ХАГЛ: 17. Потерянная жизнь

Шоковая терапия! Шоковая терапия в лице Изабель подразумевала под собой не сам поход в клуб. Шоковая терапия началась буквально в тот самый миг, когда он по собственной же глупости дал на него свое согласие. И кажется… Нет, точно, теперь он довольно отчетливо понял, почему все эти годы его муж так не любил наряжаться. Однозначно и без возражений, виной тому была юная мисс Лайтвуд. Прежде… Ну, до того, как Алек исчез, Магнус думал, он был уверен, что мода – это, как говорится, «его». Он обожал смотреть модные показы, раз в неделю устраивал шоппинг, часами накладывал макияж и делал укладки, а еще не видел себя без маникюра и, разумеется, Spa. Он уделял этому много времени. Очень много времени. И получал море удовольствия. С потерей Александра приоритеты поменялись. И сейчас припомнить, когда он в последний раз да хотя бы просто мыл голову оказалось довольно проблематично. О маникюре и макияже он вообще молчал. Все это перестало его интересовать, как, впрочем, и собственная бесконечная гардеробная комната, и любимые передачи по телевизору. За последние несколько недель он конкретно наплевал на себя. И ему было все равно, что выглядит он теперь далеко не великолепно. Однако Изабель точно не разделяла его мнения. В тот момент, когда он кивнул, давая ей согласие отправиться вдвоем в «Пандемониум», ее, что называется, понесло. Для начала она затолкала его в ванную, требуя, чтобы он как следует вымылся. Тут, надо признать, он был не против. Душ ему действительно был необходим, поэтому он даже возражать не стал. Но когда, спустя пятнадцать минут, он появился на пороге своей спальни, то даже как-то слегка растерялся, обнаружив там охотницу, вооруженную не привычным хлыстом из электриума, а феном и баллончиком с лаком. И, ни разу в жизни не испытавший страха при виде воинственно настроенной девушки, Бейн вдруг не на шутку испугался. - Изабель, - застонал он. - Сидеть! – тоном, не терпящим возражения, приказала она, указывая на пуфик перед зеркалом. – Я же не заставляю тебя делать укладку самому. Все, что тебе нужно, это расслабиться и довериться мне! Подозревая, что данный процесс доставляет ей куда больше удовольствия, чем ему самому, Бейн все же устроился напротив зеркала, но закрыл глаза, потому что даже такая простая вещь, как душ, отняла у него последние силы. Шум фена и мягкие прикосновения опытных пальцев к его волосам позволили ему на некоторое время расслабиться, но стоило магу почти задремать, как девушка вздернула его лицо за подбородок кверху. Он распахнул глаза и рассерженно посмотрел на девушку. - Я не сделаю макияж, если ты будешь спать, - пояснила Иззи, помахав ему кистью с уже нанесенным на нее консилером. – А теперь, будь добр, замри… Маг лишь тяжело вздохнул и застыл, ожидая продолжения экзекуции. А затем, когда «пытка» над его лицом и ногтями окончилась, она принялась за гардеробную, буквально перевернув ее вверх дном и вытряхнув все содержимое в поисках чего-то, что по ее мнении было «тем самым». В итоге он предстал перед зеркалом в сиянии почти былого великолепия, чистый, ухоженный, пахнущий любимым парфюмом, но без привычного блеска в глазах, что однозначно сильно портило всю картинку. - А немного улыбки? – осторожно попросила она. Магнус закусил губу. - Ладно, - тут же уступила девушка. Наверное выдохлась, иначе бы так просто не отстала. – Этим займемся позже… Когда «позже» Бейн даже уточнять не стал. Тем более, он был уверен, да и она обещала, что после похода в тот клуб, семейства Лайтвудов и Эрондейлов, наконец, должны будут оставить его в покое. А потому он замер, с безразличием ожидая, пока она завершит собственные приготовления, и они смогут с этим покончить. А затем уже сам маг сможет покончить и со всем остальным… Они оказываются в «Пандемониуме» где-то ближе к полуночи. И перед тем, как войти, Магнус, все еще будучи неуверенным