Never too late

Барнса Тони откровенно не любил, и свою искреннюю неприязнь показывать не стеснялся ни капли, несмотря на укоризненный взгляд Стива. Стиву стоило пойти нахрен. Стиву и его укоризненному взгляду. — Он не виноват, Тони, — тихо сказал Стив в один из вечеров, потому что ненависть Тони наверняка можно было даже пощупать. Барнс просто потряс головой и быстро исчез из общего зала — его рука немного заедала и затормаживала, и надломленное щелканье неисправной бионики невозможно было не услышать, только Барнс здраво не доверял Тони и в его мастерскую упорно не заходил. Тони — не предлагал. — Я знаю, кэп, — просто согласился он. Он собирался проторчать в мастерской до утра, и совсем не собирался зацикливать убийство Марии, смотря запись до тех пор, пока не отключится за рабочим столом. * — Джарвис, отключи запись, — Тони услышал это скорее краем уха. Его голова болела слишком сильно, и поворачиваться не хотелось ни капли, но с осознанием он вскинулся мгновенно, и ему действительно лучше было бы этого не делать, потому что твердый голос Барнса чуть сбился на последней гласной. Тони поднялся из-за стола и громко хрустнул затекшей шеей. Рука Барнса — бионическая и все еще щелкающая при каждом движении — подрагивала, но живая, крепко держащая кружку кофе, была удивительно твердой. — Тебе стоит спать в кровати, — Барнс определенно перенимал роджеровский материнский инстинкт. Тони не собирался брать кофе, но Баки только аккуратно сдвинул чертежи и поставил кружку на стол, — Джарвис сказал, что ты спал полчаса за последние четыре дня, так что тебе нужно либо выпить этот кофе, либо пойти и поспать. Рука снова издала неопределенный щелчок, и Барнс едва заметно поморщился, стараясь не шевелить ей. — Джарвис должен был сказать, что это тебя не касается. — Боюсь это не то, что я должен был сказать, сэр, — отметил Джарвис. Тони определенно собирался внести в его код некоторые изменения чуть позже. Барнс замялся, все еще тщательно удерживая руку в относительно стабильном положении, и она не издавала ни единого звука, хотя основательно измятые пластины все еще вызывали жалость к искалеченному механизму. — Я могу ее починить, — наконец признал Тони, потому что это было практически кощунством, оставлять что-то настолько прекрасное в настолько убогом состоянии. Тони насмотрелся на эту руку за этот месяц, и с каждым днем ее состояние определенно ухудшалось. Барнс определенно был слишком смущен, чтобы попросить о починке. — Нет, — неожиданно отказался Барнс и в подтверждение своих слов покачал головой, — в отличии от тебя, она в порядке. Тони только усмехнулся, потому что, насколько же, интересно, он дерьмово выглядел, если эта рассыпающаяся рука была в лучшем состоянии, чем он. — Думаю, ты догадываешься, насколько глубоко тебе нужно затолкать свою заботу? — вежливо поинтересовался Тони, потому что Барнс был еще большим идеалистом, чем Стив, если верил в то, что Тони нуждается хоть в чем-то от него. Барнс неожиданно серьезно кивнул, не потупив взгляд. — Мне нечего сказать и нечего сделать, — просто сказал он, и Тони бы предпочел сам отвести глаза, только бы не чувствовать этого пробирающего взгляда. Черта с два, конечно, но не сделать этого было довольно трудно, — и я не думаю, что мои извинения смогут исправить или сгладить хоть что-то. Поэтому либо выпей кофе, либо иди спать, потому что это все, что я могу сделать для тебя. Барнс все еще смотрел ему прямо в глаза, таращился и упрямо поджимал губы. — Все, что ты можешь сделать для меня — это нахер пойти. Барнс остался стоять на месте. Тони демонстративно развернулся, игнорируя стоящий кофе и снова достаточно омерзительно щелкнувшую бионику. Работать было сложно, ровно как и сконцентрироваться на стройном ряде привычных формул. Тони любил работу — чисто и всем сердцем, так он любил только Марию и Пеппер, и, возможно, Стива, но, впрочем, работа была тем единственным, за чем он мог хоть немного прийти в себя, и, в целом, она была всем, что у него было. Тони действительно любил то, чем занимался, и не представлял себя за чем-то другим, ровно как и любил погружаться в работу с головой, но в данный момент он исключительно изображал деятельность, бездумно перебрасывая данные до экрану. Барнс стоял абсолютно бесшумно, и Тони не мог услышать даже его дыхания. Он был даже не уверен, что тот все еще там. Человеку было необходимо дыхание, все-таки, а Барнс, хоть и довольно условно, по мнению Тони, но человеком все же был. Тони совершенно не собирался оборачиваться и проверять, хоть и ему действительно хотелось выпить чертов кофе. Не приготовленный Барнсом, но другой — с радостью. Он бы даже поднялся на кухню ради этого. Только не сейчас, когда он просто силился понять, находится ли Барнс в лаборатории или нет. Но если он повернется, а Барнс будет там, он этого не выдержит, поэтому он выпрямил затекшую спину до боли в лопатках и снова бездумно передвинул формулу чуть левее. Теплая рука опустилась на его плечо, заставляя неровно взвиться и напрячься гораздо сильнее. — Пожалуйста, Тони. Барнс слишком много общался со Стивом, потому что как иначе объяснить эти роджеровские нотки в его голосе. Тони мог абстрагироваться и представлять