Les Freaks

--- – ..А потом мы поедем на юг, Мари, мне кажется, нам стоит попытать удачи в Испании, мы все равно уже объехали всю Францию, а ехать на зиму в Англию – это особый вид мазохизма, так что – – Я не поеду. До этого счастливо-истерично тараторивший Маркиз замер. Обернулся ко мне. – Was? – Марэ, я.. – нервно облизала губы. – Я ухожу из цирка. Если честно, я ожидала чего угодно – начиная от «Ну и катись к черту» и кончая маньячно-собственническим «Я тебя никуда не отпущу. Ты моя.» Щелк-щелк. Я любила Маркиза. К чему врать. По-своему, правда – у меня никогда не было ни братьев, ни близких друзей – Маркиз занял обе ниши, вальяжно раскинувшись в кресле, вытянув свои длинные ноги в слегка потертых полосатых штанах и воткнув трость между них. Но я знала, что он тот еще псих. Поэтому разговаривать пришла в полном боевом облачении – чисто на всякий случай. Маркиз еще некоторое время сверлил меня нечитаемым взглядом. Потом молча вышел на крыльцо. Достал сигареты. – Когда уходишь? Я пожала плечами. Потом спохватилась и ответила: – Не знаю. Но хотелось бы как можно скорее. – Почему? – безразличие пополам с усталостью. Пришлось смаргивать непрошеные слезы. – Я встретила человека, с которым хотела бы прожить до конца своих дней, как бы пафосно это ни звучало. Легкий присвист. – То есть ты выходишь замуж, – констатировал Маркиз. – Поздравляю. Я порадовалась, что он не видит моего лица. – Боюсь, что о свадьбе речь не идет.. Окурок отправился к своим собратьям в металлическую банку с дождевой водой. Маркиз поднялся и с прищуром посмотрел на меня. – Тогда я настаиваю на том, чтобы ты нас познакомила. – Ты не причинишь ему вреда. – меньше всего мне хотелось бы, чтобы эти двое подрались. Ухмылка. – Я просто хочу убедиться, что мой кукловод в надежных руках. --- Следующий день я как можно незаметнее собирала все свои вещи – Розы не было в вагончике и уже это было счастьем – мне не хотелось объяснять ей, что и зачем я делаю. Попутно пыталась написать краткие инструкции по управлению марионетками – Маркиз, разумеется, об этом совсем забыл, но я решила, что если вдруг ему вздумается по-прежнему пользоваться моими творениями – то на здоровье. Правда, по моим прикидкам для того, чтобы научиться управлять хотя бы одной марионеткой, у него ушла бы добрая пара месяцев – но у меня не было времени на его обучение. А у него, судя по всему – желания. С Маркизом мы договорились, что я уйду поздно ночью, не привлекая ничьего внимания, а он выйдет меня проводить. Заодно и с Альбером познакомится. Альбер к желанию Маркиза встретиться отнесся иронически: – Если что, ma cherie, я заброшу тебя на плечо и с дьявольским хохотом исчезну в ночи. – У меня тяжелый чемодан. И тяжелая рука. – Черт. А такой хороший план был. Хорошо хоть прощаться мне здесь, кроме Маркиза, и не с кем. --- 11 сентября. --- Как сейчас помню – шел дождь. В цирке почти никого не было, поэтому я был уверен, что никто ничего не заметит. И даже мои следы ничего никому не расскажут. Я прокрался к фургону Маркиза. Открыл дверь ключом Мари. Вытащил несколько сотен франков из ящика с выручкой. Аккуратно закрыл дверь. Подбросил ключ обратно. Эта дура ничего и не заметила – слишком сильно была занята сбором вещей. Хотя и поминутно оглядывалась – видно, боялась Маркиза. Того не было с самого утра – судя по всему, опять ушел пить. Либо по мальчикам. Сначала я хотел спрятать деньги в ее вещах – чтобы иметь весомое доказательство ее вины – потом передумал. Пожалуй, я заслужил хоть какую-то компенсацию за эту чертову жизнь. Часть этих денег до сих пор осталась \зачеркнуто\. Я держал их в руках и чувствовал, как сухие слезы разъедают глаза. Мне не на что было их тратить. Эти гроши не вернули бы мне ни мое лицо – ни мой голос. Когда в фургоне Маркиза загорелся свет, я робко постучал. Маркиз открыл дверь не сразу. – Что такое, Ма..а. Пьеро. Вечер добрый. Что хотел? Я сделал рукой движение, как будто что-то писал. – Хочешь что-то сказать? Кивок. – Ну проходи, – Маркиз пропустил меня в фургон. Дал листок и ручку. На то, чтобы написать свою версию произошедшего, у меня ушло не больше пяти минут. На то, чтобы прочитать мою версию произошедшего, у Маркиза ушло больше десяти. Он хмурился, бросал на меня мрачные взгляды, покусывал ус, снова и снова перечитывал слова – а потом я увидел, как Мари – И вдруг улыбнулся. Меня мороз по коже пробрал. – Спасибо, Пьеро. Кивок. Мычание. Маркиз подошел ко мне и ласково потрепал по волосам. – Ты настоящий фрик. --- Я как раз дотащила чемодан до начала Рю-де-ля-Реюньон, когда за моей спиной появился Маркиз. – Где он? – Мы договорились встретиться на перекрестке. Маркиз поцокал языком и подхватил мой чемодан. – Я не хотела, чтобы он видел цирк, – глухо произнесла я. – Да я понимаю. Кстати о цирке, – Маркиз задумчиво посмотрел на меня. – Ты не могла бы вернуть мне ключ от фургона? – О черт. Совсем забыла. – я порылась в карманах куртки. – Держи. – Мари. – Да? Маркиз подбросил ключ свободной рукой. Проследил взглядом за тем, как он падает сквозь решетку канализационного люка. – Ничего. Неважно. Знаешь, Пьеро – порядочная сволочь. – Так порядочная или сволочь? – я – мягко говоря – не совсем понимала, что происходит. Маркиз расхохотался. – Добрый вечер, господа. Смех оборвался. Маркиз, помедлив, протянул Альберу чемодан. – Мари говорила – вы врач. – Военный. Теперь – обычный. – С войны нормальные не возвращаются. Альбер поднял брови. – Я и не утверждаю, что я нормальный. Маркиз мрачно посмотрел на меня, будто спрашивая, не меняю ли я один филиал ада на другой. – Если вы думаете, что я какой-то маньяк.. – Я не думаю. Альбер прищурился. – Вы ревнуете? – Я беспокоюсь, – с лица Маркиза будто маска спала. Он перевел на меня измученный взгляд. – Иди. – Сначала наклонись. Я крепко обняла его, стараясь сдерживать подступающие слезы. – Ich werde dich vermissen. – Ich auch. – Будь осторожна. – Ты тоже. Хотелось сказать гораздо больше – хотелось сказать, как я ему благодарна и как я его, черт подери, люблю – – Спасибо тебе за все. --- – Мари! Маркиз обернулся. Роза сжимала в руках мадмазель Жанну и всхлипывала. – Мари! – Понимаешь, Роза.. – Маркиз помедлил. – Мари умерла. – Мари? – У-мер-ла, – по слогам произнес Маркиз. Открыл дверь в свой фургон. Упал на кровать, не раздеваясь. До утра оставалась пара часов. До отъезда из Парижа – не больше восьми. ---