***
— Тома! — с горячностью прошептал Рики. — Куда это он пошел, этот… генерал? Цепи натянулись до предела — монгрел попытался заглянуть за угол, но потерпел неудачу. Тома молча вытирал залитый вином пол и, казалось, не замечал ничего вокруг. Он как никогда был близок к тому, чтобы разрыдаться: обещанное новым хозяином наказание до смерти его пугало. В прошлом его, случалось, наказывали, но усмирительной тростью — никогда, и, судя по тому, что он успел уже увидеть в пентхаусе, этот опыт вряд ли оставит о себе теплые воспоминания. К тому же юноша мучительно переживал из-за того, что вызвал недовольство хозяина — а ведь он и нескольких дней в пентхаусе не провел! Как и большинство фурнитуров, он придерживался так называемой «служебной этики» и искренне стремился к тому, чтобы хозяин-блонди оставался им доволен. Однако Тома оказался настолько неуклюжим, что в столь ответственный день залил костюм Ясона вином, и блонди открыто, при всех, накричал на него! Это была настоящая катастрофа, и фурнитур осознал себя полным ничтожеством. — Тома! — зашипел Рики, потеряв терпение. Поведение командора казалось ему крайне подозрительным, и он уже с ума сходил от ревности. Ему просто необходимо было срочно узнать, что происходит. — Пожалуйста! Скажи мне, куда… он пошел! Юноша поднял глаза и посмотрел на Рики так, словно видел его впервые в жизни. Увидев затравленное выражение его лица, монгрел тут же притих. — Ох… Эй, послушай! Не бери ты в голову слова Ясона. Он вечно ведет себя как моральный урод. — Он велел меня наказать, — дрожащим голосом пробормотал Тома. — Хм… да. Мне… очень жаль. Хреново. Он редкостная сволочь! Но всё равно, умоляю тебя, скажи, куда пошел этот генерал! Совершенно не задумываясь о формулировках, Тома ответил с убийственной прямотой: — В ванную комнату он пошел. — Но это же… там же Ясон! — завопил Рики. — Вот сука! Тома… пожалуйста, не мог бы ты… в смысле, мне нужно… — Монгрел резко сменил тактику, притворившись невинной овечкой: — Ну, ты понимаешь… мне нужно отлить, и хорошо бы без свидетелей, так что не мог бы ты… меня освободить? Уловка пета не обманула фурнитура, и он только глаза прищурил. — Только с разрешения хозяина Ясона. — Ну, пожалуйста! А я попрошу Катце, чтобы он не слишком усердствовал с тростью, — взмолился Рики, но Тома остался непоколебим — у него хватило ума не поддаваться на уговоры монгрела. Покачав головой, он встал и направился на кухню. — Погоди! — отчаянно вскрикнул пет. — Не мог бы ты… хотя бы… пойти узнать… В этот момент в зал вошел Катце — вопли пета донеслись даже до обсерватории, где он проверял, наполнился ли мини-бассейн и разгорелся ли в камине огонь. — Рики! — нахмурился рыжеволосый фурнитур. — Приглуши-ка звук! Ты сам прекрасно знаешь: Ясон подобного поведения не потерпит. — Катце! — расстилался ковриком пет. — Прошу, помоги! Я уверен… Ясона преследует этот извращенец. Тома сказал, он пошел за хозяином в ванную. Катце сдвинул брови и внимательно осмотрел главный зал. У двери в ванную комнату стену подпирал Аюда на пару с телохранителем командора. Значит, подозрения Рики не лишены оснований… Однако… что могло понадобиться Ясону в ванной? Допустим, он захотел сходить по нужде — но с чего вдруг вслед за ним отправился командор? С другой стороны, он ведь родом с Альфа Зен, а альфазенцы издавна слывут… чудаками. — Ты не мог бы сходить и посмотреть, что там у них происходит? — Монгрел места себе не находил от беспокойства, и Катце почувствовал, что должен ему помочь. — Ладно, уломал. Только смотри у меня, не буянь! — Спасибо, Катце! — с облегчением вздохнул Рики. Фурнитур прошел в глубину зала и остановился у дверей в ванную комнату. — Хозяин Ясон внутри? — спросил он Аюду. Тот кивнул. — А… командор где? Андерс прыснул — совсем тихонько, но Катце на слух не жаловался. Он раздраженно сдвинул брови, наклонился к Аюде поближе и уточнил: — Они что, оба там? — Ну да, — неохотно протянул телохранитель. В этот момент изнутри донеслись недвусмысленные звуки секса: стоны блонди, и тут же… низкие, хрипловатые вскрики командора. Впервые за долгие годы Катце всерьез разозлился на Ясона. Он понимал, что как хозяин дома, тот имеет право заниматься всем, чем заблагорассудится, и всё же было слишком жестоко вот так, без зазрения совести, совокупляться с командором. Блонди не мог не