Мудрость старых мастеров

Планета Кашийк, родина мохнатых великанов вуки, способных в самом прямом смысле с помощью молотка и такой-то матери создавать гениальные устройства и агрегаты, находилась под плотным контролем Империи. Фактически – в положении оккупированного государства. Имперские гарнизоны на свободных от тропического леса участках, постоянное патрулирование, облавы… и полная свобода бизнеса для работорговцев. Старшие имперские офицеры здесь были сытые, отъевшиеся, а суммы, переводимые ими родственникам, порой достигали шести- и семизначных чисел. Отловленные в ходе войсковых операций «враги Империи», то есть, мирные местные жители, зачастую в полном составе продавались слэйверам «для последующей реализации». Тем не менее, покорить планету полностью оккупантам так и не удалось. Гигантские территории, заросшие исполинскими деревьями врошир, представляли собой надёжное укрытие для большинства вуки, совсем как когда-то болота Полесья для белорусских партизан. Скрывалось под сенью вроширов и довольно много беглецов других видов, которых приютили местные. Пользуясь продажностью имперских чинов, посредники-контрабандисты сумели наладить с планетой кое-какой грузооборот. Вовсе уж нелегальные с точки зрения Империи грузы перевозили сами вуки. У них было несколько кораблей с самопальным маскировочным устройством – кстати, довольно эффективным. К несчастью, каждый экземпляр этого агрегата собирался вручную его изобретателем, а он погиб несколько лет назад во время облавы, и новые устройства взять было негде. Наши корабли-невидимки тоже летали сюда неоднократно, а поскольку каждый такой рейс был на вес золота, я и заскочил на Рэндон за попутным грузом. «Теневой диспетчер» вуки, с которым я связался сразу же по выходе на досвет, направил нас на посадочную площадку. Опять новую. Четвёртый раз прилетал я сюда, и каждая следующая посадка была в другом месте. Бескрайний зелёный ковёр джунглей казался сплошным лишь при взгляде сверху, на самом же деле между древесными колоннам вроширов то тут, то там имелись прогалы, не затянутые другой растительностью. Они уходили в толщу джунглей где на пятьсот метров, где на километр и глубже. Некоторые из этих естественных углублений вуки превратили в устья хитроумных инженерных сооружений. Опускаясь в прогал, как в колодец, корабль на определённой высоте оказывался напротив горизонтального или наклонного просвета – до сотни метров в ширину и сорок-пятьдесят в высоту. Двигаясь по этому просвету по сигналам крохотных маяков, укреплённых на стволах и ветвях, корабль через несколько километров попадал на саму площадку, укрытую от наблюдения со спутников при помощи сети-экрана. Каждая сеть, сплетённая вручную, состояла из лиан, просушенных и затем вымоченных в особом растворе для придания токопроводящих свойств. Одни концы этих деревянных кабелей подключались к генераторам, другие – к зачищенным местам на стволах вроширов, третьи – заземлялись. Некоторые переплетения соединялись перемычками. В результате всех этих настроек спутниковые системы обнаружения переставали видеть металлические объекты, спрятанные под сетью, и рапортовали, что на этом участке нет ничего, кроме леса. Сама площадка диаметром порядка сотни метров опиралась на несколько ярусов сросшихся боковых ветвей и могла выдержать нагрузку от трёхсот до пятисот тонн. У некоторых из них помимо входа имелся и выход с противоположной стороны по аналогичному вертикальному лабиринту. В данном случае, его не было, поэтому, отключив маскировку, я развернул «Амидалу» на сто восемьдесят градусов и только тогда выпустил шасси. На площадке нас встречал старый знакомый – майор Вроовокр. По меркам своего вида он был коротышкой, едва метр восемьдесят, и всегда носил с собой транслятор – переводящее устройство для преобразования языка шривуук в речь, понятную нам, хуманам. Сам он понимал несколько языков – базик, бочче, забракский и ещё пару. — Рад вас приветствовать снова! — чуть громче, чем следовало, проревел он, почти заглушая вокодер транслятора. Услышав это, перешёл на полушёпот: — О, простите. Нам сообщили, у вас большой груз? — Да. Сейчас откроем люк, подгоняйте сани, будем сгружать контейнеры. — Пластиковые, надеюсь? — Разумеется. Не в первый раз. — Благодарю. В сообщении говорилось, Вы хотите посетить город Палсаанг? Оса ждёт. Представляю Вашего пилота, можете звать его Йерв, это сокращённое, но достойное имя. «Осой» майор назвал своеобразный вертолёт, жутковатое и хлипкое с виду, но очень надёжное, если верить Осоке Тано, средство передвижения. Оно было меньше летучих катамаранов, что я видел на записях, но больше боевых летательных машин вуки. Собственно говоря, на боевую машину оно и было похоже, только в середине, между пилотским сиденьем и пустующим сейчас местом воздушного стрелка располагались вокруг силовой установки ещё четыре сиденья для пассажиров. Я с интересом наблюдал, как высоченный Йерв устраивается на довольно тесном на вид месте пилота. Спросил у Эрдени: — Не страшно лететь на жёрдочке? — Не-а, — мотнула головой она. — Что я, на свупах никогда не ездила, что ли? Всё равно я с тобой поеду, даже не спорь. — Напрашивается продолжение «одного тебя отпускать нельзя», — хмыкнул я. — И совсем я не в этом смысле! Ну, мне же интересно, я ни разу ещё здесь не была. — Ладно, ладно. Садись и пристёгивайся. Похоже, конструкторы «осы», прежде всего, разрабатывали её как средство для перевозки бойцов. Сидеть лицом строго по ходу было не слишком удобно, вуки с их длинными ногами вообще не поместились бы за пилотом прямо, только по диагонали, но для наблюдения за местностью и ведения огня диагональное положение, было, как раз, предпочтительнее. Я ожидал, что воздушный поток от стремительно машущих несущих лопастей будет вжимать нас в сиденья. Однако, расположенные у основания лопастей небольшие козырьки полностью отбрасывали его в стороны, лишний раз доказывая, что вуки – гениальные инженеры. — Ну, как ощущения? — поинтересовался я у Тано-младшей. — Трясёт, а так нормально. — Это, скажу тебе, не тряска, — усмехнулся я. — Вот на наших земных вертолётах вибрация так вибрация. И шум вдобавок. Нам с тобой пришлось бы кричать, чтобы друг друга услышать. — Даже в кабине? — Да. Там от турбин весь фюзеляж резонирует. — Ужас какой. Наш пилот ловко, не снижая скорости, вписывался в просветы между вроширами. Воздушная «дорога», по которой мы летели, имела ширину метров сорок – вполне достаточно для воздушного движения на спидерах, но слишком мало для раскинутых крыльев «Амидалы». Мимо проплывали стволы исполинских деревьев, по толщине больше похожие на небоскрёбы Корусанта, сросшиеся гигантские ветви толщиной в три этажа, если не больше. С ветвей свисали гирлянды лиан, других висячих растений, местами в выемках и переплетениях ветвей скапливалась почва, и тогда в ней произрастали целые дикие сады со своей травой, кустами и обычных