***
Впервые он увидел её на свадьбе. Малкольм слышал о ней и посылал ей электронные письма с некоторыми инструкциями, но никогда ранее её не встречал. Он стоял рядом с ПМ, а она была в своём белом платье. Он никогда не видел женщины красивее, чем она. Клара была невысокого роста, брюнетка, выглядела умной и слегка наивной. Её лицо было круглым, а её выразительные карие глаза, вероятно, заставляли каждого, кто причинил ей вред, падать пред ней на колени и приносить извинения, как только она начинала плакать. Она была молода, не больше тридцати, и выходила замуж за человека, который был старше неё на пятнадцать лет. За человека, который ясно дал понять, что находился бы сейчас где угодно, только не на своей собственной свадьбе. Если бы Малкольм не был одним из тех, кто знал правду, то вряд ли бы заметил, что Клара была на третьем месяце беременности. Эту беременность скрывали, и только несколько человек знали о ней, что было к лучшему. Скоро они позволят СМИ увидеть, что Клара набирает вес, и тогда все начнут задавать вопросы, а публичное объявление её беременности уже не будет сюрпризом. Но пока они обязаны скрывать это. Когда Клара произносила свои клятвы, Малкольм не мог отделаться от чувства, что она совершает ошибку. Свадьба была сплошным цирком, брак — фарсом, и это точно ничем хорошим не закончится.***
Впервые, когда он плакал из-за неё, было тогда, когда он узнал, что Клара потеряла ребёнка. Ещё утром она была на четвёртом месяце, а через час уже не была беременна вовсе. — Такое случается, — сказал доктор. — Вы ничего не могли сделать, чтобы предотвратить это. И всё. Ребёнка больше не было, но Клара всё ещё была замужем за человеком, которого не любила, и не могла бросить его, хотя они были женаты не больше месяца. Её муж даже не приехал в больницу, когда узнал об этом — ПМ лишь позвонил ему и сказал, что что-то случилось с ребёнком, и что Малкольм должен поехать в больницу и решить эти проблемы прежде, чем пресса узнает о выкидыше. Ублюдок не выдавил из себя ни единой эмоции, когда узнал, что потерял ребёнка. Клара была в свой палате, и он наблюдал за ней издалека, через стекло. Он должен был позаботиться обо всём. О прессе и о том, чтобы медсёстры, врачи и все в этой чёртовой больнице молчали об этом и оставили жену ПМ в покое после того, как у неё случился выкидыш. Она плакала в своей палате. Из-за ребёнка, из-за боли, и так же из-за того, что находилась в браке не по любви. И когда он смотрел на неё, он тоже плакал. По его щеке скатилась единственная слеза. Он должен будет позаботиться о том, чтобы пресса меньше об этом распространялась, как и должен защитить Клару от СМИ.***
Впервые, когда он заговорил с ней, было через два месяца после того, как она потеряла ребёнка. Клара всё ещё была в браке, и должна была быть готова к первой встрече с журналистами после выкидыша. Он был рядом, чтобы помочь, потому что был лучшим в этом деле и единственным, кто действительно мог разглядеть её реальное состояние. Он не знал, как начать разговор, хотя у него и не было с этим проблем. Кричать и материть людей он мог даже во сне, но что можно сказать человеку, которого едва знаешь и видел его в самый худший момент его жизни? Ничего. В этой ситуации лучше просто помалкивать. Позже, она сама заговорила с ним — Клара просто посмотрела на него и узнала его. — Вы были там в тот день? В больнице, когда я… — он не дал ей закончить предложение. Так было лучше для них обоих. — Да, я был там. Это часть моей работы. — Да, часть вашей работы быть там, где не может быть мой муж, — она смотрела не на него, а в пол, и выглядела разбитой и уничтоженной. — Он действительно был очень занят в тот день, и попросил меня приехать так скоро, как я смогу, — чёрт, даже он понимал, что это была не самая лучшая ложь. — Что может быть важнее собственного ребёнка и жены? Он едва ли расслышал её шёпот, и на секунду даже представил это. Малкольм не знал, что ответить, нечего было даже и говорить в этой ситуации. Поэтому, он вернулся к прессе, чтобы убедиться, что они сделают всё так, как нужно.***
