Этюд в багровых тонах

— Это не игрушка, малыш Баффи!<i> Дурацкая кличка неприятно врезается в спину, заставляя Дэниела нервно улыбнуться уголками губ. Может это и к лучшему, что они не вспомнили его настоящего имени.  — Да, я знаю — быстро и скомкано отвечает Дэнни, застегивая кожаный ремень. Атлас слышит стук её каблуков по мраморному полу, провожает взглядом. Хах, молодец, <i>Баффи… Дэнни незамедлительно разворачивается на каблуках мужских полуботинок и быстрым шагом удаляется из помещения, на ходу поправляя очки. В ушах все еще раздается оглушительный звук того серебряного гонга. Улица встречает его порывами свежего холодного ветра и парой недовольных выкриков Лулы. Атлас прибавив шаг, оказывается рядом с машиной и открыв на распашку лакированную дверь, оказывается внутри. Атлас судорожно сжимает игральную карту, а вместе с ней и чип, пряча её во внутренний карман пиджака. Лула сидит рядом, подгоняет Мэрритта и бьёт ладошкой по сиденью автомобиля. Дэнни рассматривает её, глубоко дыша, пытаясь выровнять дыхание. А он и вовсе не замечал, что у последней имеется маленькая родинка на шее. Дэнни никогда не интересовался ею, быть может всё из-за того, что в первую их встречу она вломившись в его квартиру, ловко обвела того вокруг пальца. Дэнни тогда это сильно разозлило, сразу появилось вязкое ощущение, будто он простой прохожий, а не такой же иллюзионист, как и она сама. Хотелось выпроводить её из дома, также нагло и негостеприимно, как она появилась у него на пороге. То жгучее чувство до сих сидело у него в глубине души, каждый раз давая знать о себе. Может, стоило тогда это сделать и вовсе не слушать её сладкие речи о Всадниках. Но теперь ничего уже не попишешь, все, что было в Нью-Йорке, остаётся в Нью-Йорке. Хотя признаться, она неплохая компаньонка, когда молчит и выполняет всё, что от неё требуется. А требовалось от неё многое…

