Ради тебя

Решение и выбор Добравшись до чайника, Ле опустошила его моментально, прохладный, чуть сладковатый напиток отлично удалил утолял жажду. Девушка облегченно вздохнула и уселась в кресло с высокой резной спинкой,  правда, откинуть голову и расслабиться не особо получилось — утянутые в узел волосы жутко мешали. Прикинув, что до прихода Верховного жреца времени достаточно и она может спокойно отдохнуть, девушка вытянула удерживающие волосы шпильки. Золотая волна разлилась по плечам и груди. Блаженство! Ле много раз порывалась их постричь, это сильно облегчило бы жизнь, но лишиться единственного украшения так и не решилась. Почти заурчав от удовольствия, жрица, повернувшись боком, в нарушение всех мыслимых  правил этикета закинула ноги на подлокотник кресла, и, уютно устроившись, с наслаждением закрыла глаза. Может и не очень прилично, зато безумно удобно! Голова была абсолютно пуста и легка. Про ранг, епископство и тролльчих можно подумать позже. Дрема подкралась тихо-тихо, мягко укутывая и убаюкивая. Нежное прикосновение к щеке заставило Ле блаженно вздохнуть, в полусне казалось, что это мама гладит ее и вот-вот тихо запоет свою песню-колыбельную. Кажется, даже замурлыкав от удовольствия, девушка приоткрыла глаза. Сказать, что дрема слетела моментально, не сказать ничего! Когда ее сонный взгляд встретился с синими глазами короля, сидевшего на корточках возле кресла, Ле развернула бурную деятельность. Правда, попытка резко принять положение из полулежачего хотя бы в сидячее, провалилась с треском: девушка умудрилась уютно устроиться на своих же волосах, а голова оказалась запрокинутой назад. Тихий смешок, и сильные руки освободили жрицу из ловушки, осторожно поставив на ноги. Пальцы Вариана  запутались в ее волосах, и теперь расплавленное золото стекало с его руки. Ле поспешила высвободить королевскую длань из волосяного плена. Сердце билось, как сумасшедшее.  Сегодня он был одет в полный доспех с плечами в виде грифонов и львов,  с наручами в опушке, латными накладками на штаны, волосы были собраны в тугой хвост. Ей казалось, он стал еще выше и еще мощнее. Чтобы совсем не впасть в панику Ле уставилась на его пояс с головой льва, надеясь успокоиться и привести мысли в порядок. Вариан Ринн протянул руку и нежно коснулся ее лица. Бережно приподняв подбородок, он заставил ее посмотреть на своего короля. — Я так страшен? Ле покачала головой  и опять опустила глаза. — Ты сбежала с бала, оставив меня без танца, но за то, что видел сегодня, я, так и быть,  дам тебе еще один шанс, — в его голосе слышалась добрая усешка. — Ваше Величество, — хриплый голос девушки испугал ее саму. — Я … простите меня, я не понимаю, что происходит. Поцелуй и такие нежные прикосновения… — Все просто, Ле, ты мне нравишься, — правая рука опустилась на талию, притянув жрицу к королю, левая поймала ее локон и накручивала его на палец. — Ранг… — сердце Ле сжалось. Король усмехнулся. — Присвоен абсолютно верно,  я считаю, каждый получает по заслугам.  Он, опустив голову и принялся целовать ее шею. Ле задрожала. Упершись ладонями в грудь короля, она откинулась назад, умоляя: — Пожалуйста, Ваше Величество… Я так не могу, пожалуйста! Его рука лишь крепче прижала упирающуюся девушку, вторая же, погрузившись в ее волосы, потянула голову, назад обнажая шею и грудь. Она, словно кукла, застыла в его руках, чувствуя горячие губы на своей коже. Ей не было больно. И жаркая волна внизу живота отлично доказывала, что телу происходящее нравится. Но это надо было остановить! — Ваше Величество! — это надо прекратить. Но его напор стал лишь сильнее. — Вариан… Король, не прерывая поцелуев, что-то пробормотал. — Вариан, пожалуйста, остановись! Если я нравлюсь тебе, я верю, ты не причинишь мне вреда. Рука, обнимавшая ее талию, разжалась. Ле покачнулась, но устояла на ногах. Но его вопрос застал ее врасплох, едва не выбив почву из-под ног. — Твое сердце свободно, Лейна Андервест? Она удивленно приподняла брови. — Вы имеете ввиду …. Нет, я… У меня никого нет. — Хорошо. Завтра вечером я жду тебя на театральном представлении во дворце, гостей будет немного, в семь за тобой приедет карета, — все это он говорил, направляясь к двери.- Разумеется, твои спутники тоже приглашены. Девушка ошарашено застыла. — Ваше Величество, я отбываю сегодня ночью с графиней домой.  