насколько это было возможно. И от этого просто хотелось лезть на стенку. Дин сбился со счёта, сколько книг он перерыл, но всё тщетно. Он не видел ни малейшего шанса вытащить брата. «…Let me take you far away Youʼd like a holiday… Let me take you far away Youʼd like a holiday…»       Солнце почти скрылось за горизонтом, а купол неба становился ещё более чернильным. Звёзды рассыпались, словно капли молока. В последнее время Винчестер старался не думать о брате. Всё только начало налаживаться. В конце концов, у него появилась семья. Раньше, не желая отпустить прошлое, он страдал, страдали и Лиза с Беном. Первое время он, бывало, жутко напивался и устраивал дебош — бедной мисс Брэйден приходилось везти его домой в состоянии дохлой рыбы, горланящей песни без остановки. Но Лиза никогда не устраивала ему пресловутых головомоек, и за это простое понимание Дин был безумно благодарен. С Беном, конечно, случались проблемы. Поладить с парнем-подростком без сучка, без задоринки — это ж просто охренеть. После пьянок Бен не разговаривал с Дином, вставая на защиту матери, и это было нормально. И всё же… Обучая мальчика в воскресенье, как правильно чинить машину, или просто играя с ним в бейсбол весь день напролёт, Дин испытывал такое редкое…умиротворение. В такие минуты снова хотелось жить дальше. Оставив прошлое, оставив охоту, просто стать нормальным человеком. И жить, зная, что от твоих действий в любую секунду не умрет человек. Выходные — конечно, давайте устроим барбекю! Давайте просто отдохнём, и никто не ввалится на этот праздник, не испортит его, и никого не убьёт. Господи, как же это, мать вашу, приятно.       Страшно представить, как бы он пережил это всё без Лизы. Каждый раз, в поту просыпаясь от видений окровавленного Сэма, он не бежал глушить горе алкоголем. Кулаки не чесались от желания что-нибудь сломать. Он не бежал звонить Бобби. Достаточно было просто повернуться и обнять тёплое, мягкое тело, зарыться в шелковистые волосы, пахнущие пионами и кокосовым молочком. Просто поцеловать вкусные губы, ощутив горячий язык своим языком. Теряться в ней — это был лучший способ отвлечься от кошмаров. Гладить горячую, такую мягкую и бархатную кожу, целовать её, ласкать и мять, делать всё, что угодно — было высшим наслаждением. Именно Лиза, не какая-то шлюха из бара, а Лиза, которая его вытащила тогда, и вытащит ещё сотни раз, несмотря ни на что, доставляла этот неземной кайф. Мять её грудь и теплую попу, зная, что это всё — твоё. Чувствовать горячий, жалящий язычок на собственном члене. Но она делает это не ради денег, нет, только для него и чтобы просто сделать ему приятно. И от этого можно было кончить.       Двигаться в ней — о, в ней так горячо, так тесно — стонать в такт, слышать, как она стонет твоё имя. Знать, что она испытывает безумное удовольствие и испытывать его вместе с ней. Нетерпеливо целовать, засасывая губу, пока не кончится кислород. И, наконец, взрываться всплеском неимоверного кайфа, удовольствия, счастья. Содрогаясь всем телом, лежать на теплой груди, пока её пальцы гладят твои волосы. И, измотавшись, облегченно засыпать, будучи убаюканным её тихим, звонким мурлыканьем.       Вот в чём находил он спасение. Не в обычном сексе, а в сексе с любимой девушкой, с Лизой Брэйден, которая всегда принимала его так радостно, что от её объятий не хотелось никуда уходить. Хотелось просто забыться в ней, потому что без неё — невыносимо. «…Exchange the cold days for the Sun A good time and fun… Let me take you far away Youʼd like a holiday…»       Холодало. Темнота уже опустилась на землю, укрывая её, будто одеялом. В кромешной тьме Дин развёл небольшой костер, чтобы согреться. Влажные сучья дали густой дым, отпугивающий насекомых. Отыскав в машине пакетик с маршмеллоу, он нанизывал на палочку их по одной, медленно рассасывая тающий зефир на языке и разглядывая многочисленные созвездия, которые им с Сэмом когда-то давно показал дядя Бобби. В машине играла какая-то тихая мелодия, наводя дрёму.       