размеров деревьями. — Тебе не кажется, что вроширы как-то диссонируют с остальной растительностью? — сказал я. — Биологи говорят, что врошир не местный вид, он откуда-то извне. Очень давно, ещё до раката. Может быть, это сделали Сеятели, — откликнулась Эрдени. — Вуки, конечно, с этим не согласны, но с исследованиями не поспоришь. Навстречу нам попался летающий катамаран. Йерв поприветствовал сидящих в нём вуки, они разразились ответным рёвом. Я заметил, что между корпусами катамарана натянуты несколько тросов, вдоль бортов были свёрнуты дополнительные, с крюками на концах. Не иначе, за одним из наших контейнеров ребята летят. Неожиданно наш пилот резко сбавил скорость, свернул под прямым углом налево в просвет между парой горизонтально растущих ветвей и тут уже разогнался по-настоящему. Растительность над нами и по правому борту – пилот соблюдал классические правила правостороннего движения – слилась в сплошную стену, покрытую акварельной росписью из зелёных, золотистых и коричневых тонов. Периодически в ней, как высотные дома, возникали стволы растущих то ближе, то дальше вроширов. Редкие летательные аппараты, пролетавшие навстречу, мелькали так быстро, что глаз не успевал рассмотреть детали. Пришлось нам придвинуть головы поближе друг к другу, чтобы набегающий поток не бил в лицо. Разговаривать на такой скорости стало проблематично. А воздушная магистраль, поначалу совершенно прямая, плавно изгибалась то вверх, то вниз, меняя эшелон, сделала два плавных поворота вправо градусов на двадцать-тридцать каждый, затем один влево. Я заметил, что растительность под нами начинает редеть, затем далеко внизу слабо блеснула вода. Река? Через несколько минут новая полоса воды, шире. Я вытянул шею, чтобы получше разглядеть местность под нами, и тотчас поток воздуха бросил мне в лицо порцию хорошо известного запаха. Соль и йод. Это море! Точно, в справочнике ведь сказано, что искомый населённый пункт находится на одном из островов Вааватского архипелага. Похоже, мы приближаемся к цели. Йерв потянул за рычаг регулятора тяги, и «оса» начала терять скорость, вновь опускаясь ближе к «дну». Над нами один за другим просвистели два идущих следом летательных аппарата. Я заключил, что мы собираемся сворачивать с трассы. И точно. Правый поворот, несколько километров извилистого бокового тоннеля, и слева от нас открылась уходящая вверх и вниз, насколько хватал глаз, картина колоссального дерева-селения. Жилые и хозяйственные помещения частью были построены на ветвях, частью были врезаны прямо в ветви и ствол. Здесь тоже имелась площадка на ветке прямо под воздушной дорогой, только гораздо меньших размеров. Йерв начал снижение, и в эту самую секунду у меня появилось ощущение пристального взгляда, вперившегося в нас откуда-то из гущи зелени. Это явно не был тот вуки, что шёл по ветке, как по просёлочной дороге – он едва удостоил нашу «осу» взглядом. И не тот, что разговаривал с кем-то по комлинку, эмоционально жестикулируя. Поток внимания исходил откуда-то ещё. — Тебе не кажется… — начала Эрдени. — … что за нами следят в прицел? — закончил за неё я. — Да. И, по-моему, вот оттуда. Едва я вытянул руку в том направлении, указывая, как из зелени под одной из гигантских ветвей выскочило лохматое, не похожее ни на что существо и, вцепившись в свисающую лиану, попыталось перелететь на ней к стволу красиво, как Тарзан. Что характерно, за спиной у существа висело оружие – лёгкий арбалет местного изготовления, очень похожий на тот, что использовала иногда Осока. — А вот фиг! — Эрдени тоже выбросила руку вперёд, послышался слабый треск, лиана оборвалась, и неизвестному стрелку пришлось экстренно хвататься за соседние, после чего он совсем не эстетично съехал на них, обдирая листья, до следующей ветви. Наш пилот, наблюдая за этим, выдал серию лающих звуков, довольно грозных, если не знать, что именно так вуки… смеются. И проворчал что-то на своём языке, размахивая левой рукой. — Извините, Йерв, мы Вас не понимаем, — вежливо сказала Эрдени. В ответ вуки снова взмахнул рукой, на этот раз демонстрируя вполне понятный человеку знак: оттопыренный большой палец. Затем указал вниз, на трёх стоящих у края площадки соплеменников, отчётливо выговорил: — Гумбаеки. Мэр города? Который из них? Видимо тот, что справа. Рядом с ним стоял другой вуки с предметом, сильно напоминающим мольберт, ещё левее и чуть сзади – третий, при оружии. Йерв посадил «осу» поближе к ним, дождался остановки лопастей и выпрыгнул на площадку с коротким приглушённым рёвом. Доложил, значит. Я спрыгнул с сиденья сам, помог выбраться тогруте, закинул на плечо ремень пластикового ранца, в котором скрывался армейский блок защищённой связи. После случая на Рейте Падме категорически отказалась отпускать меня на встречу без связного устройства, способного пробить мощные природные и техногенные помехи. — Доброго Вам дня, сэр, — учтиво наклонив голову, произнёс я. Ответом мне было сложнейшее сочетания рычания, ворчания и повизгивания. Тотчас же вуки-«художник», начертав что-то на своей доске, развернул её к нам. «ГУМБАЕКИ, ГЛАВА ПАЛСААНГА, ПРИВЕТСТВУЕТ ВАС,– было написано на ней аурбешем. И ниже, более мелко: — приносит извинения за выходку одного из граждан» Ах, вот что, это у них переводчик! А поскольку он тоже вуки и произнести внятно человеческие слова не может, они выбрали вот такой оригинальный способ. — Осторожней надо быть, он ведь и разбиться мог, — негромко заметила Эрдени на базик. Гумбаеки весело пролаял ответ, добавил что-то более сдержанным тоном. «МОЛОДОМУ ЭТО ПОСЛУЖИТ ОТЛИЧНЫМ УРОКОМ. КАКОЕ ДЕЛО ПРИВЕЛО ВАС К НАМ?» – написал переводчик. — Мы хотели бы встретиться с жителем Вашего города, — ответил я. — Он человек, его имя… «МЭРУ ИЗВЕСТНО, О КОМ РЕЧЬ. ЕСЛИ ДРУГОГО ДЕЛА НЕТ, ВАС ПРОВОДЯТ». Убедившись, что мы прочли реплику, переводчик перехватил «мольберт» подмышку, коротко рявкнул и сделал приглашающий жест. Проходя мимо Гумбаеки, я ещё раз коротко поклонился, Эрдени изобразила книксен – и у кого только нахваталась? Должно быть, у Рийо, больше не у кого. Исполинский ствол, уходящий ввысь, будто стена, изборождённая глубокими трещинами, находился примерно в двухстах метров от площадки. В том месте, где к стволу подходила ветвь, его опоясывали мостки, частично заглублённые в кору дерева-гиганта. Переводчик свернул по ним влево, остановился у одной из трещин, выровненной искусственным образом. По ней вверх и вниз двигались подъёмники, местные турболифты, так сказать. Как и в высокотехнологичных городах других планет, кабины их не висели на тросах, а являлись автономным транспортным средством, вроде вагона, только на вертикальных направляющих. Внешний вид кабин был весьма своеобразным, нечто вроде старого доброго стиля стимпанк, только не из металла на многочисленных заклёпках, а наполовину из дерева. Толстый пол кабины, стенки, украшенные затейливой резьбой, ажурные дверцы – всё это