Король остановился и повернулся к ней. Его лицо стало мрачным и грозным. — Нет, Лейна, не отбываешь. Графине был обещан обеспеченный короной займ на покупку пушек. Если ты не будешь присутствовать на представлении, Симанелла будет разбираться с долгом самостоятельно. Он резко развернулся и вышел из кабинета, оставив Ле с дико стучащим сердцем и непреодолимым желанием испариться из этого мира. *** Жрица прибывала в такой глубокой задумчивости, что даже не заметила прихода Великого жреца. Астера, бросив на девушку странный взгляд (ведь волосы она так и не успела уложить, просто скрепила в конский хвост тесемкой), но тактично промолчав, предложил все еще стоявшей посреди комнаты девушке присесть. Разговор был исключительно деловой и достаточно краткий. Ле приложила все силы к тому, чтобы сконцентрироваться на просьбах и пожеланиях Верховного жреца. Среди них было написание пары работ по определенным видам заклинаний и тактике ведения лечения во время боя. Поиск новых дарований для Ордена. И, разумеется, соблюдение его интересов. Астера выдал жрице допуски в крупные библиотеки и, вручив золотой жетон в виде взмывающего ввысь голубя, отправил восвояси, напоследок, наказав, не менее чем раз в полгода отчитываться лично перед ним. Вейланд, удивленно взглянувший на растрепанную жрицу, сопроводил ее на карете к таверне. Разговор не вязался, Ле просто не могла заставить себя говорить. Угроза короля набатом звучала в мозгу. Графиня с сыном еще не вернулись и это было замечательно. Вежливо, но быстро попрощавшись с провожатым, Ле вбежала вверх по лестнице. Влетев в комнату, девушка заперла дверь на ключ и бросилась на кровать. Мысли водили в голове грустный хоровод. И самое гадкое, что не последнее место в них занимали те, что ярко и реалистично рисовали ласки короля. Он хотел сделать ее своей любовницей. Это ясно как Свет. Если она откажется — пострадает Сима и вся ее земля, ведь контракт наверняка подписан, а без королевского обеспечения займа Сима и две пушки потянула бы с трудом, не то что пять. Единственное, в чем Ле была уверена, так это в том, что о любовницах короля, если они конечно сами того не хотели, никто не знал. Он старался личную жизнь не выносить на всеобщее обозрение. А, значит, возможно, одной ночи с неопытной жрицей ему хватит, чтобы успокоиться. Неопытная — очень хорошая характеристика. Ле двадцать три, а она никогда не была близка с мужчиной, сначала строгие родители, потом ученичество, и хоть в походах многие сходились, но девушку то ли оберегали, то ли она просто не была привлекательна. Да к тому же никто кроме паладина Ставроса не зародил в ней желание… принимать и дарить ласку. Да и жречество все же учило воздержанию и целомудрию, правильности выбора, уверенности в нем. Самые высокие ранги служителей никогда не обременяли себя семьей, уходя в служение Свету без остатка.  И после гибели Ставроса Ле стала склоняться к этой мысли. Именно поэтому девушка и поставила себе столь высокую планку в жречестве.  Ле не могла понять, почему король так заинтересовался ею, ведь ничего особенного в ней не было. Да, талантливая жрица, но ни родовитостью, ни красотой, она не отличалась. Попросить о помощи Астеру —  скандал с возможными последствиями для дружеских отношений, наверняка имевших место между королем и жрецом. Хотя скорее для нее… В любом случае ситуация диктовала свои условия. Вернувшаяся Сима громогласным голосом объявила, что любит свою страну и своего короля, и  начала отдавать приказы, подгоняя всех и каждого в обратный путь. Похоже с пушками все улажено. Ле отозвала подругу в сторону. Она, конечно же, не могла сказать, что король может поступить столь ужасно, поэтому, сославшись на то, что не все проблемы с присвоением ранга улажены, сообщила Симе, что жрице придется задержаться в столице ненадолго, но она нагонит отряд, как только сможет. Хотя, не сможет!  