Впервые, когда он обедал с ней, было после пресс-конференции. Клара рассказывала о своём проекте в помощь нуждающимся детям, и после выглядела очень уставшей. Поэтому, она просто пришла к нему в офис поговорить о конференции и о том, что она сделала правильно, а что неправильно, и в каком направлении они должны двигаться дальше, чтобы её муж не потерял уважение прессы. Он попросил Сэм принести Кларе салат с креветками и помидорами, пока сам ел только мандарины. Вскоре то, что начиналось как деловые переговоры, вылилось в разговор между лучшими друзьями, которыми они могли бы быть, если бы встретились в другой жизни и при других обстоятельствах. Малкольм даже не думал о том, почему она здесь, с ним, вместо того, чтобы вернуться домой к своему мужу.***
Впервые, когда он понял, что они друзья, было тогда, когда Клара рассказала ему всю правду о своём браке. — Я не любила его. Эти отношения просто были удобными для нас какое-то время. Он был очень занят, как и я, и мы не могли видеться друг с другом каждую ночь. К тому же, он должен был быть осторожным, а я не могла рассказывать о нём своим друзьям и семье. Это даже не было серьёзно, и всё же мы поженились. Что, чёрт возьми, произошло с моей жизнью? Клара даже не смотрела на него, когда задавала этот вопрос. Вероятно, он был риторическим, и потому Малкольм знал, что не должен был отвечать на него. Он понял, что такими вещами она не делилась ни с кем, кроме него, потому что он был единственным, кому действительно нужно было хранить это в тайне. Потому что это было частью его чёртовой работы, и потому, что он был её другом.***
Впервые, когда он обнял её, было после того, как она узнала, что её муж изменяет ей. Малкольм снова работал допоздна, когда Клара пришла к нему в офис, выглядя разочарованной. — Он мне изменяет, — это было всё, что она сказала, чтобы Малкольм понял, что ПМ снова всё испортил. Кларе нужно было только взглянуть в его глаза, чтобы понять, что он знал. — Ты знал! Ты знал, что он изменяет мне! Она кричала на него так, словно изменял он сам. — Да, я знал, конечно же, я знал! Я знаю всё. Я должен знать каждую грёбанную деталь! — кричал он в ответ, потому что кричать становится проще, когда знаешь, что сделал что-то не так. — Ты помогал ему? Ты начал дружить со мной только для того, чтобы прикрывать его? — теперь Клара не кричала. Она обвиняла его. Она казалась даже более сердитой на него из-за лжи, нежели из-за того факта, что её муж ей изменял. Вероятно потому, что её брак теперь не имел для неё никакого значения, а их дружба была единственной вещью, которая не позволяла ей сойти с ума. — Нет! Я знал об этом только потому, что этот идиот не мог держать свой рот на замке! — Тогда почему ты не сказал мне, что он изменяет? — Какой в этом смысл? Чтобы ты увидела, насколько он глуп и смешон, потому что изменяет тебе с кем-то, кто сразу же побежит всё выкладывать прессе, как только он её бросит? Ты и так это знала, и ничего бы это для тебя не изменило. — Ты солгал мне! — снова обвинила его Клара. — Я не лгал тебе, я просто не сказал той правды, которую знал о твоём супруге, — это была единственная его защита, и больше он ничего не смог сказать ей. — Ты бездействовал! Это ещё хуже, ты ничем не отличаешься от него! — в её глазах стояли слёзы, а голос стал дрожать. Малкольм подошёл ближе. Он хотел накричать на Клару и сказать, что он лучше её супруга, и что ей, на самом деле, плевать на то, изменяет он ей или нет, потому что она его всё равно не любит. Но он не стал этого делать. Он просто смотрел на неё, пока она кричала, а потом, когда начала плакать, обнял её и позволил уткнуться в его плечо, пока Клара просила у него прощения за то, что наговорила. Малкольм не мог винить её в этом, или кричать на неё. Она была заложницей брака без любви, с неверным мужем, который даже не помог ей прийти в себя после выкидыша. Она нуждалась в нём как в друге больше, чем в ком-либо ещё.***