выглядело красиво и производило впечатление тяжеловатых, но добротных конструкций. А агрегат на крыше, приводивший кабину в движение, сразу переставал казаться забавным и примитивным, стоило увидеть, как резво он тянет свою ношу вверх по толстенным зубчатым рейкам. Самое интересное, что работало всё это почти бесшумно, в отличие от «громких» паровых машин из «Дикого-дикого Веста» . Сомкнулись створки дверей, и кабина плавно понесла нас вниз, в направлении подножия дерева-города. От Осоки я знал, что вуки условно делят свой лес на уровни. Вуки жили преимущественно на верхнем, седьмом, уровень под ним служил для хозяйственной деятельности, ещё ниже – для охоты. Ниже четвёртого рисковали спускаться лишь храбрейшие из воинов, о том, что творится там, наука имела весьма скудные сведения. Здесь, на островах, эта градация, видимо, не работала, по вполне понятным причинам: сравнительно небольшие леса, продуваемые насквозь морскими ветрами, просто не образовывали такого мрачного «подвала», как на материках. Во всяком случае, толщина жилого пояса здесь была значительно больше, чем в другом городе, где мне довелось побывать. Когда кабина остановилась, нас окружали сумерки, несмотря на то, что в этой части планеты была середина дня. Переводчик, махнув рукой, повёл нас сперва по мосткам, потом по изогнутому коридору-тоннелю вглубь ствола дерева. В вогнутой стене его, обращённой наружу, с разными промежутками были прорублены двери, украшенные резьбой и надписями. На противоположной, выпуклой стороне, двери попадались значительно реже, украшения на них отсутствовали. Должно быть, хозяйственные помещения, вряд ли кто-то захочет жить в толще ствола, где нельзя сделать окон. Нас уже ждали. Возле одной из дверей стоял, скрестив руки на груди, высокий, моего роста, худощавый мужчина с длинными ухоженными чёрными волосами. — Здравствуйте, мастер Вос, — сказал я. Мастер-джедай хмуро смотрел на мой ремень. — Кто Вы, и откуда у Вас этот меч? — вместо приветствия спросил он. — Я обыкновенный человек, не адепт. А меч… Будет лучше, если Вы сами, как психометрист, посмотрите его историю, — я снял рукоять с пояса левой рукой, протянул Восу. Коснувшись торцов меча пальцами обеих рук, мастер взял его. На узком суровом лице отразились слабые тени каких-то эмоций, распознать которые я не смог. — Весьма необычно, — молвил он. — Подарок после смерти. Она… призрак? — Да, — подтвердил я. Вос возвратил мне меч, протянул руку: — Добро пожаловать в моё жилище. — Благодарю, — я, естественно, не стал отказываться от рукопожатия, хотя и знал, что Квинлан Вос, в отличие от большинства психометристов, умеет считывать прошлое и с живых существ, не только с предметов. Он и прочёл что-то, потому что сказал: — Ещё более интересно… — сделал приглашающий жест: — Прошу. Моё имя Вы знаете… — Меня зовут Алекс, это Эрдени. — Простите моё любопытство, судя по тому, что я увидел, Вы много и часто общаетесь с джедаями? — С несколькими – постоянно, — кивнул я. — А Асаж Вентресс? Она жива? — Да, в полном здравии. — Не понимаю. Как? В восьмидесятом я сам отдал её тело на Датомире для погребения. — Ночные Сёстры способны воскрешать недавно погибших соплеменниц, так она нам объяснила. Главное, чтобы смерть была не от естественных причин. — Иногда возможности ведьм поражают воображение, — покачал головой Квинлан. — Присаживайтесь, друзья. Большая гостиная со стенами – разумеется – из натурального дерева, целых три окна на улицу, плоский, похожий на колесо с лампами в спицах, светильник под потолком, круглый стол. Эрдени чинно уселась рядом со мной, Вос, развернув стул, расположился боком к столу, опираясь локтем на столешницу. — Итак, Вентресс общается с вами… — продолжал он. — И до недавнего времени активно нам помогала, — ответил я. — Сейчас ей пришлось несколько отойти от дел из-за ребёнка. — Даже… Ну, что же, мои ей поздравления. А вас что привело ко мне? — Именно это и привело. Нашей корпорации очень нужны джедаи. Филиалов всё больше, а наши остались вдвоём. Конечно, конфликты случаются не постоянно, но бывает, что не успевают, и разбираться приходится посылать мандалоров. Что не очень хорошо. — Да, после их методов от противной стороны обычно остаётся выжженное место. А, вот и моя супруга! В гостиную из боковой двери вошла высокая эффектная женщина с пышными волосами, выкрашенными в яркий цвет, малиновый с бледно-сиреневыми прядями. Видно было, что она давно не школьница, однако, с равным успехом ей могло быть и тридцать пять, и пятьдесят. Ближе, наверное, к последнему – Осока упоминала, что с женой Квинлан познакомился очень давно, а ему столько же лет, сколько магистру Кеноби, пятьдесят три. — Халийн Генц-Вос, — с мягкой улыбкой отрекомендовалась она. Приподнявшись с места, я назвал себя, представил Эрдени. — Как насчёт продолжения разговора за обедом? — предложила Халийн. — У меня всё готово. Квин? — Думаю, никто возражать не будет, — сказал Вос. Я покосился на Эрдени, шевельнул бровями. Тогрута была девочка воспитанная и догадливая. Вскочив, она кинулась помогать хозяйке накрывать на стол. — А где Корто? — спросил жену Квинлан. — Мне сказал, что намерен встретить гостей. Раз не встретил, тогда не знаю. Может быть, снова заболтался с Сэйд? Тогда это надолго. — Пусть бегает, набегается – придёт. Главное, чтобы всё было выучено, остальное время принадлежит ему. — Много слишком воли ему даёшь, — проворчала Халийн. — В меру. Контролировать постоянно тоже нельзя. Было уже, в Ордене. Чем кончилось? — Что ж. Посмотрим, чем кончится здесь, — пожала плечами Халийн и вышла в кухню. Эрдени – следом. Я в этом споре был, скорее, на стороне Квинлана. То, что его ученицей была Айла, и каким джедаем она стала, говорило само за себя. — У Вашей девушки смутно знакомое лицо, — сказал, тем временем, Квинлан. — Не могу вспомнить. — Моя – не она, а её старшая сестра, — поправил я. — Тано. — Ах, да, конечно! Осока. Очень перспективная была ученица. Выжить в дуэли с Гривусом – дорогого стоит. И с Вентресс она сталкивалась не раз. Как у них теперь складываются взаимоотношения? — Вполне мирные. Тренируются на пару. — Хорошо. Со мной Вентресс о ней говорить избегала. Видимо, были свежи воспоминания… А кто же третий у вас в корпорации? — Ситра. Из Библиотеки. — Эта тихоня? — Тихоня за последние годы поймала и зарубила три десятка Тёмных. — Однако. Значит, одни девочки. — Увы. Мужчины, которых мы встречали, либо находятся в добровольном изгнании… — Догадываюсь, о ком Вы, — усмехнулся Квинлан. — Да. Либо отказались от пути джедая. Халийн и Эрдени внесли подносы с обедом, стали расставлять блюда, мы пришли на помощь. — Сейчас перекусим и продолжим разговор, — сказал Квинлан. И в этот самый момент в гостиную заглянул долговязый подросток. Он был очень похож на отца, хотя в форме губ и подбородка было что-то и от Халийн. — Я дома, — доложился он. — Где, позволь спросить, тебя носило? — поинтересовался