You're crazy and I'm out of my mind

- Мне, пожалуйста, виски, - небрежно кидает парень проходящей мимо официантке. Она обсматривает его с ног до головы. Растянутые спортивные штаны, замыленная футболка, голова как у дикобраза из-за давно вышедших из моды дредов. - А тебе есть 21, чтобы заказывать такое? - вопрошает девушка, саркастично усмехаясь. Парень отрывается от разговора со своими, видимо, друзьями. - А тебе есть 21, чтобы тут работать? Официантка закашлялась. - С колой? - И двумя кусочками льда - Уже несу, сэр. Это Кевин и Хаи. Они живут в соседних комнатах в обветшалом доме уже около года. Она нелегально подрабатывает официанткой в клубе, он выглядит как хулиган-подросток, хотя ему уже 24. И они ненавидят друг друга. *** Как только Ли Хаи стукнуло 18 и она почувствовала себя совершеннолетней – хотя в Корее так считалось с 21 года – собрала все свои пожитки и съехала от родителей с легкой душой. Пару строчек, типа «я уже взрослая и сама могу себя обеспечить» и «не ищите меня» на прощальной записке маме и папе, и вот она уже наблюдает, как сменяется пейзаж за окном поезда до Сеула. Столица – город грез и исполнения желаний. Хаи сможет здесь все, что не могла в своем мелком и прогнившем городишке, где все смеялись над ее глубоким и совершенно не девчачьем голосом. Ее ждет своя двухкомнатная квартира, цветочный садик за окном и какая-нибудь компания – а может даже несколько – которая тут же даст ей дебют на большой сцене, как только она споет им какую-нибудь известную западную песню. - Ну, вот твой дом, милочка. И это тебе еще повезло, на такие деньги снять такую комнату. Сколько вас таких еще, молодых да с амбициями, - причитала старая тетка, которая согласилась сдать Хаи комнату где-то на границе между Сеулом и трассой в никуда. - Ах да, там у тебя еще будет сосед. Он безобидный малый, не шумит, баб не водит, из квартиры выходит только ночью в клубе потусить. Зовут его только не по-нашему. Кевин, то ли Джейсон, не помню уже. Такой же, как ты, прикатил откуда-то из-за границы, думал, заживет, а уже 23 года стукнуло, он все по подработкам шастает. Вот оно счастье, да, Хаи? Тебе 18, у тебя ни гроша в кармане, ты стоишь в комнате какой-то квартирки, со стен которой стекает вода из сломанного бачка соседей сверху. Можно сказать, полной грудью вдыхаешь свободу на пороге новой жизни. А из-за соседней стены слышится храп твоего 23-летнего соседа неудачника. Девушка стоит посреди этого ада и аплодирует. Вот она – жизнь. От осознания прекрасности момента ее отвлекает грубый стук о стену и звук сыплющейся штукатурки. - Красотка, я, конечно, знаю, что даже мой храп – это звуки, созданные Господом, но могла бы ты все-таки не хлопать, - просит ее заспанный парень, стоявший в проеме. Хаи осматривает его с ног до головы быстрым и острым взглядом: гавайские шорты, купленные у бабушки на ближайшем рынке, майка в пятнах, род которых устанавливать не хочется, скомканные дреды, перетянутые в хвост розовым… розовыми… женскими стрингами. - Шикарно, - на выдохе выдает девушка, чувствуя, как нервно подергивается правый глаз. - А, да, я такой. Ты с ночи не ушла или как? – спрашивает он, - О, это не твое? - парень протягивает руку с только что снятыми с головы стрингами. - Отличная резинка для волос, кстати, - усмехается это чудо, почесывая живот, - я с тобой расплатился? Хаи держит в руках чьи-то стринги и не может пошевелиться. Это все серьезно происходит с ней? А где двухкомнатная квартира, цветочный садик и компании? Где? Девушка разрывается ужасным истерическим ором, кидает злосчастный атрибут женского гардероба в лицо этому дикобразу, дальше по сторонам летит ее не разобранный чемодан, старый пыльный матрас и единственный горшок с цветком. Парень под шумок хватает какие-то кружевные трусишки, вылетевшие из чемодана, крепко перевязывает волосы и говорит что-то вроде «потом верну, а ты располагайся», уходит в свою часть квартиры. Хаи сидит среди всего этого хаоса, который сама же и наворотила, а пяточку ей нежно щекочет таракан Педро, покинувший свое обычное место обитания у соседа. Все хорошо. Только хочется сдохнуть, а дорогая часть комплекта нижнего