Подари мне вечность

       Уже прошло почти десять лет с тех пор, как Дэниел написал книгу «Интервью с вампиром» и встретил Армана, и четыре месяца с тех пор, как он в очередной раз сбежал с Острова Ночи. Молодой человек понимал, что вне этого Острова начинает лишаться рассудка. Он мог забыть оплатить вовремя номер в отеле и что делал несколькими днями ранее. Дэниел перестал следить за собой - ему было все равно, какая одежда сейчас на нем одета; он мог выглядеть как бродяга, несмотря на то, что являлся богатым человеком.       Дэниел не переставал думать об Армане, он жаждал оказаться вновь в его объятиях, вновь ощутить его кровь на языке. Дэниел любил этого темного ангела, но он не мог видеть эту гладкую белую кожу, эти темно-карие глаза, эти золотисто-каштановые волосы и осознавать, что этот вечный юноша, которому на вид семнадцать лет, останется таким навсегда и никогда не умрет, пока сам Дэниел становится все старше с каждым годом. Моллой много раз просил даровать ему бессмертие, больше всего на свете он хотел жить вечно, из-за этого они с Арманом часто ссорились, так как вампир был категорически против этого. «Оставайся среди живых, Дэниел. Позволь сказать тебе от чистого сердца, что жизнь лучше смерти», — говорил ему Арман.       Сейчас Дэниел находился в Нью-Йорке, где уже несколько дней не переставал потреблять алкоголь. Вот уже в которой раз он просыпался где-нибудь на улице в каком-нибудь парке, замерзший и голодный, не помнив, как очутился там. У Моллоя окончательно сдали силы, и он решил вновь обратиться к Арману. «Забери меня отсюда, Арман, забери меня домой». И вот уже он летит на личном самолете на остров Ночи…       Должно быть, Дэниел отключился еще в самолете, так как очнулся он уже в кровати спальни Армана. Как обычно, он был уже вымыт и выбрит, а новая и чистая одежда лежала рядом с ним на кровати, которую Дэниел уже начал надевать. На улице все еще была ночь. — Пришел уже в себя, Дэниел? — спросил Арман, зайдя в комнату. Он был одет как всегда безупречно, а его лицо выражало только любовь. — Не думал, что ты так скоро вернешься. Ты еле на ногах стоял и мало что вообще соображал, твое чрезмерное пьянство тебя погубит! Ты похудел. Ты вообще что-то ешь? Зачем ты это делаешь? — А разве ты не этого хотел? — ответил ему Дэниел с усмешкой на лице. — Тебе же нравится наблюдать, как я старею и медленно умираю от этого. Я просто решил ускорить этот процесс! — Не смей так говорить! — крикнул Арман, быстро переместившись к Дэниелу вплотную и крепко схватив за плечи. — Ты прекрасно знаешь, что мне невыносима мысль о том, что ты можешь умереть! Тебе всего тридцать лет, у тебя вся жизнь еще впереди, а ты так беспечно к ней относишься! Вне этого Острова тебя одолевает безумие. — Отпусти меня, ты делаешь мне больно! — сказал Дэниел, и Арман разжал его плечи. — О какой жизни ты говоришь? Она никогда не станет нормальной. Я все время не могу ни о чем думать, кроме тебя. Ты отказываешься обратить меня, хотя сам не замечешь, что моя жизнь давно перестала быть человеческой. Я не помню, когда в последний раз видел полуденное солнце. Я не ем, не сплю, все думаю о тебе! Мне невыносима эта чертова жизнь! — Дэниел, этими словами ты причиняешь мне много боли, — тихо произнес Арман, сидя рядом с ним на кровати и поглаживая его по щеке. Из глаз вампира уже стекали небольшие кровавые ручейки. — Когда-то я так же, как и ты просил этого… Но спустя века я задаю себе один и тот же вопрос - стоило ли это тех страданий и одиночества, которые я пережил. Может быть, было бы лучше умереть в ту ночь… Вечная жизнь — это не дар, а проклятье, Дэниел, перестань просить меня об этом. Я никогда не сделаю этого, не поступлю так с тобой. — У тебя ледяные руки, ты голодный, — прошептал Дэниел, перехватив руку Армана, и стал нежно целовать его щеки, слизывая с них капельки крови. — Я скучал по этому: по твоим холодным рукам, по твоей белой коже, по твоим поцелуям, по твоим укусам, по твоей крови… — О мой возлюбленный Дэниел, я тоже скучал по тебе… — сказал шёпотом кареглазый демон.       