знать, что Рики пристально следит за каждым его шагом, теряясь в догадках, что происходит. Или он решил так изощренно наказать своего пета? Но, если судить по звукам, Ясон получал от соития с командором неподдельное удовольствие. — Вот ублюдок! — прошептал Катце. — Может, не стоит говорить об этом Рики? — предложил Аюда. Фурнитур покачал головой. — Он в любом случае скоро сам всё узнает. Просто в голове не укладывается… — Снова нахмурив брови, он замолчал и разочарованно вздохнул. Нет, Ясона невозможно понять! Особенно если вспомнить, кто такой командор и что случилось с его братом, Анори. Катце задумался. А что, если… все эти обстоятельства как-то связаны? Возможно, Ясоном движет застарелое чувство вины? Но каковы бы ни были мотивы блонди, одно не вызывало сомнений: он прекрасно проводил время в объятиях командора. В противном случае он бы так не стонал. С другой стороны, Катце понимал, что ему не по чину судить хозяина. Годы службы у блонди приучили его не давать воли чувствам и подчиняться без сомнений и колебаний. И теперь, отбросив в сторону эмоции, он напомнил себе, что Ясон — полновластный господин в своем доме и это его право — делать в спальне, в душе или где угодно всё, что он сочтет для себя уместным. Он — блонди, и этим всё сказано. Кто такой Катце, чтобы подвергать критике его решения? — Катце, — набрав в грудь воздуха, начал Аюда. Ему очень не хотелось поднимать эту тему, но хозяин не оставил ему выбора. — Ясон… велел тебе передать, чтобы ты наказал Тому. Фурнитур удивленно вскинул брови. — За что? — Он… пролил на хозяина вино. Именно поэтому Ясону и пришлось идти в душ. — Охренеть! — Катце не сдержал легкую улыбку — он бы не отказался посмотреть, как блонди утратил свое элитное хладнокровие на глазах у высокого гостя… — Тома должен получить пятнадцать или двадцать ударов по незащищенному телу, — добавил телохранитель. Катце молча кивнул. Такого сурового приговора он не ожидал. — Я понял, — ответил он и повернулся, чтобы уйти. Внезапно Аюда положил руку ему на плечо и прошептал: — Пусть будет пятнадцать. Фурнитур снова улыбнулся — он бы в любом случае ограничился пятнадцатью ударами, но заступничество Аюды выглядело донельзя трогательно. Катце тут же заподозрил, что на его глазах завязываются новые романтические отношения. — Ты же понимаешь, что Тома модифицирован? — прошептал он в ответ. Телохранитель улыбнулся. — Для меня это роли не играет. — Хм-м-м… — Катце снова улыбнулся и подмигнул Аюде. — Передать ему… что-нибудь от тебя? — Нет. То есть, да, пожалуйста. Спроси его, не хочет ли он искупаться со мной в бассейне сегодня вечером. — Искупаться, да? — Катце расплылся в широкой ухмылке. — А плавки надевать обязательно — или по желанию? Телохранитель в шутку двинул его кулаком в плечо. — Исчезни! — Эй, потише! А то убьешь посланца. Катце демонстративно скривился и, потирая плечо, вернулся в зал. Завидев фурнитура, Рики тут же вскочил на ноги. — Ну что, выяснил? — едва дыша, спросил он. Лицо Катце сделалось серьезным, и он ответил не сразу, обдумывая, как лучше преподнести монгрелу дурную весть. — Ох, бля! — Рики внимательно посмотрел на фурнитура, и лицо его вытянулось. — Ты же надо мной стебешься, правда? Катце вздохнул и покачал головой. — Нет. — Что это значит? — Они там… вместе. — Они… — Монгрел замолчал, не в силах поверить тому, что услышал. — Ты хочешь сказать, они вместе… пошли в душ? — В глазах его разгоралось опасное пламя, а голос стал низким и жестким, как наждак. — Боюсь, что да. — То есть, они там… трахаются? Катце только и сумел, что кивнуть. — Вот брехло поганое! Блядь! Рики пришел в такое бешенство, что принялся в исступлении дергать свои цепи, пытаясь вырваться на свободу. — Тише! — попытался успокоить его Катце. — Ты себе руки вывернешь. — Я, на хрен, замочу этих козлов! Обоих! — заорал монгрел в ответ. Ярость настолько ослепила его, что, имей он хоть малейшую возможность, он бы осуществил свою угрозу прямо на месте. — Молчи, Рики! Если он тебя услышит… — Да мне пофиг, слышит он или нет! Пусть послушает! Лживая тварь, живодер, сволочь! — Рики! — Теперь Катце встревожился не на шутку — монгрел метался и гремел цепями, как безумный, а на его запястьях уже показалась кровь. — Ладно тебе. Послушай, успокойся! Пожалуйста, Рики! Услыхав шум и крики, из кухни выбежали Тома и