белья, подаренного мамой на какой-то праздник, теперь перетягивает чьи-то дреды. *** Только через месяц проживания под одной крышей Хаи все-таки умудрилась собраться всю свою волю в кулак и пойти познакомиться с новым соседом. Все-таки, вместе живут, и может быть он не такой уж и плохой, людей все же нельзя судить по «обложке». Она одергивает полотно, служившее дверью в комнату, не в самый подходящий момент. Ну. Парень. Дреды. Рука. Штаны приспущены. Сложно назвать удачным временем для: «привет, меня зовут Хаи, не хочешь поужинать и познакомиться?» - Привет, красотка! – спокойно здоровается парень, - Можешь заглянуть через пару… о… а не, можно уже и сейчас, как дела? Хаи задергивает штору и больше никогда не предпринимает попытки переступить линию между их комнатами. *** Спустя еще месяц Хаи умудряется найти себе работу на полставки в ближайшем кафе. По сложившейся традиции она собирается на смену под храп соседа и также под храп соседа возвращается и заваливается спать. Когда Ли встает, чтобы попить принесенный кофе, этого человека уже нет. Он каждую ночь куда-то уходит и девушку это вполне устраивает. Но в тот день что-то пошло не так и, собираясь, очередной раз на работу, Хаи столкнулась с ним в ванной комнате. Она выходила из душа, он чистил зубы. Оба голые. Романтика сеульских дворов. - Только не ори, - просит сосед, медленно протягивая руку за полотенцем, чтобы прикрыться. - Попрошу от тебя того же, - отвечает Хаи, в это время медленно тянувшаяся за феном. Парень не успел понять, почему он вообще должен был орать, как в этот же момент Ли со всей своей силы долбанула его феном по голове. - Да ты больная! – все-таки орет сосед, отлетая в сторону. - Это ты больной, какого ты вообще здесь делаешь, да еще и голый, ты должен спать! – кричит Хаи в ответ. - Да потому что днем тебя не поймаешь, а я хотел нормально познакомиться! А голым я привык по комнате ходить, жарко вообще-то! – не уступает в крике парень. - Ли Хаи, 18 лет! - Хван Кевин, 23 года! - Познакомился?! - Да! - Тогда пошел вон! – Хаи пнула его ногой за дверь и закрыла ее на засов. Так она узнала имя своего соседа. Кевин. Действительно, заграничное. *** Сталкиваться в квадратных метрах общей квартиры они с того дня стали, чуть ли не каждое утро. Можно было, конечно, спросить, куда этот парень ходит, но Хаи была слишком гордая, и ей вообще-то было абсолютно все равно. Пока ее не уволили с той подработки, и теперь Кевин стал мешать ей спать каждое утро. - Можно собираться чуть тише? – решила все-таки попросить Хаи, переступив через порог его комнаты и через свои принципы. Благо, в этот раз она не наткнулась на него в каком-нибудь непотребном виде. Он просто стоял у зеркала в трусах, носках до колена (причем разных), в попытках завязать галстук. - Прости, у меня после того раза с феном стала какая-то проблема с ухом. Что ты сказала? – спросил Кевин, ехидно улыбаясь и все еще пытаясь справиться с удавкой на шее. Набрав полные легкие воздуха, Хаи протопала прямо к Кевину, развернула его лицом к себе, схватилась за галстук и принялась нормально его завязывать. - Я попросила, - прошептала она, приближаясь к уху соседа, - быть чуть-чуть… ПОТИШЕ! – проорала она во весь голос, в этот же момент, затягивая галстук до победного конца. Кевин в шоке отшатнулся, не зная за что хвататься: за оглушенное ухо или за душащий его кусок ткани. - Больная идиотка! – рявкнул он вслед уходящей девушке. Сожительство не клеилось. *** Следующие несколько месяцев на площади общей квартиры разгорелась настоящая война интересов. Кто громче слушает музыку, кто больше людей приводит в гости, кто сжирает всю еду в холодильнике. Если Кевин побеждал в людях и еде, то Хаи прекрасно отыгрывалась на севших при стирке вещах, сломанном душе или случайно использованном для разделки рыбы обложки с какого-то любимого диска Кевина. Война прекратилась в тот момент, когда Хаи решила добавить к своим методам – пение. В момент, когда Ли запевала какую-нибудь известную себе песню, в доме смолкало все, кажется, даже природное громкое сопение соседа. Потом к этому тихонько стал добавляться бит, который Кевин простукивал