Стива на его месте, но в голове было слишком пусто, и он действительно не мог сосредоточиться ни на чем, кроме приступа тошноты и головной боли. — Убери руку. Барнс, кажется, даже отступил на шаг, сделав это настолько быстро, что вторая рука издала серию коротких и отвратительных щелчков. А потом снова сделал шаг вперед, положил обе руки на спинку стула и целенаправленно выкатил Тони из его лаборатории, просто попросив Джарвиса открыть дверь. Прямой приказ Тони этого не делать, Джарвис проигнорировал, позволив Баки закатить кресло в лифт. — Мистер Барнс прав относительно вашего состояния, — прокомментировал он, прежде чем начать открыто игнорировать приказы Тони. Тони задумался над его перепрограммированием уже в который раз. — Я не буду спать. Тони старался не задумываться над тем, насколько по-детски это звучит. — Тогда ты можешь лежать в кровати и смотреть в потолок. — Я буду делать именно это. Тони скривился. Мария говорила так иногда, и вообще, наверное, это было достаточно распространенной родительской фразой, но от Барнса она звучала слишком неестественно и даже жутковато немного. Тони был взрослым человеком, и, в конце концов он был железным человеком, и ничего не могло помешать ему помешать Барнсу в его сомнительных замашках, но Тони был слишком вымотан, чтобы спорить, а несколько бессонных дней давали о себе знать. Он сможет разобраться с этим чуть позже, когда его странное состояние станет более стабильным, потому что сейчас Тони беспокоился о том, что и впрямь сможет устроить небольшой нервный срыв прямо перед Барнсом, если сцепится с ним, поэтому совершенно не сопротивлялся, когда Барнс забрал телефон из его кармана и планшет со столика, прося Джарвиса заблокировать дверь комнаты Тони на ближайшие двенадцать часов, за исключением чрезвычайных ситуаций. — Я хочу, чтобы ты исчез, — бессильно зашипел Тони через закрытую дверь, рассеянно поскреб ногтем металлическую поверхность и приложился к ней горячим виском, пытаясь прийти в себя. Вероятно, он должен был дойти до кровати, но на полу тоже было неплохо. — Я тоже. Ауч. Щелчки пластин руки совсем не было слышно. Тони наверняка должен был чувствовать себя виноватым за этот наполненный самобичеванием ответ, но, на самом деле, всем, что он чувствовал, было глубокое удовлетворение. * Дверь открылась ровно через двенадцать часов, но в общей гостиной позевывающий Тони появился только через сутки, и его настроение было чуть выше нулевой отметки. Во всяком случае, до тех пор, пока он не заметил отстраненного Барнса, сжавшегося в небольшой комок в углу дивана настолько незаметно, насколько это было возможно при его габаритах. Настроение упало до стабильного нуля и продолжало опускаться еще ниже, потому что Стив гладил руку Баки слишком нежно, слишком не дружески, потому что Стив аккуратно убирал волосы, закрывавшие лицо Барнса и говорил-говорил, тихо и аккуратно, терпеливо и нежно. Стив говорил настолько много и правильно, как никогда не говорил с Тони, а Баки только едва дышал и вцеплялся в диван беспрестанно щелкающей рукой, позволяя Стиву поглаживать живую внутреннюю сторону запястья. — Все хорошо, — говорил Стив. — Ты в порядке, — говорил Стив. — Я с тобой, — говорил Стив, не обращая на Тони ни малейшего внимания, и Тони был готов отдать многое, чтобы эти слова предназначались не Барнсу. Только Стиву на это многое было совершенно плевать, и он прислонился ко лбу Баки своим, и их дыхание наверняка перемешивалось сейчас, а взгляд у Баки был чертовски потерянным и безумным. Тони хотелось оттащить Стива от нестабильного Барнса, защитить его, заслонить собой. Стиву на его защиту конечно же было совершенно плевать, он в ней совершенно не нуждался, отчаянно нуждаясь только в нем, и Тони поджал губы, стараясь успокоить неожиданно проснувшиеся наклонности. Они были немного собственническими, и Тони совсем не нравилось замечать такое за собой. Барнс выглядел так, словно будь у него под руками нож, Башня бы неплохо поменяла оформление в сторону красного. Барнс прикрыл глаза и чуть ослабил хватку бионики, заставляя омерзительное щелканье затихнуть. Тони отвернулся так быстро, насколько смог, потому что Стив все-таки скосил на него предупреждающий взгляд, и, честно, это было катастрофически несправедливым. Тони не заслужил этого осуждения в его глазах, ладно? * — Присмотри за ним, ладно? — попросил Стив, и Тони был готов взвыть. Он терпел Барнса в своем доме, что Стиву еще от него нужно? — Он старается, Тони. Стив собирался отлучиться на сколько? На неделю? На две? Тони не был готов к его двухнедельному отсутствию, но гораздо больше он не был готов к двухнедельному присутствию Барнса. — Я знаю, кэп. Стив мягко похлопал его по плечу. — Я знаю, что я прошу слишком многого. — Никаких проблем. Кроме чертового Баки Барнса, разумеется. * — Сиди в моей мастерской и ничего не трогай. Барнс вяло возразил что-то про телепередачу, но за Тони пошел вполне послушно, не считая двухсекундного протеста в самом начале, и Тони чувствовал его взгляд на себе так остро, что хотелось содрать с себя кожу, лишь бы не ощущать это так сильно и наживую. Тони хотелось заставить Барнса отвернуться и не смотреть на него больше никогда. — Не