Арман аккуратно опустил Дэниела на спину и начал расстегивать его рубашку, поглаживая грудь своими ледяными руками. Эти прикосновения будоражили кожу Дэниела. Вампир стал нежно целовать губы своего возлюбленного, спускаясь ниже к его шее и прокусывая ее клыками. Дэниел почувствовал сначала резкую боль и пульсирующее тепло, но потом это плавно переросло в наслаждение.       Когда Дэниелу в первый раз прокусили кожу на шее - ни кто иной, как вампир Луи, у которого он когда-то взял интервью - он не чувствовал ничего, кроме страха и боли. В ту ночь Дэниел мог погибнуть, он сопротивлялся и безуспешно пытался оттолкнуть Луи. Когда же его в первый раз укусил Арман, Дэниел не оказывал сопротивления, даже когда думал, что вампир решил убить его. Помимо слабости и жара, он чувствовал переполняющую его любовь. В тот момент Дэниел был готов отдать свою жизнь этому демону с золотисто-каштановыми волосами. С тех пор он полностью отдавался Арману, ему были приятны эти глубокие поцелуи в шею, ощущение слабости после них, он полностью доверял своему темному ангелу. — Нет, не останавливайся! — крикнул Дэниел, когда Арман лизнул его шею, заживляя раны своей кровью.       В такие моменты Дэниел полностью терял голову, и для него переставало существовать все, кроме этих кровавых поцелуев. — Тише, любовь моя, ты и так довольно слаб, и если я возьму больше, то ты потеряешь сознание, — произнес Арман, ласково поглаживая его по голове. — Тогда дай мне ее! — сказал Дэниел, впиваясь в шею вампира и оставляя на ней небольшой засос.       Арман слегка отстранил Дэниела от себя, перевернулся на спину и сделал надрез себе на шее. Дэниел тут же припал к восхитительному источнику. Кровь обжигала ему язык, по телу будто проносился электрический ток. Он пребывал в состоянии экстаза. Арман и Дэниел не могли заниматься любовью, как обычные люди, но обмен кровью приносил им обоим не меньшее наслаждение. Дэниел пытался как можно больше заглотить восхитительного нектара из своего кареглазого демона, в это время Арман продолжал гладить Дэниела по голове, перебирая его волосы в своих руках. Вампиру даже пришлось применить небольшую силу, чтобы оторвать своего любовника от себя. — Дай мне еще, я хочу еще, — шепотом произнес Дэниел, лежа на кровати, тяжело дыша и облизывая свои губы. — Спокойнее, любовь моя. — сказал Арман, ложась на грудь своего возлюбленного и слушая его сердцебиение. — Ты же знаешь, что тебе нельзя пить мою кровь в больших количествах, так же, как и мне твою, а я желаю тебя не меньше. — В эту минуту я могу разглядеть во всех деталях эту комнату, я слышу, как за окном только что оторвался лист от дерева. Твои локоны будто бы переливаются золотом. Когда ты даешь мне свою кровь, ты словно подводишь меня к окну, где я могу посмотреть через него на твой мир, видя его во всех красках и деталях. Мне хочется разбить это окно, войти в этот мир. Ощущать вечно то, что я чувствую сейчас в эту минуту, — прошептал Дэниел, он начинал проваливаться в сон. — Поспи, мой любимый Дэниел, тебе нужно восстановить силы. Я позабочусь, чтобы тебя накормили лучшей едой. Скоро рассвет, мне