Таи. Вместе с Катце они попытались усмирить разбушевавшегося пета. — Пустите меня, мать вашу за ногу! — орал тот. — Рики! — взревел неожиданно вошедший Ясон. — Прекрати немедленно! На миг монгрел замер истуканом и уставился на блонди — того привлекла в зал устроенная петом суматоха, и он даже не успел как следует вытереть волосы. — Ты! — с омерзением выплюнул Рики. — Ты конченый лжец! Хрена с два я тебе еще раз поверю! Ненавижу тебя! — Пет, ты не… — Не называй меня так! Лучше сдохнуть, чем быть твоим петом! Продай меня, убей, мне теперь плевать! Я тебя ненавижу, Ясон! Не могу больше видеть твою лживую морду! — Рики… — Всё, игры кончились! Я серьезен, как никогда! Ясон замолчал, не найдя слов, чтобы достойно ответить на обвинения монгрела. В этот момент в зал вошел командор и встал бок о бок с блонди. Едва Рики заметил соперника, взгляд его заледенел, а на лицо набежала мрачная тень. Он повернулся к хозяину. — Ты дал обещание, Ясон, и я тебе поверил. Но ты солгал. Ты с ним трахнулся. Я понял: я для тебя — пустое место. Что ж… теперь и ты для меня — никто. Внезапно блонди увидел кровь на запястьях Рики. — О, любовь моя! — прошептал он, даже не задумываясь о том, что его слышат все окружающие. — Ты же поранился! — Не называй меня так! — зарычал монгрел. — Ты понятия не имеешь, что такое любовь! В ответ Ясон только растерянно моргнул, потом повернулся к Катце: — Сходи за аптечкой! — Надеюсь, ты не думаешь, что я позволю тебе ко мне прикоснуться? Я тебя и близко не подпущу, буду драться до последнего, так и знай! Ты не притронешься ко мне своими грязными лапами, предатель блонди! — Рики, прошу! — мягко сказал Ясон, сделав пару шагов вперед. — Не трогай меня! — истошно заорал пет. — Не подходи ко мне, мерзкий урод! Востан Хоси, наблюдавший всю эту сцену с неослабным интересом, наконец-то раскрыл одну из главных загадок Ясона Минка. Он понял, что, несмотря на строжайшие запреты, блонди вступил со своим петом в интимную связь. От этого удивительного открытия у командора захватило дух — ведь Ясон был не кем иным, как самим главой Синдиката! Кроме того альфазенец увидел, что монгрел питает к хозяину глубокие и сильные чувства. Выходит, соблазнив блонди, он, командор Хоси, ухитрился вбить клин между Ясоном и его необычным петом-полукровкой… Наклонившись вперед, Востан прошептал Ясону на ухо: — Оставь его ненадолго, пусть придет в себя. Почему бы нам не уединиться где-нибудь в тихом уголке и не обсудить всё, что произошло? А он пока немного остынет… — Я же тебе верил! — надтреснутым голосом повторил монгрел, и в глазах его блеснули слезы. — О, Рики! — прошептал Ясон. Ему отчаянно хотелось сжать пета в объятиях и никуда от себя не отпускать. — Просто уйди и оставь меня одного! — Рики всхлипнул, медленно осел на пол и, обхватив руками голову, уткнулся лицом в согнутые колени. Блонди, не задумываясь, снова шагнул вперед, присел на корточки рядом с петом и, пытаясь его хоть немного утешить, положил ладонь ему на плечо. Рики дернулся, словно от ожога, и резким движением стряхнул с себя руку хозяина. — Я сказал: не трогай меня, ты, ублюдок! — выкрикнул он в ярости. Он буравил Ясона чужим, бешеным взглядом, и блонди увидел, как по его щеке покатилась одинокая слеза. — Я не хотел так сильно тебя ранить! — тихо сказал Ясон, и его собственный голос едва заметно дрогнул. — Но ты это сделал! Ранил, почти убил! — сдавленно отозвался Рики. — Никогда тебя не прощу. Никогда больше тебе не поверю. И… не смогу полюбить тебя снова. Даже не мечтай, что всё будет, как раньше! Катце, вернувшийся с аптечкой, тут же присел рядом, чтобы позаботиться об окровавленных запястьях монгрела. Он старался не смотреть на хозяина, опасаясь, что не сумеет скрыть свое возмущение поступком блонди. — Рики… — снова начал Ясон, но продолжить не смог — монгрел кинулся на него, словно дикий зверь. Блонди инстинктивно отпрянул и поднялся на ноги, а Катце схватил Рики, пытаясь его удержать. Аюда бросился фурнитуру на помощь, а пет словно обезумел — он рвался и бился в руках двоих сильных мужчин, выкрикивая угрозы: — Я убью тебя! Хочу видеть, как ты сдохнешь в корчах! — Рики! — Не сумев привести монгрела в чувство, Катце залепил ему крепкую пощечину. — Молчи! — прошипел он. — За такие речи можно и жизни лишиться! — Вот и прекрасно! Я хочу умереть! Востан