***
Стайлз никогда не считал себя оптимистом или пессимистом, скорее был где-то посередине, на отметке «реалист». Он всегда думал, что это слово довольно четко можно прочитать на его лице, что оно въелось в его кожу за несколько долгих лет, пока он помогал оборотням, стараясь не сдохнуть. Потому что Скотт, добрый парень и истинный альфа – тут можно закатить глаза – доверял абсолютно всем. Потому что за Скоттом шла вся стая, готовая умереть за всё, что он пытался защитить. Стайлз тоже был готов умереть, только.. Никто не хочет принимать то, что нельзя доверять всем и каждому; что случай с убитой им химерой был просто случайностью, и людям свойственно совершать ошибки; что он старался не бросать лучших друзей, когда они бросили его. Никто не верит, что Тео пришел сюда не для того, чтобы вспомнить былые деньки, и нет, Скотт, в этот раз я действительно прав, просто посмотри, послушай меня. МакКолл долго смотрит на окровавленные руки, разочарованно хмурясь, и у х о д и т***
- Как же меня это достало! Почему они не верят мне? Господи, да я столько раз оказывался прав, и они всё равно.. – Стайлз неловко взмахивает руками, опускаясь на большое кресло возле камина, протягивая руки к бутылке виски. Питер смотрит насмешливо - может, немного укоризненно, когда парень делает слишком большой глоток - и весь его вид просто кричит о том, что он был прав. - Я ведь говорил, что они тебя не послушают, - мужчина вытягивает ноги, устраиваясь удобнее, краем сознания не выпуская из виду огонь – старая привычка, которую заметил только подросток, внимательно наблюдавший за оборотнем. - Говорил, - Стайлз кивает в знак согласия, опуская голову и не решаясь поднять глаза. Питер молчит слишком долго, думая о чем-то совершенно неважном, и Стайлз за это время успевает выпить полбутылки, рассматривая мужчину; порывается коснуться, но вовремя останавливает себя, привычно поднимая глаза, когда чувствует, что Питер смотрит на него - внутри что-то бьётся о грудную клетку, стараясь вырваться, и становится трудно дышать. - Ты ведь знаешь, что это все неправда? – до боли знакомый голос звучит неожиданно тихо, и по телу проходится дрожь, когда мужчина напротив совсем не весело улыбается, щурясь. Стайлзу кажется, что он падает, медленно закрывая глаза. - Знаю. Знает, потому что Скотт ещё год назад задохнулся в собственном доме, напичканном аконитом. Потому что Малия уже давно кормит червей где-то в канаве. Потому что Лиам, тот, которому он обещал вернуться, застрелен охотниками. Потому что Лидия в Доме Эха больше не кричит. - Прости, оленёнок. Стайлз резко открывает глаза, впиваясь взглядом в пустое кресло напротив. Образ Питера медленно исчезает - дыра в груди медленно расползается, будто капля воды по полотну - и смотрит слишком виновато, так, что Стайлз готов разреветься хоть сейчас - лишь бы не видеть этих глаз, отдающих знакомым теплом за зрачками, но он только крепче сжимает бутылку в руке, закусывая губу. Оптимистичный настрой исчерпан.