Les Freaks

--- Айн-цвай-драй..малыш, ты опять не спишь, а на море шторм, хватит спать, подъем! Кажется, он кричал. Точнее – судя по испуганной Танце у его кровати – не кажется. А точно кричал. Он закрыл руками лицо, стараясь сдержать рвущийся наружу крик ужаса. В комнате пахло солью – морской солью – он зажмурился, не желая открывать глаза – нет – если я снова проснусь там – я не выдержу – Танца осторожно погладила его по плечу: – Тише, тише..у меня есть лауданум, я сейчас – – Нннннн.. – Что? – Нннннн.. – он силился выговорить хоть что-то, но горло сжал спазм – не надо – пожалуйста – не надо – я больше не хочу – я больше не могу – отпусти – Танца вернулась через минуту, принеся с собой успокоительное, немного виски и хоть какую-то уверенность в том, где он находится. Он в Дрездене. Он в борделе. И сейчас хозяйка этого борделя прижимает его к себе и шепчет что-то – айн-цвай-драй, глазки открывай, это просто сон, он исчезнет днем – Он разрыдался. --- – Пойдем пройдемся? – В час ночи? В дождь? – Угу. Танца открыла было рот – чтобы съязвить, наверно – но сразу же закрыла его и пошла одеваться. Sehnsucht – вот как это называется по-немецки, вспомнил Маркиз. Я хороший ученик, Танца. Я научился разводить клиентов на алкоголь. И я начал получать предложения провести ночь. Пожалуй, еще немного – и ты все-таки сможешь посылать ко мне клиентов. Мысль об этом вызвала у него горечь в горле. Айн-цвай-драй, ты один из нас – Он сам не знал, зачем позвал девушку на прогулку. С другой стороны – ему было тоскливо. А с ней или без нее – уже, в сущности, без разницы. – Пойдем? Маркиз вздрогнул и поднялся с дивана. – Пойдем. --- Они долго и молча бродили по ночному Дрездену – Танца взяла его под руку, и, когда они проходили мимо одной зеркальной витрины, ему подумалось, что они, в сущности, неплохо смотрятся – Правда, позже, когда они стояли на берегу Эльбы, он подумал, что Танца слишком ему доверяет. А он слишком доверяет ей. Все-таки любовь – недостаточная гарантия безопасности. А вот небезопасности – достаточная. Он притянул ее к себе и обнял, стараясь не думать. Ни о ней. Ни о себе. Танца молчала. Маленькая – не имевшая детства – жестокая девочка. ---