положил руку Ясону на плечо и прошептал: — Пока ты здесь, он не успокоится. Давай уйдем. Стоило Хоси приблизиться к Ясону, Рики только сильнее распалился. Заметив это, блонди кивнул. — Хорошо. Наверное, так будет лучше. — Ага, валяйте! — заорал Рики, когда Ясон с командором направились в сторону обсерватории. — Сходите еще потрахайтесь! И не забудьте про джакузи! Как уютно, как, мать вашу, романтично! Ты полный мудак, Ясон! Ненавижу! Услыхав эти слова, Ясон остановился и едва не повернул назад — ему так хотелось сделать еще одну попытку успокоить Рики. Но на плечо блонди тут же легла твердая рука командора. — Он сейчас не в себе, Ясон. Он всё равно тебя не услышит. Вмешательство Хоси придало Ясону уверенности. Казалось, Востан лучше самого блонди понимает, что тут происходит и как со всем этим быть. Ясон кивнул, и они поднялись в обсерваторию под язвительные крики монгрела, полные горечи и тоски. Блонди сотрясала мелкая дрожь, и командор поглядывал на него с беспокойством. — Ну вот, теперь давай присядем, — предложил он. — Ты… налить тебе чего-нибудь выпить? — Что же я наделал! — вместо ответа прошептал Ясон. — Боюсь… я должен принести тебе свои извинения, Ясон. Я и не подозревал, что ты… что между вами всё так серьезно. Блонди покачал головой. — Я не мог тебе сказать. — Да, кажется… я начинаю понимать. Эта ваша… Юпитер запрещает вам любить друг друга? — Верно. — Вот как… выходит, ты сильно рискуешь, да? — Плевать мне на риск. Востан улыбнулся. — Я так и знал, что в тебе есть бунтарская жилка! Просто восхитительно! — Он… вне себя от ярости. — Ничего, скоро отойдет. — Мне бы… твою уверенность. — Ясон посмотрел командору прямо в глаза. — Видишь ли, я дал ему обещание… — В смысле, ты пообещал не спать со мной? Блонди молча кивнул, и Востан не сдержал улыбку. — Вот, значит, как… Но ты не смог устоять перед моим очарованием? Ясон низко склонил голову, не в силах признать вслух эту постыдную истину. Командор рассмеялся. — Ну что ж, хотелось бы мне верить, что именно мои выдающиеся достоинства заставили тебя забыть про свое обещание. Но, увы! — Он загадочно улыбнулся. — В этом деле я, скажем так, воспользовался кое-какой помощью. Ясон в недоумении нахмурил брови. — Как это понимать? Командор закатал рукав и показал блонди маленькую золотистую татуировку на предплечье. — Это G-волновой модулятор, — пояснил он. — Эта штука взаимодействует с химическими процессами в моем организме и делает меня совершенно неотразимым. — Он хитро ухмыльнулся. — Во всяком случае, все так говорят. Узнав секрет убойной привлекательности командора, Ясон почувствовал невероятное облегчение — ведь он не переставал ругать себя последними словами за то, что с такой легкостью поддался на соблазн. — Когда твой пет немного поостынет, постараемся ему всё объяснить. Уверяю тебя, знай я про… ваши отношения, я бы сделал всё, что в моих силах, чтобы не вставать между вами. Хотя… как только я возбуждаюсь, от меня уже почти ничего не зависит. Эта штука начинает действовать автоматически, когда у меня встает. Ясон не знал, что и думать: с одной стороны, он сердился на командора, с другой — немного ему завидовал и уже начал прикидывать, не стоит ли самому обзавестись таким же имплантатом. — Знаю, о чем ты подумал, — прошептал Востан. — Но, увы, это невозможно. Ученого, создавшего эту уникальную технологию, к сожалению, больше нет в живых. Кстати говоря, она была женщиной, и очень красивой. А кроме нее никто не знал, как эта штука устроена. — Командор подался вперед и шепотом добавил: — И, давай начистоту, Ясон… она тебе попросту ни к чему. Ты и так абсолютно неотразим. Ясон залился краской — редкое состояние для блонди, которых не так-то просто смутить — и с ужасом осознал, что его член опять начал пробуждаться к жизни. — Ты можешь… выключить эту штуку? Востан рассмеялся — это был глубокий, бархатистый и очень чувственный смех. — Боюсь, не могу. — Он пропустил между пальцами длинную прядь светлых волос, поражаясь их мягкости и шелковистости. — Но какая теперь, в сущности, разница? Твой пет уже в любом случае рвет и мечет, уверенный, что мы тут с тобой вовсю занимаемся любовью. Так почему бы… не получить удовольствие? Что толку страдать понапрасну? Блонди ничего не ответил. Прикрыв глаза, он усилием воли пытался подавить возбуждение. Когда Востан