***
— Асгардский эль, — внезапно говорит Скотт, и все поворачивают головы, как по команде. — Причём тут асгардский эль? — лениво интересуется Наташа, потягивая пугающе зелёный коктейль через трубочку. — Мы говорили о скорости метаболизма суперсолдат, а не обсуждали алкогольные предпочтения. Стив понятия не имеет, кому из них пришла в голову идея превратить резиденцию короля Ваканды в пляжный курорт, но смотрит на расслабленные лица и думает, что ничего не имеет против. Кто знает, сколько мирных дней им отведено, пусть отдыхают. — Да я ведь как раз об этом и говорю, — возмущается Скотт. — Скорость их метаболизма в четыре раза выше, чем у самого крепкого человека, так? Следовательно, они не могут напиться. Это паршиво. Но если взять в четыре раза более крепкий алкоголь… что-то может получиться. Асгардский. Эль, — повторяет он ещё раз. Взгляд Наташи из скучающего опасно меняется на заинтересованный. — Не сработает, — подаёт голос Стив. — Я пробовал асгардский эль — никакого эффекта. — Да сколько ты его там выпил, — встревает Сэм. — От силы стопку, приятель, нормальный мужик со стопки абсента и бровью не поведёт. Вот если бы речь шла о паре стаканов — другое дело. В стакане у него плещется виски со льдом из той же, привезённой Наташей, бутылки. Стив думает, что со стороны Сэма бесчестно продаваться за алкоголь. — Как бы там ни было, проверить это мы не сможем. Это не тот напиток, который можно взять и купить на и-бай. — А если я скажу, что могу подогнать целую бочку к четвергу? — спрашивает явно очень довольный собой Скотт. — Нет, — говорит Стив. Мирно дремавший в гамаке Баки вдруг приоткрывает один глаз и объявляет: — А что, неплохая идея. Предатель, думает Стив и собирается это озвучить, но видит такую хитрую, живую, настоящую усмешку, притаившуюся в уголках его губ, что глотает слова и только смотрит на Баки во все глаза.***
— А ведь я сразу понял, что надо было завернуть вас с этой идеей, — ворчит Стив, пока Баки наливает ему из пузатого графина еще воды в стакан. Похмелье. Вот как это называется. Теперь он отчетливо помнит, что именно так чувствовал себя в тридцатые в те редкие разы, когда Баки уговаривал его напиться. Баки-то пить умел прекрасно, а вот Стив — нет. В этот раз получилось так же.***
— Ну как, чувствуешь что-нибудь? — подозрительно спрашивает Клинт. Все они разглядывают Стива с пивным бокалом в руках, как восьмое чудо света. Ну, кроме Баки, разве что: тот с опаской принюхивается к собственной порции асгардского напитка, а потом осторожно пробует. Стив делает еще глоток и прислушивается к себе. Не то, чтобы он одобрял эту затею, но и позволять Баки тестировать теорию Скотта в одиночку не мог. Баки так и сказал: «Ты как знаешь, Роджерс, но я не хочу упустить шанс повеселиться впервые за семьдесят лет». И Стив согласился. Пряная жидкость, отдаленно напоминающая пиво на вкус, приятной теплотой обволакивает желудок. Стив пожимает плечами. — Ничего особенного. — Да дайте вы Кэпу выпить нормально, — требует Сэм. — Попробуйте сами с пары глотков «Гиннеса» надраться. — Это верно, — кивает Скотт, сияя, как начищенный пятак. — Надо залпом! — До дна, Стив. — Баки салютует стаканом. Нестройный хор подхватывает: — До дна! До дна! Стив страдальчески вздыхает и опрокидывает в себя всю пинту, краем глаза наблюдая, как Баки делает то же самое. — Ну? — торопит Клинт. — Подействовало? Стив чувствует лёгкое головокружение, которое тут же проходит. В голове оседает приятный туман. — Не знаю, — неуверенно отвечает он и переводит взгляд на Баки. Тот мечтательно облизывается и кивает: — О, да. Это ваше божественное пиво — вещь. Лэнг, налей-ка нам со Стивом ещё. Стив хочет остановить его, правда, хочет. Но ему отчего-то так хорошо, что вместо этого он протягивает бокал и смотрит, как плещется и пенится тёмная жидкость. После второй порции события развиваются стремительно. Сэм и Клинт приносят откуда-то ящик обычного пива, и Баки, потирая руки, осматривается: — Виски вижу. Тут найдётся какой-нибудь ликёр? Наташа машет в воздухе бутылкой «Бейлиса»: — Этот пойдёт? — Идеально, — радуется Баки. — Будем пить «ирландские бомбы». — Что это? — уточняет Сэм, вскинув брови. За Баки отвечает Скотт: — Огненная штука! Кидаешь в пиво стопку с виски и ликером. Две-три таких «бомбы» — и ты уже не человек. — А может, продолжим пить, что пили? — с надеждой спрашивает Стив, но его игнорируют. На алкогольных вечеринках никто не соблюдает субординацию. — Звучит круто, — одобряет Ванда и под