***
Через некоторое время они добрались до кабинета, и обе сидели на диване перед заваленным столом смотрителя. — Комуи-и-и… Теперь объясни-ись, что это за хрень… — Шипела беловолосая девушка. — Всё в порядке, Аллен. Просто вчера ты слишком близко подошел к моей дорогой Линали, и я решил обезопасить её тем, чтобы сделать тебя девушкой. — Со своей чокнутой улыбкой страдающего комплексом младшей сестры заявил Ли старший. — Комуи, мать твою, еще хоть раз ты сделаешь что-то подобное, и я тебя убью! — вышел из себя Аллен, в бешенстве вскочив с дивана и стукнув ладонями по столу, он прошипел: — Немедленно принимайся за противоядие! — Но ведь это ради моей Ли-и-иночки! — Рыдая и бросаясь к сестре с объятиями сказал Комуи, но Линали отошла в сторонку с раздражением на лице. Ли старший грохнулся на пол.***
Комуи заверил Аллена, что вскоре действие снадобья пройдёт, и всё вернётся на свои места, но девушка всё еще не могла успокоиться. Она нервно ходила по коридорам Черного Ордена, пока наконец не столкнулась с высокой фигурой в черном, форменном плаще. — С*ка, ты какого хрена под ноги не смотришь?! — Вскинулся Канда, но увидев, с кем столкнулся, замер на месте, недоверчивая спрашивая: — Мояши? — Я Аллен, БаКанда! Уйди с дороги! Но Канда так просто отпускать Уолкера не стал. Он схватил девушку за руку, и спросил: — Какого хрена ты девушка? — Комуи, придурок, зельем споил! А теперь отвали, я в ужасном настроении, ДуроКанда! Парень отпустил руку беловолосой девушки, и погрузился в раздумья. «Я конечно понимаю, он и в виде парня неплох был, но в виде девушки…»***
В полдень Аллен пошла в тренировочный зал. Нервы всё еще отказывались успокаиваться, и она решила пойти потренироваться, вымещая злость на тренажерах. «Чертов Комуи… Чтобы он еще раз сделал что-то подобное… Да я его в фарш превращу…» Вскоре она успокоилась и пошла в столовую. Через пару минут Аллен уже сидела за столом в одиночку, заказав себе много различных блюд и 20 штук митараши данго. К ней за стол никто не садился, чувствуя напряжённую атмосферу, сгущающуюся вокруг девушки. Она сидела за столом, расправляясь с пищей, но как оказалось есть один человек, который ничуть не смущён и не напуган атмосферой ярости и напряжения, которые тёмной материей кружили вокруг Уолкер. Гроза Всея Черного Ордена подошел со своей любимой собой к столу, за которым сидела девушка, и присел за него прямо напротив Аллен. Взяв палочки он принялся за еду, добавляя зловещей атмосферы. Аллен гневно спросила парня: — Ты за мной что, следишь? — Нет. — Холодно отрезал он. За другими столами активно перешептывались искатели и сотрудники научного отдела. «Тебе не кажется, что они созданы друг для друга?» «Какая зловещая аура, я бы ни за что к ним не подсел!» «Мне кажется, или атмосфера так накалилась, что мы скоро задохнёмся?» Уолкер слушала эти шептания и медленно выходила из себя. Когда её терпение подошло к концу, девушка встала, постояла секунд с пять и заорала: — Может вы заткнётесь? Я, вообще-то, всё слышу! Аллен всё больше походила на Канду своей раздражительностью, поэтому Юу, сидевший с ней рядом стал чувствовать родственную душу. Вскоре он расправился с обедом, взглянул на бушующую девушку и ушел в свою комнату медитировать. Аллен же, доев данго, направилась к выходу из ордена, никому не говоря, куда она собралась идти.***
Через полтора часа она шла по улице небольшого городка, наполненного запахом осени и пряностей, которые продавали в придорожных ларьках. Близился Хэллоуин, город кипел в подготовительной суете. Люди вешали гирлянды из маленьких тыковок на фонари, освещающие дорогу в ночное время. На тротуарах рядом с магазинными лавками стояли большие тыквы, в которых поблескивали свечи. Дети ходили в магазины, чтобы купить себе костюмы к празднику, а Аллен всё шла, распугивая жителей своей кислой миной. День был в самом разгаре, и девушка хотела уничтожить пару акум, чтобы чувствовать, что хоть что-то он по прежнему может делать как экзорцист, почувствовать некую свободу и узнать о возможностях своего нынешнего облика. Вскоре левый глаз засёк три акума с правой стороны и девушка свернула в переулок. Молодую женщину зажало три сильных мужчины