Ради тебя

Великий Бал Нарядно одетые гости курсировали из зала в зал. Слуги шныряли с подносами, обдавая горячим ветром. Все сияло и переливалось. Улыбки, драгоценности, огромные зеркала, необходимые атрибуты любого празднества в высшем свете. Ле было интересно все это… первый час, а потом накатила усталость. Сказывались дорога и жара. Да и не была жрица любительницей танцев и шума, оттого чувствовала себя здесь чужой. Она бродила за Симой и Варриком, натянув на лицо вежливо-радостное выражение, подкрепляя это самое выражение очередным бокалом игристого, подхваченным у проносящегося мимо слуги, уже опасаясь, а вдруг переросло уже выражение в придурковато- счастливое?  И вот, когда она в очередной раз отдернула руку от сверкнувшего гранями высокого бокала, герольды объявили о выходе короля. Услужливый Варрик подал руку и они размеренной походкой устремились за удаляющейся Симой, идущей под руку с капитаном Стиренгом, главой гарнизона Красногорья. Ле было приятно видеть, как расцветает графиня под взглядом капитана. Если бы не куча проблем, включавших в себя и социальный статус и титул, отдаленность ее земель от его места службы и жену капитана с парой  детишек, из этих двоих вышла бы прекрасная пара. А так… дальше милых улыбок и теплых рукопожатий дело не зайдет, хотя вместе они прошли не одно сражение. Украшенный флагами и оружием приемный зал был прекрасен: блестящий мраморный пол, высокие стрельчатые окна, изящные легкие балконы второго этажа, огромный трон, стоявший на пьедестале в окружении бронзовых львов — символов королевской власти, он единственный ярким пятном выделялся на фоне общего светлого оформления. Их место было чуть дальше середины зала, но у стихийно организовавшегося тоннеля из людей и нелюдей, так что короля можно было прекрасно рассмотреть. Ле, разумеется, видела его портреты и статуи, но изображение не могло вместить в себя всего величия и мощи, кои источал  Вариан Ринн. И вот теперь ей предстояло увидеть Короля вживую. Сима была знакома с ним еще по военной кампании в Нордсколе. На тот момент Ле еще не состояла в ее свите и знала графиню лишь постольку, поскольку жила на ее землях. Отец девушки был арендатором принадлежавших графине угодий, а в прошлом воином служившим семье Белтейн. Сама Ле с Симой познакомилась почти восемь лет назад, графиня к тому времени уже вернулась из Нордскола. Однажды жрец, сопровождавший графский отряд при патрулировании границ с Нагорьем Арати, был убит в схватке с орками, а молоденькая самоучка подвернулась под руку как раз вовремя, и сумела себя быстро и крайне выгодно зарекомендовать. Приемный зал заполнял гул сотен и сотен голосов, он шел отовсюду даже с балконов второго этажа. Засмотревшись на величественно застывших с алебардами в руках гвардейцев, жрица едва не прозевала момент, когда шум стих и запели трубы. Почтительная тишина опустилась на зал, когда справа от трона появился он — Король людского Королевства, знаменитый Вариан Ринн. Чья жизнь была подобна интереснейшей книге. ЛоʼГош, гладиатор, отец, объединитель народов. Один из столпов Альянса. Знавший Артаса, Кел'таса Солнечного Скитальца, друживший с Джайной Праудмур. Для Ле он был воплощением борьбы и свободы, того, за что боролась она сама. Он был высок, необычайно мощен, с длинными темно-каштановыми волосами, шрамы, пересекавшие лицо не портили его, а придавали удивительно гармоничный вид, сочетая неукротимую силу и мудрость. Взойдя к трону, он не стал садиться, а  повернулся к своим поданным, и его чистый сильный голос наполнил зал. — Я рад приветствовать  в своем доме столь дорогих моему сердцу друзей. Большинство из вас заслужили стоять здесь, рядом со мной, ибо вы бились за нашу победу и одержали ее. Я благодарю всех, кто трудился на благо нашей родины, нашего будущего и наших детей. Кто защищал земли наших союзников, и благодарю наших союзников за то, что они не оставили нас в трудный час. Мы потом и кровью заслужили эту победу! Сотни рук в едином порыве взметнулись вверх, дружный возглас потряс зал: «За жизнь, за свободу, за короля!»  