шумок тянет со стола лишний бокал вина. Сэм косится на Баки: — Боюсь спросить, откуда ты это знаешь. Баки широко улыбается и ничего не отвечает, только ловко расставляет в ряд стаканы и маленькие стопки. Наташа допивает своё вино и принимается ему помогать. Стив прикрывает лицо рукой. — Хорошо, — спрашивает Клинт, когда все получают в руки по пинте пива (или асгардского эля, размешанного с пивом, в случае Стива и Баки) и по стопке полосатой жидкости. — Как это пить? — В теории. — Баки морщит лоб. — Это всё делается иначе, но мы можем просто бросить стопку в пиво на счёт «три» и выпить. Скотт кивает. — Фишка в том, чтобы виски с ликёром не успели смешаться с пивом, поэтому пить надо быстро. — Бак, — шепчет Стив, наклоняясь к Баки поближе. — Может, не стоит? — Пей, Стив. — Баки хлопает его по плечу. — Будет весело. Стив вздыхает. — Раз, — командует он, и на этот раз его слушают, — два, три. Бросает стопку в стакан, зажмуривается и пьёт. Когда он открывает глаза, мир слегка искажается, а настроение резко ползёт вверх. Баки ловит его взгляд и усмехается с лёгким превосходством, мол, видишь, я же говорил! По телу разливается приятное тепло, и, когда Стива чуть ведёт в сторону, Баки ловит его под локоть, а потом долгое время не отпускает.***
Баки забирает пустой стакан и смотрит с непонятной нежностью: — Ещё? Стив качает головой и тут же жалеет об этом: перед глазами рассыпаются звёздочки, а желудок подступает к горлу. — А зря. Вчера ты тоже отказывался, — напоминает Баки. — А я говорил: всего два литра воды залпом — и никакой головной боли наутро. — Тоже мне, эксперт. — Стив накрывает голову подушкой. — «Отстань, Бак, я суперсолдат, меня не берет алкоголь, не надо мне твоей воды», — дразнит Баки, успешно изображая постыдно пьяный голос. — «Но тебе будет плохо, Стив». — «Нет, мне не бывает плохо! Налейте мне ещё текилы в мой эль!» Вот и мучайся теперь со своим суперсолдатским похмельем. — Не помню, — отзывается Стив, глухо, из-под подушки. — Ты на меня наговариваешь. А потом понимает, что ничерта подобного. Всё он прекрасно помнит.***
— Слушай, чувак, — проникновенно заводит Скотт, закидывая руку Баки на плечи — Стив хочет удивиться, но быстро теряет мысль. — С асгардским элем всё ясно. Но меня что ещё беспокоит. Та история с Гидрой и кодовыми словами — понятно, что они уже не действуют… — Наверное, не действуют, — внезапно перебивает Баки. Стив давится элем, и Баки принимается гнусно хихикать: — Да шучу я, шучу! — Хреновые у тебя шуточки, — бормочет он, злясь непонятно на что. — Продолжай, — кивает Баки Скотту. — Что там ты говорил. — Так вот… Эээ… Кодовые слова, точно. Если бы тебе приказали опьянеть, получилось бы? Почувствовать себя надравшимся в стельку безо всякой выпивки, имею в виду. Баки, кажется, всерьез задумывается. — Возможно. Сомневаюсь, что кто-то это проверял. — Точно получилось бы, — очень нетрезво произносит Ванда, присаживаясь рядом с Баки. — Как человек, сломавший этот самый код и копавшийся у Барнса в мозгах, отвечаю. — Логично, — соглашается Наташа. — Подсознание такая штука. Внуши ему, что человек — наркоман на дозе — почувствует себя обдолбанным. Прикажи считать себя посудомойкой — пойдёт мыть посуду. — Я бы, — бурчит Сэм, отчаянно пытающийся заснуть в ближайшем гамаке, — имей я такую возможность, приказал вам всем заткнуться, ребята. — Иди к себе уже, если хочешь спать, балда! — ржет Клинт. Стив неожиданно понимает, что не так. Баки спокойно, даже охотно, говорит об этом. Шутит. И это должно быть хорошо. Должно. Но — Баки больше не разговаривает с ним, Стивом, так как раньше, когда с совершенно посторонними людьми — запросто. Стив не имеет права завидовать. Он хочет запретить себе подобные мысли, но алкоголь играет с ним злую шутку. Стив поднимается, нетвердой походкой идет к притулившейся в углу бочке и наливает себе ещё. Баки вдруг оказывается прямо перед ним с кувшином в руках. — Стив, — просит он. — Выпей-ка лучше водички, приятель. — Зачем? — изумляется Стив. — Я не хочу. — Два литра воды — и никакое похмелье тебе не страшно. А оно, твоё похмелье, обещает быть ужасным. Так что не спорь со мной и пей. Стив старательно фокусирует взгляд где-то у Баки на плече. — Я суперсолдат. У меня не бывает похмелья. — А ещё ты не можешь напиться, и я — мать Тереза. — Баки встряхивает кувшином. — Два литра воды, Роджерс. Ну. — Нет, — упирается Стив. В конце концов, он никогда не изменяет своим принципам. Даже если не помнит, на чём они, собственно основываются. Баки сощуривает глаза: — Когда тебя будет выворачивать наизнанку, клянусь, я не буду держать твоё тело над унитазом, а просто лягу спать. Стив отталкивает всё ещё маячащий перед носом кувшин и признаётся Баки на ухо: — Я не хочу воды, Бак. Я хочу текилы. Баки складывает руки на груди и смотрит не слишком трезвым, но очень раздосадованным взглядом. — Давайте, — слышит себя Стив как будто со стороны, — сыграем в пьяный покер, — и зачем-то припечатывает: — На раздевание.***
