Смерть от лап предателя

— Отходим, Грозовое племя, отходим! – протянул кто-то, громкий возглас раздался над дерущимися. Чёрный бархат теней заслонял очертания котов, но лунный свет, борясь с тьмой, пробивался сквозь пелену и освещал ярко-рыжую шерсть глашатая Грозового племени, пламенеющую и пушистую. Он, поджарый и небольшой, стоял на гладком валуне, с прищуром вглядываясь в каждое движение темноты. Поляна начинала разделяться на две половины: одна, изумлённо уставясь на уходящие силуэты, стояла, навострив уши и сверкая серебристыми когтями; другая, быстрой трусцой удаляясь с поля боя, фыркала и глухо завывала от боли. Коготь, тёмно-бурый полосатый кот, жёг спину ярко-рыжего глазами, но, покорно сделав шаг, двинулся тяжёлой поступью за лидером. Его бледно-янтарные глаза метали молнии, а хвост, летающий из стороны в сторону и звонко отлетавший от боков со звуком шлепка, нервно дёргался. Воитель был зол: этим сказывалась битва за Нагретые Камни, которые глашатай предпочёл отдать Речным. Ярохвост шёл предпоследним, а Коготь замыкал цепочку Грозового племени. Выпадал хороший шанс отомстить тому, кто занял место полосатого, кого просто обделили. Воитель, вытянув шею и убедившись, что никто не смотрит на них, тихо отозвал глашатая, и тот остановился, удивлённо скорчив морду. — Ярохвост, ты… - Коготь специально растягивал всякие фразы, чтобы племя ушло подальше от них, — Неправильно ты питаешься, понимаешь? Крупный полосатый кот заслонял Ярохвосту проход вперёд, отчего глашатай удивлялся и, нехотя смеясь, пытался пройти вперёд, но воитель не пускал его и задерживал, изредка глядя на почти скрывшихся соплеменников. — Какая муха тебя укусила? Дай мне пройти! - рявкнул Ярохвост. Глашатай решился пройти: двинувшись вперёд и задев плечо бурого исполина, он удивлённо фыркнул и хлестнул себя хвостом по бедру; воитель злобно зарычал и облизнул верхнюю губу, мгновенно её закусив. — Да что в тебе нашла Синяя Звезда, чего нет во мне? - грубо закричал Коготь. Ярохвост помедлил и остановился, раздумывая над словами Грозового воина. Он не поворачивался: совсем не имел желания смотреть в янтарные глаза, полные горечи и раздражённости. Глашатай почувствовал, что собеседник ожидал от него какого-то особого ответа, сверля взглядом яркую спину. — Я умею вовремя остановиться, Коготь. Не неси чепухи, пойдём в лагерь. Полосатый воитель не был доволен таким ответом, а лишь больше разозлён; когти бесшумно выпустились, а шерсть на загривке сама встала дыбом. Ярохвост не слышал его шагов; скоро груда мышц прижала того к земле, тот даже не смог пошевелиться. В пугающей тишине, нарастающей всё больше и больше, едва можно было различить пение птиц среди шума плещущих вод. — Ты сдурел? Слезь с меня немедленно! - громко кричал кот, но было бесполезно: их не слышал никто, кроме живого мрака ночи. Но Коготь не загонял себя в рамки и не ставил границ: выпятив один палец, он, облизнувшись от собственного удовольствия, резко воткнул его в одно из плеч и стал медленно, но сосредоточенно и с силой вести вниз. Ярохвост визжал от боли и жалобно мяукал, когда кот, насильно вдавливая соплеменника в землю, оскалил клыки и надменно зарычал. — Я так давно хотел стать глашатаем. Управлять племенем… Вести его в бои, не щадя никого. Я лишь хочу поднять Грозовое племя из грязи, в котором оно сейчас, заставить весь лес уважать и бояться нас. — Не будет такого, Коготь! Раскрой глаза! Если тебе дать волю, то от племени и живого места не останется! - завопил Ярохвост, сдерживая крики от боли в плечах. — Замолчи, падаль! - заорал воитель, — Теперь, наконец-таки, я буду глашатаем! И я заставлю всех преклоняться перед нами! Глаза Когтя были полны азарта и мрачности: янтарные впадины светились ядовитым цветом, а дыхание участилось вдвое, бока резко вздымались. Воитель полностью знал свою судьбу наперёд, был уверен в ней, как никто. Ярохвост шипел и извивался под тяжестью грозового, но тот, кажется, совсем этого не замечал: издеваясь над соплеменником, он облизывал сухие губы от напора страсти и власти, которая была сейчас у него в лапах. Ярохвост сделал глубокий вдох, но он был последним в его жизни. Коготь больше не желал медлить: обнажив клыки и зарычав, он, полный изумления и сумасшествия, вонзил их в мягкую яркую плоть шеи. Кровь тут же каплями поползла по его пасти, горькая и противная, но грозовому было всё равно. Стиснув челюсти ещё сильнее, а когтями поглаживая плечи соплеменника, он резко дёрнулся и отпихнул тело от себя; морда расплылась в зловещей улыбке. — Твой конец был так близок, что ты даже не успел вякнуть, Ярохвост, - сказал наконец он, подходя к мёртвому глашатаю, — Передавай привет Звёздному племени. В глазах ярко-рыжего застыл страх, а потом какая-то белая пелена полностью покрыла его зрачки: кот был мёртв. Коготь схватил привычную ему шерсть, но тут же уловил какой-то странный запах, исходящий из ближайших кустов. В темноте сверкнули два глаза: Коготь узнал в них Горелого. — А с тобой, Горелый, мы ещё разберёмся. Но ты ничего не вякнешь, потому что тебе это вернётся. И ты пожалеешь. Ученик, заметив, что его обнаружили, бросился наутек; воитель же, равнодушно и холодно хмыкнув, сомкнул челюсти на загривке Ярохвоста и побрёл вперёд, снимая с себя маску злобы.