наклонился вперед и приник губами к его шее, Ясон застонал, содрогаясь от мучительного желания. — О да! — выдохнул командор. — Ты такой… сексуальный! Эти звуки будят во мне дикого зверя. — Прошу, перестань! — взмолился Ясон. — Я не хочу… причинять Рики новую боль. — Не могу я перестать, — прошептал Востан, и его ладонь заскользила вниз по телу блонди. — Уж извини. Между прочим, ты сам виноват. Это ты меня заводишь. — Я вовсе не собирался… тебя заводить, — запротестовал блонди. — Но ты это сделал! — Востан начал проворно расстегивать пуговицы на тунике Ясона и забрался рукой в вырез, чтобы ощутить тепло его кожи. — И теперь я хочу продолжения. — Вос, пожалуйста! — О-о-о, — с придыханием простонал командор, — ты наконец-то назвал меня «Вос»! Я так давно этого ждал! Ну же, Ясон, расслабься, сбрось напряжение — и тебе сразу полегчает. — Я… я не хочу… — промямлил блонди — он совершенно утратил способность связно выражать свои мысли. Рука командора решительно пропутешествовала по его животу на юг и нырнула в брюки, где обнаружился стремительно набухающий член. Ясон громко охнул. — Пожалуйста! Прошу, прекрати! — Ты же вовсе не хочешь, чтобы я прекратил. Да я и не могу. — Хоси встал, сбросил накидку и принялся раздеваться, не сводя с Ясона горящего неудержимой похотью взгляда. — Мне нужно тебя трахнуть. Да, кстати… на этот раз я хочу вкусить твой нектар, мой дивный амойский цветок! — С этими словами командор плотоядно облизнул губы. Ясон закрыл глаза, его сотрясала дрожь. — Не нужно противиться, — прошептал Востан. Теперь он возвышался перед блонди в чем мать родила. — Давай же, разденься, и опробуем джакузи. Думаю, ты уже понял, что мы, альфазенцы… питаем особую слабость к воде, она придает возбуждению пикантные нотки. Слабость к воде… Из глубин памяти блонди всплыла картина — Рауль и Анори в мини-бассейне. Ясона поразила внезапная догадка. — Этот… имплантат… Скажи, ты единственный, кому вживили такое устройство? — Да. Ну, разумеется, за исключением моего покойного брата. Именно он… убедил меня, что мне без этой штуковины просто никак. — Вспомнив брата, Востан тепло улыбнулся. — Между прочим, это случилось после того, как он с ее помощью меня же и соблазнил. Ясон был так потрясен, что и слова не мог вымолвить. — О боже, кажется, я поверг тебя в шок. Ничего удивительного, у нас ведь на Альфа Зен действуют не менее строгие запреты на этот счет. Собственно, поэтому я и решил, что должен тоже получить имплантат. Целых пятнадцать лет Ясон таил в сердце обиду и злость на Рауля — а теперь случайно узнал, что бывший любовник не так уж и виноват. Рауль, как и сам Ясон, пал жертвой альфазенских технологий. По странному стечению обстоятельств завеса с этой старой тайны упала в той самой обсерватории, где Ясон в свое время застал любовника с Анори, братом командора Хоси… От всех этих невероятных совпадений у блонди голова пошла кругом. — Эти… устройства… следует запретить, — прошептал он. Востан улыбнулся. — Давай же, Ясон! Идем в воду! Но блонди решительно отвернулся, не желая даже смотреть на альфазенца. — А, ясно! — воскликнул Хоси. — Ты… бросаешь мне вызов. — Он опустился на колени, развел бедра Ясона и расстегнул ширинку на брюках. Возбужденный до предела член блонди рванулся наружу. — Если так, пожалуй, я отведаю тебя прямо сейчас. Хоси обнял ладонью ствол Ясона, а язык командора медленно прошелся вокруг головки. У блонди вырвался громкий стон. — Хватит! — скомандовал он и с такой силой схватил запястье Востана, что тому волей-неволей пришлось разжать руку. Присев на пятки, командор бросил на него недоуменный взгляд. — И что ты за упрямец? Ты же возбужден настолько, что сейчас взорвешься! — Я тебе уже объяснил — не хочу причинять Рики боль. — Вообще-то… ты обещал провести со мной ночь, — напомнил командор. — Сначала я дал обещание Рики, — возразил Ясон, — и я больше не позволю себе об этом забыть. — Значит, ты посмеешь нарушить данное мне слово?! — вознегодовал Хоси. — Придется. С губ командора сорвался раздраженный вздох. Даже не пытаясь скрыть разочарования, Востан поднялся с колен и натянул брюки. — Просто возмутительно, — помолчав, заявил он. — Приношу свои извинения, — ответил блонди, застегивая тунику и штаны. Командор устроился рядом с ним на софе и мрачно нахохлился, словно школьник, лишенный за двойку любимого