Впервые, когда он поцеловал её, было после вечеринки, в его офисе. Это было почти Рождество, и каждый год они устраивали вечеринку, где напивались и слишком много ели. Её муж уехал раньше по причине какой-то «чрезвычайной ситуации». «Чрезвычайной ситуации», которая выглядела как блондинка с огромной грудью и в мини-юбке. ПМ даже не попытался скрыть это. Клара была здесь, и ей уже было плевать, чем занимался её муж, или с кем он этим занимался. Они оба хотели уйти как можно быстрее после того, как какой-то придурок из отдела социальных вопросов и гражданства пытался приставать к ней. Она действительно больше не хотела слушать о том, как тот восхищался её проектом по образованию детей с ограниченными возможностями, и как ПМ повезло с женой. Они должны были уйти до тех пор, пока Малкольм не убил его, потому что тот был слишком глуп, и пытался залезть Кларе под юбку. Поэтому, они покинули вечеринку и пошли в его офис, где распили виски, который он прятал в ящике стола. Они говорили, а затем она просто поцеловала его. Сначала Малкольм даже не двигался, испугавшись того, что это слишком приятно, и может скоро закончиться. Но когда она попыталась отстраниться, он притянул её к себе и снова поцеловал. Его язык прошёлся по её губам, а когда она приоткрыла их, чтобы пустить его внутрь, Малкольм почувствовал вкус виски и коктейля на кончике её языка. Позже, когда она ушла, чтобы вернуться к своему мужу, он уже знал, что проблемы только начались.***
Впервые он переспал с ней по происшествии нескольких недель после их поцелуя. Это было так шаблонно и отчаянно одновременно. Он знал, что у министра был роман, и всеми силами пытался скрыть это от прессы. Это было убийственно для него — защищать этого грёбаного изменщика, пока между ним и его женой что-то происходило. Они даже не знали, как это назвать. Роман? У них ещё не было секса. Дружба? Друзья не целуются так страстно, преисполненные сексуального притяжения и вины. Поэтому, это было просто «что-то», и Малкольм знал, что должен был поставить на этом точку, пока не стало слишком поздно. Пока он не влюбился в неё, и пока кто-нибудь не застукал их целующимися в его офисе. Идиот, как он теперь называл министра, ни о чём не догадывался — он думал, что Малкольм учит Клару, как быть хорошей женой для ПМ, в то же время покрывая его перед ней. — Будь осторожен, ты… Ты первый, после… — ей не нужно было заканчивать предложение. Он понял, что она имеет в виду. Он был первым после её выкидыша пять месяцев назад. Эта мысль почти заставила его остановиться — он должен был отвезти её домой и любить в постели, а не брать её жёстко и быстро на своём столе. Но он не мог остановиться, не сейчас, не после того, через что они прошли вместе. Не тогда, когда он так сильно в ней нуждался. Но Малкольм должен был убедиться, что ей так же хорошо, как и ему, поэтому он ласкал её, слегка надавил на её клитор, а потом двигал пальцами внутри неё до тех пор, пока она не застонала в его плечо. Она укусила его, чтобы сдержать громкий стон удовольствия. Оставила отпечаток, который он сможет скрыть. Когда он вошёл в неё, это было похоже на что-то невероятное. Малкольм смотрел ей в глаза, когда начал двигаться, и не останавливался до тех пор, пока она не кончила во второй раз. Он знал, что должен был остановить это, но было уже слишком поздно.***
Впервые они попались, когда их увидела Сэм. Она вошла в его офис, чтобы сообщить, что какая-то тупая пизда из отдела социальных вопросов и гражданства была здесь, и что они напортачили с чем-то важным. Снова. Клара сидела на его коленях и они целовались, пока его руки были на её груди, а её руки — за поясом его брюк. Не было смысла оправдываться, потому что всё выглядело так, как и было на самом деле — у него был роман с женой министра, и они занимались сексом в его офисе, в середине рабочего дня. В конце концов, никто из них не испугался и не запаниковал, будучи пойманными в процессе. Он, потому что знал, что Сэм никогда и никому об этом не расскажет. Если бы она захотела его уничтожить, то у неё были бы тысячи способов рассказать о нём такое, что было гораздо хуже новости о романе с женой министра. И Клара, потому что ей уже было всё равно. Если её супруг захочет бросить её — ей плевать, если вся страна узнает, что она спит с другим мужчиной — ей плевать. Она больше не заботилась о состоянии своего брака, и Малкольм не знал, что об этом думать.***
