Пустотелый пень

Джунгли Острова Рождества окрасились первыми лучами восходящего солнца. Оно блеснуло на гладких листьях пальм, на ослепительно белом песке Изумрудного Побережья, и потом скатилось вниз, под кроны деревьев. Туда, где на подгнившей лесной подстилке, в полумраке всегда царила прохлада и тишина. Туда, куда не сразу доставал дождь, разбиваясь о кроны и беспомощно падая с листьев. Туда, где была настоящая жизнь. Соник с Тейлзом как обычно встали ещё до рассвета, и, почистив шерстку и выкусав всех насекомых, даже не позавтракав, сразу же отправились в путь. Сегодня нужно было пройти довольно много, переправившись на соседний остров, где в это время на водопой и спаривание приходило и прилетало множество всякой дичи. Они шли ходко, как обычно взяв только самое необходимое, мягко и почти неслышно ступая босыми лапами по лесной подстилке. Соник как обычно шёл впереди, а Тейлз своими хвостами сзади, от греха подальше заметал за ними запах на пройденной тропинке. Оба молчали, будучи ещё не совсем проснувшимися. По этой же причине им казалось, что говорить не о чем - всё что можно они уже прошедшей ночью обсудили перед сном. Соник шёл смело, полагаясь на нюх, потому что в невообразимой мозаике света, тьмы, звуков и запахов которую собой представляли джунгли, только нюх и слух могли сказать что-то наверняка. Во всех остальных случаях ты уже труп, как только ты останавливаешься и начинаешь разглядывать нечто бесформенное в кустах. Тем не менее он не был, как бы мы сказали, фаталистом, и не пренебрегал постоянно оглядывать дорогу впереди, периодически бросая короткие взгляды под ноги и далеко вперед, влево и вправо, чтобы иметь лишний шанс остановиться перед ловушкой индейцев или замаскированной ямой. Конечно, Тейлз умел летать, и в два счета вытащил бы их оттуда, но во многих таких ямах на дне вкапывались колья, так что... Что-то замельтешило перед глазами. Соник обнаружил, что задумался, замедлил шаг и пропустил лиса вперед. Теперь тот шел впереди, с гордо поднятыми хвостами, уже ничего не заметая, явно довольный тем, что ему вдруг выпала роль возглавлять их поход. Откуда-то из проплешины в бесконечной листве прилетел порыв свежего ветра, и Соник вдруг почувствовал, что проснулся. Все его охотничьи чувства, как положено, навострились, но не только желание к охоте пробуждается в человеке по утрам... -Тейлз... - мягко позвал Соник своего друга. Они остановились, лисенок вопросительно обернулся. Соник положил руку ему на талию: -Пойдём, - Соник кивнул в сторону зарослей. -А-а. Ёж свернул с тропинки и стал осторожно пробираться в кусты. Лисёнок молча последовал за ним. Дело было житейское и им обоим совершенно понятное. Через минуту они были уже в густых зарослях, на полянке образованной большим старым деревом, мягкой от слоя отмерших опавших листьев, но слишком тёмной, чтобы здесь росла трава. Тем не менее, уже через пару шагов заросли вокруг стояли стеной. Где-то вдалеке кричали птицы. Откуда-то несло прохладой, видимо рядом было болотце. Тейлз сгрузил вещи на землю, и встал в ожидании. Соник, обойдя ближайшие заросли на предмет опасности, тоже освободился от снаряжения, и мягко взял друга за талию. Тейлз уже на пути сюда настроился на особое времяпрепровождение, и молча повиновался. Глаза его были уже чуть прикрыты, дыхание замедлилось, сердце тоже билось реже. Любая передышка была хорошим поводом отдохнуть от бесконечных путешествий. Соник положил вторую руку другу на живот, и они, как обычно, не спеша опустились на колени. Соник прижался к другу со спины, положил голову на плечо, и прислушался к дыханию. Он очень любил этот ритуал. Теплая шерсть Тейлза ласкала грудь Соника, лишний раз напоминая, как они двое нужны друг другу, как одиноки в этих опасных джунглях. Ёжик положил свои руки лисенку на грудь, и начал не спеша, нежно массировать ее. Этот ритуал они не придумывали специально, со временем он появился сам собой. И им обоим он нравился, судя по тому как ни Тейлз, ни Соник не сопротивлялись душевному порыву друга. В таких местах, когда яма с кольями может поджидать за каждым поворотом, редкие приливы желания дарить друг другу ласку