Поговорим о гипнозе

      Гипноз – единственное занятие, в котором Джек пока не преуспел. За долгих три года, что приходилось оставаться в тени, Уайлдер и голубей прятать научился, и кролика из шляпы под любым углом вытаскивал, и новые фокусы с картами разучил, но гипнотизировать – даже с умелыми наставлениями Мерритта – ему никак не удавалось. Но он упорно начинал упражнения раз за разом – и повторял, как старую протертую пластинку.       Вор пытался заставить Хенли подстричься, а Атласа – помолчать хотя бы час, не заикаться о своем любимом контроле минимум несколько минут, но, увы, все его попытки оставались безуспешны.       Мерритт в ответ на очередной расстроенный взгляд лишь поводил плечами и улыбался: так ловко играть с картами, как делал это Джек, у него тоже не получалось – и это было единственной отрадой для сердца Уайлдера.       Позже, когда способность гипнотизировать неприятных личностей вокруг все же проявила себя, и Джек справился с таким сильным оппонентом, как Чейз Маккинни, Атлас – а Уайлдер, как ни странно, больше всего мечтал иметь власть над Джеем – все никак не подчинялся ловким движениям юношеских пальцев.       От неминуемого провала не спасали ни часы с минутной стрелкой, ни волшебные щелчки, ни сильные удары под ребра.       Но однажды все изменилось. Или нет?       Они сидели в просторной гостиной – новая штаб-квартира Всадников поражала масштабами, – и Лула только-только покинула их, пожаловавшись на больную голову, чтобы отправиться спать. Мерритт потягивал мартини, вольготно развалившись на темно-синей софе, и уходить никуда не собирался – напротив, мужчина был сильно заинтересован перепалкой, разразившейся между двумя его товарищами по команде.       – А я говорю, что смогу! – Горячился Джек. – Чейз же попал под мой контроль!..       – Я сильнее Чейза, не забывай об этом, – тонкий палец Атласа взвился в воздух, и иллюзионист внушительно чертил им некую неведомую фигуру. – Да и к тому же: если кто и будет осуществлять контроль над людьми в этой комнате, то это буду только я!       – Ух, Дэниел, – в пылу спора Уайлдер перешел на официальный тон, и едва не злился, силясь доказать свою правоту, – я столько всего перепробовал, тренировался каждый день – и теперь я точно сумею! И даже тебе не дано устоять против моей мощи!..       – Мощи? – Ехидно усмехнулся Дэнни. – Да ты даже за Лулой ухаживать не умеешь: она от тебя ушла, не выдержав и недели!       – Мощь в этой комнате есть только у меня, мальчики, – предельно ласково хмыкнул Маккинни и приложился к бокалу, – и оскорблениями бросаться нехорошо, дорогуша Баффи. – Оба парня уставились на гипнотизера в немом удивлении, словно бы позабыв, что он вообще сидел напротив. – Но вы продолжайте, продолжайте, простите, что помешал!       – Так вот, – повернулся к вору Атлас, готовясь сразить противника насмерть шикарной и сильной словесной тирадой, – ты…       Джек не дал ему сориентироваться: резко, недостаточно медленно для того, чтобы остановить этот дикий напор, парень дернулся вперед, придавил Джея к обивке дивана и приник к его губам, мягко целуя и зло кусая одновременно, лаская языком и оставляя на губах яркие красные отметины зубов. Он был будто ураган: стремительный, неукротимый, сметающий все на своем пути. Под его уверенными руками и горячим ртом ломались любые запоры и барьеры – и ледяная стена, что давно уж возвел вокруг себя Дэнни, грудой осколков пала к его ногам, обнажая подлинные желания и оголенные нервы.       Атлас не услышал даже, как коротко чертыхнулся Мерритт, проливший от неожиданности половину напитка себе на идеально выглаженные брюки – почувствовал лишь, как быстрей побежала кровь по его жилам, как пала последняя стена его защиты и ощутил запоздало, как упустил из рук последние ниточки контроля.       И в тот же миг прозвучал щелчок.       – Скажи Мерритту, что тебе понравилось, – требовательно произнес Уайлдер ему на ухо, прежде чем отстраниться, и ощутимо потряс его за шею. – И налей себе воды. А потом забудь этот поцелуй.       – Мне понравилось, – коротко повторил Дэниел, глядя Маккинни прямо в глаза, отмечая, как расползается по лицу того пораженно-веселая улыбка. – Это и впрямь было здорово, но эффект внезапности у тебя по прежнему хромает, малыш! – Повернулся в пол-оборота к уверенному в победе вору и улыбнулся тепло и многообещающе.       – Вот блин… – Выругался Джек, и в тот же миг краска залила его лицо.       – Ты очень мило краснеешь, малыш, – хихикнул вслед молниеносно поднявшемуся и выбежавшему вон Уайлдеру гипнотизер и одним махом допил мартини, удовлетворенно хмыкнув. – А я ведь знал, что ты не так прост, душка Баффи, – добавил он, когда они с Атласом остались наедине.       – Я всегда был не так прост, – кивнул ухмыляющийся маг и налил себе воды из хрустального графина. – Только, Мерритт, запомни одну вещь: отныне и впредь «малышом» Джека могу называть только я.       – Контроль, – понимающе протянул мужчина. – Тогда я буду просто звать его «мальчик нашего Баффи», идет?       – Идет.       – А теперь поговорим о гипнозе: как ты…       – Нет, о гипнозе поговорим потом, – Атлас встал и направился к двери. – Пока что у меня есть кое-какие дела.       – Баффи спешит к своему мальчику, а о милом старичке совсем позабыл, – обиженно донеслось ему вслед, и Дэнни невольно широко улыбнулся.