Музыканты, как по команде, взмахнули смычками, и зал затопила величественная мелодия. Скука жрицы, и без того убежавшая при виде короля, испарилась окончательно. Захотелось танцевать, видимо, игристое все-таки сыграло свою роль. Однако же планы Ле были нарушены цепкой рукой Симы, которая, ухватив подругу за руку, кивнула головой в сторону трона. Там собралась небольшая толпа из тех, кто достаточно близко знал короля или просто очень хотел познакомиться. Ле не относилась к титулованным особам,  посему смысла мозолить глаза Его Величеству не видела. Однако, в следующий момент ее вторую руку тоже весьма галантно подхватили. Обернувшись и узрев вежливого похитителя конечности, жрица чуть не икнула, похоже пара последних бокалов были все же лишними — ее ладонь двумя руками мягко сжимал Великий Жрец Астера. Это был высокий, сутулый мужчина неопределенного возраста с платиновыми волосами,  сквозящими в чертах лица Высокорожденными предками, он мягко улыбался, чуть наклонив голову к невысокой жрице. — Весьма рад, госпожа Лейна, видеть вас на этом празднике, воистину, вы одна из тех, кто его заслужил, как верно сказал наш король, — окружавшие главу Ордена Света  жрецы и служки тоже весьма галантно поклонились. — Я просто обязан представить вас Его Величеству. Он наслышан о битве у Престола Гроз и о вашем героизме. Так что я, как счастливый представитель братства, где есть такие прекрасные дарования, не могу вами не похвастаться. Прошу вас не отказывать мне в этом нелицеприятном для служителя Света удовольствии, — жрец опять улыбнулся, ожидая ее ответа.   Ле была слегка ошарашена, не привыкла она к общению с персонами такого уровня, особенно с королями. Корни из простой солдатской семьи не всегда позволяли ей должным образом реагировать на поведение дворян, хотя стараниями Симы она научилась многому. Да и во время крупных битв, особенно в Пандарии, она познакомилась со многими аристократами. Однако, они в тяжелых военных условиях вели себя просто, по-солдатски. Однако же, отказывать главе Ордена она было неприлично. — Леди Симанелла, — слегка поклонился жрец, —  рад вас видеть. Позвольте сопроводить вас, дамы, к королю? Ох, как хотелось дать отчаянного стрекоча! Ле корила себя за игристое, за недосып, за то, что не знает, что сказать. Про себя решив, что улыбаться и молчать — самая выгодная политика, ее окружение уж найдет что сказать Его Величеству.  Толпа, окружившая короля, при приближении Верховного жреца незаметно расступалась, уступая дорогу к трону. Король стоял к ним в пол-оборота и тихо беседовал с кем-то из военачальников.  Жрец, дождавшись паузы в беседе, тихо кашлянул и сделал шаг к королю. — Ваше Величество, благодарю за честь присутствовать на этом прекрасном празднике.  Король повернулся и с теплой улыбкой пожурил: «К чему эти церемонии, мой добрый друг, ты всегда желанный гость в моем доме!»  Ле застыла, с восхищением взирая на Ринна. Он оказался выше, чем она предполагала, ее макушка вряд ли бы достала даже до его плеча. От него веяло удивительной силой и уверенностью. А глаза оказались синими, как небо безоблачным летним днем, и чуть-чуть уставшими с сеткой  морщинок.  — Ваше Величество, я хочу вам представить одну очень талантливую особу. Я думаю, вы слышали о ней. Именно она получила знаменитый Кадуцей после славной битвы в земле пандаренов. И выказала недюжие способности. Так сказать, свежая кровь и надежда в нашем Ордене. Госпожа Лейна Андервест, — Астера чуть повернулся в сторону Ле.  