Квинлан. — Ты же отправился встречать наших гостей. — Их Гумбаеки встретил. — А что вот это такое?? — Халийн взяла сына за рукав. Порванный рукав. — Спрыгнул неудачно, — буркнул парень. — Сотню раз тебе говорила, будь внимателен с прыжками! — Ничего бы не было, но вот эта женщина оборвала лиану с помощью Силы. — Вы? — обернулся к Эрдени Квинлан. — Фактически, я не рвала, я заморозила соки внутри, и она лопнула. — Обучались у Формовщиков Кро Вара? — поднял брови мастер. — Нет. Сама. Я только с водой и умею. На большее не хватает способностей. Начало обеда на некоторое время прервало разговор. Правило «Когда я ем, я глух и нем» соблюдалось само собой: готовила Халийн просто изумительно. Лишь когда настала очередь десерта, беседа постепенно продолжилась. Мне вновь пришлось подробно рассказывать про нашу компанию, стараясь не скатываться в оголтелую рекламу. Эрдени мне помогала по мере сил, и, надо признать, получалось у неё толково и к месту. — А кто у вас занимается безопасностью? — поинтересовалась Халийн. — Частично панторанцы, — сказал я. — С нами ведь улетела целая погранкомендатура почти в полном составе. Ещё сэск’обирри с Рилота и мандалоры. — На постоянной основе? — Да. — Вы настолько богаты? — Думаю, всё проще, — улыбнулся Квинлан. — Двоюродный брат Айлы, покойный Ван, был женат на баронессе сэск’обирри. У них есть дочь, она Наследница Крови, что позволяет ей контролировать клан. Вернее, сразу оба, Секур тоже, последний преемник так и пропал без вести. И… она недавно держала в руках этот меч. — Всё верно, — подтвердил я. — И Нола, и её мать наши акционеры. Мать работает в разведотделе, Нола пока учится в университете. — Да это ведь означает взять за горло весь Рилот! — воскликнула Халийн. — Не совсем, но близко к тому, — кивнул я. — Чуть что – древняя формула «ищите другое решение». — Насчёт мандалоров тоже растолкуешь? —Халийн посмотрела на мужа. — Вряд ли, — Квинлан покачал головой. — Могу лишь строить предположения. Осока Тано давно знакома с родом Крайз. Видимо, как-то сыграли эти связи. — Мы заинтересовали их совместной постройкой кораблей, — пояснил я. — Производственная кооперация объединяет лучше личных контактов. — Весьма разумный и дальновидный ход. — Вы говорите, Нола Секура учится в университете, — сказала Халийн. — В каком именно? — У нас он свой, — ответила за меня Эрдени. — Я в нём сама последний курс училась. После того, как пришлось срочно улетать с Брега. Тогда был один факультет, теперь уже три. — Хороших преподавателей сейчас набрать нелегко, — заметила Халийн. — Как раз, наоборот, чем дальше, тем легче, — уверил я. — Выбираем из тех, у кого возникли трения с имперскими и проимперскими властями. Кстати, я надеюсь, что Корто сможет подобрать у нас подходящую специальность и поступить. — Искушаете, Алекс, — шутливо погрозил пальцем хозяин дома. — Вне зависимости от Вашего решения, — с улыбкой добавил я. Халийн незамедлительно принялась выяснять у Эрдени, какие именно специальности есть в нашем университете. Корто прислушивался к обсуждению, хотя и делал вид, что его это не очень интересует, поступать-то не завтра. Квинлан толкнул ногой свой стул на колёсах-шарах ближе ко мне, наклонился, спросил тихо: — Как давно Вы встретили призрак Айлы? — Около двух лет назад. С тех пор время от времени она нас посещает. Например, позавчера я попал в затруднительную ситуацию, едва не замёрз. Явилась и обучила приёму, как согреться при помощи Силы. — Такие вещи она всегда хорошо умела. — А сколько она всего рассказывает! Только слушай. Жаль, что приходит реже, чем мы бы хотели… — Мне она вообще не являлась ни разу, — вздохнул Вос. — Видимо, Вы сумели найти с ней общий язык. Давно, в Храме, у неё был парень. Не джедай, из персонала. Так вот, она с ним продолжала общаться даже после того, как рассталась. Друг – это всегда для неё многое значило. — Этого я не знал. Падме говорила, они с Фисто встречались. — С Фисто – позже, после амнезии. Подождите. Падме… Та самая Падме? Сенатор? — Да, — кивнул я. Возможно, не стоило упоминать её имя, но теперь уж слово не воробей. Пришлось пояснить: — Мы родственники, отдалённые. Как это сказать на базик… Наши матери – кузины, вот так. — Понимаю. В третьем колене, так у нас говорят. — Спасибо, запомню. Что касается Айлы… Вы обязательно с ней встретитесь. — Надеюсь. Ну, что же, — Квинлан заговорил громче, для всех. — Я поразмыслил и принял решение. Алекс, не поймите меня неправильно, но в том случае, если я займу место у вас в компании, другие будут ждать от меня лидерства. Я отношусь к старшему поколению, меня воспримут как учителя. Наконец, я мужчина, а у вас одни дамы. Но я отнюдь не руководитель по натуре. Умею действовать, не управлять. Поэтому я согласен выполнять любые разовые поручения вашего штаба, и только. — Мастер, да это уже немало! — воскликнул я. — Опять хочешь мотаться по всей Галактике, как вначале? — с неудовольствием произнесла Халийн. — Тебе честно ответить? — он подвинулся вплотную к жене, обнял её за плечи. — Да, хочу. Засиделись мы здесь, в джунглях. Между прочим, и ты могла бы готовить больше учеников по своей специальности. — Каких ещё учеников?? — сделала она удивлённый вид. — Не думаешь же ты, что я не знаю, каким беженцам ты помогаешь на соседних островах? — засмеялся Квинлан. — Джедай, — констатировала его супруга, словно приговор. — Ничего не скроешь. — Тётя Халийн, а вы ведь разведчица, да? — встряла Эрдени. — Бывшая, — скромно ответила та, поправляя волосы. — Сейчас даю частные уроки. Чтобы учить больше, Квин, нам надо переезжать на другую планету. Сюда слишком сложно добраться. — Мы, собственно говоря, и собирались, — напомнил Квинлан. Обратился ко мне: — Компания сможет нас вывезти? — Говорите, куда и когда, — сказал я. — Вывезем со всеми вещами. — Хорошо. Как решим, где обоснуемся, и соберёмся, сразу сообщим. А для Вас у меня есть интересная информация. Есть ещё два джедая в изгнании, с которыми можно поговорить о работе. Это мой учитель Толм и его жена. Живут они на планете Анзат. Толм настоящий лидер, он мог бы решить многие ваши проблемы. — Вот за это огромное спасибо! — с чувством сказал я. — Туда и отправимся. Задремавший рядом со своим летательным аппаратом Йерв энергично вскочил, прорычал что-то. — Да-да, прямо сейчас, — ответил ему Квинлан. — Мы обо всём поговорили. Да пребудет с вами Сила, ребята. Йерв, включив двигатель, плавно поднял «осу» в воздух. Информация об Анзате, которую мы извлекли из библиотеки «Амидалы», выглядела несколько пугающе. Нет, в самой планете ничего особенного не было. Небольшие водные пространства, много суши, влажный, но не жаркий климат, отчего низменности на планете были почти постоянно затянуты плотным туманом. В этих туманных низинах разумные существа не жили, они селились на горных плато и склонах хребтов. Местные жители обладали полноценным разумом и на вид почти не отличались от