Sehr klein.

- Он маленький, Бэк. Чего ты хочешь?- Кай устало улыбается другу и покрепче сжимает в руках Кенсу, беспрерывно ворчащего и пытающегося выпутаться из назойливых объятий. Омега к таким проявлениям нежности на людях явно не рад, но руки у Кима слишком большие и сильные, поэтому он скоро сдается и моляще смотрит на их общего друга. Бэкхен давно уже стоит к парочке спиной и чутко принюхивается, разглядывая проходящую мимо кафе группу первоклашек. - Плевать. Я должен хотя бы увидеть его,- омега хмурит тонкие брови и подходит к толпе детишек, до последнего надеясь, что такой дурманящий запах исходит от их вожатого. Но черноволосый парень, кстати, тоже омега, как ни в чем не бывало, воркует с детьми в ярких комбинезонах, присев на коленки. Малыши его внимательно слушают и не отходят ни на шаг, как от родителя, и жмутся плотнее друг к другу, когда Бэкхен подходит к группе ближе. Альфа. Его альфа среди этих детей. Бен внимательно рассматривает лица малышей, с интересом уставившихся на него, пока не сталкивается взглядом с ним. Он самый высокий среди своих одногодок, в несуразном желтом комбинезоне, с мило торчащими из-под маленькой кепки ушками. У него гордо вздернут подбородок, а глаза внимательно прищурены. Малыш поводит носом, и напоминает Бэкхену маленького, забавного щеночка. - От тебя вкусно пахнет,- мальчишка смело подходит к нему через толпу детей под удивленный взгляд воспитателя и дергает все ещё ошарашенного Бэка за штанину рваных джинс. Бен против воли выполняет действие, хотя в обычное время мало кому удается заставить его делать что-либо, и наклоняет голову к мальчику, который тянется к его уху. Малыш довольно улыбается и вполне уверенно говорит: - Мне нравится, что мой омега такой взрослый. Ты милый. Бэкхен задушено хихикает и кривит губы в подобии на дружелюбную ответную улыбку, и выдавливает ответный комплимент, хотя мальчик в нем ничего, кроме умиления (и странного желания быть покладистым) не вызывает. - Меня зовут Пак Чанель и мне шесть лет,- маленький шатен растягивает губы в улыбке, и Бен замечает, что у мелкого нет переднего зуба. Он пытается хоть как-то держать лицо, и произносит сиплым, упавшим голосом: - Бен Бэкхен, шестнадцать лет. - Приятно познакомиться, хен. **** Бэкхен сидит в актовом зале одной из средних школ их города и судорожно пролистывает свои конспекты, краем глаза глядя на сцену, где директор произносит приветственную речь. Он уже немилосердно опаздывает на собственную первую пару, да и на вторую он тоже уже не успеет, но все равно продолжает сидеть на неприятного красного цвета пластмассовом стуле, и сверлит взглядом ровную спину в синем форменном пиджаке. У Чанеля сегодня важный день, и Бэкхен не имеет права оставлять своего альфу на таком празднестве. Он перешел в среднюю школу, уже совсем взрослый. Бен вздрагивает, когда слышит, как гнусавый голос директора произносит имя Чанеля. Из его рук выпадают все тетради, когда он слышит голос своего Чанни, который произносит приветственную речь, как староста всех первогодок. Бэк никак не может привыкнуть к звучанию этого голоса, который уже готов сломаться. Задорные нотки преследуют парня с первого дня их знакомства, когда Бэкхен впервые учуял этот невероятный запах кофейных зерен, перемешенный с запахом книжной пыли. Эти черные глаза, искрящиеся смехом и детской непосредственностью, заставляют взрослого и сдержанного Бэкхена зависать на полуслове, путать слова и невнятно мычать уже на протяжении нескольких лет, в течение которых продолжается их «дружба». Чонин часто намекает ему, а иногда и прямо говорит, что то, что Чанель – истинный, не значит, что ему, Бену, стоит так заморачиваться на этом. Кай всегда говорит, что это ещё не залог к счастью, и Бэк бы с легкостью упрекнул бы его, но Кенсу – не его пара, они просто любят друг друга, хотя и знают, что у них есть кто-то другой «предназначенный» природой. Кай даже знает эту омегу в лицо, и только радуется, что у него есть ДиО, потому что «его» омега… Потому что его омега, это