начинаешь ценить особенно сильно. Соник зарыл свою голову в густой мех у Тейлза на плече и щёчке. У самих ежей шерсть довольно тонкая, и наряд Тейлза был просто роскошным по сравнению с ним. Он никогда не торопил лисёнка, хотя у того утреннее выкусывание и вылизывание всегда занимало значительно больше времени. От поглаживаний груди Соник перешёл к поглаживанию животика. Держа руки на талии, он мягкими движениями надавливал лисенку на пузико, стараясь вызвать расслабление мышц. Он делал это на ощупь, молча, прислушиваясь к дыханию и утопая лицом в его волосах. Несмотря на полную вседозволенность, которую предоставлял ему Тейлз, Соник не подавал сигналов, и не делал попытки поцеловать его, даже в шею. В это трудно поверить, но между двумя друзьями не существовало какой-либо романтической связи, несмотря на глубочайшую духовную близость и взаимопонимание. Этот способ расслабиться они со временем обнаружили сами, бесконечно блуждая в лесах и имея необходимостью самостоятельно познавать как бесконечные сезонные изменения природы, так и происходящие со временем удивительные изменения в них самих... Соник убрал одну руку с живота, и завел её сзади, чуть ниже. Покорный лисёнок с готовностью поднял хвостики, открывая для доступа упругую попку. Ёжик принялся, пока насухую, мягкими движениями ласкать другу попку и особенно потное и жаркое междупопие, аккуратно проводя там двумя пальцами. Закончив ласкаться, он медленно навалился на друга, увлекая того на мягкую лесную подстилку. Лисенок опустился локтями на предварительно подстеленное рядом покрывало, которое они нашли где-то в лесу на брошенной стоянке, и на котором спали. Пушистые хвостики предусмотрительно приподнялись, открывая путь к маленькой тёмной дырочке. Ёжик влажно сплюнул в свою ладошку, аккуратно размазывая слюнку по головке. Сцедив ещё немного, он стал ловко размазывать эту импровизированную смазку между небольших ягодиц лисенка, стараясь занести немного и в колечко попки. Закончив, он не спеша подставил эрегированный пенис напротив попки лисёнка, и осторожно надавил, чтобы проникла головка. Зафиксировав таким образом "точку сборки", он расслабленно навалился на друга, мягко взяв его за талию, и всё так же медленно начал входить, постоянно прислушиваясь к его дыханию. Тейлз помогал Сонику, умело тужась и расслабляя попку, благодаря чему ёжик со стоном смог дойти в глубине аж до самого конца, а его яйца уперлись в анус, как раз под входом, тихо шлепнувшись как раз над поджатыми яичками друга. Они обнаружили этот способ дарить друг другу ласку далеко не сразу. Сначала Соник вообще помнил себя наивнейшим ребенком без роду и племени, который как-то умудрялся выживать в наиболее тихой части джунглей. Потом пришло желание. Как-то Соник увидел, как горилла, сидя под деревом, ревет и брызгает вокруг себя чем-то неестественно белым. В тот раз ёжик даже дождался, пока зверь уйдет, подошел и аккуратно зачерпнул пальцами с листа густое выделение. Понюхал, и по привычке попробовал на вкус. Это было нечто странное, но сам крик, с которым зверь извергал эту "воду", показался ежу чарующим и даже завидным. Вскоре он попробовал повторить это за гориллой, и был сражен наповал букетом новых, неизведанных, таких волшебных, богатых и мощных ощущений... Поудобней взявшись, Соник стал со всей возможной для него сейчас мягкостью выходить и входить в тело друга. Они давно и наизусть знали тело друг друга, в какой позе каждому из них было всего приятнее "стоять", и с каким "шагом" "обниматься". Мягкая попка лисенка, опять заметно сузившаяся с вечера, с трудом пропускала пенис ёжика, как бы лисёнок ни тужился. Но это нормально, друзья давно уже поняли это и привыкли, воспринимая это как ещё один из законов природы, таких как закат и рассвет. Чтобы расширить канал, Сонику нужно было некоторое время медленно потолкаться, а лисёнку, соответственно, подождать. Соник двигался максимально нежно, лишь в конце с небольшим наплывом шлепаясь другу на ягодицы. Разумеется, ничего бы этого не было, если б лисёнку было больно. Боль вообще была одним из табу между друзьями. Они как-то раз даже договорились, что в случае необходимости, вроде