обычных людей. А своими отличиями больше всего напоминали… вампиров из земных легенд. Света они не боялись, серебра тоже, и клыков не имели, зато обладали нечеловеческой реакцией, способностью к регенерации и долголетием, в среднем, на порядок больше нормального человека. Температура тела у них была непостоянной, как у фоллинов, и физиология оставалась загадкой для галактической науки. Питались анзаты вполне обычной пищей, однако, для поддержания жизнедеятельности им был нужен так называемый «нектар» – жизненная энергия других разумных. Эту субстанцию они вытягивали из жертвы при помощи парных хоботков, скрытых в щёчных карманах, заодно забирая воспоминания. Единственным местом, безопасным для гостей с других планет, был космопорт, обнесённый заграждениями и объявленный нейтральной зоной. Туда мы и направили корабль. Над плато, где располагался космопорт, сгущались вечерние сумерки. «Амидала» была на высоте примерно пятьсот метров, когда приводной маяк передал предупреждение об особой осторожности, и тут же над стоянками начали зажигаться яркие прожектора. Изменение освещённости было довольно резким, не будь предупредительного сигнала, какой-нибудь пилот от неожиданности мог бы дёрнуть корабль и устроить аварию. А так садящийся перед нами грузовик лишь немного замедлил снижение и аккуратно опустился на отмеченную зелёными огнями площадку. За ним, также без приключений, приземлились мы. К сожалению, для Анзата существовали лишь военные карты, составленные по данным дистанционного зондирования, названия большинства населённых пунктов на них отсутствовали. Поэтому более подробную информацию Квинлан Вос советовал искать в кантине Магго. Туда практически не заходили ни экипажи кораблей, совершающих регулярные рейсы на планету, ни персонал порта, зато собирались все остальные. Авантюристы, уголовники, контрабандисты, наёмные убийцы. Последними Анзат славился особо. Сила и быстрота аборигенов в сравнении с человеком и близкими к нему видами, а также внешняя схожесть с людьми открывали для них прекрасные возможности. Поэтому древние философские школы, существовавшие на планете долгие века, постепенно переродились в базы подготовки киллеров. — Любезный! — обратился я к бармену, судя по строению носа и губ, он относился к расе гамадрии. — Какие у Вас есть коктейли? — Извольте, — тот повернул к нам кронштейн с миникомпьютером-«стекляшкой», зажёг на прозрачной поверхности список. — Вот этот, — указала пальчиком Эрдени. — Хорошо, мэм. — А мне бокал тионского белого и рыбки. — Да, сэр. Всё, ритуал исполнен, можно переходить к делу. Без заказа бармен и разговаривать не будет, а сейчас вопросы вполне уместны. — Подскажите, любезный, — сказал я, — кто здесь торгует информацией? — Вам нужна персона, товар, местоположение? — Местоположение. — Тогда спрашивайте у меня. — Мы хотели бы посмотреть, где жил последний из Старых Учителей, достопочтенный Акку Сейи. — Хм. Карта местности у вас есть? — Да, республиканская. — В таком случае, подождите немного. Приедет мой помощник, он бывал в том районе, расскажет подробно. Делать нечего, пришлось присесть за столик. Естественно, как назло, на нас тут же обратили внимание. Изрядно подвыпивший рыжий субъект без спроса плюхнулся рядом и с ходу, без долгих предисловий, начал рассказывать, как же он ненавидит представителей базовой линии человечества, которые женятся на всяких рогатых и хвостатых пришельцах. О том, что женщины иных видов и как проститутки-то не годятся, пусть с ними занимаются их собственные самцы, а такие вот чужелюбы (буквально это можно было перевести как «те, кто трахает алиенов») позорят человечество. Субъект явно напрашивался на удар в морду и последующую драку, но, к его разочарованию, я слишком себя уважал, чтобы реагировать на тупую подначку задиры. Более изысканных способов затеять ссору он не знал, поэтому не унимался, перейдя к мечтам о том, как Его Величество Император скоро прижмёт чужелюбов к ногтю, а пришельцев отправит по домам добывать руду и сажать морковку, чтобы в космос и не совались. Придумать, как от него отделаться без скандала, я не успел. Меня опередила Эрдени. — Ноги из-под стола убери, — негромко сказала она и улыбнулась, показывая мне казённик своего бластера. — Только без жертв, — предупредил я. — Конечно. — А ещё, — взял новый разбег рыжий, — терпеть не могу, когда человек учит их варварские языки и на них разговаривает! — Знаешь, мистер патриот, — я в первый раз за всё время посмотрел на него прямо, — вот это говори кому другому. Мои женщины все знают мой язык и говорят на нём. Рыжий замолк, крыть ему было нечем, и на «патриота» как-то неловко было реагировать в духе «как-как ты меня назвал??» В это мгновение под столом тихо звякнул выстрел, настроенный на оглушение, и забияка, пару секунд по инерции посидев прямо с остекленевшими глазами, потерял равновесие и смачно стукнулся лбом о столешницу. Судя по звуку, мозга в его голове было совсем мало, одна кость. Я обвёл глазами зал. За нами наблюдали несколько пар глаз. Бармен одобрительно ухмылялся, зелёный чешуйчатый посетитель-зисианец с ярко-оранжевыми глазами, сидевший через столик от нас, закинул руки за голову, потягиваясь, и сказал в пространство: — А девчонка молодец! — Возможно, — отозвался другой мужчина, человек, судя по взгляду, он был более трезв, но тоже не прочь помахать кулаками. — Но лично я не люблю парней, которые прячутся за спины дамочек. Это требовало ответа. Желательно, без нагнетания конфликта. — У моего пистолета режима глушилки нет, — так же в пространство сказал я. — Пуля всегда бьёт насмерть. Даже сквозь броню. Второй забияка намёк понял. Старая клонская кираса была надета под курткой, как раз, у него. На этом инцидент был исчерпан. Вскоре появился помощник бармена, четырёхрукий даби. Пошептавшись с хозяином, подошёл к нам, спросил вежливо, указывая на рыжего: — Я это уберу? — Да, оно нам не нужно, — сдерживая смех, важно кивнула Эрдени. Выбросив пьяного задиру на улицу, даби вернулся обратно. Взял у меня деку с картой, покрутил немного, затем поставил точку в одном месте. — Вот здесь была школа Акку Сейи, — сказал он. — Но должен вас предупредить: выезжать с территории порта чрезвычайно опасно. Местные только выглядят дружелюбными. Верить им нельзя. Дадут вам в аренду спидер, а затем сообщат другим местным, и больше вы сюда не вернётесь. Подумайте. Может быть, вам будет достаточно изображения с праулера? Его можно безопасно сбросить с корабля и всё разглядеть. У меня есть, могу одолжить. — Вы уверены, что на корабле будет безопасно? — спросил я. — Вдруг у них есть зенитные ракеты? — Нет. Ничем подобным анзати не пользуются. Они убийцы, а не солдаты. — Мы подумаем, благодарю Вас. Разумеется, я с самого начала собирался подлететь как можно ближе к жилищу Сейи на «Амидале». Про ракеты интересовался только на тот случай, если по погодным условиям не удастся зависнуть, сохраняя