~

Дэнни нервно мусолит в руках колоду новеньких игральных карт, разглядывая каждую. Он задумчиво рассматривает пиковую даму, что глядит на иллюзиониста своими сверкающими глазами-бриллиантами. Она будто следит за ним, обмахиваясь резным веером из слоновой кости. Дэниел потирает виски и нервно облизывает засохшие губы. Он слишком устал, после их беготни за чипом, голова так и раскалывалась на части. Всё, что ему нужно было — это чашечка бодрящего кофе с корицей и пару часов чтения. Однако таких услуг здесь не оказывали. Темный вечер украдкой заглядывает в распахнутые настежь окна, шальной ветер вертится вокруг притихшего Атласа. Тот прислушивается к ночным звукам, кидает вдруг карты в другой конец комнаты. Многочисленные бумажки с глухим стуком ударяются о плоскую поверхность стены, кружась в сумасшедшем вихре. Карты шлепаются на пол, Дэнни привстает и тихо чертыхается. Иллюзионист устало проводит рукой по волосам, взъерошивает их. Кидает томный взор на распахнутое окно и вглядывается в ночную картину Макао. Атлас уже давно не мог понять, чего он хочет сам от жизни. То ли безграничной и сладкой славы, суетливой жизни в шумном городе или же вовсе уединиться, скрыться, залечь на дно и вовсе не показываться. Он постоянно колеблется между этими двумя чувствами, желаниями. Признаться честно, он давно перестал различать свет от тьмы, давно запутался в своих мыслях. И не с кем ведь не поделиться… Дэниел не особо любил жаловаться всем и каждому на свои личные проблемы.  — Да уж, беспорядок… — негромко произносит чей-то знакомый голос за спиной у Дэнни. Атлас разворачивается, сжимая и разжимая тонкие пальцы. Перед ним стоит сама Лула, обмотавшись серым вязанным пледом, а под ним виднеется её легкая ночнушка. Темно-каштановые волосы неаккуратно собраны в высокий хвостик, а пару непослушных прядей падают ей на лицо. Она напоминает Дэнни смешного кролика из детского мультика, что часто крутили по телевизору, когда он был маленьким. Когда ему вовсе не приходилось заботиться о Всадниках, о себе и о многом другом. Когда жизнь казалось играла с ним, играла в безобидные и наивные шалости.  — А ты чего не спишь-то? — таращась на Дэнни, фыркает девушка. Она поправляет слезающий плед с худого плеча и семенит в другой конец комнаты.  — Бессонница, — нервно оглядываясь, произносит парень и снова потирает виски. У неё всегда такой эффект неожиданности? Да, вероятно, — а ты между прочим тоже бодрствуешь, так что…  — А я так всегда, — безразлично пожав плечами, говорит Лула. Она присаживается на корточки и принимается собирать разбросанные по холодному полу игральные карты. Дэниел кидает вопросительный взор в её сторону, спеша помочь. Вот одна карта и ещё одна, и ещё… Дэнни украдкой глядит на её тонкие и аккуратные пальчики, что ловко управляются с работой. Лула молча собирает карты, тень немного глуповатой улыбки касается её пунцовых губ. Ей смешно? Дэнни поднимает последнюю карту, чуть вертя её в руках. Червовый туз, неплохо.  — Ты что, стресс снимал? — усмехнувшись, произносит девушка и легко поднимается с пола. Она подходит чуть ближе, совсем на шаг и торжественно вручает в руки напарнику разбухшую пачку, — отыгрался бы на мне, чего тебе карты-то сделали? Она снова горько усмехается и хлопает Дэниела по плечу. Тот недовольно морщится, ведь удар получился немного больнее, чем он ожидал. Как же, отыграться на ней. Атлас кладет карты обратно на стеклянный стол и нервно постукивает по нему костяшками пальцев. Лула беззаботно разглядывает его лицо, что скрыто на половину тенью. Неуместное молчание повисает между ними, напряженно витая в воздухе. Дэниел сглатывает, поднимая взор на девушку. Она все ещё стоит здесь, все ещё рядом.  — Так, как насчет отыграться на мне, м? — игриво проводя рукой по его плечу, спрашивает Лула и приподнимает брови, — ты не боись, Атлас, я никому не скажу, что у тебя порой случаются эмоциональные срывы.  — Заманчивое предложение, — нервно и натянуто улыбается Дэнни, сверля взглядом лежащую на столе пачку игральных карт.  — Ну, ты как? — снова спрашивает всадник, поигрывая подушечками пальцев на собственном запястье. Её агатовые глаза чуть поблескивают в слабо освещенной комнате. Дэнни неровно дышит, ощущая чужие прикосновения. Смотрит на стоящую перед ним Лулу, облизывая засохшие губы. Неожиданно в голову врезается мысль о Джеке…  — Почему бы и нет, — пожимая плечами, говорит Дэнни и делает маленький шаг вперёд.  — Это означает «да»? — переспрашивает девушка, приподнимает тонкие брови. Атлас быстро кивает, сверху вниз глядя на Лулу. Он разглядывает её агатовые глаза, такие большие и глубокие.  — Тогда иди ко мне, — говорит девушка-всадник, хватая парня за края пиджака и резко притягивая к себе. Лула целует его, Дэниел ощущает этот сладковатый привкус её вишневой помады. Атлас слегка прикусывает её нижнюю губу и чуть отстраняется, чтобы выровнять сбивчивое дыхание. Лула ухмыляется, чуть запрокидывая голову назад. Она смотрит на него из-под полузакрытых глаз, слизывая струйку багровой крови. Но Дэнни мало, ему хочется еще. Сегодня же можно, она же никому не расскажет… Парень притягивает её обратно, вдыхает запах её темных волос, вдыхает этот горьковато-сладкий аромат шиповника. Не зря его называют «любовником». Атлас снова касается её пухлых вишневых губ, таких нежных и податливых. Лула прижимает его к себе ближе, сжимая плечо. Девушка смотрит на него хитрым взглядом, глубоко вдыхая прохладный воздух. Дэнни убирает пару налипших прядей с её лица дрожащей рукой.  — Это не игрушка, малыш Баффи — спрыгивая со стола, произносит вслед Лула и удаляется, скрываясь в тени. Пришло время Баффи улыбаться.