уверен, что это хорошая идея. В прошлый раз я мешал работе, — наконец сказал Баки, на входе в его мастерскую, и его голос был отстраненным и неживым, — просто запри меня в комнате. Тони вздрогнул. Чертов Баки Барнс. — Никто не собирается тебя запирать. В прошлый раз ты пришел без приглашения. Тони не был уверен, что он сможет работать, но запирать Барнса было не лучшей идеей. Тони не знал, когда Зимний Солдат прорвется через маску Баки Барнса, и уж тем более не думал, что, будучи запертым в одной комнате, тот будет чувствовать себя в безопасности. — Все еще не думаю, что это хорошая идея, — отметил Баки, все еще старательно удерживая руку в одном положении. Тони пришлось практически заставить его сесть, и рука при этом все равно щелкнула. Пластины выглядели еще более жалкими, чем неделю назад. — Я могу ее починить, — на всякий случай напомнил Тони. Разобраться в том механизме ему хотелось, если честно, да и звуки, издаваемые рукой, с каждым днем становились все более пугающими и громкими. — Нет, — Баки снова покачал головой. Тони пожал плечами. Это было нужно не ему, в общем-то. На этот раз погрузиться в работу оказалось гораздо легче, но вряд ли по озвученной Барнсу причине. Он переговаривался с Джарвисом и копался в планшете, вероятно, опять погружаясь в сводки новостей за прошедшие годы. Тони заставал его за этим не единожды, и сейчас периодически настороженно оглядывался, потому что приступы пугающей отстраненности настигали Барнса во время изучения новостей довольно часто. С приступами справлялся Стив. Тони надеялся, что эти две недели пройдут спокойно, и судя по болезненному надлому бровей Барнса, того определенно следовало отвлечь хоть чем-то. — Почему? — неохотно подал голос Тони, потому что немного отвлечь Барнса сейчас было определенно легче, чем потом справляться с его приступом, чего он, вероятнее всего, сделать не сможет. Барнс ответил не сразу, и Тони уже перестал ждать ответа, когда тот тихо подал голос. — Честно, или из ответной вежливости? Тони действительно задумался. Ему было плевать. Ему было нужно, чтобы Барнс говорил — а о чем, было не важно. — Оба варианта. Это должно было занять больше времени. Тони со вздохом повернулся, глядя на Баки, старательно скрывающего пустеющий взгляд. — Она в порядке? — предположил Баки, вероятно, озвучивая вежливый вариант, а потом ухмыльнулся уголками губ, все еще пряча взгляд, — я не думаю, что ее стоит чинить. Тони недоуменно моргнул. Рука буквально просила основательно ей заняться, Тони действительно хотелось помочь бедной леди в беде. Барнс молчал и прятал лицо. — Я ее чувствую, — наконец произнес он на пределе слышимости, — я не хочу ее чувствовать. Тони действительно приходилось напрягать слух, чтобы услышать хоть слово. Барнс поднялся на ноги и мазнул по Тони непонятным, почти затравленным взглядом, прежде чем практически сбежать с этажа. Кажется, попытка Тони отвлечь его, провалилась. — Джарвис? Местоположение Джеймса Барнса, — позвал он через минуту, придя в себя. Он совсем не хотел разбираться в чужих нервных срывах, ему хватало и собственных переживаний. — Мистер Барнс в ванной. — Камеры, живо. — Вы не одобряете вмешательство в личную жизнь жителей башни, сэр. — Живо, — прорычал Тони, опасливо и напряженно опираясь на край стола ладонями. Тони не сможет справиться с приступом Барнса, господи, чем Стив вообще думал, оставляя Баки на Тони. Тони с собой-то не управлялся, что говорить о Барнсе, которому у него и желания-то помогать не было. Если бы Джарвис мог вздохнуть, он бы обязательно вздохнул, и, возможно даже закатил бы глаза, как порой делал настоящий Джарвис. Джарвис не мог, поэтому он просто послушно вывел изображение с камеры. Тони действительно не слишком хотел вмешиваться в личную жизнь Мстителей, и вуайеристом не был, поэтому камера располагалась не под самым удобным углом, и при задергивании специальной ширмы совершенно выключалась. О ширме Барнс не озаботился, и у Тони были веские причины следить за ним, ладно? Правда больше всего сейчас Тони хотелось приказать Джарвису выключить камеру и убрать изображение, потому что Барнса трясло, как проклятого, и он потерянно горбился в ванной, залезая под душ прямо в тяжелых сапогах и толстой кофте. Возможно, Тони действительно сделал хуже. Потому что, ну, Баки действительно выглядел так, что у Тони почти не получалось его ненавидеть в этот момент, глядя на подрагивающую широкую спину и живую руку, отчаянно вцарапывающуюся ногтями в бионику. Тони наблюдал за ним следующие десять минут, подумывая над тем, чтобы поговорить с ним через Джарвиса. Если быть честным, Тони не рискнул бы говорить с нестабильным Барнсом вживую. Это была прерогатива Стива. Это была проблема Стива. Не Тони. Баки выключил воду и сполз вниз по стене, все еще бездумно царапая бионическую руку уже наверняка обломанными ногтями. Заживет, суперсолдат же, блять. Тони подождал еще пару минут и уже был готов все же нарушить то, что происходило с Баки, когда тот наконец выпрямился и потряс мокрой головой. * Тони думал о том, что ему стоит извиниться. Он не собирался этого делать, но думал об этом. — Извини, — с порога выдал Баки. Баки, в сухой одежде и небрежным пучком на