маскировку. Впрочем, там, где постоянные туманы, сильных ветров быть не должно. Так и оказалось. Взлетев наутро из космопорта, я сделал четверть витка вокруг планеты, чтобы выйти из зоны средств обнаружения, включил маскировочную систему и, гася скорость, направил «Амидалу» к нужной точке. Она располагалась примерно в одном часовом поясе «вперёд» по ходу вращения Анзата, на склонах гор совсем рассвело, а туман, по ночам поднимавшийся в это время года из низин, успел рассеяться. — Жизненных форм сканеры не видят, — сообщила Эрдени. — Правда, там лес, он даёт фон, сквозь него не видно, что там, под деревьями. — Думаю, они не стали бы жить в доме, построенном у всех на виду, — заметила Падме. — Если и искать, то в этом лесу, он небольшой, быстро управитесь. Высадившись на удобном для зависания корабля каменном козырьке, мы с Эрдени прошли пару сотен метров вглубь и остановились перед заброшенным домом Акку Сейи. Отчасти он напоминал восточное додзё, с той разницей, что не был настолько хлипким. Никаких реек и бумаги, прочная каменная кладка, массивные деревянные рамы, надёжная односкатная крыша. Видно было, что в доме никто не живёт уже как минимум несколько лет: двор вокруг бурых деревьев с резными красными листьями, напоминающих земные клёны, густо засыпан опавшей листвой. Между плитами дорожек проросла высокая жёсткая трава, покосившиеся створки решётчатых ворот вросли в землю. Из-за дома виднелись заросли бамбука, очень похожего на земной, в них тонули брусья ограды. Когда-то она, должно быть, обозначала край палисадника, теперь растения, за которыми никто не следил, разрастались всё дальше и вскоре должны были поглотить ограду окончательно. — Как здесь сыро, — поёжилась Эрдени. Действительно, воздух на плато был холодный и влажный, ветерок приносил слабый, но отчётливый запах гнили, не терпкий грибной, а какой-то кисловатый и прелый. — Тебе это не вредно? — встревожился я. — Не, я нормально переношу влажность. Просто неуютно. — Ну, что, поищем в лесу? — предложил я. Лес за каменной стеной додзё состоял из всё тех же клёнов – листья у них заметно отличались по форме от земных видов – и двух других видов деревьев, что-то вроде тёмно-зелёной акации и нечто среднее между осиной и вязом. От этого растительность вдали выглядела пёстрой, как камуфляжный халат охотника. То тут, то там по стволам тянулись вверх коричневые лианы, похожие на актинидию и лимонник, на светлых местах их гибкие плети были усыпаны гроздьями овальных листочков. Идти было легко. У корней деревьев росли лишь папоротники да хвощи, знакомая жёсткая трава появлялась на редких прогалинах и вновь исчезала там, где кроны плотно смыкались в вышине. Хоть бы тропинка попалась какая-нибудь! Она бы сразу вывела к жилью. Пока, во всяком случае, следов присутствия здесь человека видно не было. Поднимаясь по пологому склону, мы опять приблизились к краю, где поверхность земли начинала уходить вниз, всё круче и круче, обнажались камни, а дальше – обрыв. Здесь точно искать бессмысленно. Возьмём правее, что ли? Вот туда, где светлее и виднеется местный бамбук. Кроны деревьев внезапно расступились, открывая небольшой просвет, окружённый частоколом бамбуковых стеблей. Рубить живые растения мечом не хотелось, поэтому я потратил некоторое время, чтобы найти место, заросшее не так сильно. Расталкивая упрямые стволики руками и плечами, мы кое-как выбрались на поляну. И сразу же увидели у того его края, что выше по склону, лежащую на земле толстую каменную плиту. Изображение на ней я не спутал бы ни с чем другим. Герб Ордена Джедаев. А под ней – глубокая проплавленная мечом борозда, как подведённая черта. — Вот и нашли, — убитым голосом произнёс я. Надписей на могильной плите не было никаких, оставалось только гадать, кто из четы Толмов под ней лежит. Или оба сразу? Кажется я произнёс свою мысль вслух, потому что Эрдени тут же откликнулась: — Сам Толм. Один. — Почему ты так решила? — Потому что она – вот! Поглощённый печальным зрелищем могильной плиты, я не сразу обратил внимание, что одно из деревьев, растущих за плитой, отличается от остальных. Его не покрывали лианы, как я решил при беглом взгляде, это были части самого растения. А в очертаниях ствола угадывались контуры гуманоидной фигуры. Ну, конечно же! Она – нэти, необычайное существо, растительное по сути, способное менять форму, но в привычном своём виде очень похожее на нас. Потому что двуногая форма для деятельного разумного существа, как ни крути, наиболее выгодна. Не зря же она встречается не только среди млекопитающих, но и среди ящеров, птиц, амфибий. Значит, вот где была всё это время Т’ра Саа, великая целительница Ордена! Та, что обучала самого Винду! Не сговариваясь, Эрдени и я бросились к дереву. Трогали ствол, ветви, говорили, звали, кричали, пытаясь добиться ответа. Тщетно. — Неужели она – всё? Окончательно ушла в растительную форму? — Эрдени шмыгнула носом, в глазах её стояли слёзы. — Я читала, они могут застывать на десятки, сотни лет, а затем возвращаться к активной жизни. — Как думаешь, она любила его? — спросил я. — Конечно! Как могло быть иначе! — горячо воскликнула девушка. — Они такие разные сущности, и столько лет были вместе! Это должна была быть великая, галактическая любовь. — Тогда возможно всё, — вздохнул я. — Есть у меня одна родственница… — Ты о том, как она не захотела жить после того, что случилось с Анакином? — Да. Слава богу, что у Вейдера была навязчивая идея её воскресить, а нас Сила привела в то место, где остался корабль! А здесь… Не знаю, жива ли ещё душа Целительницы, или она давно уже там, в Силе, где он. — Конечно, всё может быть, — сказала, появляясь рядом с нами, Падме. — Но надежда ещё остаётся. — Ты что-то придумала, сестра? — Скорее, подумала. Вспомнила Эксис. Там десять лет пролетели для меня, как один миг. Что, если и для Т’ра Саа в растительном состоянии время течёт иначе? Что, если она просто не успела обратить на нас внимание? — Точно. Каменные люди! Был такой фантастический рассказ о двух статуях в пустыне. Которые на самом деле живые, только в другом масштабе времени. — Значит, что? Подождём, — Падме наклонилась, смахнула слой листвы с продолговатого камня, лежащего возле изголовья могилы. Оказалось, что это не просто камень. На верхней, покатой его части были высечены два сиденья в виде плоских площадок. Я подтолкнул к импровизированной скамье Эрдени, сделал знак Падме. Она в ответ выразительно на меня посмотрела, только что пальцем по лбу не постучала, и демонстративно уселась в воздухе, закинув ногу на ногу. Да, привычка относиться к кузине как к живой иногда доходила до абсурда. — Помнишь, как мы мечтали найти её, когда Осоку ранили? — сказал я. — Ещё бы, — Падме сцепила пальцы на колене. — А ведь Айла, наверно, знала, что она здесь. Но посоветовала лететь к Йоде. Не потому ли… — Что он ещё более силён, — отрезала голограмма. — Прекрати