Король перевел взгляд на жрицу. Она понимала, что он наверняка привык к восторженным взглядам юных дурочек, и хорошо, что не придется краснеть за свое детское обожание. Но чтобы это выражение лица скрыть побыстрее, Ле присела в глубоком реверансе. Пожалуй, даже глубже, чем требовалось, чтобы подольше там и оставаться,  тихо молясь, чтобы король вежливо кивнул и начал разговор с кем-нибудь еще. Но ее мечтам суждено было в очередной раз за сегодняшний вечер скончаться в страшных муках. Опущенные долу глаза увидели большую ладонь, протянутую ей. Куда Ле и вложила свою чуть дрожащую руку. Рукопожатие было крепким, его руки горячими. Подняв глаза, она встретилась взглядом с королем, в нем сквозил интерес и что-то еще. Вот этому «чему-то еще» Ле описания дать не смогла. — Рад знакомству с вами, Лейна. Много наслышан о ваших подвигах и сейчас, увидев вас,  удивлен, что на плечи хрупкой девушки легли такие испытания.  Ле билась до последнего, но организм предательски ее подставил. Щеки наверняка были пунцовыми от смущения. Очень надеясь не прослыть невеждой, она кивнула. Король улыбнулся и перевел взгляд на стоящего справа от него высокого эльфа в изысканном наряде. Ле же перевела дух, поклонилась Астере, который в этот момент о чем-то говорил с одним из своих жрецов, и, получив ответный вежливый кивок, начала медленно отступать в толпу. И тут пришло осознание, что король ее руку так и не выпустил! Вот это была паника!  Ле подумалось, что битвы —  самое легкое в жизни, и вот если сейчас  она выживет, то вот тогда жрице и можно ставить памятник. Метавшийся взгляд наткнулся на наблюдавшего за ней с улыбкой короля. Жрица опять покраснела, хотя куда уж больше, драпировка трона и так блекла на фоне ее лица. — Лейна, не откажите ли вы мне в удовольствии потанцевать со мной? — король, улыбаясь, переложил ее руку в свою левую ладонь, и в этот момент за его спиной раздался молодой уверенный  голос. — Отец, прошу уступить танец мне! Король обернулся. Рядом с Астерой стоял Андуин, принц, единственный сын и наследник. Молодой человек со светлл-золотистыми волосами очень похожий на своего отца, с такими же мужественными чертами лица. Очень знакомыми чертами… Правда, когда она видела его в прошлый раз, узнать в нем принца было очень сложно. Лейна смотрела на Андуина Ринна и не верила своим глазам. Даже совершенно невежливо приоткрыла рот от удивления.  Это ведь с ним на ветрокрыле их вымученному отряду чуть ли ни на голову рухнула дворфиха! Кости мальчика были сломаны, присустствовали сильнейшие внутренние повреждения.  Завёрнутый в плащ, который был для него явно мал, он весь заледенел. Для жрицы же не существовало в тот момент различий, кто перед ней, сама она едва стояла на ногах, выйдя из боя с Могу еле живой. Их отряд первый, увиденный летчицей среди пустынных горных хребтов Пандарии, и именно к ним она и спустилась за помощью. Лейна мало что могла сделать в тот момент, но глаза дворфихи молили. Жрица, собрав остатки сил, вложила все в одно заклинание — Вхождение в бездну. Однако ее магической и жизненной энергии осталось так мало, что мальчик даже не пришел в себя, только дыхание чуть выровнялось, и сердце под разбитыми ребрами забилось ровнее. Лейна помнила, как, осев за землю, она из последних сил протянула летчице свой плащ, который та с благодарностью приняла. И, спросив, чей это отряд, и нужна ли им самим помощь, закутав раненного, взмыла в небо. Ле потом долго мучил вопрос о судьбе этого мальчика. А ведь она слышала, что король едва не лишился разума от горя, когда увидел искалеченного сына, бросившего вызов самому Гаррошу. Однако провести параллель между изломанным телом на ветрокрыле и принцем Штормграда было сложновато. — Для меня большая честь познакомиться с Вами, Ваше Высочество, — Ле опять присела в реверансе. Король улыбнулся и передал руку Ле сыну и отступил в толпу, так жаждущую пообщаться с ним.  