голове, только глаза были едва заметно припухшими, так, что Тони едва заметил это. Господи-боже, нет, — запри меня. Это больше не повторится. Тони отвернулся. Ненавидеть такого Барнса получалось с трудом, но Тони был упорным, и это чувство он собирался держать в себе крайне долго. Тони Старк был злопамятным малым, а на Барнса он совершенно не злился. Барнса он ненавидел. — Нет. Он воспользовался тем, что Барнс слишком занялся бездумным разглядыванием пола мастерской, и набросал примерный чертеж руки. Наскоро и небрежно, но чертеж сохранил до лучших времен. * — Спасибо, — искренне поблагодарил Стив по телефону, — ему действительно нужно от нее избавиться. — Забудь. Что мне делать, если, — если у него начнется истерика, хотелось спросить Тони. Если у меня фиксация на тебе, хотелось спросить Тони. Если я ненавижу вас обоих, может быть, — если он сорвется? — Я не знаю, — честно ответил Стив. — Всегда по-разному. Просто говори? Неважно что, хоть состав хэппи-мил, но говори. — Ведь всех успокаивает состав хэппи-мил, — через силу фыркнул Тони, игнорируя очевидную нежность и обеспокоенность Роджерса. — Все в порядке? — Он смотрит топ-модель по-американски. У него все в порядке, — Тони снова фыркнул, толкая ногой подкатившегося слишком близко Дубину, и краем взгляда наблюдая за изображением Барнса, спящего у себя в комнате. — Я спрашивал про тебя, — все так же мягко спросил Стив, и Тони проклинал себя и самого Роджерса за эту остаточную и не успевшую уйти нежность. — Все в порядке, — Тони фыркнул в третий раз, и это было абсолютной ложью. * — Как она крепится? — скрепя сердце спросил Тони, ожидая очередной срыв, но Барнс только пожал плечами, не отрываясь от экрана. Его рука издавала уже совершенно произвольные звуки, даже находясь без движения, и даже сам Тони не относился к себе так наплевательски, а Тони, на секундочку, был первым в этом. — Ее отсоединяли? — уточнил он, надеясь, что на упертом Барнсе не придется проводить никаких операций. Потому что, да ладно, неужели того самого не раздражали эти омерзительные звуки, да и рука определенно работала с задержкой, потому что Барнс смотрел на эту руку почти с укоризной, по несколько секунд дожидаясь выполнения какого-либо действия. Тот задумался, вроде как. — Кажется, что да. И вздрогнул, очевидно, что воспоминания были не из самых приятных. — Тогда иди сюда, и мы заменим это смертоносное доисторическое дерьмо на что-то с логотипом Старк-Индастриз. Сможешь подрабатывать рекламой и приносить пользу человечеству. Барнс недоверчиво сощурился, и пусть он пойдет нахуй со своим недоверием, потому что Тони возился с этой рукой почти неделю, и она была точной копией его старой руки. С усовершенствованиями, разумеется. И никаких жучков слежения, или транквилизаторов, и, самое главное, она точно была не ГИДРы. Что было еще главнее, технологии Старк-Индастриз были куда более впечатляющими, чем у ГИДРы. — Я не, — Баки медленно отвел взгляд, — не уверен, что это безопасно. — Это скоро взорвется, потому что издает звуки, больше всего напоминающие часовой механизм бомбы, и оно определенно не функционально. Баки помедлил еще пару минут. — У тебя ведь есть снотворное? — Есть, — почти радостно подтвердил Тони, — но это не значит, что я собираюсь им воспользоваться. * Рука Барнса определенно сходила с ума, потому что звуки, издаваемые ей, Тони мог охарактеризовать только как «пиздец устрашающие», и он намеревался избавиться от нее как можно скорее, игнорируя болезненно кривящееся лицо перед глазами. Игнорируя настолько, насколько это возможно, потому что Тони все еще хотелось жить, разумеется, так что он собирался только основательно обшарить границы дозволенного. Рука мстительно ударила его током, и там определенно должен был быть механизм самоуничтожения. Это же ГИДРа. У них всегда есть механизм самоуничтожения. В случае Барнса этим механизмом было прогрессирующее ПТСР, а в случае руки, ну, устрашающие звуки и чертовски болезненные удары током? Тони снял только парочку внешних пластин, когда челюсть Барнса сжалась крайне крепко, а живая рука впилась в подлокотник кресла до побелевших костяшек. Тони вздохнул. Он планировал жить. — Больно? — поинтересовался он, и Барнс помотал головой. — И в чем тогда проблема? Тони не собирался с ним сюсюкаться. Барнс был большим мальчиком и должен был потерпеть, если не хотел остаться инвалидом. — Все в порядке, — кивнул Барнс, в опровержение своих слов сильнее сжимая подлокотник и стискивая челюсти. — Так какого хрена, раз все в порядке? — кивнул Тони, откладывая отвертку. — У этой штуки есть защитные протоколы, и тебе лучше сразу говорить о том, что что-то не так, если не хочешь, чтобы мы оба поджарились. Тони действительно не хотелось возвращать Стиву закоптившегося лучшего друга. Это было бы невежливо, да и Стив наверняка спасибо не скажет. Барнс снова задумался, старательно анализируя что-то. — Не думаю, что это защитные протоколы, — наконец решил он, пытаясь расслабиться в кресле. — Что именно болит, Барнс? — нетерпеливо помахал отверткой Тони, и Баки снова покачал головой. — Все в порядке. — Что. Именно. Сейчас же. Баки вздрогнул и зажмурился так, что Тони стало на секунду совестно. На