лакомства. Пропала его ночь наслаждений в объятиях красавца-блонди! — Должен заявить, я оскорблен в лучших чувствах! — Он повернулся к Ясону, и уголки его губ чуть тронула лукавая улыбка. — Ты заслужил серьезное наказание. Блонди ничего не ответил, но улыбка командора внушила ему надежду, что всё обойдется. — Значит, ты так сильно любишь своего пета? — выдержав паузу, уточнил Хоси. — Да, — подтвердил Ясон. Востан покачал головой. — Что ж, и на старуху бывает проруха. Но, честно говоря, мое самолюбие слегка задето. Подумать только, меня обскакал какой-то пет! Ясон улыбнулся. — Конечно же, дело тут вовсе не в тебе. Сам видишь, как мое тело тебе отвечает. Командор негромко рассмеялся. — Благодарю, ты умеешь подсластить горькую пилюлю. — Он вздохнул, откинулся на спину и устремил взгляд в ясное голубое небо. — Когда-то меня тоже угораздило влюбиться в пета. — Хоси с улыбкой предался приятным воспоминаниям. — В юное очаровательное существо родом с Аристии... — А что случилось потом? — поинтересовался Ясон, радуясь, что подвернулась возможность перевести разговор на другую тему. — Он… если честно, ухитрился сбежать. С тех пор уже много воды утекло. — И ты… больше никогда его не встречал? Востан покачал головой. — Я даже отправился за ним на Аристию, но поиски так и не увенчались успехом. Они еще немного поговорили о том о сем, и напряжение между ними мало-помалу сошло на нет. Востан, как правило, пребывал в мирном расположении духа, поэтому не держал на Ясона зла за то, что тот взял свое обещание назад. Ему казалось, что всё еще остается шанс соблазнить неприступного блонди. Возможно, после сцены в душе прошло слишком мало времени, и пока что стоило ненадолго отступить, а затем с новыми силами броситься в атаку. Командор видел, что Ясон по-прежнему места себе не находит из-за устроенной петом истерики, и решил, что лучший способ привлечь и удержать интерес блонди — обсудить его сердечные дела. — Твой пет… как его, Рики? Он… довольно горяч, как мне показалось. Ясон с улыбкой кивнул. — Раз так, я бы не принимал его слова близко к сердцу. За него говорила злость, как только она утихнет, ты без труда вернешь себе его расположение. Блонди ничего не ответил: он не чувствовал такой же уверенности, какую излучал Хоси. Впервые за долгое время он всерьез сомневался в том, что сумеет заслужить прощение Рики. — Даже не знаю, — произнес он после долгого молчания. — Само собой, всё имеет свою цену. Тебе лишь нужно понять, чего именно он хочет. — Он хочет свободы, — не задумываясь ответил Ясон. — А этого… я не могу ему дать. — Разумеется, нет, — согласился Хоси. — Но, я уверен, должно быть что-то еще. Он когда-нибудь обращался к тебе с особенной просьбой? Возможно, раньше ты ему в чем-то отказывал? Ясон задумался. Единственное, что пришло на ум — неоднократные просьбы позволить его связать. Востан не отрывал глаз от лица блонди. — Что? — оживился он. — Вижу, ты что-то вспомнил? — Есть одна вещь… — нерешительно признался Ясон. — И… что же это? — настаивал командор. — Несколько раз он просил разрешения… связать меня. Губы Востана расплылись в хитрой улыбке. — Вот даже как? И с чего бы… как ты думаешь, ему этого хотеть? Ясон рассмеялся. — О, это мне хорошо известно! Он, конечно же, вознамерился меня наказать. Вот почему я отделывался от его просьб под любыми предлогами. — Вот те на! — Востан проникся к монгрелу еще большим уважением, и в этот момент его осенила до безумия дерзкая мысль. Командор уселся на софе и довольно улыбнулся — ему не терпелось как можно скорее претворить свой план в жизнь. — В таком случае… почему бы тебе не позволить ему эту маленькую шалость? Ясон открыл было рот, чтобы возразить, но так и застыл, взвешивая все «за» и «против». Если это поможет вновь завоевать сердце Рики… Востан внимательно наблюдал за блонди, и в глазах его плясали веселые искорки. — Ты можешь пойти ему навстречу, — прошептал он. — И заодно можешь возместить мне ущерб за нарушенное обещание. Пригласи меня поприсутствовать. Всесторонне изучив предложение командора, Ясон наконец решился его принять. — Превосходно! — одобрил Хоси, стараясь не слишком бурно выражать свой восторг. — Ну а теперь поделюсь соображениями насчет того, как лучше всего подойти к разговору с твоим петом.***