неизлечимых увечий, если один должен будет из жалости убить другого, то сделает это не копьем и даже не камнем, а более жалостливо, например задушив или свернув другому голову. Нужно рассказать, как Соник вообще нашел Тейлза. Как-то раз, путешествуя сквозь джунгли, ёжик услышал крики и пошел на них. Из кустов он увидел добротную стоянку браконьеров. Двое смотрели, а третий размашисто трахал беззащитного лисенка, за руки и за ноги привязанного между деревьями, при каждой фрикции кричавшего, плачущего навзрыд. Ярость овладела ежом, как только он увидел это. Не помня себя, он раскидал всех браконьеров, а потом добавил ещё двоим, что выбежали на крик. После он перегрыз верёвки, сковывавшие бедняжку, и вместе с ним умчался как можно дальше в лес. Никто из людей так и не поднялся с земли, чтобы остановить их. Сладкая дырочка у друга немного расширилась, и двигаться стало чуть легче. Первое помутнение от кайфа немного отпустило ёжика, и в позывах удовольствия он стал двигаться быстрее. -Ой... Царапки, царапки... - не выдержал лис. Он уже некоторое время жмурился, пытаясь выдержать неприятные покалывания, возникшие в попке из-за того что его друг так увлекся процессом. -Прости... – ёжик поспешил извиниться и стал толкаться помедленнее, - так? -Да... Ты же знаешь, у меня не так быстро успокаивается, - объяснил Тейлз. Состояние бесчувственного онемения, которое так любили друзья, у него в попке и правда наступало немного помедленнее. -Извини... - ещё раз попросил прощения Соник, и крепче обнял друга, чувствуя как вокруг его пениса у лисенка конвульсивно подрагивает влажная кишочка. С тихим шелестом медленно проскальзывая сквозь нее взад и вперед, он неровно дышал, закрывая глаза от сладости ощущений и внутреннего жара в теле друга, в контрасте с прохладным воздухом джунглей, охлаждавшим их потные яички. После его спасения дни потекли незаметно. Лисенок через неделю перестал жаловаться на попку, а вскоре уже с интересом смотрел, как Соник без остатка отдаётся мастурбации. Однажды Тейлз попробовал и сам подергать себе письку. В тот раз у него ничего не получилось, но интерес пересилил и вот уже Соник говорит "да". Он убирает руки, и лисенок начинает сам пытаться двигать мягкую кожурку на его пенисе. Немного практики, и у лисенка начинает получаться. Неумелые, мягкие пальчики лучшего друга дают совершенно особое ощущение, и вот уже Соник с гримасой болезненного наслаждения на лице взрывается густыми струями теплого, белого семени... Наконец мешочек под хвостом его тёплого желтого друга немеет. Его пенис, кстати удивительно крупный для его возраста и размера, давно уже висит полувставший, орошая лес ленивыми капельками смазки, которые сразу уходят в подстилку. Лисёнок делает знак, и Соник, чье тело давно уже близится к оргазму, заметно ускоряется, идя на поводу у наслаждения. Ноги мальчиков уже заметно затекли, но это мелочь по сравнению с удовольствием быть единым с другом, глубоко в нём, ощущать его жар, его судороги, мягкие спазмы, ощущая как твоя собственная суть разгорается, погружаясь в мятное желание, собираясь в твоей собственной попке в болезненно приятное, зовущее ощущение... Испытав однажды, что значит помощь в мастурбации, ёжик с тех пор всегда звал своего друга, когда ему хотелось поласкаться. Он неоднократно заливал спермой их обоих, а вскоре, когда и лисенку "захотелось", и он выпустил первую воду, оба стали "помогать" друг другу, полностью расслабляясь, пока один ласкал другому пенис, многократно и без стеснения обливаясь пахучим семенем с головы до ног. Засыпая и просыпаясь в его душном запахе. Это были замечательные дни. Соник, сладко прикрыв глаза и прикусив губу, яростно трахал онемевшую попку своего друга. Тейлз, также находясь в полузабытьи, постанывая, молчал. Его пенис уже устал и совсем съежился, лишь изредка роняя новые клейкие капли. Вокруг головочки Соника начало сгущаться тепло. Мышца в анусе совсем напряглась, готовая выбросить разряд горячей спермы. Эти несколько последних фрикций всегда самые сладкие, с ними не нужно спешить... Ёжик замедлился, остановился, а Тейлз спросил: -Ты всё? -Да, почти... Самое главное... Ёж вошел