долю секунды, скорее. — Это не боль, — Баки покачал головой и чуть задержал дыхание, примериваясь и решаясь, — мне просто страшно. Черт бы побрал Барнса, которого пробивало на искренность в совсем неуместные моменты. * — Походи хотя бы сутки, пока я доведу твою новую руку до ума. Особые пожелания? Репульсоры в ладони, гранатомет в предплечье, подстаканник в запястье? Свое пожелание Баки озвучил едва слышно. Ну, блять, кто бы сомневался. Щит Капитана Америка Тони гравировал почти с ожесточением. Слова про особые пожелания были очевидной шуткой для всех, кроме, разумеется, Барнса. Он не удержался. Логотип Старк-Индастриз на безымянном пальце смотрелся почти уместно. * — К твоему возвращению будет как новенький, — весело пообещал Тони в телефонную трубку, оглаживая выгравированный щит подушечками пальцев, — в обновках, знаешь, в таких ярких и цветных. — Я рад, что вы в порядке. Стив Роджерс, все-таки, превосходно умел лгать, потому что тому, что Баки был в порядке, он был очевидно рад, но вот Тони его не особо заботил. * Баки снова сжимал кресло мертвой хваткой и едва дышал. — Смотри, я просто вставлю ее в уже готовый паз. Ты даже этого не почувствуешь, отставь панику, солдат. Баки полностью закаменел в эту же секунду, а о своих словах Тони пожалел еще до того, как их произнес, но Барнс остался обездвиженным на необходимое время, и Тони смог без проблем вставить новенькую руку в новенький паз, и он вполне гордился проделанной работой. Интересно, стоило ли Старк-Индастриз заняться производством протезов, потому что у Тони просто восхитительно получалось. За исключением психологической части, правда. Но это и не было его профилем. Тони пощелкал пальцами перед его лицом, и Баки наконец отмер. — Спасибо, — сухо отрапортовал он, прежде чем исчезнуть из лаборатории даже стремительнее, чем в первый день. Тони, кажется, крупно облажался, так ведь? — Джарвис, местоположение Джеймса Барнса, — Тони правда надеялся, что ему не придется произносить это еще раз. — Мистер Барнс в боковом коридоре. Я бы сказал, что ему требуется психологическая помощь. Дерьмо-дерьмо-дерьмо. Тони, кажется, просто восхитительно облажался, так что ему определенно стоило пройти в боковой коридор. * — Эй, ты как? — осторожно поинтересовался Тони, потому что Баки снова удалось сжаться в удивительно маленький и беззащитный для его габаритов комок оголенных нервов. — Мы ведь обойдемся без кровопролития сегодня, верно, Барнс? Я имею в виду, ты же должен знать, что я подразумеваю, да? Ты ведь так отлично держался все это время, скоро вернется Стив и вы продолжите зажиматься по углам, как и пристало влюбленным парочкам, а я просто буду ходить вокруг вас и надоедать своей рожей. Давай ты придешь в норму, а завтра вернется Стив и все будет как всегда, ладно? Баки не реагировал, и нервный голос Тони явно не улучшал его состояние, а дозвониться до Стива именно, блять, сейчас, не получалось. И Тони был не уверен, что сможет объяснить Стиву, почему он довел Барнса до этого состояния самостоятельно. Тони на секунду замер, честно вспоминая, что именно делал Роджерс каждый раз, когда Тони видел их во время приступов Баки. Тони вообще-то думал, что у него нихера не получится, он не был таким терпеливым и дружелюбным, как Стив, он не был таким, спокойным и привыкшим. Он не любил Баки так безрассудно и судорожно, как Стив, в конце концов. Но вариантов не было, и Тони только аккуратно взял запястье Баки в свое, надеясь крепкой хваткой вернуть его в реальность. Запястье Баки вывернул, прежде чем вернуться к едва заметному паническому состоянию. — Давай ты подумаешь о Стиве, или что там тебе еще нравится? — Тони старался выровнять голос, правда, он старался, — о Стиве, или о последнем выпуске топ-модели по-американски, или какие еще дерьмовые шоу тебе понравились? Давай, старик, слушай меня и иди сюда, ты ведь не хочешь стать большим и зеленым как Брюс и начать все ломать? Я так не думаю, так что тебе нужно успокоиться и глубоко-глубоко дышать, давай же. Тони был в панике, ладно, в его голове были только пустота и дерьмовые ассоциации, так что он старался сосредоточиться на воспоминаниях о действиях Стива. — Давай же, завтра он вернется, и мы оба придем в норму. Он аккуратно коснулся запястья Баки кончиками пальцем, чуть поглаживая. — Все хорошо, — почти вопросительно сказал он, стараясь дышать через нос, — все хорошо, но я тоже близок к панической атаке, так что давай не будем все усложнять для нас обоих? Тони потянул не особо сопротивляющегося Барнса на себя. — Все хорошо, — чуть более уверенно и тихо повторил он, когда Баки уткнулся лицом в его плечо. — Ты в порядке, старик, ты в безопасности, ну же. Подрагивающая спина Баки под его ладонями была не тем, к чему он был готов, но определенно не худшим, что могло бы быть. — Я с тобой, ладно, приходи в норму. Я с тобой. Ты в Башне, в безопасности, если нужно, Джарвис сообщит об опасности. Ты слышишь тревогу? Я не слышу. Значит все в норме, верно, Джарвис? — Потенциальных угроз не обнаружено. Барнс уткнулся в него сильнее и отчаяннее, сжимая его обеими руками так сильно, что у Тони, кажется, ребра угрожающе треснули, но, как ему казалось, это было слишком незаметно