baby you have me breaking

— Блять, да, папочка! Люблю твой язык, — Гарри громко стонет в самый разгар объезжания лица Луи. Это был долгий день деловых встреч Луи и модного показа новой весенней коллекции Гарри, они всё это время хотели друг друга, посылая грязные сообщения и ничего не желая сильнее, чем быть рядом друг с другом горизонтально или стоя... зависит от того, как будет быстрее. По приезде домой одежда была снята, Томлинсон рывком притянул задницу Гарри к себе, желая попробовать её вкус. Он всегда получает то, что хочет. Он отчаянно и мягко проталкивает язык в Гарри, который сидит на лице старшего парня и собирается объезжать его до конца времён. Щетина Луи царапает задницу Стайлса лучшим образом, очевидно, чтобы оставить красные пятна и красивые полосы на нежной коже. Боль смешивается с удовольствием от его языка — это так ошеломляюще, он не унимается. Не может. Гарри плотно закрывает глаза, когда Луи глубже просовывает язык, раскрывая влажное розовое отверстие ещё больше. Он издаёт несколько причмокивающих звуков, чем сводит младшего с ума, он насаживается на лицо Луи так, будто от этого зависит его жизнь. Его язык так прекрасно входит в Гарри, вылизывает мягкие стенки, заставляет парня вздрогнуть и подогнуть пальцы на ногах. Изголовье кровати ударяется об стену с каждым толчком, и всё это так громко: стоны Гарри, постоянный стук, причмокивания Луи и редкие шлепки по круглой заднице Стайлса. Гарри настолько увлекается, что сам не замечает, как опускается всё ниже на лицо Луи, переставая контролировать своё тело, пока не переносит весь свой вес ему на лицо. И затем он чувствует что-то... странное. Он не может объяснить. Это как беззвучный хлопок или хруст. Он даже не знает, что делать. Приглушённый крик Луи и его попытки сесть заставляют Гарри распахнуть глаза, он не понимает, что происходит. Он отползает от Луи, когда тот инстинктивно спихивает его с себя, и, обернувшись, видит, как его парень держится за нос, его глаза краснеют и слезятся. — Гарри! Я думаю... блятьблятьблять! Я думаю, ты сломал мне нос! — он кричит срывающимся от боли голосом, Гарри задыхается и прикрывает рот ладонью. Он паникует. — Нет! Нет, нет, нет, дай мне посмотреть! Дай посмотреть! — Гарри говорит всё на одном дыхании и тянется, чтобы убрать руку Луи от его носа. Он держит крепко, будто нос развалится, если он отпустит его. Гарри наконец удаётся отодвинуть его руку и пробежаться взглядом по лицу. Нос Луи искривлён в одну сторону, кровь сразу же начинает заливать его лицо, грудь и простынь. Гарри едва ли не визжит и замечает слёзы Томлинсона, он знает, это чертовски больно. Плохо. Выглядит плохо. — Блять, ладно. Нам надо в травмпункт прямо сейчас, — говорит Гарри, его глаза теперь тоже слезятся. — Папочка, прости меня! Это всё моя вина, я просто... мне было так хорошо, я не думал, я просто сидел. Я буквально, блять, сидел на твоём лице, как если бы оно было стулом. Я просто... я забылся. Я... — Просто принеси мне полотенце! — громко прерывает Луи, срываясь на крик, он хватается за нос и пытается встать с кровати, но его ноги путаются в простыни. — Подожди! Подожди, позволь мне, — отчаянно говорит Стайлс и хватается за простынь, когда Луи наконец поднимается. Он тащит её в то время, как нога Луи до сих пор в ней, из-за чего парень спотыкается и падает лицом в пол. — Грёбаный придурок! — Боже мой! Луи, мне так жаль! — Гарри почти кричит, а их мопс Лия, лежащая в своей кроватке, наверняка забавляется, смотря на них. — Луи! Боже мой! Я... — Принеси мне чёртово полотенце, Гарри, прежде чем мои грёбаные кровеносные сосуды лопнут, — сквозь зубы бормочет Луи, его рука в крови, глаза красные, а лицо влажное и