С этого момента жизнь, как бы сказала Сима, оставшаяся  среди подле короля, стала налаживаться. Андуин оказался интересным собеседником и хорошим танцором. Жрица даже не заметила, как принц привел ее в большой бальный зал, где пары кружились в вальсе.  Гости улыбались и перекидывались ничего незначащими репликами с ее партнером. Обстановка была абсолютно не официальной. Может потому, что вокруг было полно молодых людей и девушек. Лейна расслабилась и даже начала посмеиваться шуткам окружающих. Дождавшись начала нового танца, они, приняв подобающие позы, подхваченные музыкой, закружились. Андуин поведал о том, как сильно сожалел, что не мог добраться до Престола Гроз,  Орда всячески этому мешала: частые нападения на его отряд и деревни вынуждали останавливаться и помогать раненым, давать отпор. Ле же была рада, что принц выжил, потому как по слухам она знала, что молодой жрец посмел перейти дорогу тому, кто возомнил себя Богом не только для людей, но и для Орков, расколов Орду, и за это принц  чуть не поплатился жизнью. И неизвестно, как бы эту потерю пережил король. — Я знаю, что это вы помогли мне тогда, в горах, — тихо сообщил Андуин. Ле вскинула голову и улыбнулась, но вышла эта улыбка горькой. — Ваше Высочество, я сожалею, что не смогла помочь большим. Я не знала, что это были вы! — А если бы знали, это что-то изменило? Фенни сказала, что вы использовали темную стрелу. Это Вхождение в бездну — самое честное заклинание. Оно делит пополам все жизненные силы, которыми в момент произнесения обладает сам лекарь. Вы рисковали, когда это делали. И я благодарен вам. Мой друг друид, который помог мне встать на ноги, сказал, что оно было весьма своевременным, ведь залечить кости не проблема, а вот запустить угасающее сердце гораздо сложнее. — Ваш отец… — Ле запнулась, — то есть, Его Величество знает об этом? — Конечно! И вы вряд ли можете себе представить, как он вам благодарен! — улыбнулся принц. Ле улыбнулась: теперь хотя бы понятно, что это за «что-то» сквозившее во взгляде короля. Благодарность!  Андуину полагалось уделить время другим гостям и принц вежливо поблагодарил девушку, прошептав, что навязал свое присутствие Астере в день присвоения ей ранга в Соборе  Святого Света и очень надеется, что сможет там спокойно поговорить о магии. Он же тоже жрец и для своего возраста весьма не слабый. Вежливо кивнув, он растворился в толпе. Ле же облегченно вздохнула. Ей Андуин нравился, он источал свет и доброту, а вот после встречи с королем коленки все еще подрагивали. Видимо, приглашение тоже было неким актом благодарности. Подхватив бокал игристого, уже с чистой совестью жрица проследовала к окну, расположенному недалеко от выхода из приемного зала, дабы поймать Симу, по дороге отказав трем молодым мужчинам, приглашавшим ее на танец, сославшись на головокружение. Из окна открывался прекрасный вид на зеленый остров и небольшое озеро. Ко дворцу подбирались мягкие сумерки, и слуги зажигали вдоль дорожек масленые лампы. Многие гости предпочли душному дворцу прогулку в парке. Девушка задумалась и не сразу расслышала покашливание за спиной. Обернувшись, она увидела Варрика. Юноша был чуть бледен. Странно, что он стоит тут, а не крутится в вальсе с одной из дворцовых красоток. —  Лейна, позвольте пригласить вас на танец? — молодой человек смутился и протянул руку. Варрик  в отличие от Андуина во время танца молчал. Он всячески пытался отводить взгляд от лица Ле, но его глаза в очередной раз встречались с ее. В какой-то момент ей даже стало жалко мальчика.  