Музыка Ф.Шопена

Знаете, бывают времена, когда начинаешь понимать, что вот он ─ конец всему и вся, и дальше идти просто не можешь. Миюки никогда не думал, что с ним может такое произойти, но именно это с ним и случилось. Все началось еще в старшей школе с его знакомства с Савамурой и Курамочи. Один стал ему верным другом, второй ─ возлюбленным. И именно в то время Казуя мог без зазрения совести сказать, что он счастлив, он любил и был любим. У него были люди, которые поддерживали его и ради которых он готов был пойти на все. Савамура Эйдзюн был для него словно солнце, любимое и самое теплое. В самые темные моменты он был рядом. Как бы сложно им ни приходилось, особенно после того, как об их отношениях узнали родители, они не расставались. Они были вместе... Любили... Пусть Миюки и мало говорил о своих чувствах и редко их показывал, но Эйдзюну было достаточно, он никогда не жаловался и просто улыбался, так широко и открыто. Но... не все длится вечно... Курамочи Йоичи стал первым и единственным лучшим другом, который свел его с Савамурой, который после поддержал их отношения и вечно покрывал. Пусть он мог на них рычать и пару раз хорошенько стукнуть, особенно Эйдзюна, однако никогда не позволял делать этого другим. Если кто-то хотел обидеть Эйдзюна, то сразу готовился к встрече с двумя адскими созданиями. Йоичи ─ лучший друг, которого можно только пожелать, и он был в числе двух человек, понимающих Казую. Но... не все длится вечно... Их троих свела музыка, а в других реальностях, наверное, что-то другое. Но в этой жизни музыка их связала, как пелось в одной песне, что Миюки случайно услышал по радио. Один ─ интересный и необычный композитор. Другой ─ почти гениальный игрок на фортепиано, когда не мается дурью. Ну а Казую называли реинкарнацией Никколо Паганини. Из них выходила великолепная команда. Дуэт скрипки и фортепиано, исполняющий композиции Курамочи. Они смогли добиться признания вместе, прошли сквозь множество сложностей, решили большое количество загадок. Но, вспоминая тот страшный день, Миюки очень сильно жалел о своих словах и действиях. У них с Савамурой был юбилей: уже три года как они вместе. И именно в этот день проходил конкурс скрипачей, куда, конечно, был приглашён и Миюки. Все попытки пропустить конкурс и провести весь день в компании любимого ─ ну и с другом пересечься ─ были пресечены на корню, и у Казуи не осталось возможности придумать даже какой-то обходной путь. Это стало очередной причиной скандала, точнее, бесился и ругался исключительно Миюки, потому что Эйдзюн лишь улыбался и смотрел с такой преданной любовью... возможно, поэтому Казуя на взводе впервые поднял руку на своего парня. Тот взгляд он не может забыть до сих пор. Удивленно-виноватый, непонимающий, какой бывает у выкинутых щенков, которые не знают, чем заслужили такой участи. А Миюки не нашел ничего лучше тогда, чем позорно сбежать на конкурс. В течение всего дня ему звонил Курамочи, и ведь Казуя понимал, почему и зачем. Да и сам он себя винил. Ему было сложно признать свою ошибку, ведь Савамура ничего не сделал, а он... В итоге он собрался и ответил на звонок уже после вручения очередного кубка. Конечно, первое, что он тогда услышал, были мат и оскорбление своей персоны. А после пошли просьбы успокоить и забрать уже Эйдзюна, который как всегда пришел плакаться именно к Йоичи. На все злобные замечания Казуя мог лишь смеяться, понимая, что виноват. Однако именно в этот момент раздался какой-то странный громкий шум в динамике телефона, а после повисла тишина. Попытки перезвонить были безуспешны. Буквально через несколько минут Миюки понял, что происходит. Земля дрожала, и до них явно доходили лишь отголоски эпицентра. Но где был центр, он боялся даже думать, ведь ни телефон Курамочи, ни телефон Савамуры не отвечал... Позже его догадки подтвердились. И в тот день его сердце остановилось после потери двух самых дорогих людей. Сейчас, спустя пять лет после инцидента, Миюки не может себя простить и корит за произошедшее. Ведь если бы он не поругался с Савамурой, то тот пошел бы с ним на концерт, а потом к ним подтянулся бы и Курамочи. Но эта жалость не вернет ему никого, и он это понимал. Однако сейчас, держа в руках школьную фотографию, где на него с улыбкой смотрел Миюки и внешне недовольный Курамочи, которого заставили сниматься, он понимал... Понимал то, что у него никогда не будет такого друга, и полюбить он больше не сможет. Миюки ломается от этого, даже не замечая, как по фотографии скользят капли крови из пальцев, которые он порезал, играя на скрипке на очередном концерте. Он больше не может. Он больше не хочет. Он больше не видит смысла жить.