по сравнению с тем, что Барнс мог сделать в будущем. Дело ведь только в том, что Барнс мог сделать в будущем — Я с тобой, — на грани слышимости повторил Тони, неуверенно поглаживая Баки по спине. Его жизнь где-то свернула не туда, кажется. Совсем не туда. * Наверное, Барнс постарался не вскакивать совсем уж радостно, когда Стив наконец появился в Башне, так что Тони старательно сдерживал свои порывы тоже, хлопая его по плечу, а потом Стив сгреб его в молчаливых объятиях. — У вас все было хорошо? — и, Стив, разумеется, был заинтересован во «все хорошо» Баки, потому что у Тони «все хорошо» по умолчанию. Тони бросил в Барнса вопросительный взгляд, а тот только почти не вымученно улыбнулся. — В полном. И в этом «в полном» Барнса искренности было столько же, сколько во «все хорошо» Тони. * — Спасибо, — сказал Баки, заходя в его мастерскую с чашкой кофе, ловким движением сгребая чертежи и ставя чашку на образовавшееся пустое место. — Я просто разгреб то, что устроил сам. — Я не, — Баки замялся на мгновение, — не про это. Я про все. Но и про это тоже. Я… это было плохо, мне жаль, что я устроил проблемы. — Никаких проблем. Выметайся. — Выпей кофе или поспи, — напомнил Баки, потому что Тони, кажется, не спал трое суток, которые Стив провел в Башне. Это было плохо, наверное. — Или что? — неожиданно зло взъелся Тони. Барнсу стоило пойти нахер, и Тони все еще ненавидел его до чертиков. — Тони, — мягко сказал Баки. — Я пойду спать только через свой труп. Это проблема? Баки помрачнел, и Тони во второй раз пожалел о словах еще раньше, чем произнес. — Выпей кофе, — напомнил Баки, прежде чем выйти из мастерской слишком твердым шагом. Тони смотрел на кофе гораздо дольше, чем ему хотелось бы. * Стив постучался в мастерскую на следующий день, и у него хотя бы хватило вежливости постучать, прежде чем нагрянуть без приглашения. — Ты не появлялся наверху ни разу. — Ага, — беспечно кивнул Тони, продолжая копаться в схемах и отбивать ногой по полу нервный ритм, старательно отворачиваясь от Стива. Стив просто сел на тот же диван, что и Баки парой дней ранее. Только присутствие Стива не напрягало так, как неясная тень Барнса за спиной. Стиву Тони доверял безоговорочно, и его работа почти не сбивалась сейчас, разве что громкое и спокойное дыхание Стива он слышал прекрасно. Барнс, кажется, вообще не дышал. Стив был горячим и его ладони были горячими не меньше, когда он аккуратно помассировал плечи Тони так, что тому пришлось сдерживать благодарный стон. — Пойдем спать? Тони был взрослым человеком, и совсем ему не нужна была мамочка, отправляющая его в постель, но со Стивом Тони был готов пойти абсолютно куда угодно, и он мог поклясться, что отключился, не успев дойти до кровати. * Тони проснулся. Это было действительно неожиданно, потому что в его живот упирался твердый и холодный локоть Барнса, а горячий и мягкий Стив прижимался сзади, перебрасывая руку через Тони так, чтобы касаться плеча Баки ладонью. Тони совершенно не планировал просыпаться в одной постели хотя бы с одним из них. Тони вздрогнул, и Баки среагировал мгновенно, отодвигаясь на приличное расстояние от него и раскрытой ладони Стива. На напряженную спину Тони смотрел с долей вины, с совершенно неприлично большой долей вины, прежде чем осознать, что, вероятнее всего, вчера Стиву пришлось справляться с приступом Баки из-за него. Баки был чувствительной девицей, честное слово, но доля вины все равно неизбежно глодала Тони, поэтому он нерешительно протянул руку к напряженной спине Баки. Тони не умел и не собирался извиняться, но притянул Баки к себе и уткнулся лицом во взлохмаченную макушку. Что он творил, господи. * Тони не спускался в мастерскую сегодня, только периодически редактировал чертежи на планшете и искоса наблюдал за Стивом и Наташей, сталкивающихся локтями у плиты. Хотя Тони был совершенно уверен, что Наташа была там исключительно для вида, но, так или иначе, Стив и Наташа сталкивались локтями, а Тони не испытывал по этому поводу никаких отрицательных эмоций, но вот Клинт, восторженно теребящий руку Баки, его заметно напрягал. Он не мог ничего сломать, конечно, но, зная Клинта, он вполне мог зажать свой собственный палец между пластинами или что похуже. — Когда свадьба? — хмыкнул Клинт, осматривая металлическую ладонь. Баки старательно дышал через нос и отворачивался от Клинта, а потом не выдержал и все-таки выдернул руку. — Что? — не особо заинтересованно вскинул брови Тони, а Бартон только с ухмылкой указал на логотип Старк-Индастриз, обернутый вокруг безымянного пальца. — Сегодня, — отмахнулся Тони, а в глазах Баки на секунду мелькнула заинтересованность. Стив прогнал Наташу от плиты. Кто бы сомневался. * — Вы спите? — без обиняков спросил Тони, напрямую и не скрываясь, потому что у него не осталось сил гадать, да и все было слишком очевидно. Но ему действительно было необходимо это услышать, необходимо выдернуть всю надежду из себя с корнем. Сердце Тони Старка было металлическим, и лучше бы ему таковым оставаться. Баки пожал плечами, закидывая ноги на столик, пока Тони возился с его рукой. Техосмотр, блять. Баки осваивался, оживал. Баки улыбался иногда, но сейчас улыбка была чрезвычайно натянутой. — Нет, — просто