пальцами по стене, разделяющий их комнаты. А потом Хван выкинул белый флаг, просто парой слов отбив желание продолжать. - Ты прекрасно поешь, - прозвучало как-то в ночной тиши из-за стены. Это был первый день, когда Кевин почему-то остался дома, а Хаи почему-то лежала и не могла уснуть. *** - Будешь есть? – как-то спросил Кевин, тихонько постучав в стену комнаты Ли, - Я смог ухватить кое-что с работы. - Если можно, - еле выдавила из себя Хаи, крайне удивленная этим шагом. Они оба как-то очень неловко сидели за общим столом в кухне, ковыряя рис с мясом. - Ну… эм, как день прошел? – решил нарушить тишину Кевин. Сегодня он делал очень много странных первых шагов, которые, на самом деле, Хаи пугали. - Никак. Лежала, слушала музыку, - ответила девушка, быстро кладя в рот порцию из тарелки, будто заедая сказанное. - А, работа? - Меня уволили, а другую найти не могу из-за возраста. - Мой друг ищет официантку в клуб. Он закроет глаза на возраст, - будто бы невзначай вбросил Кевин, просто поддерживая разговор. Но Хаи это почему-то довело до точки кипения. - А, другу нужна помощь, а у меня как раз живет девка под боком, чего бы не помочь, - начала Ли свой словесный понос. - Так ты думал?! - Да твою мать я помочь тебе хочу, что ты выворачиваешь то сразу! – психует в ответ Кевин, кидая в порыве гнева вилку о стол. - Да потому что не нужны мне такие подачки от какого-то безработного! - Вообще-то я работаю уже пару месяцев в ресторане через пару кварталов отсюда! Вот даже еду тебе притащил, идиотка! - Спасибо за заботу! – Хаи пихает тарелку от себя и с шумом уходит из-за стола в свою комнату. - Так ты работать будешь, психованная?! - Да! - Тогда завтра в девять будь готова! - Без проблем! *** Кевин не соврал. Его другу в клубе через пару улиц действительно срочно нужна была официантка, и кандидатуре Хаи он несказанно обрадовался. Даже согласился поднять зарплату. С возрастом, конечно, возникла проблема, но они с хозяином условились, что на время проверок Хаи не будет появляться в стенах клуба. На том и порешили. Работа официанткой была несложной. Вовремя прими заказ, улыбнись клиентам, да не забудь покрутить задом для чаевых. Проблема была одна, и звали ее Кевин Хван, который с того дня стал засиживаться в клубе до самого закрытия и постоянно дергать Хаи. - Девушка, можно еще стопочку? - Конечно. - И еще пачку чипсов. - Непременно. - А что вы делаете сегодня вечером? - Сжигаю пластинки своего соседа по комнате. - Понял. А задерживался Кевин до закрытия и чуть больше, потому что взял себе в привычку провожать девушку до дома. Сначала Ли пыталась сбегать через черный ход, потому что идти в компании этого человека ей очень не хотелось. Но, видимо хозяин клуба по старой дружбе сказал Кевину о ее пути отступления и теперь Хван поджидал ее уже у черного входа. На первых парах они не обменивались даже словом. Смена закончилась. Прогулка до дома. Разошлись по комнатам. Но ходить в тишине, все-таки, довольно оказалось довольно сложно. Не для Хаи. Для Кевина. - Как работа, нравится? – нарушил он как-то эту гробовую тишину. - Да, вполне неплохо. Зарплата радует, - спокойно ответила девушка, - Спасибо, - все-таки выдавила из себя Хаи. - А? Да не за что. Ли увидела, как он улыбается впервые. Обычно его лицо было довольно безэмоциональным. Ну, кроме моментов, когда они орали друг на друга. А тут он расплылся в такой милой улыбке, от которой даже немного защемило где-то в области сердца. Да и дреды ему шли. Оказывается. - С днем рождения, - вдруг выдал Кевин. - Откуда ты?.. - Страница в фейсбуке. Я кинул тебе заявку еще в самом начале, но ты почему-то ее проигнорировала. - А, ну знаешь, не могу смотреть на твое фото и не вспоминать тот инцидент. - Какой именно? Извини, их было много – засмеялся парень. - В комнате… - А, когда я дрочил? - Да, можно было об этом так не говорить! - Извини. - И ты… за фен. Почему-то в этот раз они как обычно не разошлись по комнатам. Столкнулись на кухне: Кевин таскал из холодильника остатки ужина, а Хаи захотела попить воды. Так и остались, усевшись за одним столом, разговорились о музыке. Потом тема как-то перескочила на любимые