Аки спал гораздо дольше обычного и разлепил глаза с невероятным трудом. Прошлым вечером ему никак не удавалось заснуть — и всё из-за треволнений по поводу предстоящего дня рождения. Утром он выполз из постели совершенно осоловевший, напрочь позабыв про эпохальное событие, и, зевая во весь рот, потопал на кухню. Все уже давно были на ногах и, рассевшись за обеденным столом, только именинника и ждали. Как только мальчик вошел — в одной пижаме, с дико всклокоченными волосами, — его приветствовали улыбками и смехом. — Ну вот! Смотрите-ка, кто наконец проснулся! — мягко поддразнил парнишку Омаки. Аки молча вскарабкался к хозяину на колени — ему хотелось немного пообниматься, пока сонливый туман в голове окончательно не рассеется. — Доброе утро, любовь моя! — прошептал блонди. Он притянул мальчика к своей груди и чмокнул в макушку. — И… с днем рождения! Аки потрясенно застыл, внезапно вспомнив про свой особенный праздник. Он просиял, заметив маленькое колечко, лежавшее перед ним на столе. — Это оно? — завопил парнишка. Все засмеялись — от волнения Аки чуть из пижамы не выпрыгнул. — Да, — подтвердил Омаки. — Это оно. — Включи его! — потребовал мальчик, замирая от восторга. — Хорошо. Но помни, Аки: эту запись ты можешь просмотреть лишь один раз. Уверен, что готов к этому? Округлив глаза, Аки закивал так, что у него чуть голова не оторвалась. Сердце парнишки отчаянно колотилось в ребра. Сейчас к нему обратится… сама Юпитер! — Ну… тогда поехали! — Омаки взял кольцо и резко крутанул его в воздухе. Поначалу оно казалось золотистым шариком, затем вращение замедлилось, кольцо опустилось на стол и засияло, а над столом появилось голографическое изображение. Аки охнул — он в первый и, скорее всего, в последний раз в жизни узрел перед собой Юпитер, которая, казалось, смотрела ему прямо в глаза. — Аки, номер Эн ноль-ноль-четыре Эм! Я приветствую тебя. Начиная с сегодняшнего дня, ты официально признаешься гражданином Амои. Аки, тебе присвоен особый статус — ты являешься неклассифицированным гражданином на попечении Ясона Минка, который позаботится о завершении твоего образования. Ты обязан соблюдать все законы, прописанные в Генеральном Кодексе, и с достоинством нести печать своего статуса, уделяя особое внимание разделам Н001–900 и Э499–700. Ты будешь принят в Элитную Академию для прохождения обучения по выбранному тобой курсу. Ты также получаешь право по достижении шестнадцатилетнего возраста подать заявление в Академию Амойских Стражей, если военная карьера покажется тебе привлекательной. Как представителю элиты, тебе даруются все привилегии, положенные избранной категории моих граждан. Мои поздравления! Когда Юпитер завершила свою краткую речь, голограмма замерцала и внезапно исчезла. Только кольцо осталось неподвижно лежать на столе. Аки был так взбудоражен, что и говорить толком не мог. — Особый! — с восторгом выдохнул он. — Юпитер сказала, что я особый! — Так и есть! — прошептал Омаки, стараясь скрыть свое глубокое разочарование. Когда Юпитер объявила идентификационный номер Аки, сердце блонди оборвалось. «Неклассифицированный». А он-то втайне надеялся, что мальчику присвоят какой-нибудь петский класс! Но потом, когда Юпитер заговорила о Ясоне и обучении Аки, блонди понял, что, будь мальчик петом даже высочайшего класса, дорога в Элитную Академию была бы ему заказана. Таким образом, неклассифицированный статус подходил для него идеально. Но стоило Юпитер упомянуть о причислении Аки к элите и перспективах военной карьеры, Омаки почувствовал, что все его надежды и мечты развеялись в прах. Аки суждено войти в ряды элиты. Блонди нахмурился, пытаясь сложить два и два. Почему же тогда он неклассифицированный? Пораскинув мозгами, он пришел к выводу, что всё складывается не так уж и безнадежно. Кто знает, может быть, со временем из мальчика всё-таки получится пет? В глубине души Омаки понимал, что история еще не знала случая, чтобы кто-нибудь променял элитный статус на петский, а потому вероятность того, что Аки станет его домашним любимцем, фактически стремится к нулю. И всё же блонди не мог заставить себя взглянуть в глаза реальности, продолжая цепляться за безумную надежду. Кто знает, возможно, Аки по доброй воле вернется к нему, сам предпочтет жизнь у ног хозяина… Думать о том, что этого никогда не случится, было просто невыносимо. Сам не осознавая того, блонди так