пора идти. Я вернусь сразу же после заката, — сказал Арман целуя любовника в губы, даруя ему еще несколько капелек своей крови. От этого с губ Дэниела сорвался стон, и он сразу же заснул…       Проснулся Дэниел уже в середине дня. Спустившись на кухню, он обнаружил целый шведский стол еды. Вкусно поев, Дэниел вернулся назад в спальню, подошел к окну, смотря на солнце. Он знал, что видит его в последний раз в своей жизни. После этого Дэниел задернул шторы и лег на кровать. Всю прошлую ночь он пытался контролировать свои мысли от Армана, и раз кареглазый демон ничего не заподозрил, то у Дэниела это получилось. Ему надоели эти бесконечные споры о том, что Арман никогда не обратит его. В голову Дэниела пришел безумный план. Ему надоела эта смертная жизнь, ему было мало тех нескольких секунд блаженства, которые ему дарил Арман своими поцелуями. И если его план не сработает, если что-то пойдет не так, если Арман снова откажет ему, тогда Дэниел был готов покончить со всем этим раз и навсегда…       Перед самым закатом Дэниел снял с себя только рубашку и лег в ванну, наполненную горячей водой. Сделал несколько глотков бренди для храбрости, вытащил из бритвы лезвие и резко перерезал себе вены сначала на левой руке, а потом на правой. Боль была просто ужасной, кровь хлынула из него струящимся потоком, вода в ванной окрасилась в красный. «Я жду тебя, Арман, приди ко мне, реши мою судьбу. Я умираю от потери крови, как должен был умереть в ту ночь в комнатушке на Дивисадеро-стрит в Сан-Франциско или тогда, когда ты встретил меня в первый раз в доме Лестата» — звучало в мыслях Дэниела.       Арман проснулся в своем убежище сразу же, как только село солнце. Он чувствовал, что с Дэниелом что-то не так. Кареглазый демон с бешеной скоростью направился к себе на виллу. Только войдя в нее, он мгновенно почувствовал сильный запах крови. Быстро переместившись в ванную, выломав дверь, Арман увидел еле живого Дэниела, лежащего в кровавой ванне. Его возлюбленный был еще в сознании, лицо приобрело очень бледный оттенок, глаза открыты, но не выражают никаких чувств, кровь продолжала струиться из его вен. При виде этой картины кареглазый демон на мгновение впал в ступор, его переполнял страх, голод и шок. Дэниел посмотрел на Армана и его губы приподнялись в легкой улыбке. — Идиот! Зачем ты это сделал?! За что ты так со мной?! — закричал вампир, придя в себя от шока. Он тут же взял на руки Дэниела, вытащил заглушку из ванны и быстро перенес любовника на кровать. Арман перевязал полотенцем левую руку Дэниела, а на правую руку начал капать своей кровью из запястья. — Ты прекрасно знаешь, что заживление моих ран никак не спасет меня, — мысленно обратился к вампиру Дэниел, говорить у него уже не было сил. — Я потерял слишком много крови, и мы оба знаем, что остался только один способ. Сделай же это! Или заверши начатое, чтобы остатки моей крови не пропадали зря. Я готов к обоим исходам. Тебе решать, жить мне после смерти или нет… Если ты меня и вправду меня любишь, то сделаешь правильный выбор… — Боже, как же я ненавижу тебя за это! — по лицу Армана уже вовсю текли кровавые слезы. — Я так сильно любил тебя, Дэниел! Я так хотел, чтобы ты прожил эту жизнь! — Вампир резко сорвал полотенце с левой руки Дэниела и припал губами к вновь кровоточащим порезам. Он сделал несколько глотков. Сердце Дэниела начало замедляться. Арман отстранился от него. Сердце почти не билось, дыхание останавливалось. Глаза были закрыты. — Я хотел другой жизни для тебя, я хотел отгородить от этого проклятья… Но черт возьми, я не могу отпустить тебя!!! Ты знал это!!! Я ненавижу тебя!!! Я люблю тебя!!! Будь ты проклят!!! — заорал во весь голос Арман и резко ударил Дэниелу кулаком в грудь, от чего сердце Дэни, хоть медленным темпом, но забилось вновь.       