Сима была в столь приподнятом настроении, что решила отправиться в Стальгорн на грифонах, чтобы быстрее оказаться дома. Графиня была крайне удивлена, но Астера был для нее авторитетом, и если требовалось остаться, то, что же делать. Варрик был опечален новостью. Он ходил тенью вокруг Лейны, пока не получил от матери тычка и не отправился готовить лошадей к отъезду. Подруги простились. И вскоре Сима с отрядом отбыла в сторону мастера полетов, скрывшись в городских сумерках, разгоняемых лишь большими желтыми фонарями. Всю ночь Ле не сомкнула глаз, плюнув на попытки заснуть, девушка пошла бродить по ночному городу, вдоль каналов и спящих домов, до гигантского порта, где даже ночью не замирала жизнь. Запах моря успокоил девушку. Решение было принято. Отступать некуда. Но горькое послевкусие этого решения не хотело покидать жрицу. Вернувшись в таверну уже под утро, девушка, не снимая одежды, завернулась в плащ и уснула. Ей снился Ставрос, он гулял с ней по зеленому лугу, всячески подбадривал, смеялся. Был таким, каким она помнила его с озорной мальчишеской ухмылкой и теплотой в глазах. Проснувшись после обеда с тяжелой головой, Ле начала собираться во дворец. Ну хоть тут она имеет право на выбор. Черное длинное монашеское платье, позволявшее застегнуть все пуговицы от подбородка до пупа. Строгий пучок на голове, пожалуй, даже строже, чем на посвящении с колким старым черепашьим гребнем в качестве украшения, знак ранга на поясе, завязала волосы в тугой узел, Подойдя к зеркалу, жрица даже самой себе подивилась. Одежда и прическа старили ее, делали суровой сестрой Ордена Света с богатым прошлым за спиной и отсутствием способности радоваться жизни и уж тем более вызывать  зов плоти у мужчин. То, что надо! Карета прибыла точно в срок. Устроившись на роскошных мягких сиденьях, Лейна заставила себя дышать ровно. Следуя за стражем по длинному коридору дворца, девушка была уже абсолютно спокойна. Интересно, поняла бы Сима ее отказ? Ведь она ненавидела, когда женщин принуждали к чему — то подобному. Но от заказа на пушки зависели сотни жизней, жизней людей ее края, которые она, будучи жрицей, должна охранять и защищать, а защита состоит не только в раскидывании заклинаний направо и налево. В маленьком дворике, заставленном кадками с растениями, уже разместилась сцена. Занавес, отделявший гостей от готовившихся актеров, слегка колебался. Публика неторопливо прогуливалась, о чем-то тихо беседуя. — Госпожа Андервест, прошу вас следовать за мной, — слуга, встретивший девушку и входа в зал, развернулся и исчез в боковом коридоре. Ле ничего не оставалось, как поспешить за королевским посланцем. Ее проводили в небольшой уютный, отделанный деревом кабинет, с распахнутыми окнами на балкон с витой оградой и прекрасным видом на Штормград, и предложили присесть. Ле опустилась в предложенное кресло. Король задерживался. А для человека ожидавшего решения свей судьбы каждое мгновение превращалось в десять, растягивая агонию. Ее внимание привлек полет птицы за окном, птаха выписывала круги и мёртвые петли, будто танцевала, рисуя росчерки на фоне яркого синего неба. Захотелось обзавестись крыльями и воспарить, оставив землю далеко внизу, и забыв обо всем. Она не услышала его шагов, только почувствовав руку на своем плече, подняла  глаза и заметила, что король следит за той же птичкой. Ле старалась не дышать, улучив момент, рассматривала его. Грубое, в глубоких шрамах лицо, говорят юношей он был очень красив. Ныне же это была  суровая мужская красота. И  аура власти, которую, кажется, можно было пощупать и уколоться. — Я рад, что ты пришла. — У меня не было выбора. — Выбор есть всегда, — он вздохну и посмотрел на жрицу. — Сима… — Пять пушек послезавтра будут у ворот замка графини, это королевский подарок, и он уже давно сделан. Ле вскочила с кресла, сжав руки в кулаки, и  с вызовом посмотрела на посмеивающегося короля. — Неужели ты решила, что я могу так подставить Симу, оплот моего королевства? — Меня же вы смогли! — Я уже сказал, Ле, что ты мне нравишься, а как ты знаешь, я  всегда добиваюсь своего. Я следил за твоей судьбой, с тех пор как часть твоей жизни продлила век моему сыну. Сначала это была просто благодарность. Потом интерес. Маленькая девочка, которая будучи по локоть в крови спасала свою крохотную сестру, ставшую жертвой нападения кроколиска, своей первой смешной магией. Толку мало, но ты пыталась. Сколько слез ты тогда отдала Свету? Подросток, прыгнувший с моста Торбардина, чтобы доказать отцу, что обладает магией?  Сколько в тебе стремления и амбиций? Женщина, ринувшаяся в пропасть за падающим воином, не подумавшая, что сама на себя наложить заклинание она уже не успеет?  Сколько в тебе верности, Лейна? Ты любила его, не так ли? Но ты ведь сделала бы тоже самое для любого другого. Судьба испытала тебя, и ты выстояла. Ты уважаешь свою силу и знаешь, зачем она тебе дана. В тебе нет жеманства, и я уверен, страстности в тебе больше чем… в ком либо, — король хмыкнул.   