сопливый, тоненький мальчишка, готовый лечь под первого встречного, а не строптивый, наглый До с тяжелым, глубоким взглядом из-под нахмуренных бровей. Это не ДиО, который и сам может поколотить своих неудачливых поклонников, это не гордый парень, который не даст, если у него плохое настроение, даже если у него будет три течки сразу. Бен, конечно, рад за друзей, но от Пака отлипнуть не может, просто он ничтожный и слабый, он не смог отказать себе в желании чувствовать запах своего альфы, он не смог бы отказаться от дружеских объятий Чанни и милых поцелуев в щечку. Конечно, они всего лишь друзья, Бэк ни за что не претендует на большее, потому что понимает – для Чанеля он «старый». Он уверяет Чонина, что у него есть партнер, что он просто не хочет, чтобы кто-то, вроде ДиО, отбил у него его парня, и вообще, у него все зашибись. Но почти год уже проводит течки один, просто круша собственную квартиру, кромсая подушки и с помощью глупых приложений на телефоне представляя, каким вырастет его Чанни. У него, конечно же, будут широкие плечи, за которыми Бэкхен с легкостью сможет спрятаться. Крепкие уверенные руки, которые будут сжимать его тонкую талию в собственнических тисках. У Чанеля будет самая прекрасная грудь с мягким золотым загаром и подтянутый живот с ярко и четко очерченными кубиками пресса, которые Бэк будет пересчитывать пальчиками каждый раз, когда Пак стянет с себя футболку. У его альфы будут самые умопомрачительные ноги и распрекрасная задница, на которую будут заглядываться даже другие альфы, но все это будет принадлежать только Бэку. Одних только фантазий хватает с головой, чтобы кончить. Но сейчас на сцене стоит угловатый подросток, тренированный и рослый, уже становящийся будущей мечтой, и смотрит только на Бэкхена, который судорожно пытается собрать разлетевшиеся листочки, смотрит долго и внимательно, будто ища на нем какие-то следы. Бэкхен не видит горящих праведной ревностью глаз, когда, при очередной встрече он отвечает, что вчера гулял с Кенсу и Чонином. Он не видит, как перешептывается Пак с ДиО, когда они собираются по выходным. Бэкхен такой взрослый, но он ничего не видит. *** - Бэкки, что мне делать?!- истерически пищит Кенсу из его ванной, пока Бен заваривает другу чай с ромашкой. Чанель сидит тут же, на кухне, грызя песочное печенье, качает своими уставшими после тренировки ногами, и внимательно прислушивается к разговору омег. - Рожать,- громко отвечает ему парень и тянется к верхней полке шкафчика, становясь на носочки, и ругая строителей за то, что те повесили этот треклятый навесной шкаф так высоко. Ремонт оказался не очень удачным, и омега уже подумывает позорно сдаться и взять стул, когда чувствует, как сзади к нему прижимается поджарое тренированное тело, а чужая рука достает ему три чашки с верхней полки и заботливо расставляет их на столике. - Пожалуйста, хен,- усмехается Чанель, видя, что старший не в состоянии выдавить из себя и слова. - Д-да, спасибо, Чанель,- дрожащим голосом бормочет Бэк, разливая кипяток мимо чашек, и пытаясь усмирить собственное разбушевавшееся тело, и хоть попытаться услышать, что ему кричит До. Чанель уже совсем взрослый, ему уже чертовых девятнадцать лет, и он мечта всех своих одноклассников, учителей и вообще всех, кто только видит его. Бэкхен ненавидит себя, за то «недо-предсказание», за мечты, которые (впервые на его памяти) воплотились. Пак, и правда, будто из его самых потаенных мечтаний – высокий, широкоплечий, действительно шикарный и умопомрачительный, на него заглядываются все без исключения – от детишек-омег до престарелых альф. Только вот Чанель не его, как бы того ни хотелось. Рядом с ним Бен выглядит старым, блеклым, несмотря на мастерски подведенные подводкой глаза и яркий цвет волос, несмотря на свою субтильную фигурку и высокий, немного подростковый, голосок. Бэкхену двадцать девять, и он чувствует себя рядом с Чанелем неуверенно и бедно. И пусть ему никто и никогда не дает больше двадцати пяти, он знает, сколько ему на самом деле. Чанель знает, сколько ему на самом деле, и это угнетает. Ведь, не знай его альфа с самого детства, Бену бы может и удалось бы обмануть его, привлечь своим молодым видом и детской улыбкой. Но ему двадцать девять, и Паку это известно. - Кенсу-хен, чего ты так волнуешься?