Когда-то она тоже была влюблена. Сильно, ей даже было страшно оттого, как сильно. Мотнув головой, отбрасывая опасные мысли, Ле улыбнулась и завела беседу о том, какой молодой человек находит столицу. Варрик постепенно разговорился и даже начал улыбаться. Когда музыка, грянув последними аккордами, замерла, Ле извинилась за необходимость отлучиться в дамскую комнату. В коридоре она столкнулась с Андуином, глаза его горели от возбуждения. Он поймал девушку за руку, — Вы не должны это пропустить! Сейчас будет выступать знаменитейший Экрас, вы же слышали о нем, это потрясающий эльфийский певец?! Пойдемте! Говорят, сегодня будет нечто особое! — принц потянул ее в сторону зала. Окружавшая их стайка молодых людей и девушек поспешили за ними В зале перед небольшой сценой, на которой расположились музыканты, собрались гости. Под бурные аплодисменты появился высокий платиноволосый эльф, облаченный в длинный балахон с темным цветочным орнаментом.  Поприветствовав гостей поклоном, певец  наклонился к музыкантам и что-то тихо прошептал. Те, согласно кивнув, заиграли. Это была любовная баллада. Очень простенькая. Но безумно трогательная. А волшебный эльфийский голос рисовал картины любви, разлуки, встреч и потерь так, что мурашки бегали по коже, исключительно в нужные моменты, лишь усиливая эффект. Лейна обожала музыку, ее магия была музыкой, она знала, что чем четче чувствуется ритм, тем сильнее ее магия, подконтрольнее ее настроению, воле, восприятию. Особенно если эта магия направлена на то, что бы спасать. Оркестр заиграл новую мелодию. Переливы скрипок и виолончелей. Они как будто спешили обогнать друг друга, бились, как сердца воинов в самый разгар битвы. Экрас вступил. Его слова… Ле перестала дышать. Это была молитва о павших, которую жрецы шепчут над уходящими воинами. А он пел ее, пел под удивительную мелодию… Ле застыла. Тонкий женский голос вплелся в тенор эльфа, разливаясь по залу, заставляя сердце гулко стучать, отсчитывая каждое  мгновение. Ле чувствовала, как пол уходит из-под ног. Она столько раз шептала эту молитву. И один самый страшный раз над ним, тем, кого любила. Над тем, кого защищала, кого должна была защитить! Песня всколыхнула воспоминания яркие до боли. Выжженная земля далеко внизу, горечь во рту, огни пожаров, грохот оружия, она рвется достать до раненого солдата заклинанием. Ле должна была защищать весь отряд. Десять душ! И каждого из них она, как могла, оберегала, раскидывая щиты, заклинания исцеления, все, что можно. Стиснув зубы, чувствуя привкус крови во рту, девушка вкладывала в магию всю себя. В это время на командира маленького отряда насели двое орков. Он бился, как зверь. Ставрос… Их командир. Тот, на кого  украдкой, как и любая девушка гарнизона, она смотрела полным надежд взглядом. Он видел, как проседает отряд, как молоденькая жрица истекает кровью, потому что силы на магию не осталось, и она уже расходует свою собственную жизненную энергию. Но она держалась!  Чтобы отступить к своим, им надо было прорвать орочий строй, по узкой горной тропе пробежать каких-то сто футов, где уже стоял заградительный отряд. Лучники не стреляли, они боялись попасть в своих. Ставрос же сделал то, что и должен был сделать любой командир, он спас своих солдат. Паладиновская кровь и магия  дали ему силу откинуть с пути орков… Но они захватили его с собой. Ле помнила свой крик, когда увидела его летящим в бездну. Она, расшвыривая щиты на солдат, помчалась к краю. Боги, дайте сил на одно заклинание, заклинание полета! Когда девушка оказалась у самого края, его удаляющаяся фигура падала, раскинув руки, крепко сжимая меч, как будто парила в страшном мареве. Жрица взмахнула руками и направила всю силу на командира… Но не достала. Ле помнила рассказы воинов, как она, не помня себя,  прыгнула следом, надеясь догнать, успеть наложить спасительное волшебство. Но один из воинов, схватив за плащ, удержал девушку, та уже в полете со всей силы ударилась