Минута

Майские вечера особо радуют своей спокойной и уютной атмосферой, на душе становится как-то легко и тепло. Так же тепло, как в зимние вечера у камина, или под теплым пледом с кружкой горячего шоколада в руках. А может быть так же тепло, как в объятиях любимого человека? Когда он крепко, но все так же ласково и нежно прижимает тебя к своей груди. Проводит решительной, но заботливой рукой по вздыбившимся от наслаждения волосам. Именно в такие вечера время невидимо замедляется, оставляя шанс быть вдвоем дольше. И как же этого времени мало. Мало было бы и вечности. Но вечность, увы, штука для нас не знакомая, поэтому наш удел — довольствоваться теми мгновениями, которые были подарены кем-то свыше. В один из таких вечеров, когда солнце направлялось к западу, постепенно уступая трон холодному светилу, Ямагучи сидел в своей комнате. Окно было настежь открыто, шторы отодвинуты до предела, оранжево-розовые лучи заката освещали стены комнаты. Были слышны редкие отголоски птиц, деливших вечернюю трапезу и скрежет ручки по тетрадке, в которой с тщательным старанием Ямагучи выводил что-то из домашнего задания. Он всегда с особым вниманием подходил к учебе, да и не только к ней. На тренировках он так же упорно занимался и оттачивал технику подач. Но все старания были не спроста, ведь у него есть ориентир, тот самый идеал, к которому все так стремятся. Живое воплощение совершенства, по крайней мере, он так всегда считал. Последняя строка была дописана, в конце виднелась четкая и уверенно поставленная точка. От ее вида, и осознания, что дела закончены, на лице показалась легкая улыбка в купе с наслаждением. Ямагучи поднял руки, облокотившись на спинку стула и медленно потянулся, разглядывая такой знакомый, но по-прежнему красивый вид. Солнце, наверное, выглядывало еле-еле, потому как освещена была лишь линия горизонта. Вид закрывали соседние дома, в которых, то и дело, включался свет. Дела на сегодня были закончены,а время сна еще не пришло. Яма не имел понятия чем заняться. Встав и собрав все тетради, он отложил их в сторону и прилег на кровать. Раздался гудок телефона, информировавший о новом сообщении. Вставать так не хотелось, мышцы уже расслабились, а мысли вот-вот улетели бы далеко от этого места. Но была лишь одна мысль, способная моментально поднять Ямагучи с кровати и заставить пулей полететь к телефону. Конечно же мысль о Кее. И вот экран телефона уже отражался в глазах, брови резко нахмурились… Спам. Знаете то самое чувство, когда срываются планы, когда узнаешь что мечта неосуществима? - вот то самое чувство, охватившее Ямагучи. Внезапно стало как-то холодно, одиноко. По коже пробежались неприятные мурашки, на душе было язвенное чувство горечи и сожаления. Казалось бы, ничего криминального не произошло, Тадаши и не договаривался ни о чем с Кеем. Он прекрасно знал, что тот, со свойственным ему перфекционизмом, сидит над заданиями, не отвлекаясь ни на что. Но та внезапная волна интриги и ожидания закрутила и унесла его с собой. Ямагучи присел на край кровати, положив телефон рядом. В комнату уже не пробирался ни один лучик солнца. Было темно. По улице гулял свежий ветер, играя с распустившейся зеленью. В комнате становилось все холоднее. Ямагучи продолжал сидеть на самом краю кровати и смотреть в никуда. Мысли были только о Тсукки. - Неужели он сегодня обо мне и не вспомнит? Горько. Больно. Внутри все сжимается. Ямагучи уже не маленький ребенок, но порой так хочется тех теплых и ласковых слов, заботы. Так не хватает огонька чьей-то души, чтобы не замерзнуть окончательно. Глаза постепенно становились стеклянными. Ямагучи понимал, что плакать сейчас глупо, он ведь уже в старшей школе. Но этого понимания было не достаточно. Он поджал руками коленки и опустил на них голову. Послышались тихие и глухие всхлипывания, пальцы сжимались, а на коленях появились мокрые и соленые следы. Эмоции не могли больше сидеть внутри, они захватили разум и вырвались на свободу. Стало легче, голова медленно поднялась вверх, взгляд устремился в белый потолок, а оставшиеся соленые слезы щипали глаза. Дыхание стало спокойнее, но он все еще всхлипывал. Порыв ветра влетел в комнату. Ямагучи охватила дрожь. Невыносимый холод заставил его лечь, свернувшись в три погибели. Не было сил встать и закрыть окно, кроме него это сделать было некому, поэтому он продолжал лежать, охваченный дрожью. Из соседней комнаты донеслась мелодия звонка домашнего телефона. -Наверное, знакомые родителей звонят. Обычно только они это и делают. А мне вот никто не звонит. От собственных мыслей опять стало больно. Мелодия все не умолкала, а наоборот казалась все громче и громче. Тадаши лежал и слушал эту мелодию раз за разом, погружаясь в мысли об одиночестве все глубже. - Почему же ты не пишешь, Кей? Было довольно