пораженческие мысли! — Алекс, Падме, — вмешалась Эрдени. — Может быть, наконец, расскажете, что это за загадочное ранение было? Нам с мамой так никто всего и не объяснил. — Расскажем? — я посмотрел на кузину. — Думаю, можно. Дело давнее, почти два года прошло. — Давай ты, у тебя язык лучше подвешен. — Ой-ой, кто бы говорил! — Не забывай, у нас ещё одна слушательница, а я настолько базиком не владею. — Пожалуй, ты прав. Падме на несколько мгновений задумалась, глядя поверх наших голов, а затем начала рассказывать Эрдени историю о Чёрном Клинке, датомирских ведьмах, Великом Магистре и трёх ингредиентах старинного джедайского рецепта. Нет, всё-таки, сенатор есть сенатор. Умение складно и красиво излагать – основа этой профессии. Я сам заслушался, несмотря на то, что сам был активнейшим участником тех событий. Легко и непринуждённо Падме описала и то, чего сама не видела. Например, из сумбурной и бестолковой дуэли с Бонтери – первая в моей жизни реальная схватка на мечах – сделала не то поединок Добрыни с Тугарином, не то битву Муромца с Идолищем Поганым. — Я сейчас сгорю со стыда, — пробурчал я. — Разве тебе есть чего стыдиться? — удивилась Падме. — Он, как я понимаю, начал первым. И вообще, вёл себя… как обычно. — Насчёт обычно тебе лучше знать, ты его в Сенате наблюдала. А драка, на самом деле, вышла бестолковая. — Главное, что ты победил, и победил честно. — А дальше, дальше-то? — требовательно спросила Эрдени. Падме продолжила повествование. Она, как раз, дошла до моего возвращения к хижине Йоды после поездки к Тёмному Древу, когда внимание наше привлёк шорох и шелест. Вокруг не было ни ветерка, шелестела листва одного-единственного дерева, того, от которого мы ждали ответа. Шорох усиливался, раздался скрип и скрежет, на землю посыпались листья, ветки, треск ломающейся коры, казалось, заполнил всю поляну. Падме сжала мою руку, на лице её светилась радость победителя. Нам удалось! Крона дерева рассыпалась, рассеялось облако пыли. Перед нами стояла высокая, прямая, как столб, старуха. Её морщинистая зеленовато-коричневая кожа почти не отличалась по виду от древесной коры, узловатые конечности походили на ветви с заострёнными отростками пальцев, с боков головы свисали бурые лианы. Лицо её с тяжёлыми нависающими надбровными дугами и узким лягушачьим ртом выглядело очень странно, если не сказать жутко. Впрочем, к страшным на вид инопланетянам я за пять лет успел попривыкнуть и знал, что внешность их не отвратительна, она просто иная. Взять, хотя бы, кель доров, на наш, земной взгляд здорово напоминающих Хищника из дурацкого ужастика. Интеллигентный народ с высокими понятиями о чести и благородстве, ничем не отличающиеся от таковых у людей и, скажем, забраков, отличные инженеры и учёные. Так и здесь. Не обращая внимание на первое впечатление, я постарался заглянуть нэти в глаза. Они у неё были как у человека, ясные, прозрачные, золотисто-зелёного оттенка, и, хоть взгляд из-под тяжёлых надбровных валиков казался суровым, это тоже могла быть всего лишь иллюзия восприятия. Раздался скрежет, шипение. Старуха поднесла корявые пальцы-иглы к горлу и жутковатым каркающим голосом произнесла: — Как много я пропустила… — Здравствуйте, Целительница, — я поднялся с места, учтиво поклонился. — Приветствую и вас. Вы хотите, чтобы я пошла с вами? — Да, Мастер. Мы были бы рады видеть Вас в нашем обществе, если не возражаете. — Хорошо. Со скрипом старуха опустилась на колени, коснулась руками и лицом могильной плиты. Выпрямилась, сказала: — Мне нужно забрать меч, одежду и записи, после этого я готова. — Конечно, — кивнул я. — Где они? — В стене школы Акку Сейи. Идёмте. Близко ко мне пока не подходите, с меня… сыплется. Она вытянула вперёд руку, и бамбуковые стебли, сквозь которые мы недавно продирались, сами отклонились влево и вправо, освобождая проход. Т’ра Саа уверенно двинулась в лес. Мы переглянулись и в уважительном молчании последовали за ней. Каждый шаг женщины-растения сопровождало поскрипывание и потрескивание, словно у рассохшейся деревянной тележки, что стояла несколько лет на заднем дворе и вот, впервые вывезена на улицу, чтобы ехать за водой. С волос-лиан, головы, плеч, спины Т’ра Саа осыпались чешуйки коры, какие-то ошмётки, просто пыль. Сколько же лет она росла на могиле супруга? Пять, десять, а может, пятнадцать, с самой Резни? Оби-Ван как-то упомянул, что один пожилой мастер, находившийся далеко от Корусанта, почувствовал тысячи смертей своих соратников так сильно, что в ту же ночь скончался от инсульта. С Толмом могло случиться то же самое, он ведь был уже немолод, а в Храме погибло множество тех, кого он знал, кому преподавал искусство разведки. — Нами заинтересовалась группа местных жителей. Поднимаются сюда, — предупредила Падме, которая видела обстановку на плато сенсорами корабля. — Спарки к бою, — распорядился я. — Не нужно артиллерии, — проскрипела Т’ра Саа. — Справимся сами. Вот туда, быстрее, нужно встретить их на открытом месте. — Двое пошли в обход, — сказала Падме. — Успеваем, ничего. Последнюю сотню метров мы почти бежали. Выскочили на открытое место, к тому самому обрыву, мимо которого уже проходили с Эрдени. — Следите за тылом, — приказала джедайка. Я снял с пояса меч, покрутил кистью, разминая сустав, развернулся назад, к деревьям за нашей спиной. Боковым зрением мне было видно, как на склоне ниже нас из леса вышли пятеро. Среди них одна женщина. Одеты все были в неприметную крестьянскую одежду. — Оставьте нас в покое!! — громко и резко выкрикнула Т’ра Саа. — Мы не ищем конфликтов и намерены теперь же покинуть вашу планету. Пятеро угрюмых личностей не прореагировали никак. Словно были глухи или не понимали базик. — Уходите! — снова обратилась к ним джедайка. — В противном случае будете долго лечиться. Пять аборигенов, словно услышали щелчок бича, дружно кинулись вперёд. Одновременно из-за дерева в противоположной стороне бесшумно выскочили ещё двое. Я был готов к этому и среагировал чётко: шаг в сторону, удар. Одновременно треснул выстрел бластера Эрдени, сейчас он был включён на смертельное действие. Человек, вернее, вампироподобная тварь, в которую она целилась, метнулась в сторону. Второй абориген в прыжке, в воздухе умудрился немыслимым образом извернуться, и я достал его лишь кончиком синего лезвия. С хриплым криком, похожим на тявканье шакала, анзат отскочил прочь, припал к земле, опираясь руками. Первый, сместившись левее, атаковал вновь, выбрав мишенью Эрдени и стараясь двигаться так, чтобы она заслоняла его от меня. Девушка крутнулась на месте, ловя его в прицел. В самый последний момент я успел обогнуть её и толкнул локтем. Нужно было, чтобы импульс пошёл левее, тогда… Да! Анзат отскочил вправо, в мою сторону, и в следующий миг сам угодил под косой удар меча. Голова и левая рука его отделились от тела. То, что произошло дальше, я не забуду никогда. Обезглавленный торс покачнулся… и вновь