Впервые, когда он сказал, что любит её, было после того, как они занялись любовью. Её муж был на дипломатическом съезде во Франции на все выходные, и он даже не предложил ей поехать вместе с ним. Клара не была против, потому что провела все выходные с Малкольмом. Они почти не вставали с кровати на протяжении двух дней. Он знал, что в понедельник у него будут болеть некоторые места, потому что нельзя провести два дня и две ночи трахаясь как кролик с красивой и очень молодой для него женщиной без последствий. Но для него это не имело значения, не сейчас, когда Клара была в его постели, выкрикивая его имя и прося о том, чтобы он двигался быстрее, глубже, жёстче. Они кончили вместе, выкрикивая имена друг друга, и он просто сказал: «Я люблю тебя». Он даже не понял, что сказал это, пока она не посмотрела на него с удивлением. Малкольм хотел сказать что-то другое, что это не имело никакого значения. Но потом она улыбнулась ему и ответила «Я тоже люблю тебя» прежде, чем поцеловать его. Невозможно было закончить на этом, не после того, как они признались друг другу в любви. Но он знал, что это не закончится ничем хорошим.***
Впервые, когда она ушла от него, было потому, что она устала жить такой жизнью. Она так сильно устала жить с грёбанным идиотом, улыбаться СМИ каждый день и вести себя так, словно она самая счастливая девушка на свете. Она не была счастлива с министром, не тогда, когда должна была скрываться, чтобы быть с любимым мужчиной. Клара хотела развода, она хотела бросить мужа, чтобы быть с Малкольмом, но он этого не понимал. Он не понимал, что она хотела, чтобы он сказал, что хотел бы провести с ней всю свою жизнь. Что всё будет хорошо, даже если она бросит самого важного человека во всей стране. Поэтому, она ушла от него, и он не слышал ничего о ней на протяжении недели. Малкольм звонил ей, писал, но Клара не отвечала. Он даже не мог просить её о том, чтобы она вернулась, потому что, в таком случае министр обо всём бы узнал, и тогда им обоим пришёл бы конец. Наконец, спустя неделю она вернулась, всё ещё уставшая, всё ещё грустная и несчастная, и это было хуже, чем когда она не была рядом с ним. Она вернулась, и он знал, что вскоре ему придётся сделать выбор.***
Впервые пресса заговорила об их романе спустя шесть месяцев. Они перестали так сильно скрываться, и какой-то придурок из отдела социальных вопросов и гражданства увидел их, а потом рассказал об этом министру, после чего о них узнала вся страна. «Малкольм Такер «затакерил» бывшую жену премьер-министра». Чёртовы ублюдки, почему они не могли просто оставить их в покое? Они разместили фото Клары везде, с подписями о том, какой плохой женой она была. Конечно же, она просто хотела быть счастливой, даже если была замужем за человеком, который ей изменял. Но она не имела права быть счастливой. Она должна была сидеть дома в ожидании своего мужа, который смотрел на неё не как на жену, а как на женщину, которая просто с ним живёт. Он знал, что это случится. Малкольм получал сообщения от тех, кто знал об этом в Таймс и других грёбаных газетах, и никак не мог этого избежать. Всё, что он мог сделать, это позвонить Кларе и предупредить её о том, что с завтрашнего дня все будут смотреть на неё, как на ужасную жену, которая раздвинула ноги для другого мужчины. Клара даже не пыталась выглядеть заинтересованной в том, как о ней думали другие. У неё не было ребёнка от министра, она его даже не любила, и всё, что она хотела знать — останется ли с ней Малкольм после всего этого. И он не мог дать ей ответа.***