в правильности принятого решения, нервно топчется на месте. Сомнения и нерешительность так не свойственны ему. Но правда в том, что магу на самом деле туда не хочется. Намного желаннее сейчас бросить Изабель тут совершенно одну и отправиться домой. Упасть прямо так, в костюме и с макияжем, на любимый диван и в очередной раз забыться неспокойным сном, в котором непременно вновь появится его ангел. Но Изабель стоит рядом, хмурит тонкие брови и не просто подозревает, а будто наверняка знает, о чем он думает. Поэтому для уверенности, а может, чтобы он все же не сбежал раньше времени, хватает его за лацкан пиджака и сама тащит внутрь. Тут привычно душно и шумно. Однако Магнусу кажется, что уж слишком. И как он прежде не замечал, что находиться тут практически невозможно? Бедный Александр, как же он это терпел столько лет! Воспоминания о муже тут же отдаются неприятной болью в области груди, и Бейн морщится, одновременно ловя на себе, направленные буквально отовсюду, любопытные и сочувствующие взгляды. О, кажется любой из завсегдатаев «Пандемониума» знает о том, что у Верховного мага Бруклина траур. И словно в подтверждение, проходя мимо небольшой группы вампиров на свой балкон, он ловит краем уха приглушенный шепоток с их стороны. - Глядите-ка, - удивленно произносит кто-то. – Бейн! - А я думала, что после случившегося он еще не скоро выползет на свет… - Да! А что произошло?.. - А ты не знаешь?.. - Нет, меня же не было в городе… - Его нефилим сгинул… - Да ладно! - А как… - Темная история. Никто толком и не знает… - Да может он его сам того… Поругались и… Магнус так внезапно сбивается с шага, что Изабель успевает пройти еще две ступеньки вверх, прежде чем замечает это. А его кулаки сжимаются сами собой, и ногти впиваются в мягкую кожу. По венам, обжигая, бежит пробуждающаяся магия, и Бейн ощущает, что явно вот-вот потеряет контроль. - Магнус! – но пальцы Изабель вовремя хватают его за рукав и с силой тянут за собой. – Магнус, не слушай их! А Бейн лишь рыкает в ответ. - И не смей поддаваться на их провокации, - упрямо возражает она. – Всем им бы только языками почесать… Голубой всполох на миг озаряет часть балкона, распугивая мигом притихших вампиров, но тут же гаснет. Гнев уходит. Сил слишком мало даже для ярости. Медленно, но его отпускает, а Бейн тяжело вздыхает, и его, еще минуту назад окаменевшие, плечи опускаются. Он послушно идет за спутницей, позволяет усадить на диван и даже сделать за себя заказ – какой-то новомодный коктейль. Он слушает голос Иззи краем уха, видит только то, что происходит исключительно перед ним, да и то, не концентрируясь на происходящем, даже не понимая, что творится за перилами балкончика. Все его мысли сосредоточены на том дне, о котором так неблагоразумно вспомнили вампиры. На том дне, когда исчез Александр. Всего каких-то шесть месяцев. Еще шесть месяцев назад он был доволен жизнью, собой, а если бы его спросили, то маг со стопроцентной уверенностью бы ответил, что счастлив. Их с Александром жизнь наладилась и устаканилась. Уже довольно давно не было никаких-то невообразимых врагов, угрожающих уничтожить весь мир. Или проклятий, способных перевернуть привычный уклад. Или … Да ничего, что заставляло бы, как когда-то испуганно хвататься за сердце и предусмотрительно приготовив кучу исцеляющих зелий, заклятий и бинтов, ждать нефилима с охоты. Алек все еще был юн и силен, он отлично освоился с магией, а потому был еще более неуязвим, чем прежде. Наверное, Магнус и позабыл, что это такое – волнение до похолодевших кончиков пальцев на руках и ногах. Наверное, и правда, забыл. Потому то и расслабился. Впрочем, в тот день ничто и вовсе не предвещало беды. Да, Алек был, как всегда в рейде. Охота на демонов хоть и опасна, но это его работа, к чему маг почти привык за многие годы. К тому же, едва освободившись, охотник позвонил и сообщил, что все прошло