рванулся вперёд, продолжая движение когтистой правой руки сверху вниз. Эрдени завизжала, метнулась вбок. Я, не раздумывая, рубанул в нижней проекции, подсекая живучему мозгососу ноги. Только тогда он, наконец-то, свалился, продолжая конвульсивно дёргаться в траве. Где второй? Анзат, оставив нас в покое, стремительно бежал куда-то мимо. Да он пытается напасть на Т’ра Саа сзади! Почему, объяснения не требовалось. Её руки с растопыренными пальцами были вытянуты в направлении остальных аборигенов, и все пятеро неудержимо скользили по склону вбок. Они барахтались изо всех сил, но все попытни остановить движение были тщетны. Вырванная трава, комья земли оставались в пальцах, а анзатов, всё равно, продолжало нести всё ближе к обрыву. А на пути того, что сначала атаковал нас, встала Падме. Анзат ударил наотмашь, рука его прошла сквозь голограмму, как сквозь дым. В растерянности он взмахнул левой – она застряла. Мозгосос дёрнулся, пытаясь освободиться, и этой секунды хватило мне, чтобы разрубить его от макушки до пят, а затем ещё раз, по горизонтали. Закончила бой и Т’ра Саа. Крики и визг пятерых анзатов, сброшенных ею с обрыва, затихли внизу. Что ж, при свойственной этому виду живучести они, скорее всего, восстановятся после такого падения, в отличие от двоих, познакомившихся с моим мечом. — Вы потрясающий телекинетик, Мастер, — восхищённо сказал я. — Руки помнят, — улыбнулась она безгубым ртом. Голос её больше не скрипел, он приобрёл приятное ровное звучание. Возле стены додзё Т’ра Саа остановилась в задумчивости, прошлась вдоль каменной кладки, поддела деревянными когтями левой руки один из камней. Тот легко вывалился, открывая глубокую узкую нишу. Из неё женщина-растение извлекла коричневый продолговатый свёрток. Это оказался джедайский плащ. В него были завёрнуты светлая куртка, брюки, два голокрона и меч, отделанный деревом. Я обратил внимание, что эмиттер его выглядит точь-в-точь так же, как на моём мече, принадлежавшем ранее Айле. — Немного подальше, — попросила Т’ра Саа, помахав рукой. Мы послушно отступили. Она отвернулась к стене, слегка наклонилась, ссутулившись, замерла так на мгновение, а затем подпрыгнула вверх, раскидывая руки в стороны. Облако пыли окутало джедайку, во все стороны полетели ошмётки коры, заставляя нас прикрываться руками. Когда же я опустил ладонь, то увидел, что тело женщины-растения полностью освободилось от старой коры, а под ней – гладкая смуглая кожа с лёгким оливковым оттенком. Вот тебе и старуха! Контуры того, что не было прикрыто коричневыми волосами-лианами, не оставили бы равнодушным ни одного нормального мужчину близких к человеку видов. Она присела, поднимая с земли плащ, накинула его на себя, отбросив лианы точно тем же движением, каким высвобождает длинные волосы из-под одежды человеческая женщина. Завязывая пояс, оглянулась через плечо, спросила лукаво: — Так лучше, молодой человек? — Вы ещё и красавица… — помимо воли вырвалось у меня. Т’ра Саа перекинула брюки и куртку через руку, сунула голокроны и меч в глубокий карман плаща. Повернулась к нам, пояснила: — Когда я была молода, мне было всё равно, как я выгляжу. Но, поскольку общалась я преимущественно с хуманами, то постепенно привыкла соответствовать вашим эстетическим канонам. Впоследствии это стало моим «я». Теперь она, действительно, была очень красива, не хуже самых эффектных представительниц расы твилеков: правильный овал лица, ровные горизонтальные полоски бровей, европейский разрез больших зелёных глаз в окружении длинных ресниц, полные губы. Не портило впечатление даже то, что на её лице не было носа, это воспринималось просто как отличительный признак вида. — Вы неплохо владеете мечом для человека с невысоким уровнем связи с Силой, — сказала она мне. — Кто учил Вас, юноша? — Осока Тано. И немного Вентресс. — Тано я помню, талантливая девочка. Вот Вы, как я понимаю, её родственница? — Младшая сестра, — подтвердила Эрдени. — А Вентресс… Я очень рада, что она вернулась к свету. Приятно будет с ней встретиться в дружеской обстановке. Падме… — Да, Мастер, — откликнулась голограмма. — Вы меня помните? — Как ты можешь спрашивать такое? Мы ведь говорили не раз и не два, и подолгу, — Т’ра Саа протянула руки, и женщины обнялись. — Приятно встречать старых друзей, — сказала Падме. — Да. Думаю, я ошибалась, когда решила пустить корни так надолго. А ты обязательно мне расскажешь, как тебе удалось вернуться, и как проделываешь всё это. — Всё, что знаю. А теперь, если у Вас не осталось здесь ничего больше… — Кое-что осталось. Но это недолго. Она росла вот там, за зарослями бамбука. — Кто? — не поняла Эрдени. — Моя старшая дочь. Остальные мои саженцы предпочли растительную жизнь, а Р’нелл всегда была активной девочкой. Неплохо будет забрать её с собой. Я было обрадовался, что у нас будет ещё одна целительница, однако, поиски быстро остудили мой пыл. Второго, молодого деревца нигде не было. — Всё-таки, она улетела, — развела руками Т’ра Саа. — Не захотела дожидаться, пока я одумаюсь. Что ж, это следовало предположить. Пожалуй, пора и нам. Следующие несколько часов мы оставались в системе Анзата. Прыгать не было резона: приближался контрольный срок выхода на связь со штабом. Здешний гипербакен был ничем не хуже других. В назначенное время Падме отправила вызов. Соединение произошло быстро, сперва в объёме голопроектора мельтешили цветные точки, затем синхронизировались устройства шифрования, и точки сложились в изображение Рийо Чучи. — Привет, — сказал я. — Как у вас дела, что нового? — Да всё та же рутина и мелкая суета. Что ваши поиски, рассказывай. — Рати отвезли. На Тилу не попали, там доблестные реблы базу обустраивают, всю живность распугали. На Рейте разговор закончился ничем. «Я б поехал, а корова моя, хозяйство?» Правда, Нос’лин подарил нам голокрон Мастера мечей. — Девочки будут довольны. А Вос? — Согласился на разовые поручения. — Великолепно! — Просил перевезти его с семьёй на другую планету, когда решит, на какую. — В любое время, как только захочет. — Я так и сказал. А ещё мы побывали на Анзате. И – держись крепче – мастер Т’ра Саа у нас на борту. — Алекс, ты просто сокровище!! Позови её скорее. — Я здесь. Здравствуйте, Сенатор, — Т’ра Саа вошла в фокус передатчика. — Рада Вас видеть здоровой и энергичной. — Взаимно. Помогите нам, Мастер. В доке на Центаресе произошёл разлив энергоносителя, двое техников получили серьёзные ожоги. Я собиралась отправить туда ведьму с Лантиллиса, но вы гораздо ближе. — Я готова, как только прибудем на место. — Договорились. Алекс, а тебе поручается ещё одно дело. Звонила Осока, она свои дела закончила, просила забрать её в ближайшие два дня. Передаю координаты… — Вижу, — сказал я. — Удачно, потом подберём и Рати. — Зачем делать крюк? Раз за Осокой летишь ты, я отзову «Атлет», он будет на Дантуине раньше вас. Потом направляйтесь сразу на Оринду, там и встретитесь. — Понял. До связи.