- вдруг громко и как-то властно вопрошает Пак, из-за чего ноги у Бэка подкашиваются и он хватается тонкими пальцами за стол и в экстренном порядке пытается вспомнить, как дышать,- Кай тебя обожает, вы уже четыре года живете душа в душу в качестве официально зарегистрированной пары (правда я до сих пор не понимаю, как ты умудрился это провернуть), и ты думаешь, он бросит тебя, узнай, что у вас будут дети? Бэкхен благодарно улыбается Чанелю и получает снисходительную, добрую улыбку от парня, из-за чего окончательно теряется. Улыбка, точь-в-точь, как в детстве, такая же широкая, непосредственная и заразительная. Из-за двери доносится неразборчивое бурчание и что-то, подозрительно напоминающее всхлип. Пак хмурится и уверенным шагом выходит из кухни, и только тогда Бэкхен позволяет себе окончательно бахнуться задницей о холодную плитку, тихо шепча: «Идеальный». Бен быстро, насколько это вообще возможно, пытается прийти в себя и расставляет чашки на столе, после чего забивается в уголок кожаного дивана на кухне и смотрит на дверной проем кухни, где уже стоит Чанни, держащий в руках тихо поскуливающего Кенсу, по уши завернутого в махровый халат. - Ох уж эти омеги,- закатывает глаза мальчишка и аккуратно сажает старшего на диван и всучивает ему чашку с теплым чаем,- Если альфа любит тебя, он будет рад любой новости, ясно вам? Если альфа с тобой на протяжении десятка лет и никуда валить не собирается, это должно означать, что ему не наплевать на тебя и твою судьбу. Пак бурчит, глядя куда-то мимо плеча До, почти встречаясь взглядом с Бэком, и потому парень не может понять, к кому эта тирада вообще обращена. - Какие такие новости?- моська Чонина заинтересованно рассматривает обстановку новенькой кухни Бэкхена, но заметив состояние своего омеги, Кай тут же подскакивает к нему и сжимает в руках большие мягкие ладони парня, обеспокоенно глядя ему в глаза. - Кенни? Что с тобой? Кенсу вскидывается и удивленно глядит на сидящего на коленях Кая, потому что даже не заметил, как тот пришел. ДиО краснеет и отводит взгляд, что-то невнятно бурча, но этим, кажется, пугает Кима ещё больше. - У тебя температура? Тебе плохо?- тяжелая рука ложится на лоб омеги, и мужчина облегченно выдыхает, не почувствовав жара. - Это наш ДиО пытается сказать тебе, что ваши отношения переходят на новую ступень,- серьезным голосом, комично сведя брови, начинает Чанель. - Да, на абсолютно новую,- тут же подключается к игре Бэк, пытаясь скопировать тон друга. - Теперь вы уже не сможете быть простой парой,- тон Пака опускается, и Кай кажется совсем бледным и испуганным. Мужчина хмурит брови и как-то горько усмехается, глядя на опустившего голову Кенсу, который молча слушает забавляющуюся парочку лучших друзей. - Вы вообще больше не сможете быть парой,- немилостиво продолжает Бэк, не замечая, как Чонин тяжело сглатывает и сжимает в своей руке ладонь Кенсу. - Кенни, скажи, что это неправда… - Хэй, неблагодарный слушатель, ты хоть дослушай до конца,- вскидывает руки в возмущенном жесте Бен, привлекая к себе внимание. - Вот именно,- кивает старшему Чанель и таинственным тоном говорит, склонившись к уху старшего альфы,- Как можно быть парой, когда вас не двое, а трое? Это уже называется трио. - А может это будет квартет, тебе откуда знать!