Арман несколько раз прокусил себе язык и впился поцелуем в губы Дэниела. Моллой тут же открыл глаза, почувствовав знакомый обжигающий вкус крови, он жадно стал глотать ее, его тело содрогнулось. Арман отстранился от его губ. Сердце Дэниела немного ускорило темп, дыхание стало глубоким и частым. Арман, стоя на коленях перед ним, глубоко проткнул артерию на своей шее, кровь сразу же хлынула большим пульсирующим потоком, кареглазый демон приподнял своего возлюбленного так, чтобы его губы доставали до раны. — Давай же, любовь моя, пей эту проклятую кровь, выпей ее как можно больше! Ты будешь первым, кому я передаю этот Темный дар. Я открываю тебе мои мысли, мое прошлое, ты узнаешь о моих страданиях, как не знал никто, — тихо произнес Арман, придерживая голову Дэниела у своей шеи. По его щекам все еще стекали кровавые слезы.       Дэниел сильно впился в шею Армана, обнимая одной рукой за талию, а другой за голову. Раньше вампир никогда не открывал для него настолько глубокую рану. Кровь струилась бурным потоком в его рот. Дэниел ненасытно стал глотать ее. Ощущения восторга и экстаза были в тысячу раз сильнее, чем когда он пил из Армана понемногу. Казалось, что это блаженство будет длиться вечно. Дэниел слышал сердце Армана, слышал собственное сердце, которое стало синхронно издавать быстрые удары вместе с сердцем вампира. На Дэниела нахлынул поток образов и видений. Он увидел целую жизнь Армана за все пятьсот лет: как еще смертного пятнадцатилетнего мальчика похитили с родной земли, какое насилие и жестокость он пережил тогда, как его спас древний вампир по имени Мариус, как они любили друг друга, как была прекрасна Венеция, как Арман умирал от яда, как получил Темный дар, как увидел своего создателя в огне, как триста лет он сидел под землей кладбища Невинных в Париже во главе Детей Тьмы, как потом появился вампир Лестат и разрушил все, во что Арман так долго верил и строил, как Лестат отверг его любовь, как потом еще сотню лет страдал от одиночества в театре Вампиров, как он расстался с Луи… Как встретил его — Дэниела.       Арман начал слабеть, его колени подкосились, и он упал на спину, повалив за собой Дэниела, которого Арман все еще держал у своей шеи. Кареглазому демону пришлось собрать последние силы, чтобы оттолкнуть возлюбленного от себя. Они оба лежали на спине на полу и тяжело дышали. Арман прижимал рану на шее своей рукой. Дэниел лежал рядом с ним, рассматривая комнату новыми глазами - глазами вампира, и держа свободную руку Армана в своей. — Теперь я понимаю, что имел в виду Луи, когда говорил «смотреть глазами вампира», — тихо произнес Дэниел, все еще держа за руку Армана. — Я люблю тебя, Арман, прости за то, что я так поступил с тобой, но ты не оставил мне другого выхода. Я боялся, что наши странные отношения могут длиться до самой моей старости, что ты вправду никогда не обратишь меня, а я полностью лишусь рассудка от всего этого… Любовь моя, я знал, что ты любишь меня так же сильно, как и я тебя, что ты не позволишь мне умереть… Ты мне так редко рассказывал что-либо о своем прошлом, но теперь я знаю тебя как никогда лучше. Тебя когда-то звали Амадео, а до этого — Андреем. — Оба этих имени потеряны для меня, — произнес Арман, рассматривая свое создание. Кожа Дэниела приобрела очень светлый оттенок, глаза засияли блеском, их фиалковый цвет стал более насыщенным. — Я никогда уже не буду тем