the everlasting

Стив присылает еще несколько писем. В них он извиняется за многие вещи: за то, что причинил Тони боль, за то, что случилось с Роуди. За то, что чуть не уронил на Питера целое здание. За то, что все так получилось. Стив не извиняется за то, что уходит. Тони, на самом деле, не винит его. Тони не винит никого, кроме себя; ему не привыкать к бесконечному чувству вины, которое пожирает его изнутри и заставляет ненавидеть себя все больше и больше с каждой секундой. К этому привыкать не приходится. К одиночеству, в свою очередь, приходится привыкать заново. Привыкнуть к тому, что у тебя есть люди, на которых можно положиться, очень легко — Тони привык к этому за считанные недели. Привыкать к тому, что ты снова совсем один оказывается сложнее, но Тони справляется. Спустя долгие четырнадцать дней после того, как Стив уходит, Тони кажется, будто его никогда и не было рядом. Телефон, который оставил Стив, валяется где-то среди кучи хлама в лаборатории. Тони (притворяется, что) забывает о нем. Тони (притворяется, что) забывает и о письмах Стива, и о его "даю слово, если буду нужен, я приду." Тони хочется написать хотя бы одно гневное письмо в ответ, хочется позвонить и кричать в трубку что черт возьми, Роджерс, ты нужен сейчас, ты нужен мне всегда, а не только когда миру требуется спасение, но Тони сдерживается. Тони привыкает к одиночеству, страдает от чувства вины и старается не запить снова. Питер навещает его почти каждый день; он очень славный парень, думает Тони, который не должен был даже становиться свидетелем всего, что произошло, а уж тем более принимать в этом участие. Питер все время спрашивает, как у него дела, а Тони натянуто улыбается и говорит: "все нормально, все хорошо, Питер, я отлично справляюсь". Он оставляет беспомощное "я медленно умираю изнутри, я не сплю уже третью неделю и мои панически атаки сводят меня с ума" при себе, также как и отчаянное "мне нужна помощь." Питер неловко хлопает его по плечу и, прежде чем уйти, бодро убеждает Тони в том, что "все наладится". Питер думает, что все понимает. Тони и рад бы ему поверить, но он не привык лгать самому себе. Он знает, что ничего не наладится, ничего не будет как прежде, всё изменилось и повернуть время вспять нельзя. Вернуть время назад не может никто, даже Рид Ричардс с его великолепным мозгом, даже он не способен на такое, как бы Тони не хотелось. Роуди говорит ему, что несмотря на последствия этой недолгой войны, он ни о чем не жалеет, и поступил бы абсолютно также, если бы пришлось снова принимать решение. Тони благодарен ему, вот только сам он жалеет о многом, и уверен, что поступил бы иначе, если бы была возможность изменить прошлое. Тони с ужасом осознает, что готов поступиться своими принципами и предать все, во что верит, если бы это точно гарантировало, что Стив никогда больше не уйдет. Тони понимает, что медленно теряет себя. *** Спустя месяц после исчезновения, Стив впервые звонит ему. Тони не берет трубку. Он даже не может разобрать номер на экране, потому что слезы застилают глаза, и он ненавидит себя за это очередное проявление слабости. Он мысленно считает до пяти и делает несколько глубоких вдохов, но эти простые способы успокоиться уже давно перестали ему помогать. Он сжимает телефон в руке, до тех пор пока он не перестает звонить, а затем медленно опускается на пол. Через несколько бесконечных минут его обнаруживает Роуди; он садится рядом, обнимает за плечи и бормочет какие-то утешительные слова. Тони не слышит его, он утопает в ненависти к себе и своей трусости, и клянется, что если Стив позвонит еще раз, он обязательно возьмет трубку. Он молит всех богов Асгарда, чтобы Стив позвонил еще раз. *** В следующий раз, Тони снова не берет трубку. И в последующие три раза тоже. Он понятия не имеет, что говорить и как вести себя, если он вдруг услышит голос Стива после стольких недель. Он снова не спит по ночам, потому что сходит с ума от волнения. Он боится, что со Стивом что-то случилось, что ему нужна помощь, что он тяжело ранен или что-нибудь похуже, а он отсиживается здесь и боится даже поднять трубку. Однажды ночью у него случается паническая атака, когда он слишком долго думает о всех ужасных вещах, которые могли произойти со Стивом. С трудом успокоившись, он спускается в лабораторию, берет телефон, и дрожащими руками набирает единственный номер в списке контактов. Проходят бесконечные (он считает) семь секунд, прежде чем в трубке раздается тихое: — Тони? У Стива немного хриплый после сна голос, и Тони крепче прижимает телефон к уху, чтобы не бросить трубку в приступе паники и трусливо отмалчиваться очередные несколько недель. Он ничего не говорит, и Стив неуверенно продолжает: — Тони? Тони, пожалуйста, не молчи, нам нужно поговорить, я…- он резко замолкает и следующие несколько секунд Тони слышит только его дыхание в трубке. — Тони, я прошу… — Стив, - Тони вздрагивает от своего же голоса, затем делает глубокий вдох, но не находит в себе силы продолжить. Стив говорит что-то еще, но Тони не слышит. Перед его глазами проносятся всевозможные варианты развития событий: все, что могло бы произойти, если бы они просто поговорили, если бы Стив согласился с ним, если бы между своим прошлым и будущим Стив выбрал будущее, если бы Стив выбрал его, если бы Тони смог его убедить. Он думает обо всем, что они потеряли. Он думает, что это того не стоило. Тони кажется, что проходит целая вечность, прежде чем он собирается с духом, чтобы сказать: - Я так скучаю, Стив. Он слышит неуверенное "мне так жаль" в ответ и кладет трубку. Может быть, в другой жизни, думает Тони.