- со смехом вставляет Бэкхен, глядя на непонимающую моську лучшего друга. Чонин несколько секунд сидит в ступоре, ничегошеньки не понимая, а потом радостно хохочет и прижимает ДиО к себе, стаскивая потерянного омегу с дивана и засыпая того комплиментами и поцелуями. Бэкхен смотрит на счастливую пару и растягивает губы в тонкой блеклой улыбке, обхватывая себя за плечи от внезапно подступившего холода и дрожи. Лучшие друзья счастливы, и он смотрит на них с нескрываемой завистью. Ему совсем скоро уже тридцать, а у него не то что детей, даже партнера на горизонте не видно. Бэкхену больше всего на свете хочется ощутить, что и он скоро станет папой, ему хочется купить себе большой комбинезон с выточкой для большого животика и мягко поглаживать его пальцами, чувствуя толкающуюся ему навстречу ножку. Бен хочет застрять в магазине детской одежды не просто рассматривая малюсенькие ботиночки и ползунки, а выбирая их для своего малыша. Бэк уже давно знает, какая коляска будет у его ребеночка, потому что давно, как бы невзначай заглядывается на детские отделы. Ему хочется детей настолько, что он реально готов лечь под первого встречного, но он не может. Рядом всегда Чанель и его запах уже давно въелся в кожу Бэкхена, стал его неотъемлемой частью. Чанель живет с ним уже с год, они живут в соседних комнатах, и старший просто не может представить, чтобы какой-то другой альфа был с ним рядом. Ему кажется мерзким представить, как кто-то, кроме Чанеля, вбивает его в диван или кровать, что с кем-то кроме Пака он сцепляется, и что ждет ребенка от кого-нибудь другого. Но разве он нужен Чанни? Молодому, великолепному альфе, за которым хвостиком ходит полгорода? - Ребят, мы, пожалуй, пойдем,- радостно бормочет Ким, прижимая к себе Кенсу так, будто тот вот-вот родит. Омега уже снова приобретает свой хмурый и отчужденный вид, и пытается выкарабкаться из объятий, но Чонин только смеется и берет любимого на руки, унося его из чужой квартиры. Только когда дверь захлопывается, до Бэкхена доходит: - Ты его в халате по городу понесешь? - Чонин-хен на машине,- с улыбкой замечает Пак, поглядывая в окно. Бен заторможено кивает и обхватывает себя руками сильнее, оставляя красноватые следы от собственных пальцев на оголенных плечах. - Хен? А ты чего?- Чанель подсаживается к Бэку почти вплотную и глядит таким сострадательным взглядом, что Бэкхен чувствует себя очень и очень жалким. Он вообще терпеть не может, когда на него смотрят подобными взглядами, а от любимого альфы больнее втройне. Он любит этого несуразного ребенка, сменившего желтый комбинезон на мешковатые штаны и растянутую футболку, и ненавидит себя в эти секунды за то, что позволил себе слабость перед ним. Ещё чего доброго расплачется и признается Паку во всем, а после сбросится с крыши. Поэтому Бэкхен отрицательно качает головой и прячет лицо в подтянутых к груди коленях. - Ничего, Чанни. Ты говорил, что у тебя встреча? Не опоздаешь?- совсем уж тяжко тянет Бэк, чувствуя, как диван рядом перестает прогибаться под чужим весом, и понимая, что Чанель сейчас уйдет. К другой омеге. К красивому, хрупкому, нежному и молодому мальчику, которого он и достоин. К тому, кто сможет спрятаться за его широкой спиной так же, как за ней мечтал спрятаться сам Бен, к тому, кто сможет с гордостью говорить: «Это мой любимый альфа». Бэкхен несдержанно всхлипывает, надеясь, что Пак уже вышел из кухни, и не услышал этого позора. Ему ведь, мать его, почти тридцать, а не шестнадцать! Но вместо этого Бэк чувствует шершавые мозолистые пальцы на своем подбородке, вздергивающие его голову вверх, и видит сидящего перед ним на корточках красноволосого. Его образ немного расплывается от подступивших к глазам слез, но это определенно Чанни, а не иллюзия его воспаленного мозга. - Хен, что с тобой?- серьезно вопрошает Пак, нежно обнимая лицо старшего ладонями и большими пальцами стирая черные дорожки слез с чужих щек,- Я хочу все-все знать. - Чанни,- у Бэка голос дрожит от подкатывающей истерики и мягко лижущего низ живота возбуждения. Чертова течка как всегда не вовремя. - Чанни, ты же опоздаешь. Омеги не любят ждать,- он все же выдавливает из себя кривую усмешку и пытается дернуть головой, чтобы отделаться от мягкого прикосновения. Мягко сжимающие лицо руки на мгновение становятся железной хваткой, не позволяя сделать лишнего движения, а потом снова ласково оглаживают по-детски пухлые щечки, иногда, будто невзначай касаясь губ. - Какие омеги?