сказал он и пожал плечами, — с чего ты взял? — А спали? — почему то спросил Тони, и улыбка Баки стала еще более натянутой. — Один раз. Тони съедало любопытство и чрезвычайно жгучая ревность, потому что ебаный Баки Барнс, и почему Роджерс без ума от этого смертоносного засранца, а этот самый засранец вздохнул. — Мы спали один раз, потому что Стив был, ну, секс ему был противопоказан по состоянию здоровья, и… знаешь. Сороковые. Это казалось неправильным, а потом были сослуживцы. А потом я, ну, ГИДРА, — Баки снова помрачнел, но попытался улыбнуться снова. Выходило криво и жутко. — Убери эту улыбку, она же страшная, как смерть. Баки снова неестественно улыбнулся, но на этот раз уже намеренно и с хитрецой в глазах. — Расскажи, — неожиданно потянулся Тони, и Баки даже не удивился, кажется. — Лучшие друзья с самого детства, Баки Барнс и Стив Роджерс были неразлучны как на школьном дворе, так и на поле боя, — с ухмылкой процитировал Баки, и Тони был готов признать, что без затравленного выражения лица и бесконечного страха в глазах, Баки был чертовски красивым. Тони никогда не признал бы этого вслух, но что-то такое отразилось на его лице, что Баки стряхнул ленивую смешливость и выпрямился, потянувшись к Тони. — Тебе правда хочется слушать то, что было больше семидесяти лет назад? — неожиданно серьезно спросил он. — Сейчас все совсем не так. Тони только кивнул. Ему хотелось. * Баки становилось лучше. Они со Стивом все еще иногда переплетали пальцы, но Баки улыбался так, что это не выглядело неестественной маской, и глаза Баки наконец-то действительно смеялись. И ненавидеть этого Баки с каждым днем становилось все труднее. Ненавидеть Баки, приносящего кофе каждый день, становилось все труднее. Ненавидеть живого и улыбчивого Баки было практически невозможно. Этот Баки, вероятно, травил с Говардом похабные шутки. Другой Баки, вероятно, разрядил в Говарда обойму. Иногда Тони накладывал этих Баки друг на друга, и дышать становилось труднее, а ненавидеть Баки гораздо легче. Только Баки неуловимо оказывался рядом и хлопал его по плечу, трепал по уложенным волосам, Баки жил и улыбался, и Стив выглядел как огромное улыбчивое солнце, и Тони не мог портить их жизнь своей ненавистью к Зимнему Солдату. Баки — не Зимний, иногда напоминал себе Тони, и дышать становилось легче. * Черт подери. Тони правда не хотел этого видеть, и, честно, он не хотел этого знать, потому что, кажется, он только что помешал поцелую, которого эти двое ждали больше семидесяти лет. И этому поцелую Тони был эгоистично не рад, и он лучше бы в одиночку отразил еще одну атаку читаури, чем узнал об этом. «Мне плевать, кто ты» Черт возьми, Стив. Почему ты. Такой * Тони старательно избегал их обоих следующие двое суток, и ему это удавалось с отличным успехом, потому что он ясно приказал Джарвису не пускать этих двоих в свою мастерскую, но, возможно, он забыл о наличии в башне других Мстителей, так что Ванда вошла без проблем. — Мне не нужен кофе, — привычно отмахнулся Тони и моргнул. Он не мог настолько привыкнуть к ежедневному кофе под рукой. — Я не с кофе, — моментально отозвалась Ванда, оказываясь рядом за долю секунды и рывком разворачивая его кресло так, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, — я с лекцией. Прекрасно, в его собственном доме ему читает лекции кто-то кроме Пеппер или Роуди. Вот Тони и дожил до этого момента. — Я что, пнул котенка? — зло поинтересовался Тони, потому что он был эгоистом, и Баки и Стив больно били его по и без того достаточно покалеченному сердцу. Ему, если честно, было не до Ванды. — Ты пнул Стива. Тони недоуменно моргнул. С его точки зрения все было наоборот. Стив об этом не знал и сделал это не специально, но факт оставался фактом, и Тони получил сильный удар поддых. Не неожиданный, но менее болезненным от этого он не стал. — Тебе не десять, Старк, засунь свою гомофобию подальше и скажи Стиву, что ты не против, — Ванда была жесткой, но более понятной от этого не стала, потому что, ну, Тони Старк и гомофобия? — Я не против, — послушно и недоуменно сказал Тони, — с чего он взял, что я против? Тони был немного против Стива и Баки, но против ориентации Стива он совершенно ничего не имел. Ванда сощурилась. — Стив сказал, что ты застукал его и Барнса, и избегаешь его вторые сутки. Разумеется, я не должна была говорить тебе об этом, но, вот я здесь, и я говорю. Разберись с этим. Ванда напомнила ему Пеппер, так что Тони собирался замуровать себя под чертежами еще на сутки. Он разберется со Стивом тогда, когда его перестанет так явно мутить от воспоминаний. * — Кэп, твой священный союз с Барнсом я всецело поддерживаю и ни капли не осуждаю, потому что, кто я такой, чтобы осуждать чьи-то вкусы в постели? — весело заявил Тони с порога Стиву, и Стив вздрогнул, поворачиваясь. — Почему ты снова заперся? — строго спросил Стив, и ладно, кажется, Тони снова отчитывали в его собственном доме, и это снова были не Пеппер или Роуди. — Ученые штучки, — таинственно заявил Тони, и Стив посмотрел на него неодобрительно, — ладно, только не сердитый взгляд, пожалуйста. Рука твоего бойфренда — крайне сырой вариант, так что я подбираю что-то получше и понадежнее. — Тони, — позвал