Впервые, когда она поставила ему ультиматум, случилось после того, как пресса опубликовала новость. Теперь все о них знали, и настало время сделать выбор. Её супруг уже позвонил ей и сказал, чтобы она к чертям убиралась из его дома. Но ей даже не нужен был этот звонок — Клара уже давно планировала уйти, и ничего более её не держало. Поэтому, она просто спросила Малкольма, хочет ли он быть с ней и послать к чертям ПМ. Но он знал, что это будет невозможно, не с его работой, не в его стране, где премьер выглядел в глазах других как бедный и несчастный супруг, который только что обнаружил, что его супруга трахала его лучшего друга за его спиной. Он даже не мог говорить с ним без желания прикончить его, и люди всё равно считали их лучшими друзьями. Грёбаные бесполезные ублюдки. Она сказала, что любит его, и что хочет провести остаток своей жизни с ним, если только он предпочтёт её власти и политике. Ему требовалось время, но она не хотела ждать, поэтому покинула его офис, не сказав ни слова. Он даже не смог остановить её.***
Впервые он осознал, что потерял её, когда понял, каким глупцом был, что отпустил её. Чёртов идиот хотел поговорить с ним о его «неверной, неблагодарной и стервозной» супруге, как он её назвал, и каким «грёбаным сукиным сыном» был сам Малкольм, потому что переспал с ней. ПМ забыл, что был первым, кто начал изменять. Это был тот момент, когда Малкольм осознал, какой катастрофой будет его жизнь без Клары. Почему он должен терять женщину, которую любит, и вместо этого находиться рядом с мужчиной, который оказался самым настоящим эгоистичным придурком, изменившим такой невероятной и прекрасной девушке, как Клара Освальд? — Почему бы тебе просто к хуям не убраться из моего офиса? Хочешь уволить меня? Вперёд, мне плевать на это. Найду что-нибудь получше. Ты действительно думаешь, что ты единственный, кому нужна моя помощь? Ты, идиот и уёбок, вперёд, увольняй меня. У меня есть дела поважнее, чем слушать как ты, оскорблённый мудак пытаешься оправдываться перед страной, которая и так всё знает. Он должен увидеть Клару, должен поговорить с ней и попросить прощения за то, что сделал неправильный выбор. — О, и не забудь, что я знаю каждый твой ебучий секрет, который ты пытаешься прикрыть, так что даже не старайся использовать это против неё. Я могу уничтожить твою жизнь, если захочу. А потом Малкольм просто ушёл. Ему нужно было с кем-то поговорить.***
Впервые, когда он бежал за ней, было тогда, когда он отчаянно хотел вернуть её. Она покидала свой дом, и, вероятно, страну, вскоре после своего развода. В конце концов, больше ничего не держало её в Лондоне. Её друзья и семья поняли бы её решение — оставаться в Англии после того, как все узнали, что она изменяла своему мужу, было бы сложно и оскорбительно. Он взял такси и наорал на водителя, чтобы тот ехал быстрее, затем он бежал к её квартире, расталкивая журналистов, которые фотографировали её. Грёбаные папарацци. Когда он, наконец-то, нашёл её, Клара даже не взглянула на него — она просто прошла мимо него с опущенной головой и смотрела в пол, вероятно, чтобы избежать взглядов журналистов. Он попытался поговорить с ней, но она не хотела. Она просто сказала ему, чтобы он ушёл, но он не смог. — Плевать на премьер-министра, плевать на прессу, плевать на страну. Всё, что мне нужно — это ты. Твой муж — засранец, и если он настолько глуп, чтобы отпустить тебя, то я не повторю его ошибку. Ты была права, я должен был сразу сделать выбор, и я не должен был колебаться, когда ты сказала мне, что уходишь от него. Я колебался, потому что я чёртов идиот, но сейчас я понял, что не отпущу тебя без боя, потому что я люблю тебя. И пусть твой чёртов супруг, правительство и даже целая страна идут к хуям. Мне плевать на них, но мне не плевать на тебя. После этого он уже не знал, что сказать, поэтому просто смотрел на неё, запыхавшийся, с надеждой на то, что Клара даст ему ещё один шанс, что она увидит, как много она значит для него, и что он совершил огромную ошибку, отпустив её. Она улыбнулась ему, в её больших карих глазах стояли слёзы, и прежде, чем поцеловать его на глазах у всех, она кивнула. — Я тоже люблю тебя, — больше ничего не имело значения. Когда Малкольм целовал её, он показал папарацци средний палец. Ему было плевать — до тех пор, пока он был с Кларой Освальд, он был счастлив.