- непонимающе хмурит брови Чанель, смотря на полное непонятной ему печали лицо Бэка. - С которыми у тебя свидания!- истерически шепчет Бэкхен и закрывает глаза, не позволяя себе сорваться. У них и так непонятные отношения, непохожие даже на дружбу, и меньше всего мужчине хочется рушить их. - Нет у меня ни с какими омегами свиданий, хен. А что до Сюмин-хена, так это он сам попросил меня познакомить его с Тао-хеном. Помнишь, того высокого блондина с баскетбольного клуба? Бэк пораженно распахивает глаза и глядит на мальчишку почти не верящим взглядом, краем сознания припоминая друга-китайца из баскетбольной секции, с которым Чанни познакомился в прошлом году. - Как нет? А как же тот мальчик, с которым ты начал встречаться? - Бэкхен старательно делает вид, что не знает подноготной того, кто отнял у него его ребенка, его альфу, и жмурит глаза, чувствуя, что дыхание Пака совсем-совсем близко, что мелкий дышит ему в ухо. - Я просто просил его…научить,- Чанель мучительно краснеет, пытаясь высказать свою мысль, а его руки уже мягко оглаживают округлые плечи старшего, из-за чего омеге хочется прогнуться навстречу ласкам, и тихонько застонать,- я ведь не знаю…где будет приятнее. А я не хочу навредить… Бэкхен жмурит глаза, и сжимает пальчики на ногах, готовясь услышать, что скажет парень дальше. Он готов к любому исходу. Наверное. - Я не хочу навредить своей самой любимой омеге. Ведь он знает меня, как облупленного, а я даже не представляю, как мне подступиться к тебе, хен,- Чанель мягко целует за ушком, и Бэк прогибается навстречу, касаясь грудью чужой груди и поднимая взгляд на парня. Пак серьезен и ужасно смущен, его милые эльфийские ушки ярко-ярко горят, а взгляд жадно и лихорадочно бегает по лицу омеги, останавливаясь на губах. Чанель резко выдыхает и облизывает внезапно пересохшие губы, и Бэкхен готов кончить только от этого невинного действия. - Хен, мне…никто не нужен…кроме тебя, слышишь? Я не хочу больше слушать твои задушенные стоны по ту сторону ванной, и видеть твои заплаканные глаза. Хен! Я хочу, чтобы ты стонал только при мне и только подо мной! Не буду делить тебя ни с кем! Бэкхену хочется расплакаться от этого лихорадочного признания, хочется кричать от ощущения чужих обжигающе горячих рук, кольцом сплетающихся на талии, но он только осторожно убирает красную прядку волос с лица и улыбается, как при их первой встрече. Мягко, немного неверяще и так неповторимо, что Чанель, не сдержавшись, целует прямо эту улыбку, надеясь навсегда запечатлеть её на мягких сладких губах своего омеги. Пак взволнован и чересчур возбужден для такой, нежной и хрупкой ситуации, но он чувствует, насколько ярким становится любимый запах мороза и ели, и прижимает омегу ближе к себе, приподнимая того на диван и нависая сверху. - Хен…я…больше…не могу терпеть,- извиняющимся тоном скулит Чанель, но тоненький пальчик на губах тут же заставляет его замолчать. Бэкхен нежно улыбается и сам стягивает с себя майку, смотря на своего мальчика из-под пушистых длинных ресниц. Чанель с восторгом следит, как майка отлетает куда-то за диванчик, и как хен садится на диван, широко расставляя ноги в стороны, и молящим взглядом оглядывает его поджарую фигуру, закусив нижнюю губу. Чанелю лучшего приглашения и не нужно, и он, будто голодный зверь, набрасывается на своего омегу, наконец, ощущая его полностью своим. Бэкхен почти болезненно отзывается на каждое его движение, давно не видевший ласки и любви, и Чанель злится. Злится, что заставлял его настолько долго ждать его. Что заставлял его страдать, глядя на другие счастливые пары его возраста. Пак знает, что это он и только он виноват в том, что хен все это время был один, что это из-за него он считал себя недостойным… Чанель искренне ненавидит себя, за то, что Бэкхен не был счастлив. Но теперь все будет по-другому, он чувствует это нутром, каждой частичкой своей души, и теперь он уверен в своих чувствах, которые не мог понять мучительно долго. Все будет иначе, потому что он, Пак Чанель, уже взрослый и теперь его очередь оберегать Бэкхена.