гладко, и он возвращается домой. Затем позвонил снова и предупредил, что заскочит в магазин, а потому чуть задержится. Поэтому Магнус не волновался вовсе. Забеспокоился он, когда спустя час ему позвонила Изабель и попросила передать брату трубку, поскольку у того что-то со связью, и звонки все время обрываются. Короткий разговор на пять минут, и становится ясно, что старший Лайтвуд покинул Институт слишком давно, а домой до сих пор так и не пришел. Бейн набирает Александру сам, и начинает холодеть изнутри, - тот сбрасывает снова и снова. И вот Магнус уже стоит над картой города, используя заклятье крови, чтобы узнать местонахождение мужа. Его руки немного дрожат, но он успокаивает себя, как может, уверяя, что раз Руна Союза на запястье спит, а Джейс по телефону вполне доходчиво объяснил, что ничего не ощущает через Руну парабатаев, то с Алеком непременно все должно быть хорошо. Должно быть! ДОЛЖНО! А задержался… Ну, может быть, встретил какого-то демона по дороге… Но ведь тот с охоты, а следовательно у него с собой достаточно оружия и магии. Вот только... если на него напали, то почему он сбрасывает звонки? Почему не ответит, чтобы вызвать подмогу? Поисковое заклятье указывает на аллею, что лишь в двух кварталах от их квартиры. И Магнус, набрав Изабель, открывает сразу два портала: один для себя прямо тут, а второй, чтобы сэкономить время, на другом конце города для сестры и брата любимого. Они выскакивают из сияющей глади почти одновременно и замирают. Аллея пуста и удивительно безлюдна. Даже фонари не горят. Но все плиты и лавочки вокруг покрыты демоническим пеплом. Возле одной из них валяются брошенные или оброненные в пылу сражения две половинки складного лука. Чуть дальше Изабель находит несколько стрел и метательные дротики. Джейс выуживает из каких-то кустов оборванную куртку Алека, и все замирают. Дальнейшие поиски не приводят ни к чему. Охотника нет. В полном молчании, но слишком синхронно оба мужчины касаются тех мест, где нанесены Руны, объединяющие обоих с исчезнувшим нефилимом. Магнус выжидающе смотрит на запястье. Джейс держится за шею. Каждый использует для поиска что-то свое: кто-то взывает к Ангельской силе, кто-то к демонической. Проходит несколько минут, а затем они снова встречаются взглядами, и, вероятно, впервые их чувства настолько идентичны, что становится страшно даже Иззи. Следующие несколько месяцев невозможно описать словами. Магнус мечется по миру, ища следы любимого в Нижнем Мире. Одновременно Джейс поднимает на уши весь Идрис, все Институты мира, заставляя охотников повсюду делать то же самое. Александр Гидеон Лайтвуд исчез бесследно, но его ищут все, начиная с потомков Ангела Разиэля и заканчивая низшими бесами, обитающими в сумраке. И ничего. Дни сливаются в недели. Те – в месяцы. Известий нет. Слухи о том, что кто-то что-то видел, слышал или знает, не подтверждаются раз за разом. И Конклав все настойчивее предлагает семье Лайтвудов признать старшего сына погибшим. Магнус помнил, как еще на первом таком собрании Роберт и Мариза настолько опешили от подобного предложения, что даже не нашлись, что ответить. Магнус тогда, к слову, от ярости вынес старинное витражное окно в Гарде. И Инквизитор Лайтвуд даже ничего не высказал ему за это. Все понимали, что никто из них не смирится. Что бороться они станут до конца. Легко сказать. Когда время идет, а информации нет, ожидание само по себе становится подобно смерти. Особенно, когда понимаешь, что, несмотря ни на что, приходится жить дальше: есть, пить, двигаться, выполнять какую-то работу… Нет, Бейн забил на клиентов и привычный уклад в тот же день. С потерей любимого у него осталось лишь стремление найти Александра и все, что было напрямую или косвенно связано с этим. Но даже несмотря на то, что стремление никуда не исчезает, запал постепенно проходит. Ему на смену приходит усталость и обреченность. А