крепко прижал к себе мальчика, что тот протестующе пискнул. — Я сейчас умру от задушья! — захныкал он. Омаки улыбнулся. — Прошу прощения, командор Аки! Парнишка аж весь засветился. — Юпитер сказала, я могу стать Стражем! — Это правда, — с вымученной улыбкой подтвердил блонди. — А еще… она сказала, что я теперь лит! Ру, Калан и Энью рассмеялись в один голос. — Поздравляю, Аки! — сказал Ру. — Ты будешь прекрасным литом! — И я тебя поздравляю! — с улыбкой присоединился к нему Калан. — Значит, вот она какая, Юпитер! И как она тебе? — Она… икс-ключительная! — с благоговением прошептал Аки. Омаки улыбнулся и снова поцеловал его в макушку. — А еще раз посмотреть точно нельзя? — спросил Энью, удивляясь такому необычному правилу. Покачав головой, блонди взял кольцо. — Нет, только единожды. Давай свою руку, Аки! Мальчик протянул левую руку, и Омаки надел ему колечко на безымянный палец. — Смотри, не потеряй! В нем содержится твой идентификационный чип, и отныне вся информация о тебе будет храниться под твоим личным номером. Омаки не мог не отметить, что Юпитер намеренно выбрала для Аки именно такой носитель кода — лишнее подтверждение тому, что парнишка вряд ли когда-нибудь станет петом. Только элита носила идентификационные чипы на пальцах в виде колец. Аки торжественно кивнул, восхищаясь блеском своего нового украшения. В этот момент его взгляд упал на лежавший на столе свиток — до сих пор парнишка, похоже, его даже не замечал. — А это мой сертификат? — Да, — ответил Омаки. — Хочешь открыть? Аки кивнул, и блонди протянул ему запечатанный документ. Мальчик с почтением подержал его в руках, затем осторожно сломал печать. Сертификат в письменной форме удостоверял слова Юпитер, сказанные в поздравлении. В документе Аки официально признавался гражданином Амои, подтверждался его статус и все привилегии. На бумаге сияла печать Юпитер — три сцепленных золотых треугольника. — На моей планете, — с надеждой сказал Калан, — мы всегда отмечаем день рождения особым десертом. — Это что, намек? — с шутливым вызовом спросил Ру. — Я же совсем недавно готовил аристийский шоколадный пирог! — Так ведь… его уже съели! — справедливо отметил Калан. — Я хочу пирог на день рождения! — с энтузиазмом завопил Аки. — Тише! — нахмурился блонди. — Тебе не кажется, что просить следует вежливо, как и подобает новоиспеченному гражданину? — Не мог бы я быть так любезен получить пирог на мой день рождения, пожалуйста, Ру? — надувшись от важности, произнес мальчик. Калан прикусил губу, чтобы ненароком не рассмеяться. Ру церемонно поклонился. — Полагаю, ничто этому не препятствует, господин Аки. Какой именно пирог вы бы желали получить? Не сдержавшись, парнишка снова заголосил во всю глотку: — Аристийский шоколадный! — Аки! — с укоризной вздохнул блонди, но потом улыбнулся — бьющая через край энергия мальчика была такой заразительной! — Но я же готовил такой буквально на днях! — попытался возразить Ру. — А мы его слопали, — вставил Энью железный аргумент. — Может, вы желаете что-нибудь другое? — спросил повар именинника. — Нет! Только аристийский шоколадный! — вынес Аки окончательный вердикт. Остальные дружно закивали, и Ру обреченно покачал головой. — Ну, хорошо! Пусть будет аристийский шоколадный. Но для начала, Аки, ты готов к завтраку? — Да, пожалуйста! — А теперь, — начал Омаки, когда Ру бросился накрывать на стол, — что ты скажешь, если сегодня мы отправимся погулять, только ты и я? Туда, куда ты захочешь. — Куда захочу? — широко распахнув глаза, повторил мальчик. — Да. Любое место в пределах планеты. — Ох, — только и смог произнести парнишка. А он-то как раз был не прочь отправиться куда-нибудь на границу галактики! Нахмурив брови, мальчик глубоко задумался, перебирая в голове подходящие варианты. Омаки ждал, гадая, на чем Аки в итоге остановит свой выбор, и пытаясь сохранить на лице улыбку. Сердце его разрывалось от боли: ведь это был его последний день рядом с парнишкой. Уже завтра тот, кого он так мечтал со временем сделать своим петом, отправится жить к Ясону. В душе Омаки поселился страх — ему казалось, что настал печальный конец его прекрасной мечте, что парнишка теперь мало-помалу начнет от него отдаляться… Блонди закрыл глаза, желая лишь одного — чтобы он мог всегда вот так держать Аки в своих объятиях, вечно юного и вечно любимого.