мальчиком из Киева или Венеции… Честно говоря, я всегда думал о том, что буду делать, когда ты окажешься на пороге смерти, будь то старость, болезнь или что-то еще… В первом случае я позволил бы тебе умереть, но в других… Я все время отрицал это, врал самому себе, но в глубине души я знал, что не выдержу и не позволю тебе состариться. Я вообще сомневаюсь, что ты дожил бы до старости, учитывая какой образ жизни ты вел вне этого Острова, — признался Арман, поднимаясь на ноги и все еще держа свое создание за руку. — Пойдем. Море сегодня теплое, тебе еще нужно пережить смерть своего тела. А лучше всего это делать в воде.       Дэниел поднялся вслед за Арманом и тут же почувствовал сильную боль в животе. Он скрутился от этой боли. Арман поднял его на руки быстро перенес на пляж в воду. Тело Дэниела пробирала дрожь, из него хлынул поток человеческих жидкостей. Он не мог сдержать свои стоны. Боль проходила по всему его телу, но особенно явно она ощущалась в желудке. — Это продлится недолго, любовь моя, потерпи. Скоро все закончится и тебе станет легче, — сказал Арман, стоя у берега. Его глаза снова наполнялись кровавыми слезами. Он оплакивал того смертного молодого человека, которого когда-то встретил в доме Лестата…       Когда боль утихла Дэниел полностью погрузился под воду, сняв всю одежду и смывая с себя остатки зловонной жидкости. Арман ждал Дэниела на берегу уже с набором новой одежды и полотенцем. Когда новообращенный вампир вышел, его создатель помог ему обтереться полотенцем и одеться. — Кажется, боль полностью прошла, но осталось только это странное ощущение в желудке и в горле. Я… кажется… голоден, очень голоден, — произнес Дэниел держась одной рукой за живот, а другой за горло. — Да, Дэниел, я знаю, тебя мучает жажда, я тоже очень голоден. Ночь еще в самом разгаре. Мы сейчас вместе пойдем на охоту, — сказал Арман, стоя позади Дэниела и держа его за плечи. — Сегодня я в первый раз убью человека да? — произнес Дэниел, аккуратно дотрагиваясь до своих новых клыков. — Они стали длиннее, они такие острые. — Да, любовь моя, сегодня ты впервые заберёшь жизнь человека и будешь делать это снова бесконечное количество раз. Такова расплата за наше бессмертие, — сказал Арман, развернув Дэниела лицом к себе. Он приподнял верхнюю губу своего создания, рассматривая его изменившиеся клыки. — Они уже полностью изменились. Как я тебе сказал тогда, ты являешься первым, кому я передал этот Темный дар, и это значит, что моя кровь должна сделать тебя очень сильным. С годами мы становимся сильнее, и наибольшее количество нашей силы передается именно первому созданию. Я хочу, чтобы ты был сильным, Дэниел, чтобы ты выдержал все муки бессмертной жизни… А теперь пошли, даже на нашем Острове хватает воров и убийц. А охотиться мы будем именно на них. Было время, когда я забыл эти принципы, я убил большое количество невинных людей, но то были мои темные времена. Теперь же я пытаюсь стать таким, каким хотел бы видеть меня мой Мастер. Я надеюсь, что ты тоже будешь соблюдать эти принципы. — А я смогу это сделать? Что если я буду колебаться? Если они начнут молить о пощаде? Если я испытаю жалость к ним? — спросил Дэниел, отведя глаза в сторону. — Я уверяю тебя, Дэниел, как только ты почувствуешь запах их крови, как только сделаешь свой первый глоток — ты забудешь обо всех человеческих и моральных принципах. Ты знал на что шел, когда просил меня об этом. Мы никогда не испытываем жалость, когда убиваем, даже если это невинная кровь, хотя при этом можем испытывать любовь к ним. Другой вопрос: будет ли нас мучать совесть после? Поэтому мы идем охотиться именно на преступников. Они такие же убийцы, как и мы, и, забирая их жизни, мы спасаем чьи-то другие.       