в сознание все чаще закрадывается предательская мысль о том, что все бессмысленно. И Магнус не помнил уже, в какой именно момент вдруг осознал, что остался в своих поисках совсем один. Когда остальные опустили руки и поверили в то, что Александра не вернуть? Но свой такой день он все же помнил очень хорошо. День, когда Бейн истощив все свои резервы и связи, и получив очередное безрезультатное огненное послание, вдруг понял, что не знает, что делать дальше. И подстегивающие до этого его энтузиазм упрямство и нежелание отступить, вдруг пали перед невозможностью продолжать поиски, заставив мага внезапно испытать настоящий ужас от осознания, что он несмотря ни на что УЖЕ НИКОГДА НЕ СУМЕЕТ ВЕРНУТЬ АЛЕКА. Бейн помнил, как тогда впервые за долгое время, поддавшись гневу, начал громить квартиру, как едва не напугал до смерти Мяо и привел в ужас заскочившую за последними новостями Катарину. Как та уговаривала его успокоиться, отпаивала чаем, а он все еще возражал, пытался храбриться, снова и снова перебирал записи, показывал их подруге, анализировал остатки собранного демонического праха, пытался вновь связаться со старыми друзьями. И искал, искал, искал… Но уже не собранно, не системно, а хаотично, с паникой, слезами и затяжными истериками. А потом, обессилев окончательно, он забылся сном. Тревожным, темным, после которого не ощущаешь прилива сил, а напротив – лишь угнетение и пустоту. И постепенно каждое его новое пробуждение стало таким. Он открывал глаза, долго смотрел на потолок, пытаясь собраться с мыслями и придумать что-то еще, что дало бы хоть малейшую надежду. Все пустое. Никто ничего не знал о пропавшем нефилиме. Никто не видел его в ту ночь и ничего не слышал. Конечно, тело так и не нашли, и это давало призрачную надежду, но исчезнув после боя, Алек не появился больше нигде. Его не могло отыскать ни одно поисковое заклятье, на его присутствие или смерть не указывали ни знаки, ни Руны, как бы Магнус и Джейс не пытались активировать внутреннюю связь с юношей. Александр испарился, будто его и не было. Не было! И больше не будет никогда. Никогда уже Магнус не обнимет его. Никогда уже не зароется носом в мягкие волосы, вдыхая любимый запах, смешанный из ароматов мыла, пота, пепла и сандала. Никогда не коснется своими губами его губ, срывая с них очередное жаркое: «Магнус». - Магнус? – Иззи снова потрясла его за плечо. – Ступор у магов – это нормально? Или ты заснул? Бейн моргнул и осмотрелся. Все тот же клуб вокруг. Громкая музыка, беснующаяся молодежь, затаившаяся по углам нежить, то и дело поглядывающая в их сторону. Даже со своего места он видел их косые взгляды, ощущал их сочувствие, злорадство, но более всего любопытство, так и бьющее через край у каждого тут. У каждого, кто хоть раз слышал о Верховном маге Бруклина. На душе стало паршиво. Пока он страдает, вся эта нежить обсуждает его горе, как всего лишь очередную сплетню Нижнего Мира. И зачем он все это затеял? Зачем позволил втянуть себя в подобную авантюру? Александра нет, а он шляется по клубам, вместо того, чтобы оплакивать его и дальше, как того заслуживает всякий, кто однажды ушел, но от этого не стал менее любим. Нет! Это неправильно! - Знаешь, - маг решительно поднялся с дивана. – Зря мы все это… - Нет, - охотница среагировала быстро, словно все время только и ждала, что именно так он и поступит. Миг, и она оказалась перед ним, перекрывая ему выход с балкона. – Магнус, стой! - Изабель, - измученно простонал он, понимая, что не имеет ни сил, ни желания пререкаться с ней. – Я не могу… - Но ты…, - она нервно заметалась на месте. – Ты не можешь уйти просто так… Прямо сейчас… Давай подождем еще чуть-чуть! - Чего? - поморщился маг, мысленно принимая решение не спорить с ней больше, а попросту сбежать через портал. – Пока мою беду не обсудит в этом клубе каждый второй? - Нет, - растерялась она. И даже не спорит? О, значит