don't be afraid

Кровь. Повсюду кровь. Вязкая, теплая, соленая - она медленно растекается по грязному асфальту, вьется, словно змея. Повсюду раздаются лишь стоны боли, систематично сменяющиеся глухими ударами. Это конец. Их поймали. Они в западне. Им не выбраться. - Вставай, ублюдок! Не заставляй повторять тебя дважды. Приоткрыв заплывшие глаза, Чанёль пытается сосредоточиться на говорящем человеке, но единственное, что он может различить - черную маску с защитным стеклом. И свое отражение в нем. Плохо понимая, что же от него требуется, он пытается сесть, но тело не слушается, вспыхивая острой болью в каждой клеточке. Если он сможет выжить после такого, то он, мать его, просто бессмертный. - Ты оглох что ли, сука? Кому было сказано! Очередной точный пинок в солнечное сплетение, и Пак заходится глухим хриплым кашлем, пытаясь глотнуть хоть немного воздуха. Внутри все горит, но не только от бесконечных побоев. Их предал "свой". Его. Бэкхён. Предатель. Его Бэкхён, что так сладко извивался под ним, страстно выстанывая его имя раз за разом. Его Бэкхён, который клялся в вечной любви и преданности, а при любой возможности с удовольствием доказывал это, отсасывая Паку. Его Бэкхён, чье одно только появление сразило главаря банды наповал. Наплевав на все предрассудки и бьющее в набат плохое предчувствие, он позволил брюнету присоединиться к ним, а позже и делить постель. Маленький и хрупкий на вид Бён смог обмануть их всех, даже вечно все знающего Сухо. Смог втереться к ним в доверие, а позже просто сдать с потрохами. Вот же сообразительная сучка! Да и сам Пак хорош. Неужто он был настолько ослеплен мнимой любовью и потрясающей задницей, что не смог разглядеть под маской настоящего Иуду? Осознание этого факта резко пронзило воспаленное сознание. Хотя одна мысль об этом была дика для Чанёля, все твердило об обратном. Вон он, стоит позади их мучителей, смотря на все происходящее совершенно бесстрастно, словно не он сдал своих друзей. В этом своем комбинезоне, с этим блядским пирсингом он выглядел в сто раз опаснее, но при этом сексуально. Да плевать на все, Чанёль засадил бы ему в самую глотку хоть сейчас, если бы только мог. Сплюнув кровь, красноволосый перевернулся на живот и, напрягшись, смог приподняться на руках. Костяшки были сбиты в мясо и пульсировали тупой противной болью. Решив не терять остатки гордости, Чанёль вскинул голову, пытаясь сфокусироваться на некогда любимом лице. Серые глаза смотрели холодно и совершенно безэмоционально, ни единый мускул не дрогнул на лице Бёна. Неожиданная идея пришла в его голову и, хмыкнув, он направился в сторону обессиленного Пака, переступая бессознательные тела "друзей". Когда между ними оставался буквально шаг, он наклонился ближе и пристально вгляделся в лицо бывшего любовника. Даже весь избитый, с заплывшими от синяков глазами и возможно сломанным носом он выглядел чертовски горячо. "Все таки игра стоила свеч" - улыбнулся себе Бэкхён и провел кончиком указательного пальца по разбитой скуле. Вспомнив, что он обычно вытворял своими идеальными пальчиками, Чанёль вызывающе улыбнулся. Он не проиграет этой зазнавшейся сучке, только не сейчас. А как только выберется из всего этого дерьма, в которое они с парнями угодили, он найдет Бёна и оттрахает его так, что тот неделю ходить не сможет. Чтобы этот мудак понял, что предавать своих ой как не хорошо. От таких заманчивых раздумий его отвлекла резкая боль. Старшему совершенно не понравилась нахальная улыбочка на лице поверженного Пака и он стиснул его подбородок, "случайно" задевая слегка кровившую ранку. - Детка, я понял. Можешь звать меня монстром, - послав воздушный поцелуй замершему Чанёлю, брюнет выпрямился и крикнул. - Парни, увозите это мясо. Думаю нас уже заждались. Последнее что запомнил красноволосый - черные тяжелые ботинки, удаляющиеся от него, приторный запах крови и грязь. После был контрольный удар и сознание окончательно покинуло Пака. Но для себя он решил точно. Это только начало.