Девушка фыркнула и начала тихо пятиться к двери. Самое время бежать от того, кто, казалось, читал ее как открытую книгу! Шесть ее маленьких шагов были покрыты одним его. Король дернул Ле на себя, крепко прижав, рывком выдернул из волос гребень, откинул его в кресло, заставив золотой каскад рассыпаться по плечам, и впился в ее губы. Это был самый потрясающий поцелуй в ее жизни. Он давал не меньше, чем брал. Его руки метались по ее спине и бедрам, зарываясь и путая золотые локоны.  И вдруг король вздохнул и отстранился, его руки разжались, но губы остались на ее щеке. Он давал ей право выбора. Уйти или остаться. А она...... она вся была во власти этого человека. Обхватив его шею руками, Ле отчаянно прижалась к нему, боясь потерять это странное ощущение полета. Когда сердце, что та птаха за окном, выделывает головокружительные кульбиты.  В конце концов, она больше никогда не ощутит себя такой окрыленной, такой желанной. Король легко подхватил ее на руки, а Ле целовала его лицо, шею. Слышала стук его сердца. Он ногой открыл одну из створок дверей, ведущих из его кабинета, как оказалось, в спальню, в которой ничего, кроме огромной кровати не было. Ле даже не заметила этого. Она, как пьяная, не могла оторваться от него. Бережно положив девушку на покрывало, король лег рядом.  То, что было потом, Ле вспоминала краснея. Тело пело в его руках. Ее руки метались, гладили, изучали каждую мышцу, каждый изгиб. Их волосы запутались друг в друге. А когда огонь чуть поутих, Ле заснула в его руках. Проснулась девушка, когда ночь уже давно правила Штормградом. Она лежала в огромной кровати, укрытая легкой простынкой. Спальня была погружена во мрак, короля рядом не было. Только подушка хранила очертания его головы и его запах. Сев на постели, Ле пыталась определить, где находятся ее вещи. Забавно искать черное платье в темной комнате. Отбросив простыню, жрица соскользнула на холодный пол, пошарив руками и не найдя ничего, продолжила свои поиски уже возле двери. Когда страсть схлынула, хотелось разреветься. И слезы, которых обычно не допросишься, полились из глаз двумя солеными ручейками. У дверей девушка опустилась на колени и провела руками по ковру в надежде наткнуться на это демоново платье. Магию не хотелось использовать. Но платье найти так и не удалось, потому что в этот момент ее накинули простыню на плечи и подхватили на руки. — Тебя на минуту нельзя оставить, так и норовишь удрать, — горячее даже через ткань рубашки и простыню тело короля обожгло Ле. Он подошел к окну, держа ее на руках, и они оба замерли, наблюдая за ночной столицей, пытаясь впитать в себя минуты такого странного счастья. — Вариан, ты отпустишь меня? — Тебе так хочется постоять босыми ногами на холодном полу? — Вариан, ты знаешь, я не об этом. — А как ты думаешь? — Думаю, что да, — тихо прошептала девушка. — Значит, ты очень плохо знаешь меня, — его голос стал холоднее. Ле перестала дышать. Это было каким-то бредом, чем-то нереальным и таким трепетным. — Лейна, я доверяю своему сердцу, оно не обманывало меня. И оно мне говорит, что ты мне нужна. Других ответов у меня нет. Для тебя все это слишком быстро, я понимаю это. И не собираюсь торопить тебя. Просто прошу не уезжать. У тебя будет дом, слуги и… — Ты хочешь, чтобы я стала твоей любовницей? — А ты, жрица Света, пошла бы на это? Уставы ваши не требуют целомудрия, лишь чистоты помыслов. — Вариан, меня учили не лгать. То, что происходит со мной, когда ты рядом… Я не могу этого объяснить. Ты знаешь, что ты — первый мужчина, разделивший со мной постель. И ты видишь, как я на тебя реагирую. И мне… мне хорошо, когда ты так близко. Но я не могу и не хочу быть твоей любовницей, и не потому, что я — жрица, а потому что я …. Я не могу этого объяснить. — Потому что это не твой удел, потому что женщина для меня может существовать только в таком статусе, а тебя он не устраивает, — он вздохнул.  — Ты же знаешь, я не могу предложить тебе большего. — Знаю. Ле закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она приняла решение. — Прошу, давай сегодня ночью забудем обо всем, я хочу насладиться тобой, Вариан. Позволь мне это. Его вздох был похож на стон. И через мгновение они оказались на постели.