и сама заметила, как на них пялятся все, кому не лень. – Но… Но вспомни, Магнус, мы же пришли сюда, чтобы послушать того исполнителя… Помнишь, ты услышал песню? Маг вздохнул. Да, голос неизвестного певца тронул его. И все же он согласился пойти не из-за этого. Подобная причина слишком незначительна. Он согласился, чтобы в итоге от него отстала она – Изабель Лайтвуд. - Нет, - качнул головой Бейн. - Но… - Нет, - более громко и уверенно повторил он и нарочно сделал так, чтобы кошачьи глаза сверкнули. Иззи передернула плечами, но из упрямства глаз не отвела: - Магнус… - Дамы и господа! – они и сами не заметили, как музыка внезапно резко убавила громкость, зато голос диджея зазвучал так резко, что оба поморщились. – А теперь тот, кого Вы все так долго ждали. Молодой исполнитель, которого еще не видел никто из Вас! Толпа исступленно завизжала. - Начинающая звезда, чей хит бьет все рекорды вот уже четвертую неделю! И снова оглушающие крики на танцполе. - Встречайте! – почти весь свет в клубе, за исключением того, что озарял сцену, погас, заставляя зрителей сконцентрироваться на этом небольшом пятачке. Даже Магнус невольно перевел взгляд с просящих глаз Иззи туда, где уже заняли свои места девочки из подтанцовки. – Впервые на сцене! Энджел! На какой-то миг Бейн реально поверил, что сегодня оглохнет. А потом динамики взорвались, наполняя клуб уже знакомыми ритмами. Голос, вновь странно знакомый и непонятно будоражащий до мурашек, смешался с мелодией. Лучи жаркого алого света ударили в центр сцены, восемь гибких женских тел расступились и… Охотница стояла к сцене спиной, все еще буравя спутника пронзительным взглядом, а потому не видела начавшегося представления. Возможно, поэтому она так и не поняла, отчего Бейн вдруг открыл рот и вытаращил глаза. - Магнус? – наверное, Изабель реально испугалась его реакции, потому что невольно отшатнулась назад, споткнулась, но все же удержала равновесие и развернулась туда, куда были обращены взоры и остальных. – Почему ты так странно… Ее реакция была идентичной. - Это…это… Магнус не видел, как она открывала и закрывала рот. Как, немного придя в себя, несколько минут шокировано смотрела на него, пытаясь то ли понять, что он чувствует, то ли прочесть его мысли. Как внезапно поймала несколько не менее потрясенных взглядов со стороны вампиров на соседнем балконе, и оборотней у подножия их лестницы и… Кажется вся нежить в клубе сейчас смотрела на них в ожидании того, что дальше предпримут Верховный маг Бруклина и Сумеречный охотник. - Магнус? – Иззи сделала усилие и, наконец, снова повернулась всем корпусом к остолбеневшему магу. – Магнус? Ты меня слышишь? Но маг не слышал ее. Он вообще не слышал ничего из того, что творилось вокруг. Все, что занимало его в тот момент, это человек, танцующий на сцене в окружении дюжины полуголых девиц, что разводя ноги и размахивая руками, интимно жались к темной фигуре певца. И тот отвечал, улыбаясь им, и скользя руками по тонким, едва прикрытым телам танцовщиц, успевая параллельно неплохо двигаться с ними в унисон и искусно выводить одну ноту за другой. И от тембра его голоса: волнующего, с легкой хрипотцой, но такого проникновенного, - тело мага трепетало и начинало гореть. - Джейс! Звучание знакомого имени на миг или два вернуло его в реальность. - Джейс! – успешно перекрикивая гомон толпы, орала в телефон Изабель. – Немедленно собирайся в «Пандемониум»! ЧТО? Что значит поздно? Я сказала, живо! Придешь и узнаешь… И поверь, словами этого не передать! Девушка закончила и, скинув звонок, снова минуту оторопело смотрела на спутника. Впрочем, добиться от него сейчас чего-то было, кажется, все равно совершенно невозможно. А потому, встав плечом к плечу с магом, она вновь развернулась лицом к сцене, на которой, беззаботно ловя овации и сверкая лучезарной улыбкой, только что закончил петь Александр Гидеон Лайтвуд.