возле стены, вот-вот собираясь напасть и убить. Аллен активировала Коронованного Клоуна и с огромными радостью и облегчением почувствовала, как одеяние и маска из Чистой Силы окутали её плечи и часть спины. — Не трогайте её. — А-ах, чертов экзорцист, опять мешаешь нам убивать людей! «Всего лишь второй уровень… С ними я разберусь быстро.» Вызвав «Крайнюю Грань», девушка уничтожила троих одним ударом, освободив три души разом. Женщина подошла к девушке, и чуть ли не в слезах поблагодарила её, а затем спросила Уолкер, кто она и как зовут. — Я Аллен Уолкер. Экзорцист. Мне пора идти за другими акума, до встречи! С этими словами девушка буквально взлетела на крышу дома, но внезапно кто-то схватил её за «броню» из Чистой Силы, и Аллен повисла в воздухе. — Далеко ты собралась, мелкая?! — Чуть ли не прошипев на ухо девушке, сказал держащий её парень. — Тебе-то какое дело, БаКанда?! — Тем же тоном ответила девушка японцу, узнав того по голосу. — Мы возвращаемся. В Ордене тебя потеряли. Девушка едва сопротивлялась, понимая что из хватки Канды она не выберется с нынешним телом. Вскоре они вернулись в Орден. Линали встретила их у входа, и Канда сказал ей: — Сообщи Комуи. Мы его нашли, всё в порядке. — Ничего не в порядке, БаКанда! — Вскрикнула Аллен. Гроза Всея Черного Ордена промолчал, и когда Ли младшая убежала к брату с докладом, потащил Уолкер дальше. — Отпусти, мугеноносец хренов. — И не подумаю. Канда тащил её за руку по коридорам Главного Управления, и вскоре они стояли у входа в его комнату. — Зачем ты меня сюда притащил?! — Чтобы опять не сбежал, тупой Мояши. Канда открыл дверь, запустил туда Аллен и вошел следом. — Зараза ты мугенья, выпусти меня! Канда не стерпел, прижал девушку к стене, упираясь в стену ладонью около её головы и заорал: — Что с тобой не так, стручок?! Возьми себя в руки! Какого черта ты стал так похож на меня?! Где тот Мояши, тот веселый, слегка глупый и заносчивый мелкий, который мне так нравился?! Аллен встала в ступор. Она смотрела в синие глаза разъярённого Канды, его волосы были собраны в хвост, но две пряди как обычно обрамляли его лицо, спадая вниз водопадами. Девушка стала заикаться и немного покраснела. — Б-баКанда, ты что говоришь?.. Ты ведь меня ненавидишь… А я лишь выбешиваю тебя. Мы постоянно как кошка с собакой, а ты говоришь такое… Японец отошел от девушки и отвернулся. — Я тебя не выпущу, пока не придёшь в себя. — Холодно отрезал он. Девушка сползла по стене, из глаз выступили слезы, она едва улыбнулась самыми краешками рта. — Прости, Юу… Я правда, не знаю, что на меня нашло, стоило превратиться в девушку и я стал как на иголках… Слёзы сами катились по щекам девушки. Она вроде и улыбалась, но улыбка её была грустной и усталой. Аллен прикрыла глаза, всхлипывая, плача, но пытаясь успокоиться. Канда повернулся к девушке и у него возникла самая банальная идея успокоения, которая по мнению Канды была еще и глупой, но взвесив все «за» и «против» и вынеся вердикт, что он любит этот глупый маленький мешок костей, решил, что все-таки сделает этот маленький шажок в сторону сближения. Он приобнял Аллена в теле девушки и приблизив лицо к лицу стручка, легко коснулся губами его губ. Уолкер была в легком шоке, но ответила на поцелуй Канды, и наконец мечник мог больше не скрывать своих чувств. Хоть и признался он практически случайно, но получил то, чего хотел. Поцелуй был немного солёным от слёз, которые текли из глаз девушки. Они падали на плащ Канды, скатывались по нему вниз, и вот парень отстранился. Он взглянул на девушку, оценивая её состояние. На щеках остались влажные солоноватые дорожки, которые высыхали, оставляя ощущения стянутой кожи. Девушка была красива не смотря на слегка покрасневшие глаза. Щеки покрылись румянцем от осознания произошедшего, что очень заводило мечника, но он не подавал виду, лишь прижал её к себе. Так они сидели минут 15, пока к двери комнаты не подошла Линали, желая узнать состояние Аллена. Двое экзорцистов вышли наружу. Уолкер впервые за весь день улыбался прежней улыбкой. Похоже, действие настойки прошло, и парень вновь стал самим собой, лишь волосы остались по лопатки и они с Кандой теперь знали о чувствах друг друга.