взволнованное. Гарри плачет, извиняется и протягивает Луи одно полотенце, пока мочит другое, чтобы сделать холодный компресс. — Мы должны идти, Луи, — хрипло говорит Гарри с беспокойством на лице, надевая бельё, штаны для йоги и толстовку. — Позволь мне помочь тебе одеться. — Иди! Иди... заводи машину. Я сам, — срывающимся голосом говорит Томлинсон, держа полотенце. — Луи, я... я просто пытаюсь помочь, — скулит Гарри и широко распахнутыми глазами смотрит на своего парня. Луи закатывает глаза к потолку. Ему очень больно, ему не хватает терпения, чтобы... быть милым. Господи, он любит Гарри до смерти, но его нос сломан. — Я просто пытаюсь придумать оправдание или причину того, как я сломал нос. Мы не можем сказать им, что ты сделал это, сидя на моём грёбаном лице. Он неуклюже подбирает свободной рукой рубашку, джинсы и vans. Гарри быстро кивает и решает всё же пойти завести машину и проветрить голову. Он знает, когда Луи злится или расстраивается, ему нужно личное пространство, и это — определённо тот случай. Ему всё нужно делать самому. Стайлса это раздражает, хотя в сложившейся ситуации виноват только он. Он залезает в Range Rover, заводит его и вытирает глаза рукавом. Он должен успокоиться. Гарри не может ехать в слезах, как безумный. Это просто несчастный случай. Очень... необычный, но тем не менее. Ему было бы невероятно стыдно рассказывать медсестре или врачу правду. К тому же, это не поможет их известности. Подобные истории сводят папарацци с ума и навсегда остаются в жёлтой прессе. Обычно ему плевать на глупые слухи, но эта случайность наверняка станет новым мемом. И будь Гарри проклят, если из него, объезжающего лицо своего парня и ломающего ему нос, сделают мем. Вскоре выходит Луи с новым полотенцем у носа и усаживается в машину, его лицо до сих пор красное. Гарри выезжает на дорогу и сразу начинает говорить: — Мы скажем, что ты подрался с нашим барменом, Эммануилом, и он сломал тебе нос открывалкой для пива. Луи поворачивается к Гарри. Нижняя часть его лица, включая рот и нос, прикрыта полотенцем, поэтому Стайлс может видеть только прищур голубых глаз. — Очередная дерьмовая идея, Гарри. Мы не скажем, что меня избил бармен! — Но он не избил! Он только ударил тебя в нос открывалкой для бутылок... очень сильно ударил. — Нет. — Моя мама кинула тебе в лицо ботинок? — Нет. — Врезался в дверь? — В какую дверь? В грёбаный банковский сейф? Давай, детка, будь серьёзным! — Я серьёзный! Я просто... Я паникую, Луи, — ноет Гарри, грызя ногти на руке, не держащей руль. — Я получил удар во время игры в футбол. — Но ты твитнул фанатам, что у тебя ленивый вечер. Они не поверят и, ты знаешь, сами всё выяснят. Гарри паркует машину у неотложной стороны больницы, и они вдвоём быстро идут в отделение скорой помощи. — Мой парень сломал нос, пожалуйста, помогите ему. Кровотечение длилось двадцать минут, — Стайлс с тревогой говорит медсестре, игнорируя других пациентов, которые с интересом смотрят на знаменитую пару, находящуюся в одном помещении с ними.

+

Их наконец отводят в отдельную палату, Луи до сих пор держится за сломанный нос и выглядит отягощённым обстоятельствами, но мирно ожидающим. Гарри несколько раз целует своего парня в затылок, держа свободную руку Томлинсона, которая в ответ сжимает его ладонь и этим заставляет его нежно улыбаться, потому что они в порядке. Гарри по-прежнему чувствует себя виноватым и просто... грустным. Они много раз делали это в постели, но он даже не думал, что однажды сломает Луи нос. Он тяжело вздыхает от своих мыслей, когда заходит доктор. — Итак... Луи Томлинсон. Могу я узнать, почему вы здесь? — Меня лягнула наша лошадь. — Моя бабушка головой стукнулась об его лицо.