Падение

Опущенное прекрасное лицо, пепельные волосы, падающие на узкие плечи, тонкая шелковая туника, прикрывающая длинные ноги и аккуратную грудь, поникшие шикарные белые, как первый снег, крылья. Так она и стояла, вздрагивая при каждом его вскрике, и по контуру ее щек скатывались слезы. Капельки влаги скапливались на кончике подбородка, не выдерживали тяжести боли и страданий, вложенных в них, и срывались градинками вниз, чтобы разбиться, умереть на грязном бетоне. Он - ее любовь, ее судьба, ее жизнь, ее существование. Он был еще тогда, когда не было крыльев за спиной, не было клятв и бремени служения, когда она была еще жива. Она дала ему клятву. Тогда… Юноша, почти мальчик, положивший ей голову на колени, тихо дремал. Вдруг его тело вздрогнуло, глаза под закрытыми веками начали метаться, а губы неразборчиво, сбивчиво начали что-то шептать. Ему опять снились кошмары. Девушка начала гладить его волосы, что-то успокаивающе говорить, и он, как всегда после такого, затих. Нагнувшись, она поцеловала его в щеку и нежно прошептала на ухо: «Я рядом, я всегда буду с тобой, клянусь, я не покину тебя». Его размеренное дыхание подсказало ей, что он, наконец-то, заснул. Не задремал в беспокойстве мучающих кошмаров, а по-настоящему заснул. Но, то ли на небесах в тот день были внимательны к клятвам, то ли из нижнего мира подслушали, но случилось то, что случилось. Машина слетела с полосы под превысивший скорость КАМаЗ… Она погибла. Ей дали крылья. Она его ангел-хранитель и навсегда осталась с ним.… И теперь, когда ему нужна помощь, она, его ангел, не могла его спасти. Она в бессилии, до боли сжимала тонкие ладони в кулачки. Цепи высшего надсмотра сковывали ее крылья, ее тело, ей было запрещено физически влиять на бренный мир. Новый стон его боли заставил ее сжать зубы, и новая порция слез покатились по щекам. Удар - он падает. Удар, и бетон окрасился алым. Удар, и он не может вздохнуть. Удар, и слышен хруст сломанных ребер. А в ее сердце выгорал свет, вложенный с подаренными крыльями. Она медленно подняла лицо. Ее глаза уже не сияли внутренним светом, они горели пламенем ненависти. Крылья ангела напряглись, пытаясь расправиться в полный размах, но что-то мешало им, не позволяя этого. От внутренней ярости воздух вокруг нее начал раскаляться, она пробивалась сквозь запреты, проходила сквозь грани миров к нему, в земной мир. Хлопок оглушительно прозвучал в здании старого склада, звуковая волна вышибла остатки стекол из рам. Трое парней, которые еще минуту назад забивали слабого юношу просто так, из развлечения, от скуки, пятились назад, в страхе за свою жизнь. На круге, оплавившегося от жара бетона, расправив огромные крылья цвета безлунной ночи, стояла хрупкая девушка в обгорелой тунике. Но страшнее всего были глаза - две бездонные пропасти, пылающие огнем мрака. И каждый из них чувствовал, что они смотрят дальше, чем в душу. Первым побежал главарь. Он не видел, как падший ангел неуловимой тенью скользнула в пространстве, он не успел почувствовать, как тонкая девичья ладонь легла на его бычью шею. Подельники не успели ничего осознать: для них, в какой-то, одной судьбе известный момент, вожак побежал, а позже одним ударом сердца, он, их непобедимый предводитель, валялся мешком с противоестественно вывернутой шеей у ее ног. Один из них начал оглядываться на второго. Взгляд натолкнулся на обезглавленное, лежащее в луже крови тело. Но даже это, даже капающие багровые капли с левого крыла ангела, не смогли оторвать его взгляд от ее глаз. Тук, тук, тук - его сердце бьется в груди. Тук, ту… он не успел осознать, что умер. У бывшего ангела на коленях покоилась голова избитого до полусмерти юноши, ее крыло укрывало его. Она ласково перебирала его волосы. Она рядом, она всегда будет с ним, она не покинет его. Он спокойно спит без кошмаров. И не важно, что будет потом…