поздно, обычно как раз в это время Кей отправлял пожелание спокойных снов. Но сигнала все не было. Был лишь не умолкающий звон телефона. Мелодия резко оборвалась. Так, будто трубку нервно бросили. В один миг на телефон пришло уведомление, сопровождающееся таким ожидаемым звуком. Ямагучи вздрогнул, но не успел дотянуться до телефона, лежавшего на краю кровати. Он услышал отчетливые и грубые шаги по направлению к его комнате. - Неужели дверь забыл закрыть, вот же рассеянный! Страшно повернуться и посмотреть на дверь. - Может, если это вор, то в темноте он меня не заметит? Страшно. Дрожь пробирает до кончиков пальцев, кажется даже волосы на голове встали дыбом. Шаги ускоряются, слышен бег. Свет включается мгновенно, он беспощадно режет заплаканные глаза, не давая увидеть что-либо. Он все еще лежит, отвернувшись от двери, лицом к стенке. Но шаги уже остановились у кровати, и резким толчком за плечо, Ямагучи оказался повернут к двери. Свет еще больнее бьет в глаза, но видны какие-то, до боли знакомые, очертания. - К-кей? Заплаканным, охрипшим голосом пытается вывести Ямагучи. Да, это действительно он, но выражение его лица сейчас не имеет ничего общего с тем самым Кеем, который обычно ерошит его волосы. Глаза широко раскрыты от удивления, на лице видна паника. Таким его, наверное, никто из команды не видел. Руки плотно сжаты в кулаки, тем самым не имея возможности дрожать. Взгляд сверху-вниз, будто хищник и жертва. Неловкая молчаливая пауза, кажется тянется уже слишком долго. - Ямагучи, дурак, как так можно! Не выдерживает Тсукишима. Взгляд из ярости медленно переходит в испуг. Вид у Ямы еще тот, заплаканные, распухшие глаза, веснушки на ярко-красных щеках почти не выделяются. Тадаши пытается привести себя в порядок, но только зря трет глаза, делая их еще более ужасающими. Кей прекрасно все понимает, без всяких объяснений и уточнений. Все, в прямом смысле, написано у Ямагучи на лице, но все же невольно рвется вопрос - Т-ты... плакал? Вопрос, конечно же, риторический. - Что за хрень здесь происходит?! Сообщения не читаешь, прихожу — дверь открыта. Объясни! Я опять сделал что-то не так? Из-за меня ты опять плачешь? У Тадаши снова подступают слезы, Тсукки не забыл… но - Почему ты не писал мне? -В каком смысле? Ты почту-то свою проверял? Тсукишима не выдерживает, он хочет дать ему пощечину, дабы привести в чувства. Как он мог подумать, что я его забыл. Он думает, что я на такое способен? - Проверял… Пусто. - Ну так разуй глаза и проверь повнимательнее! Ямагучи снова берет телефон, от удивления замирает дыхание… 30 сообщений -Но... ведь... я смотрел, ничего не было. - Думаешь, раз я не написал в ту минуту, то забыл? И ведь действительно, разница между тем, как он проверял почту, и тем, когда было получено первое сообщение — минута. - Прости, Тсукки! На лице, кажется, вот-вот опять выступят слезы. Но это уже совсем не те ощущения. Это слезы счастья, ведь Тсукки помнит. - Не извиняйся. Я и правда опоздал. В комнату врывается очередной поток леденящего ветра, Ямагучи сжимается, он видит, как по рукам Кея пробегают мурашки. - Ну так ведь и совсем коньки отбросить можно. Тсукишима без особых усилий закрывает окно, задвигая шторы. На улице темнота, фонари от чего-то не загорелись, поэтому еле-еле освещая дорогу, светит луна. Больше нет смысла мерзнуть и терзать себя мыслями об одиночестве. Кей садится на кровать, кладя руку на голову Ямы, он бережно гладит его, смотря куда-то совершенно в другую сторону. Спустя несколько минут еще один вопрос - Все то время… Неужели все то время, что я не мог до тебя достучаться, ты... плакал? Из-за... меня? - Тсукки, ты не виноват! Возразил Тадаши, который опять был на грани. Кей потянул его голову, положив к себе на колени. - Больше нет смысла страдать, я рядом. Я больше не опоздаю. -Ямагучи покрылся румянцем, стало неловко и он пытался уйти от взгляда Тсукишимы, но идти некуда, он здесь, он рядом, он для того, чтобы успокоить его. Ямагучи закрыл лицо руками, Кей приподнял его, обняв. - Тебе надо умыться. С этими словами Тсукишима поднялся, перекинул Тадаши через плечо, и потащил в ванную комнату. У Ямагучи не было сил сопротивляться, он вцепился в футблку Тсукки и просто старался успокоиться. Холодная вода была как никогда приятна для заплаканных глаз, румянец с щек тоже быстро сошел и Тадаши уже был в полном порядке. Тсукки ждет за дверью. Он ждет меня. Он меня не бросил. Дверь ванной распахнулась, представив Тсукки уже совсем другого, улыбающегося Яму. Улыбку было не скрыть, она была такая теплая, искренняя. Тсукишима, подняв голову, тоже невольно улыбнулся, потеряв всякий контроль. - Пока ты умывался прошла ровно минута. И вот, ты уже не заплаканный страдалец, а улыбающийся комок счастья. И все таки, как много может значить одна минута...