Избранная

После утомительных репетиций Орлов очень устал. Когда Никита вернулся домой, у него хватило сил только на то, чтобы сразу лечь в кровать. Он спал несколько часов и, когда проснулся, понял, что больше заснуть он не сможет. Никита подошел к окну и увидел синее небо и светящиеся своим прелестным светом звезды. Никита был тонко чувствующей натурой, и при виде этих волшебно сияющих звезд у него потекли текучие слезы. Он простоял так двадцать минут, и все это время Орлов, конечно же, думал о себе. Он считал себя особенным, одаренным и не стеснялся этого. Только особенные, одаренные, «не такие, как все» могут занять второе место в телепередаче «Танцы» на ТНТ. Никита, естественно, сфотографировал звездное небо на свой айфон и, как всегда, применил 110 фильтров. Когда он выложил фото, ему почему-то стало любопытно, что пишут о его выступлении (как раз сегодня вечером по телевизору показывали «Танцы» с его участием). Он пролистывал страницы без интереса, пока не набрел, наконец, на любопытный тред. Там между собой общались интересные девушки и несколько мужчин. Пробегая глазами комменты, танцор внезапно остановился на одном: «Я знаю одно — это одна из самых прекрасных вещей, которые я видела в жизни. А живу я долго, и прекрасного видела немало. Но, видимо, этот номер прошел мимо, потому что он прекрасен, как… да как дышать, блин. Дыхание как чудо воспринимают только те, кому кислород перекрывали». Последняя фраза особенно поразила Никиту. «Дыхание как чудо… — все повторял Орлов, — да, блядь, это же гениально!» Никто еще так не писал о его номерах, Никита интуитивно почувствовал связь с этой девушкой, которую звали Риной. Тут он увидел следующее ее высказывание: «У людей есть большая проблема — им надо понимать, из чего состоит чудо. Если разобрать и объяснить, почему торкнуло, нельзя — значит, не чудо. Поэтому нас окружают бесконечные: «это было горячо», «ребятки раздали», «потрясающе технично» и прочие шаблоны восприятия, в которые можно уложить что угодно. Этот номер не укладывается. Поэтому он и остался для большинства на уровне «милый номер про мальчик с девочкой дружил». Орлов внезапно понял, что он обязательно должен ей написать; это, наверное, сумасшедший поступок: писать КУМИРУ ФАНАТКЕ — но для него в этот момент это не имело никакого значения… Он вдруг осознал всю важность того разговора со своим другом Савченко: когда Виталик говорил с Никитой об ИСКУССТВЕ, о том, что не все люди способны правильно его воспринимать, что есть люди кича, масскульта, а есть люди высокого, элитарного искусства — они, возможно, и войдут в историю..... Вспомнив о Виталике, он решил ему позвонить и поговорить об этом: — Ха-ха-ха, — засмеялся Виталик, — Ты серьезно решил познакомиться с фанаткой?! Я бы тебе не советовал, они такие настырные… — Просто, знаешь, я как будто почувствовал родственную душу… Это не описать словами. — Хм… Ну если для тебя это так важно, то, конечно, пиши ей. Но это так странно! — Может, она та самая......как сказать… — Я понимаю тебя, да. Это особенное чувство родства с человеком, которого ты едва знаешь… Оно проникновенно. — Спасибо тебе, Виталик! Я знал, что только ты поймешь. Никита решил доказать свою «необычность» не на словах, а на деле и решил написать о поклоннице своеобразный стих: Бывать, бывал и побываю В твоей небесной красоте. Даже лицо когда я умываю, Я вспоминаю о тебе… Лягушки плавают сквозь прорезь моего оранья И вносят мне тебя внутрь глубинного сознанья. Когда Орлов посылал ей сообщение с этим стихотворением, у него дрожали руки, все было очень странно, как сказал бы Виталик. Наконец он отправил — у Никиты перехватило дыхание. Через несколько минут она ответила: — О БОЖЕЕЕ! я не знаю, что сказать. Это правда Никита? — Нет, черт возьми, это блядь его клон! — написал радостный Орлов. — Спасибо за стихотворение, мне никогда не посвящали таких прекрасных строк. ЧЕРТ, Я В ШОКЕ! Я ничего не понимаю!!! — Я просто увидел твои комментарии в группе и захотел познакомиться — вот и все. Мне кажется, ты такая же, как и я, — написал Никита. — И какая же? — Избранная! — Господи, я все равно не могу поверить. ТЫ пишешь МНЕ! — Ну теперь, Рина, я часто это буду делать. Они общались всю ночь и обо всем сразу: музыке, танцах, вине. Рина до сих пор думала, что все это с ней происходит во сне. Пара условилась встретиться завтра в парке — все происходило стремительно, как в лучших голливудских фильмах. Закончив репетиции, Никита не мог дождаться встречи с Риной, он даже приготовил для нее небольшой подарок. Выбегая из зала, Орлов натолкнулся на Карпенко: — Боже, боже, куда ты летишь-то так? — спросил недоуменный Карпенко. — Да ничего особенного, привет, кстати, а ты все еще возишься с пилоном? — усмехнулся Орлов. — Да, это полный кал, клянусь, но должен же я остановить этот сумасшедший поток уже ни хуя не смешных шуток и картинок. — КАРПЕНКО НА ПИЛОН! — крикнул Орлов и сразу же убежал от греха подальше, чтобы не схватить ненароком пиздюлей от страшно уставшего Карпенко. Когда он пришел в парк, было уже довольно-таки темно, но он сразу же ее заметил. Боги, как она была красива… При свете луны Рина была особенно прелестна: она была одета в струящееся оранжевое платье и слегка улыбалась: — Никита… — только и смогла промычать Рина, она явно очень стеснялась, — Что у тебя в коробке? — У меня для тебя сюрприз, — сияющий от радости Никита открыл коробку и там оказался… — Хомяк! Как же мило, ахаха! — Да, я изучил твою страницу и узнал, например, из одного поста, что ты приручила некоторых хомячков, но потом ты их вроде отдала. — Ты даже это сделал, с ума сойти! Да, мне пришлось их отдать, но этот, будь уверен, точно останется со мной навсегда. Никита приблизился к Рине и прикоснулся рукой к лицу: — Ты очень красива, ты знаешь это? Рина смутилась. — Знаешь, кого ты мне напоминаешь? — вдруг спросила она. — Кого же? — Кая… В своих номерах ты такой трогательно грустный, как будто твое сердце состоит из тонких льдинок. А движение одних твоих рук...это уже танец. Никита приблизился к Рине еще ближе и нежно поцеловал, он сжимал ее в объятиях и ласково трогал мягкие волосы. — Как мне повезло с тобой. Они улыбались, и бриллиантовая луна словно освещала их маленькое счастье.