блюда, а когда зарождался рассвет, Ли рассказывала о маме и ее дурацкой привычке заваривать слишком крепкий чай, который Хаи терпеть не может. Кевин смеялся и говорил, что его мама вообще нечто: на первых парах в Америке обращалась ко всем каким-то матерным словом, которое услышала в сериале. После этого соседи их не жаловали. Хаи уснула в комнате у Кевина, когда он решил показать ей записи своего рэпа, убеждая девушку в том, что ее голос отлично впишется. *** Сталкиваться в квартире они стали часто. Потом стали ходить друг к другу в комнаты. Затем делили завтрак, обед и ужин, когда у Хаи были выходные. Ли узнала, что Кевин давно приехал из Штатов, чтобы начать новую жизнь на родине и может быть, прославиться. Но попытки пройти куда-нибудь прослушивание не увенчались успехом, поэтому он просто попал в какую-то тусу, снял эту квартиру и стал ходить по подработкам. Но он был рад этому, с возрастом понял, что слава – это не его. - Почему ты согласился делить квартиру? – спросила как-то Хаи за ужином. - А почему бы и нет? Я человек коммуникабельный, подумал, так будет веселее. Но эта тетка не сказала, что будет за сосед и когда он приедет, поэтому я как-то не подготовился. А ты, почему согласилась на такой род сожительства? - Мне сказали об этом, только когда я уже въехала, так что выбора то и не было. - А, ну, Ли Хаи, вы будете делить квартиру с одним неотесанным парнем в дредах, который любит дрочить средь бело дня, ходить голый и завязывать волосы женскими трусиками, Вы согласны? - Да. А Вы, Хван Кевин, согласны делить квартиру с малолеткой, которая любит язвить, орать и бить людей феном? - Да. - Можете поцеловать сожительницу! – ради шутки выпалила Хаи. А Кевин поцеловал. Так резко, перегнувшись всем телом через стол, чтоб дотянуться. И губы у него были мягкие, и чувствовался вкус общего ужина. Ли почему-то ответила, то ли потому что поддалась моменту, то ли потому что он ей нравился. С самого начала, как увидела его в тех гавайских шортах и со стрингами на голове. Только признать не могла, да и что делать в таких моментах не знала. - А… белье мне мое вернешь? – почему-то спросила Хаи после всего этого. - С условием, если я тебя в нем увижу. - Когда? - Ну, что Вы делаете сегодня вечером? - Хотела лежать в комнате и слушать треки, записанные моим соседом. А Вы что-то можете мне предложить? - Думаю, да. *** - Дочка, ты точно не хочешь вернуться домой? – звучал встревоженный голос матери из телефонной трубки. - Ты спрашиваешь меня это уже два года подряд, и пока мой ответ не изменился, - нервно отвечает Хаи. - Это все этот неотесанный парень виноват, да? Он промыл тебе мозги? Хаи, пойми, что… - далее раздаются гудки, оповещающие о том, что разговор окончен. Слушать это вот уже в 30-ый раз девушка не хотела. Она и без того знала, что ее сосед «неотесанный», «безработный» и «эти дреды просто катастрофа». Потянувшись на кровати, она быстро перебегает в соседнюю комнату, где за компьютерным столом сидит этот самый парень, в наушниках, полностью увлеченный созданием нового трека. - Кевин… Ноль внимания. - Кевин, - чуть громче говорит Хаи. Но парень продолжает ее игнорировать. - Кевин Хван, твою мать, ты можешь отвлечься!- орет Ли, сбивая наушники с головы парня. - Да ты не видишь, что я занят, больная?! - Тебе музыка важнее, чем я или что?! И какого все это стоит в моей комнате? - Да потому что ты идиотка и проиграла в «камень-ножницы-бумага»! - Да пошел ты! – психует девушка и удаляется на кухню. Вечно он так. Засядет за своей музыкой и не видит ничего. А она тут вообще-то совершенно голая. - Девушка, - начинает Кевин свою излюбленную шарманку, - А что вы делаете сегодня вечером? - Посылаю своего парня на одно место, потому что он опять заварил мне крепкий чай. - То есть, ты сегодня актив? - Получишь феном. - Понял. Это Кевин и Хаи. Они живут в квартире в обветшалом доме уже около двух лет. Она работает менеджером в клубе через пару улиц от этого дома, а он собирает толпы фанатов в этом самом клубе, читая собственноручно написанный рэп. И они любят друг друга. Хотя со стороны кажется, что когда-нибудь ночью кто-то из них перережет глотку другому