Дин часто вспоминал их с Сэмом детство, когда не было ни ангелов, ни демонов, ни всей этой жуткой хреноты. Тогда они боролись с призраками, умирая от страха, а потом смеясь до колик от полученной порции адреналина. Они казались себе такими большими и сильными… Такими умными. Идиоты. «…Longing for the Sun you will come To the island without name… Longing for the Sun be welcome On the island many miles away from home… Be welcome on the island without name… Longing for the Sun you will come To the island many miles away from home…»       Дин смотрел на то, как искры от костра взметываются в небо, и вспоминал, как когда-то в июле они подожгли кучу фейерверков — боже мой, что это было за счастье! Отец никогда бы не позволил им такого. Они видели слепящие искры, на фоне которых меркли созвездия, и улыбались во весь мальчишечий кривозубый рот. Держали хлопушки в руке, с дрожью ощущая, как они взрываются прямо надо головой. С громом и хлопками, громко. Ещё! Как искры сыплются с неба, словно звёзды в Стране Чудес. Ещё! Ещё! Ещё! И как они танцевали под этим блестящим дождём, хохотали, воображая себя безумными королями Вселенной. Тогда они были близки как никогда.       Или вспоминал, как он воровал подарки для Сэмми. У Сэмми должны быть подарки, он должен верить, что папа про них не забыл. Дин-то знает, что отец просто занят, но Сэм будет плакать… Поэтому он решился, проник в чужой дом, пока полная добродушная женщина суетилась на светлой кухне. Даже жалко было воровать у неё. А как у него свело желудок, когда он почуял запах запеченного гуся! Слюнки так и потекли от вида хрустящей корочки. А ёлка! В жизни он не видел такого чуда. Её сплошь украсили сверкающими гирляндами, словно цветными огоньками, а на одну игрушку с такой ёлки они с братом могли спокойно прожить пару дней. Но он взял себя в руки, прихватил подарки и был таков. Черт, кто же знал, что подарки девчачьи. Тогда он пообещал себе внимательнее выбирать, у кого тырить коробки. А сейчас Дин звонко рассмеялся от воспоминаний. Звонко. Сильно. Так, как только мог, чувствуя долгожданное облегчение. До хруста рёбер, до истерики.       В их детстве было столько всего… Плохого и хорошего. Бывало, братишка чуть не погиб по его вине. А через несколько лет Дин чуть не сошел с ума, разыскивая сбежавшего Сэма. Зато если уж было у них хорошее, то навсегда. Такое, что никогда не забудешь. И многие дети позавидовали бы их приключениям, каждое из которых они прошли вместе, спасая свои задницы из последних сил. Узнай о них отец, он бы им уши пообрывал. Но они дополняли друг друга. Да, было много плохого. Но и много хорошего, гораздо лучшего. Разве это не счастье?       Каждый раз, погружаясь в воспоминания, Дин пытался будто сбежать от реальности. Он нырял в них со всей силы, едва не тонул, захлебываясь в нахлынувших эмоциях. Или гнал, как на импале, со всей дури, ещё быстрее, ещё, но это нихрена не помогало. И не было сил справиться с ними. Он вспоминал, смакуя каждую деталь, каждую улыбку. Каждую шутку и смех. Упиваясь ими, как наркотой. Чувствуя, как разваливается на части, но всё равно продолжая себя истязать. Он отпустил прошлое…почти. Но время от времени все равно возвращался в своё далёкое детство — одно из самых светлых воспоминай в жизни.       Давным-давно наступила ночь. Затушив огонь, Дин сел в импалу. Надо возвращаться, Лиза уже наверняка его потеряла. Порывшись по карманам, он достал почти пустую пачку сигарет. Закурил последнюю, выбросил пачку в окно и тронулся в направлении города, наслаждаясь, как холодный ветер лижет влажные щеки. Парень надеялся, они высохнут прежде, чем он приедет.       Сейчас Дин уже почти не ездил на импале. Но когда на него находило, он садился и уезжал. Включал ту же музыку, брал то же пиво. Как обычно. Раньше это всё было именно тем, что люди называют домом. Для него домом было ездить с Сэмми на импале, слушать отцовский рок, пить пиво…. Но теперь кое-чего не хватало… И как бы он ни старался, он уже никогда не почувствует этого вновь. Он больше никогда не почувствует себя по-настоящему дома.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.