— Господи, — сипит Стив и крепче прижимает подушку к лицу. — Я был ужасен. Скажи, что мне не стало плохо. Ведь не стало же? Баки неудачно маскирует очередной приступ смеха кашлем. — Не то, чтобы мне сейчас было хорошо, — обречённо добавляет Стив. — Я бы предложил тебе аспирин, но на тебя он не подействует. Баки непостижимым образом умудряется придать голосу сочувственные интонации. Стив благодарен ему хотя бы за одно это. Чему он точно не благодарен, так это сыворотке — за отличную память.***
Когда Стив в футболке, боксёрах и в одном носке уходит куда-то в сторону побережья, все уже спят: кто в гамаках, кто вповалку на плетёном диване, на чьём-то планшете тихо играет саундтрек «Звёздных войн», а среди пальм и густых крон деревьев начинают истошно орать утренние птицы. Он падает на песок и смотрит, как над морем занимается рассвет, окрашивая прибрежную линию золотом. Баки догоняет его спустя пару минут. Присаживается рядом — Стив всем телом чувствует пристальный взгляд. — Стив, — начинает Баки. Стив поворачивается и утыкается носом ему в плечо. — Ты чего? — Я по тебе скучаю, — невнятно жалуется Стив. — И я такой бесполезный сейчас. У меня руки связаны. Ничего не исправить. Баки кладёт руку ему на затылок, осторожно ерошит волосы. — Ну вот что ты несёшь? Я здесь. Я с тобой. Ты всех спас. — Ты из-за меня… Ушёл на войну, хочет сказать Стив, никогда не вернулся с войны. Он хочет сказать: из-за меня ты погиб, оказался в лапах ГИДРЫ, не прожил долгую и счастливую жизнь там, в двадцатом веке, как же, наверное, тяжело тебе находиться рядом, я же разрушаю всё, к чему прикоснусь. Но Баки берёт его за плечи и смотрит — серьёзно и твёрдо — глаза в глаза. — Я — из-за тебя — что угодно. Всегда. До самого конца. Потому что я так хочу. Потому что ты этого стоишь. Стив кивает, чувствуя себя кроликом, загипнотизированным удавом. — И никогда, — требует Баки, — не смей думать иначе. Они сидят нос к носу, практически сталкиваясь лбами, и одно длинное мгновение Стиву кажется, что всё встало на свои места, а ещё — что Баки, может быть, сейчас его поцелует. А потом с ним случается то, чего не случалось с тех самых пор, как сыворотка Эрскина смешалась с кровью и разлилась по венам. Стива сгибает пополам и выворачивает наизнанку. Баки замирает от неожиданности, а потом придерживает за плечи, успокаивающе гладит между лопаток. — А ведь говорил же, пей воду. Прямо как в старые-добрые времена, а, Стиви? Помнишь, ты как-то отравился несвежим молоком, а потом тебя стошнило мне на ботинки, вот где был кошмар… У Стива определённо талант портить романтические моменты.***
— Катастрофа, — подытоживает Стив. Баки присаживается на край постели — Стив чувствует, как матрас прогибается с одной стороны — всё ещё посмеиваясь. — Да ладно тебе. — Предполагалось, что я здесь — ответственный человек. И уж точно не тот, кто устроит пьяный дебош. — Я уверен, что мало кто вспомнит что-то дальше второй «ирландской бомбы», — успокаивает Баки. — До Капитана Америки — звезды покера дело точно не дойдёт. Даже жаль. Стив отнимает от лица подушку и подозрительно уточняет: — Ты сам-то почему такой бодрый? Лицо у Баки делается очень хитрое. — Вода, Стив. Магия воды. — Ты же не хочешь сказать, — соображает Стив, — что полвечера пил одну только воду, когда мы все продолжали пить алкоголь? — И добавляет, осенённый догадкой: — Так тебе поэтому никогда не бывало плохо наутро? — Кто-то же должен был приглядывать за тобой, когда ты шёл вразнос, — замечает Баки с ухмылкой. — Держать тебе волосы, тащить до кровати… — Ну ты и подлец, — с чувством припечатывает Стив. — Врезать бы тебе, да руки трясутся. — Эй, Стив, — зовёт вдруг Баки совершенно другим голосом. — Ты же знаешь, что никто тебя ни в чём не винит? — Он кладёт тёплую ладонь поверх одеяла. — Все любят тебя, поэтому и пошли за тобой. А ты, хочет спросить Стив, ты, Бак, не винишь меня? Ты — любишь меня? Впрочем, кажется, он и сам может дать ответ. — Да, — Стив накрывает руку Баки своей. — Да, знаю.