как можно дальше в тело, в самую глубину, где, казалось бы, клубился жар жизненного костра. Там он задержался, вновь дождавшись пока схлынет пламя в простате, и, вновь крепко обнявши своего друга, начал понемногу, мягко шлепать лобком по попке, как можно туже вжимаясь в прохладные лисьи ягодицы. Два приподнятых хвостика непередаваемо щекотали живот, и казалось что гармония струится сквозь оба их тела. В попытке ощутить ещё более сильное уединение, Соник закинул свои ноги поверх ног лисенка, как бы зажав его в капкан, и привстал на цыпочки, приподнимая их обоих, так что ножки Тейлза оказались на весу. Ёж схватил его теперь уже за бедра, и вдавился в попку до конца, несколькими грубыми движениями довершив начатое так нежно, кончив своим огромным членом в самое чрево Тейлза, в самое нежное и любимое его естество, подарив ему частичку своей души и сердца... Как-то раз они с Тейлзом охотились на опушке. Они стали свидетелями того, как молодой самец лани покрыл самку и отскочил от нее, все ещё эрегированный. Из влагалища у нее самой тоже текла сперма. К тому времени ужасное обращение браконьеров с Тейлзом начало забываться, и в глазах мальчиков появился интерес. Они переглянулись. Самца вскоре убили копьём. Самка убежала и остановилась неподалеку в недоумении. Мальчики внезапно выскочили из кустов по разные стороны от неё, так быстро, что она ничего не успела сообразить. Мгновение - и Тейлз уже держал её за голову, а Соник за круп. Ёж с интересом изучал странный запах, исходивший из неприятного вида дополнительного отверстия. Внезапная догадка посетила его, а вместе с ней пришло желание. Схватив косулю за ноги, ёж грубо стал насиловать её ещё разгоряченное влагалище. Самка пыталась вырываться, но мальчики не отпускали. Соник кончил два раза, не вынимая член наружу. К тому времени самка уже совсем перестала вырываться и стояла, понурив голову и терпеливо вынося фрикции. Потом пришла очередь Тейлза, который, как он сказал, кончил «три раза... ещё хотелось». Но наступающий вечер скорректировал их планы. Мальчики принялись свежевать труп самца и разводить костер. Получившая громкий напутственный шлепок по крупу самка убежала. После этого идея ещё пару дней дозревала в юных головах, пока не успевший в тот раз получить свое Тейлз не предложил найти у них такое же отверстие, в котором так приятно. Он сказал, что это было лучше чем когда помогает Соник. Недолгие поиски выявили только один вариант, и хотя Сонику было больно, Тейлзу не на шутку понравилось, и с тех пор они занимались этим регулярно. Ничего личного. Снизу - только дружеская помощь при выживании. Все ещё постанывающий от кайфа ёж вместе с лисом опустился на землю в прямом и переносном смысле, и отполз от лежащего друга. У лисёнка от долгого нахождения на карачках слегка мутило голову, поэтому он сначала перевернулся на спину, облегченно уставившись в листву невидящими глазами, а потом медленно сел на корточки и расслабился, наблюдая как сперма вытекает на землю из расширившегося заднего прохода. -Спасибо тебе большое...-переводя дыхание, проговорил ёж. Его раздутый член лежал тряпкой, перемазанный в анальной слизи, сперме и кале. -Мне потом тоже надо будет, - задумчиво проговорил лис, - ближе к полудню. -Хорошо... - ответил еж. Они жили в этих джунглях уже сами не зная сколько, никогда не видевшие женщин, выживающие на подножном корме и охоте. Эта небольшая слабость была чуть ли не лучшим, что они могли подарить друг другу кроме дружбы и взаимопомощи. В игре выживания, на войне всех против всех, где размножение и любовь наступали в строго определенное время года, их взаимная привязанность была очень необычна, если не сказать уникальна. Это была единственная их отдушина - иметь друг друга в друзьях, и в отсутствие всяческих запретов и моральных ориентиров они с удовольствием брали всё от их невозможной и неожиданной встречи. Тейлз наконец вытужил всю сперму из попки, там заклокотало, и он с удовольствием облегчился, видимо, спровоцированный ежом. -Знаешь, а может в обед и не надо будет, - подумав, произнес он. Соник понимающе кивнул. Друзья собрали свои вещи, и вышли обратно из кустов на дорогу.