Они шли по самым темным переулкам Острова Ночи и очень скоро нашли себе жертв. Это были двое мужчин крупного телосложения. Один из них был брюнетом, а другой блондином. — Чувствуешь их запах, Дэниел? Попробуй прочитать их мысли, — шепотом произнес Арман, указывая на них рукой. — Я чувствую их, чувствую восхитительный аромат их крови, я хочу их взять сию же секунду! — Постой, любовь моя, — прошептал Арман, перехватывая Дэниела за руку. — Прочти сначала их мысли, у тебя уже должен быть этот дар.       Дэниел остановился, прикрыл глаза и стал слушать их мысли. — Эта парочка несколько часов назад надругалась над молодой женщиной, а потом жестоко убила ее, закопав где-то недалеко отсюда ее тело, — тихо произнес Дэниел, пристально всматриваясь в пульсирующую артерию на шее одного из мужчин. — Чудесно, Дэниел, ты быстро учишься. Я возьму на себя блондина, а ты возьмешь брюнета. Ты должен пить медленно, не причиняй ему лишних страданий. Полюби его во всей его мерзости и низости. Ты заберёшь не только кровь, ты заберешь его жизнь, увидев прошлое этой души. Когда закончишь, не забудь скрыть его ранки своей кровью, достаточно всего пары капель. Давай же иди, начинай. Ты сильнее его в тысячу раз, он не сможет вырваться из твоих объятий, — сказал Арман, подталкивая свое создание вперед и идя вслед за ним.       Брюнет справлял свою нужду в углу, в то время как блондин курил сигарету в стороне. Дэниел почти бесшумно переместился к спине намеченной жертвы. Брюнет успел только застегнуть ширинку на своих джинсах, как в тоже мгновение новообращенный вампир крепко обхватил левой рукой его грудь и плечи, а правой откинул его голову в бок, зажимая рот брюнета. Арман был прав, Дэниел не стал колебаться. Сейчас его одолевало только сильное желание. Он нежно поцеловал шею мужчины, почувствовав пульсацию на губах, а затем Дэниел прокусил ему артерию. Клыки вошли в нее так легко и глубоко, словно кожа состояла из хрупкой пленочки. Эта кровь была не настолько обжигающей, как кровь Армана. Она была еще более приятной, словно божественный нектар. Дэниел пил медленно, наслаждаясь каждым глотком и слушая биение сердца. Он увидел прошлое этого человека, увидел все убийства, которые он когда-то совершил. Сердце жертвы начало замедляться, издавая последние стуки, и наконец остановилось. Дэниел тут же отпрянул, он прокусил язык своими клыками, зализывая небольшие отверстия на шее.       Арман к этому времени уже тоже покончил со своей жертвой. — И что же ты чувствуешь сейчас, любовь моя? — спросил Арман подойдя к Дэниелу. — Ты чувствуешь жалость к нему? — Нет, я не чувствую ничего, кроме блаженства. Его кровь все еще осталась у меня на языке. Он был ужасным человеком и заслуживал смерти. Я чувствую, как тепло проходит по всему моему телу, — произнес Дэниел, смотря на труп. — Я знаю, знаю, что ты сейчас чувствуешь, но скоро это чувство эйфории покинет тебя и ты осознаешь кем ты стал. Твоя кожа сейчас приобрела оттенок, который был у тебя еще прошлой ночью, — сказал Арман, проводя рукой по щеке Дэниела. — Придет время, и ты возненавидишь меня за то, что я сделал это с тобой. Придет время, и ты покинешь меня… — Но с чего ты взял, что это произойдет, Арман? — произнес Дэниел, прихватывая руку создателя. — Я хочу разделить с тобой эту вечность! — Ох, Дэниел, когда-то я так же думал и про своего создателя, но ничто не может быть вечным, даже любовь. Вечность — это очень долго… — прошептал Арман, целуя губы Дэниела.