камни и потеряла сознание… Тело Ставроса нашли гномы-саперы. Алика, его сестра, старшая жрица, стояла тогда над телом брата и шептала ту самую молитву, но смотрела она на Ле, она винила ее в смерти гордости их семьи, их кормильца. И хотя старшая жрица ни словом не обмолвилась об этом, ее взгляд выжигал душу. Многие говорили, что молоденькая жрица сотворила чудо, приведя девять живых воинов, а командир спас отряд. Но Ле помнила свою руку, сжавшую пустоту и его удаляющийся силуэт. То, что она пережила… нет, не пережила, она до сих пор с этим засыпает и просыпается… Музыка все гремела. Ле дрожала, точно очнулась ото сна, смотрела на завороженные лица слушателей, понимая, что сейчас разрыдается, и, закрыв рот ладонью, она ринулась к выходу. Она неслась по пустому коридору, в котором застывшими статуями несли вахту стражи. Глаза жгли слезы. Спасением стал маленький королевский сад, где не зажигали огней, и, благодаря богов за темноту, жрица упала на колени в мягкую траву и разрыдалась. Она так долго держала это в себе. Так долго корила себя. Она виновата… будь она проклята… проклята… Песня все еще звучала, заставляя слезы литься еще сильнее, а сердце, раздираемое болью, исходить кровью. В тот момент, когда Ле показалось, что она сойдет с ума, чьи-то сильные руки легко подняли ее. Девушке показалось, что рассудок все же помутился, и это руки Ставроса. Она вся была во власти песни. Но песня вдруг оборвалась. А вот теплые руки никуда не пропали. Жрица понимала лишь, что мужчина, обнимавший ее, был высок. Слезы продолжали литься, и девушка не могла заставиться себя остановиться. Руки прижали ее все сильнее. Тихий голос прошептал: «Успокойся, девочка моя, все хорошо, со мной ты в безопасности» Этот голос… Боги! Это же… Дальше мозг решил не думать. Руки прижимали так крепко, что она даже не пошатнулась, не то что упасть. Запах кожи и металла… Соленые слезы… Дурманящий аромат пионов. Темнота… Все смешалось. Властные губы нашли ее рот и Ле не смогла сопротивляться, да и не хотела, она покорилась власти мужчины. Власти короля. Она забыла о том, что существует. Жрица растворилась в запахе моря и цветов, в ночи, в его руках и губах. Король не отпускал, не прерывал поцелуй, прижимая сильнее. Ле вцепилась в его рубашку, страшась момента, когда он отстранится, и придется что-то делать, что-то говорить. Краснеть, в конце концов. Когда оба начали задыхаться, причем она уже почти теряла сознание, он оторвался от ее губ. Девушка, тяжело дыша, положила голову королю на грудь и закрыла глаза. Мысли метались между кошмаром — он сейчас меня отпустит, и еще большим кошмаром — как же этого не хочется. Дыхание выровнялось. Она тихо стояла и слушала стук его сердца. Тихий смешок над ухом заставил Ле вздрогнуть. — Даже не думал, но еще могу так. — Даже не думала, что так умею, — ответила девушка. Она почувствовала, как он наклонился, и ее шею обожгло горячим дыханием. — Не понимаю, это цветы или ты пахнешь пионами?! Хочу, чтобы это был твой запах… В проеме ворот ведущих в королевский сад показался силуэт стражника. — Ваше Величество… — стражник помялся, не решаясь войти, он знал, что король в саду, но видеть ничего не мог: густая, точно кисель, ночь не давала такой возможности. — Иди, Ланх, я буду через минуту, — приказ короля, а его приказы никто оспаривать не посмел бы. Стражник завозился, вставляя принесенный факел в скобу у входа, и удалился, гремя доспехами. Ле поразило, как она не услышала его прихода с таким-то звоном. — Ты мне обещала танец, помни об этом. — Да, Ваше Величество. Он наклонился, поцелуй был крепким и быстрым. На секунду его руки сжали ее с неимоверной силой, так, что Ле охнула. Но уже в  следующий миг король шагал к выходу, а Лейна смотрела ему  вслед из темноты с одной мыслью: «Это  мне приснилось»