Стив, когда Тони уже развернулся, — все в порядке? — Разумеется, — чрезмерно жизнерадостно отозвался Тони, скрываясь в мастерской еще на трое суток. * Тони собирался поспать, ладно, он впервые в жизни решил побыть приличным человеком и заснуть без напоминаний, когда в незапертую дверь широким шагом вошел Барнс. — Нахуй ты не пойдешь, так ведь? — на всякий случай уточнил Тони, но Барнс с каждым днем становился все наглее, и, по утверждениям Стива, все сильнее становился самим собой. По утверждениям Стива, эта ухмылка принадлежала довоенному Баки. Эта ухмылка делала лицо Баки чертовски красивым, и Тони все еще не собирался признавать это вслух. Баки подошел вплотную и толкнул Тони назад, вынуждая его откинуться на кровати назад. Он навалился на него сверху, почти полностью обездвиживая, и Тони возмущенно уперся ладонями в его грудь, и это все, на что его хватило, прежде чем его охватила вязкая паника. Нет-нет-нет. Они со Стивом потратили слишком много сил, чтобы ебаный Зимний Солдат так просто собирался прикончить его, Тони слишком привязался к ебаному Баки Барнсу, чтобы Зимний Солдат сейчас свернул ему шею. Тони не мог ненавидеть Баки сейчас, и его хватило только на беспокойную и бесплодную попытку вывернуться. — Только посмей, черт тебя дери, — зло прошипел Тони в его лицо, и Солдат только беспечно вжался бедрами в бедра, наклоняясь ниже, — тут полная башня Мстителей и охраны. Живым не уйдешь. Барнс над ним недоуменно моргнул и вся напускная опасность мгновенно исчезла. — Живым? — уточнил он, все еще вжимаясь в бедра Старка своими, и Тони отпустило. — Это не пистолет, так? — Совершенно верно. Тони уже упоминал, что ухмылка у Баки была чертовски красивой? Он может упомянуть об этом еще раз, потому что она того стоила. — Неужели не хочешь? — поинтересовался Баки со своей довоенной ухмылкой и барнсовской хитрецой в сощуренных глазах, и, возможно, привычным страхом на дне глубоких зрачков. Тони собирался кричать, а потом недоуменно посмотрел на Баки, не предпринимающего совершенно никаких действий. Да господи ты нахуй, ебаный Баки Барнс. Тони резко дернул его на себя, целуя растянутые в напряженной ухмылке губы зло и раздраженно, потому что, черт возьми, нельзя так пугать его и быть таким самодовольным ублюдком. Не то чтобы Тони не был самодовольным ублюдком. Но Баки был самодовольным ублюдком по отношению к Тони, что Тони кардинально не нравилось. Вылизывая языком довольно подставленную шею, Тони неожиданно отпрянул. — Стив, — неверяще выдохнул он, мгновенно выскальзывая из-под расслабленного Барнса, — гребаный же ты мудак. Тони заперся в мастерской, запрещая Джарвису впускать в нее хоть кого-либо, будь это хоть ебаный президент или сам Один, потому что, он не знал, разберутся ли Стив и Баки с этим сами, но совершенно точно знал, что Стив доверяет Барнсу беспрекословно. Тони стоило ему об этом сказать. Что-то вроде: «Я поцеловал твоего бойфренда, а потом вдруг подумал о тебе.» Тони тоже тот еще мудак, на самом деле. Ему стоило подумать над тем, когда Барнс стал притягательным настолько, что Тони забыл о Стиве на минуту. — Сэр, — прошелестел Джарвис, и Тони послал своего ИИ нахуй с чистой совестью, потому что у него сейчас был личностный кризис, и он заслужил немного одиночества. Возможно, и не заслужил, конечно, но оно ему было необходимо. — Сэр, я боюсь, что это срочное. — Да? — Капитан Роджерс обещает сломать стену, если вы не откроете дверь. — Разумеется. — У него с собой щит, и в данный момент он принимает удобную для броска позу. Да господи ты нахуй, ебаный Роджерс. — Джарвис, разблокируй дверь. Стив, не ломай ничего в моей мастерской. — Тони, черт! — Баки аккуратно выглянул из-за спины Стива, и, Джарвис, разумеется, знал, что Баки был там, но не сказал. Они сразу подружились, и дружили, в общем и целом, против Тони. Тони предпочел отвернуться и не смотреть на Барнса сейчас, все еще думая над тем, как сказать Стиву о том, что Баки, похоже, не тот, кому стоит верить. — Тони, все в порядке, — мягко пояснил Стив, усаживаясь на корточки рядом с креслом Тони, — я в курсе. С самого начала. Тони недоуменно нахмурился, потому что с начала — это когда. — Еще с моего задания. Тебе нравится Баки, ты нравишься Баки. Ты нравишься мне, и, — Стив набрал в грудь побольше воздуха, положив ладони на его колени, — и если вам так будет лучше, я ничего не имею против. Тони сейчас рисковал получить по морде крепким суперсолдатским кулаком, но он скатился с кресла вниз, к Стиву. — Придурок, — во всеуслышание заявил он, и, даже если это будет последним, что он сделает в своей жизни, пусть так и будет, так или иначе, он целовал Стива Роджерса и не испытывал угрызений совести. Баки почти восторженно охнул, а Стив вздернул Тони на ноги и усадил задницей на стол, сминая парочку довольно важных чертежей, целуя в ответ голодно и влажно, стискивая его руки ладонями, вжимаясь в него всем телом и заставляя Тони, если честно, недоумевать. Кажется, его бить совершенно не собирались. Баки неслышно подошел и чуть взъерошил его волосы новой рукой. — Господи блять, да. Это все, что мог сказать Тони по поводу данной ситуации. Это все, что мог сказать Тони по поводу данной ситуации.